Колония. Роман-утопия

Станислав Март, 2017

Что если наш мир совсем не тот, чем представляется? Что если он тюрьма или что-то в том же духе? Что это за загадочная Инспекция с её всемогущим Сканером? Что делать, если видишь призраков, которые на самом деле не призраки? Что есть настоящее и будущее и каковы они? Что действительно уже произошло, а чему ещё только предстоит случиться? Что это за люди, Чёрный и Краб, и какое отношение они имеют к москвичам Михаилу и Игорю, не знакомым друг с другом? Что всё-таки предпочесть, земные страдания или бестелесность счастья?

2.

-Сканирование мыслей завершено. Возмущение в пределах нормы, — доложили инспектору.

–Какие-нибудь отклонения?

–Есть пара незначительных. Ничего особенного.

–Что именно?

–Кто-то пытается скрыться. Обычное дело.

–Кто?

–Сейчас посмотрим, — прошло несколько мгновений, — Тут некоторые хотят остаться в одиночестве. Пытаются блокировать сканер. Не нарочно.

–Ещё кто-нибудь.

–Да. Постойте. Это брат Х.

–Того самого?

–Так точно.

–Где он?

–Уже определяю координаты.

–Разве вы не должны всегда знать его месторасположение?

–Он смог обмануть нас.

–И вы только сейчас это заметили?

–Да. Простите.

–Быстрее найдите его!

–Вот он!

–Хорошо. Посылайте отряд. И постарайтесь увеличить ему срок.

–Будет сделано…

Игорь проснулся в холодном поту. Ему приснился странный сон. Будто он находится на гигантском, поросшем густой травой поле, края которого уходили за горизонт и дальше. Он чувствовал, что поле это бесконечно. Сверху было чистое небо — и никакой живности. Ни птиц, ни насекомых. Полное беззвучие и безветрие. Воздух настолько туг, что казалось можно цепляться за него и лезть вверх. И что-то держало его. Не атмосфера, не путы (он был полностью свободен), не какие-либо другие препятствия. Но он не в силах был покинуть это место. Что-то надёжно и крепко вцепилось в него и не желало отпускать. А ему очень этого хотелось. Потому что где-то внутри него, в самом сердце всего его существа сконцентрировалось необъяснимое страдание, разрывавшее его на мелкие частицы, дематериализовавшее его. Он пытался убежать от этих ощущений, но каждый раз возвращался обратно. В самом центре поля стоял стул и кровать. И куда бы Игорь ни шёл, он неизбежно и неотвратимо находил их снова и снова. Под конец он устал и лёг в постель. Но от этого страдания только усилились. Они пропитали его с ног до головы, впрыскивая свой яд ему под кожу, в жилы, в вены, переливаясь волнами по всему его организму. И вокруг не было ничего, что могло бы их причинить…

–Как вы спали? — участливо спросила медсестра. На вид ей было лет сорок, не больше. Она была худа и стройна.

–Что? — очнулся Игорь, — Ах, — успокоился он и шумно выдохнул, — Это вы.

–Вам приснился кошмар?

–Да. Наверное. А вы…, — он сощурил глаза и перевёл разговор на более приемлемую тему, — Любовь Егоровна?

–Да. Откуда вы знаете? — удивилась медсестра.

–Мне вчера Ирина Андреевна сказала, что бы придёте ей на смену.

–Аааа, — протянула Любовь Егоровна, — Ну да. Что ж, приятно познакомиться, — она улыбнулась, — Хотя я вас уже видела.

–Я знаю, — Игорь улыбнулся в ответ, — Но я был немного не в форме для любезностей.

–Это точно, — медсестра замолчала, — Так как вы спали?

–Нууу, — Игорь почесал бровь, — Сносно. Хотя могло быть и лучше.

–Что вам снилось?

–Аааа. Забудьте. Ерунда какая-то.

–Ладно. Я смотрю, вы идёте на поправку, — льстиво заметила Любовь Егоровна.

–Вы меня обманываете.

–Да нет же. У вас вон, — она взглянула на аппарат за спиной Игоря, — И сердце уже нормально работает, а то до этого скакало, как бешенное. Как дыхание? — Игорь показно усиленно стал втягивать и выпускать воздух, — Ну, вижу-вижу.

–Спасибо, вроде хорошо.

–Замечательно. Сегодня к вам заглянет лечащий вас врач. Осмотрит вас.

–А почему он раньше не приходил?

–Почему? Сразу после операции он навестил вас. Убедился, что всё в порядке, и ушёл. У нас в больнице есть и более тяжёлые пациенты. А вы не позволяете сомневаться в вашем самочувствии.

–Как бальзам на душу, — медсестра кивнула, — Скажите, Любовь Егоровна, сколько мне здесь лежать?

–В общем недолго. Как только заживут ваши раны, мы снимем швы, и вы будете свободны…

–А как же гипс?

–Ну, с гипсом вы и так ходить сможете. Не обязательно же при этом в койке валяться.

–Это точно. А что со второй ногой?

–А вы пошевелите ей, — Игорь попытался, но тщетно, — Значит, ещё не отошла. Но к выписке всё уладится.

–Дай-то Бог, — с надеждой произнёс Игорь.

–Вот увидите. Так, я сейчас поставлю вам градусник и пойду за завтраком, а вы лежите спокойно.

–Хорошо, — медсестра сунула ему под мышку термометр и вышла из палаты…

Михаил с тестем попили кофе и поехали обратно в город. В похоронном бюро несказанно обрадовались изменению заказа, тем более что в итоге сумма оказалась, как минимум, вчетверо больше, чем предполагалось вначале. Молодой человек при них позвонил на кладбище и забронировал удобное место. Также тесть оплатил пару скамеек и стол, чтобы можно было навещать и поминать Славу. Церемонию решили сделать недолгой. Всё назначили на следующий день. В конце всей процедуры Павел Семёнович выложил перед кассиром пачку наличных и поблагодарил менеджера за хорошую работу. Михаил слабо улыбнулся, и они покинули это заведение.

Михаил выразил желание заглянуть на свою квартиру. Они доехали до нужного дома, и он быстро сбегал наверх взять кое-какую одежду для себя, Марины и Серёжи, любимую игрушку последнего и туалетные принадлежности. Затем они посетили отделение милиции, известив следователя о том, куда в случае необходимости надо звонить. И только после этого прибыли в морг. Вскрытие уже было произведено, причина смерти выяснена, так что тело можно было спокойно забирать. Они оставили его до завтра, сказав, когда за ним приедет похоронная бригада.

–Не знаю, как тебе, а мне, если тяжело, помогает баня, — произнёс уже по пути на дачу Павел Семёнович.

–Вообще-то можно, — согласился Михаил, не отрывая взгляда от дороги.

–Правильно. Попариться. Веничком себя похлестать. Сейчас приедем, затопим, как следует. Возьмём пива с раками… Кстати, а ты раков любишь?

–Варёных — люблю, — пошутил Михаил.

–Тогда решено: заезжаем в магазин, есть там один, купим раков ведро, пиво у меня в загашнике имеется, ну, а девчонкам — вина…

–Может быть, без спиртного обойдёмся?

–Нет, Миша. Нам всем надо расслабиться. Мы сейчас слишком скованны. И потом я много не предлагаю. Только сонную дозу. Организм поддержать. Ты как?

–Надо узнать у Анастасии Львовны.

–Давай, — тесть достал из внутреннего кармана пиджака сотовый, нашёл номер жены и позвонил, — Алло… Да, дорогая… Всё сделали… Как договаривались… Что?.. Аааа. Нет… Конечно… Слушай… Нет… Погоди… Ладно… Хорошо… У меня предложения есть: в баню сходить и пива попить… Да, нет, разумеется, сам затоплю… Вам вина взять?.. Ладно… Понял, — он закончил разговор, — Ну, — снова обратившись к Михаилу, сказал он, — Значит, решено.

–Анастасия Львовна согласна?

–Всё улажено.

–Давайте возьмём.

–А ты в бильярд играешь? — неожиданно спросил Павел Семёнович.

–Ну… Пару раз играл. И всё.

–Я тут недавно себе стол поставил. Ты ещё не видел. Мне напарник нужен. Сразимся?

–Можно.

–Вот и хорошо. А то взял себе всю эту дребедень, а играть — не с кем. Анастасия Львовна-то не играет. Говорит, вообще зря я это всё затеял. А по мне так лучше уж в бильярд дома играть, чем по кабакам шариться. У меня и кии профессиональные, и шары новенькие. Я даже специальную натирку приобрёл. Правда, ты учти, что это русская версия игры. Там лузы узкие, попасть трудно. Я несколько раз пробовал — так почти ничего не забил. Гонял шары туда-сюда. И всё, — он улыбнулся, — Плохой из меня игрок. А ты как?

–Я с друзьями пробовал. На заводе. У нас старый стол стоит, и половины шаров нет. Так… Вроде бы я выиграл, но все остальные уже пьяными были. Больше выделывались, чем играли.

–Значит, партия будет интересной. Хорошо, что ты у нас остаёшься. Опробуем всё как следует.

–Я тоже рад, что я остаюсь, — некоторое время они катили по заснеженному асфальту молча. Тишину нарушил тесть:

–Вот здесь сверни налево, — Павел Семёнович указал рукой, — Тут недалеко, — Михаил послушно прокрутил руль в нужном направлении, и скоро они остановились у небольшого павильона, — Я быстро, — тесть вышел из машины и скрылся за дверью магазина. Через несколько минут он вышел с большим пакетом, держа его в обеих руках, — Уф, — отдышался он, залезая в машину, — Теперь у нас всё есть. Пора и домой, — Михаил тронулся с места, и они — тесть, зять и около полусотни членистоногих — заспешили на дачу…

Ближе к обеду появился врач. Он спросил Игоря о его самочувствии, удовлетворённо кивал головой, осмотрел все его швы, потрогал вторую ногу, ту, что была не в гипсе.

–Не хочу вас огорчать, — серьёзным тоном сказал он, — Но здесь у нас налицо проблема.

–Какая? — испугался Игорь.

–Ваша нога. Вы ею пошевелить в состоянии?

–Я пробовал, но…

–У вас не получилось, — закончил за него доктор.

–Да.

–Хм, — врач задумался, — Видите ли, она у вас была странным образом зажата. Согнута в колене. Без видимых причин. Без чего-либо, что могло бы стеснить её движения. Другая нога, — он постучал ручкой по гипсу, — Была сломана. Мы её собрали, закрепили, и остаётся всего лишь подождать, пока все кости срастутся. Это, хоть и не неспешно, но произойдёт. А вот эта, — он взглянул на предмет своей озабоченности, — Она целая. То есть ничего не сломано, не порвано, даже ран нет. Но нервные окончания, похоже, повреждены.

–Что это значит?

–Это значит, что она в порядке. С медицинской точки зрения у меня к ней никаких претензий нет. Мы не выявили нарушений. Но мы проверяли реакцию, и она никак не соответствовала тому, что должно было бы быть при таком состоянии.

–Как это?

–Мы легонько кололи её, а ответа не было.

–А наркоз?

–Нет. Вы были без сознания, так что мы всё делали под местным, а не под общим. Причём эту ногу мы не трогали, а, следовательно, она обязана работать.

–Но, — Игорь напрягся, однако тщетно.

–Вот. Я сам удивлён. Я, конечно, проконсультируюсь со своими коллегами, но вряд ли из этого что-то выйдет. Я такое наблюдаю впервые.

–Ладно, — Игорь перевёл дух, — А если она так и не…

–В этом случае… Всегда так. Когда говоришь молодому и здоровому, пусть и побитому, молодому человеку о…

–О чём?

–Без обиняков, — врач собрался, — Её придётся ампутировать.

–Ам…, — Игорь замолчал на полуслове.

–Отрезать, — доктор крутил в руках свой пишущий инструмент, словно это был скальпель, — Иначе кровь в ней застоится, а потом всё начнёт гнить. Но пока ничего другого не остаётся, как надеяться на лучшее… Вполне возможно, что это фантомная боль из прошлого. И благодаря аварии она снова заявила о себе. Вы эту ногу никогда не били? Не увечили? — Игорь начал вспоминать:

–Нет. С ногами у меня всегда был полный порядок.

–Это плохо, — сокрушённо подытожил врач, — Я имею в виду для нынешней ситуации, а не то, что у вас всё было замечательно в прошлом.

–Я понял, Пётр Ильич.

–Жаль. Но не отчаивайтесь. Наш организм, знаете ли, как неизведанный и неисследованный остров. Повсюду сюрпризы. Не знаешь, на что наткнёшься…

–А вы как сами думаете?

–Я предпочитаю не загадывать на будущее. Если сегодня у вас нога не работает, то это вовсе не означает, что и завтра будет то же самое. Вы лучше отдыхайте, набирайтесь сил, спите побольше. И ваше тело само решит эту проблему.

–Спасибо за оптимизм, Пётр Ильич.

–Не за что, — доктор уже собрался уходить, но остановился в дверях, — По поводу всего остального. Мы вас сможем выписать уже через пару недель. Вы, дорогой мой, на удивление быстро восстанавливаетесь. До свидания.

–До свидания, Пётр Ильич.

Игорю было не по себе. Он всегда терпеть не мог калек, но стать им самому — это верх мерзости, самая худшая кара из всех возможных. Он живо представил себя в инвалидном кресле, вращающим колёса и просящим милостынь. Почему-то такие люди у него ассоциировались исключительно с нищими. Он и так лгал всем подряд, что чувствует себя хорошо. На самом деле он ощущал такое глубокое и неподдельное отвращение к себе, что еле сдерживался, чтобы не сблевать. В настоящее время он был прикован к кровати. За ним убирали его фекалии и мочу, а сам он был не в состоянии даже увидеть их. Не говоря уже о собственном участии в этом деле. Его тяготило такое положение беспомощности и беззащитности, которое напоминало ему давно минувшие и хорошо забытые времена. Его отец бил его и мать в детстве, и он решил, что отомстит, как только вырастет. Он забивался в глухой угол и мечтал. К сожалению, наказание настигло отца позже, чем Игорь рассчитывал. Но месть была сладка. Его упекли за решётку за плохое обращение с женой. Мать свою он спас, но она умерла через полгода после суда — слишком сильно приложился к ней отец напоследок. И вот теперь то же самое чувство овладело им. Ему было и стыдно, и больно. А если он ещё лишится и ноги… Ходить с тросточкой? На протезе? Лучше уж сразу в петлю…

Проснулся Серёжа. Михаил был несказанно рад его увидеть и пообщаться с ним, пока тесть ходил затапливать баню и готовить парную. Марина молча сварила раков, достала из холодильника пиво, и ушла. Затем заглянула тёща, шепнула Михаилу версию гибели Славы, и покинула их.

Конец ознакомительного фрагмента.