Гонки на черепахах

Станислав Бах, 2012

Увлекательный роман о приключениях спортсменов-джиперов, гонщиков по бездорожью.

Гид

Колесо провернулось, и прежде чем Гид утопил педаль сцепления, сделало пол-оборота. Слишком много. Мох, тонким ковром покрывающий болото, прорвался, и машина начала медленно крениться. Гид щелкнул блокировкой переднего дифференциала, включил задний ход, высунулся в окно и, не отрывая глаз от колеса, начал осторожно отпускать сцепление. Двигатель заурчал чуть более натужно, колесо едва тронулось, но Гид, почувствовав, что машина не сдвинулась, а лишь слегка опустилась, снова резко выжал педаль, перевел коробку в нейтраль и заглушил дизель. В окно ворвалась неожиданная тишина.

Он потянул ручку. Дверь, чуть приоткрывшись, мягко уперлась в кочку.

— Что, пугать меня вздумали? — пробормотал Гид.

Из-под двери на рифленый алюминиевый пол потекла темная вода с кусочками мха, вялыми лепестками, обрывками листьев и прочей болотной мелочью. Вода слегка плеснулась и закружилась вокруг ботинок.

Пару секунд Гид смотрел на этот хоровод, потом захлопнул дверь, подняв на полу небольшой шторм. Потянувшись к правой двери, он попробовал открыть ее, но результат был таким же. Под днищем машины что-то изредка булькало и чмокало.

— Ладно, кикиморы, рано радуетесь, — сказал он уже громче.

Начинало темнеть.

Гид снял гоночные перчатки и достал из короба брезентовые рабочие. Он просунул руку в окно и ухватился за проходящую вдоль крыши трубу защитного каркаса. С трудом протискиваясь между рулем и рельефным сиденьем, Гид начал вылезать через окно наружу. Эта акробатика никогда ему не нравилась, но он упорно не хотел менять штатный руль Дефендера на компактный спортивный бублик. Лавируя в лесу между деревьями, Гид мог царапнуть передним углом каркаса по дереву, содрав кору, но не стукнувшись, и считал, что маленький руль не даст такого взаимопонимания с машиной. А может, он боялся, что, если в центре штурвала вместо эмблемы «Land Rover» окажется «Мото» или что-нибудь подобное, Деф обидится.

Два с лишним года назад, в конце зимы, он купил эту машину у Горностая, сделавшего из серийного пожилого Дефендера настоящий вездеход. Когда друзья слышали, сколько Гид отдал за архаичный мятый двухместный внедорожник, шумный, с тесным салоном, с передней панелью, испещренной грубо прикрученными алюминиевыми вставками с разномастными тумблерами и лампочками, они крутили пальцем у виска. Но Гид был влюблен в эту машину, и она отвечала ему взаимностью. Правда, первое время все было не так гладко.

Тест-драйв был пройден, про все бесчисленные хитрые и нехитрые устройства для борьбы с земной поверхностью показано-рассказано. Горностай не стал пересчитывать полученные деньги, отдал документы и уехал.

Гид тут же влез в кабину. В нем проснулся мальчишка, который целый год разглядывал в витрине машинку, а потом неожиданно получил ее от Деда Мороза. Мальчишка, который уже не видел улыбающегося сквозь белоснежную ватную бороду отца и не слышал маминого «А сказать спасибо?». Который, сжимая руль, уже мчался по бескрайней тундре, который взлетал на крутые горы, вез дрова бабушке и спасал доктора Айболита.

Гид завел мотор и, играя педалью газа, послушал пробирающий до мурашек марш, исполняемый квартетом контрабасов-цилиндров и вступающей на высоких оборотах флейтой турбины. А как только иней на лобовом стекле потек мутными каплями, он рванул в ближайшие пампасы. Погоняв вдоволь по заснеженному полю, Гид переехал вброд Вьюн-ручей, в который раньше соваться ему и в голову бы не пришло, и, уверовав в безграничные возможности своего приобретения, атаковал глубокую канаву. Деф зацепился рамой за жесткий промерзший край откоса, двигатель обиженно рыкнул и заглох, будто хотел сказать, что он-то не против, только передачу нужно выбирать правильную.

— Ну, немного погорячился, — произнес Гид и подумал, что стоит несколько раз заглушить мотор при раскаленной на больших оборотах турбине, та и кончится.

Он потянулся к передней панели, разыскивая взглядом большую круглую кнопку стартера. Кнопка упруго подалась вглубь, но Деф молчал. Понажимав ее еще несколько раз, Гид вылез из машины, заглянул под подушку сиденья и проверил, затянуты ли клеммы аккумулятора. Затем откинул два наружных подпружиненных замка, поднял тяжелую крышку капота и вскарабкался на бампер. В лицо пахнуло горячим маслянистым выдохом мощного дизеля. Крышка слегка перекосилась на кривом самодельном упоре и угрожающе покачивалась. Убедившись, что сверху к стартеру все равно не подобраться, Гид захлопнул капот, вернулся в кабину и взял тангету рации.

— Горностай, ответь Гиду.

Рация молчала.

— Горностай Гиду… Горностай Гиду…

Видимо, тот был уже далеко. Гид достал телефон.

Горностай выслушал и, не задавая никаких вопросов, сказал:

— Ты… дай ему трубку.

Он познакомился с Горностаем всего пару недель назад, и тот никак не производил впечатления весельчака, тем не менее Гид подумал, что это — розыгрыш. Он немного помедлил, но все же поднес телефон к торпедо. Слов было не разобрать, но Горностай действительно что-то говорил. Подождав, Гид вежливо покашлял, будто хотел прервать разговор двух старших, и сказал в телефон:

— Алло.

— Ну, попробуй еще раз.

Гид недоверчиво хмыкнул и надавил на кнопку. Стартер зажужжал как ни в чем не бывало, дизель почти сразу рявкнул и, выпустив вбок черное облако, затарахтел.

— И что это было? — спросил Гид.

— Да ему просто надо было дать паузу, — последовал бодрый ответ, но Гиду показалось, что в голосе Горностая появилась какая-то фальшь.

Уже подъезжая к дому, Гид сказал вслух:

— Будь ты собакой, я бы решил, что ты не хочешь служить новому хозяину.

Этот случай крепко врезался в память, но сейчас, кроме самого себя, винить было некого.

Стукнувшись коленом о край оконного проема, Гид наконец выбрался наружу. Высокий армейский ботинок скрылся под водой, голень защекотали холодные струйки. Он почувствовал, что наступил на что-то мягкое, будто живое. Последнюю неделю было довольно тепло, но болото, в котором били тысячи родников, никогда не прогревалось. Гид опустил вторую ногу и, держась рукой за машину, двинулся вперед, собираясь добраться до передней лебедки. Сделав пару коротких осторожных шагов, он пошел увереннее и внезапно ухнул в какую-то яму.

Болото Неодолимое уходило вдаль на несколько километров. Обычное верховое болото, дающее начало сотням мелких ручьев, собирающихся потом вместе и постепенно превращающихся в речки. С одной стороны болото окаймлял высокий сосновый лес, с другой шла цепочка травянистых холмов, по которым неизвестно кем и зачем было накатано множество разномастных извилистых дорог. Здесь Гид и облюбовал несколько тренировочных маршрутов.

Последний месяц он был занят то подготовкой джип-тура по Карелии, то ремонтом машины, то еще чем-то, но как только появилась возможность, поехал прокатиться.

Шуруп, его постоянный штурман, сюда обычно не ездил, поскольку места были им обоим хорошо знакомы, да и в навигации Гид разбирался не хуже. А оттачивать мастерство ползанья по канавам с тросом в руках Шурупу не особо нравилось. Гид без штурмана обычно ездил осторожнее и не совался в откровенно гиблые места.

По болоту же нужно было проехать всего-то метров тридцать, в объезд давно провалившегося деревянного мостика. Дальше до самого дома шла нормальная дорога. Гид проезжал здесь не один десяток раз и всегда старался выбрать в болоте новую траекторию, а если такой не находил, выбирал самые старые следы. Главное было — не спешить, ну и не забыть стравить в лепешку огромные болотные колеса. Глубоких ям здесь раньше не было.

Провалившись почти по пояс, Гид понял, что по болоту до лебедки ему не добраться. С трудом вытаскивая ноги из густой жижи, он подтянулся к двери и вскарабкался на порог. Чтобы достать из бокса корозащитную ленту, ему пришлось почти по пояс вползти в открытое окно, затем он перебрался на капот и спустился перед машиной. Вода доходила Дефендеру до фар и полностью скрывала электрическую лебедку, лишь накинутый на рога конец троса с крюком был снаружи. Гид на ощупь перевел лебедку в режим размотки, потянул трос и освободил крюк.

Перекинув ленту через плечо, он нацепил ее петли на крюк и двинулся вперед к выезду из болота, постепенно разматывая трос. Опасаясь снова провалиться, Гид перед каждым шагом прощупывал почву ногой. Получалось очень медленно, зато он благополучно миновал еще одну оказавшуюся на пути яму.

Гид с Шурупом регулярно участвовали в трофи-рейдах — гонках по тяжелому бездорожью — и часто оказывались на высоте, если, конечно, техника не подводила. На сложном броде можно выиграть у соперников несколько минут, а то и полчаса, ну а на болоте — и того больше. Можно выиграть гонку, не отказав себе в удовольствии выкурить сигарету где-нибудь на живописном берегу безызвестной речки, глядя на никуда не спешащую воду, в месте, куда никогда не поедешь специально, но оказавшись в котором обязательно захочешь хоть немного задержаться.

То, что произошло сегодня на болоте, для соревнований — штатная ситуация, правда, вдвоем выбираться гораздо легче. Штурман, зацепив лебедку, может дождаться машины на берегу, а пилоту обычно вообще не нужно выходить из-за руля.

Добравшись до берега, Гид подошел к группе берез, среди которых, как он помнил, росли несколько довольно толстых, но вместо них увидел лишь ямы с рваными краями и два вывороченных из земли пня. Он не спеша огляделся. На земле отчетливо проступали следы бульдозера, кругом валялись отрубленные ветки с пожухлыми листьями. На выезде из болота появилась новая глубокая колея, которую он в сумерках не заметил.

Вероятно, кто-то сунулся сюда по его следам, застрял и выкопал буксующими колесами здоровые ямины. Угнездившись окончательно, пытался выбраться на лебедке и с корнем вырвал сначала одну березу, затем вторую. Потом его вытягивал бульдозер, а поваленные деревья местные жители распилили на дрова.

Оставшиеся березки были слишком тонкими, даже чтобы цепляться за несколько сразу. Были еще деревья на другой стороне дороги, но зацепленная за них лебедка подтащит машину к самому мосту, а там и глубже, и какое-нибудь бревно поймать можно. Да и росли они подальше, и длины троса могло до них не хватить. Впрочем, других вариантов не оставалось. Оглядевшись еще раз, Гид выбрал ближайшую крепкую березу и подтянул трос, собираясь обнять ствол корозащитной лентой.

Не хватило. Каких-то двух метров.

— Бывает, — спокойно сказал Гид и отправился к Дефендеру за удлинителем.

Когда, наконец, трос был зацеплен и он снова оказался в кабине, уже стемнело. Если, конечно, можно назвать темнотой призрачные летние северные сумерки. Гид включил люстру на крыше.

Педали давно скрылись под водой, но сиденье пока оставалось сухим. Щелкнув тумблером топливного насоса, он нажал кнопку стартера. Двигатель помедлил, выталкивая из глушителя набравшуюся воду, и заработал, непривычно булькая выхлопом.

Гид включил питание лебедки и нажал кнопку намотки. По уму, на первых витках трос нужно сильно натягивать, чтобы намотка была ровной и плотной, иначе, когда под нагрузкой трос натянется сам, верхние витки начнут мять и заламывать неплотные нижние. Но в одиночку на болоте сделать это было почти невозможно, и Гид смотрел из кабины, как черная металлическая змея медленно заползает под машину.

Выпрямляясь, трос несколько раз приподнимался и переваливался вбок через кусты, заставляя их неестественно прижиматься к поверхности болота. Затем кусты приобретали обычную форму и лишь обиженно раскачивались. Наконец крона березы затрепыхалась, трос натянулся, и машина слегка подалась вперед. Гид перенес руку на рычаг коробки, выбрал первую, машинально пошевелил рычагом раздатки, убедившись, что она — на пониженном ряду, высунулся из окна и снова нажал кнопку намотки. Переднее колесо медленно вращалось в бурлящей воде, дизель уверенно прокручивал четыре болотных лаптя на холостом ходу, но Гид держал ногу на педали газа, готовый ее притопить, если обороты начнут падать.

Трос тянулся от машины вперед и влево. Траектория, по которой Гид ездил обычно и на которой был шанс выбраться на поверхность болота и доехать до берега своим ходом, уходила вправо, но в таком месиве даже при полностью вывернутых вбок колесах на нее было не выехать. Оставалось ползти на лебедке через топь, стараясь не прижаться к мосту.

Сантиметр за сантиметром Деф продвигался вперед, зарываясь капотом и кренясь на левый борт. Постепенно перед машиной собрался этакий болотный сугроб.

Вода в кабине прибывала, и через несколько минут она залила сиденье.

— Климатическое оружие, ну-ну, — произнес Гид.

Сугроб рос, и Дефендер все медленнее двигался вперед и все сильнее заваливался набок. Гид ждал, что передние колеса вот-вот за что-нибудь зацепятся и приподнимут машину, но этого не происходило. Когда болото подобралось к нижней кромке открытого окна, он остановился. Вода доходила ему до пояса, но на штурманском месте под водой была только часть пола.

В окне, прямо возле его плеча, на зеленой, заросшей мхом кочке кокетливо покачивались две большие спелые клюквины.

— Это что, мне? — спросил Гид. — Спасибо.

Ягоды были крепкие и вкусные. Гид вспомнил, что с утра ничего не ел, но сейчас это было неважно.

Гид крутанул лебедку обратно, ослабив натяжение троса, перебрался на правое сиденье. Из-за сильного крена штурманская дверь уже ни во что не упиралась, и, открыв ее, он выбрался наружу.

Лучи ксеноновых прожекторов на крыше заставляли светиться поднимающийся над капотом пар, делая невидимым остальное пространство. На мгновение Гиду показалось, что вокруг, кроме болота, ничего нет. Возникло гнетущее ощущение безнадежности.

— А теперь что, методы психологического давления? Ну, я вам покажу холодную войну!

Гид со злостью начал расталкивать собравшийся перед машиной ком ногами в стороны. Но ком оказался гораздо плотнее, чем обычная болотная жижа, и через пару минут он выдохся.

— Спокойствие, только спокойствие! — вспомнил Гид любимую в детстве сказку про Карлсона и подумал, что пропеллер на спине ему бы сейчас был как нельзя кстати.

Можно было позвонить Шурупу, еще не поздно было размотать заднюю лебедку, но все это означало поражение. Он принял бой и закусил удила. Какой бой? С кем? С болотом? С природой? С самим собой? Последняя формула — самая расхожая, но и самая непонятная. Это как? Правая рука против левой? А голова за кого? Или она — как рефери на ринге? Нет, не то. Может, смысл в том, чтобы, создавая самому себе трудности и преодолевая их, быть готовым выйти победителем в реальной ситуации, когда это действительно будет вопросом жизни и смерти? Может.

Просунув руку в растерзанный ком, Гид с трудом нащупал рычаг барабана и перевел лебедку в свободный режим. Затем вытянул трос на поверхность и подсунул под него сенд-трак — прочную алюминиевую пластину метровой длины. Снова заблокировав барабан, он влез в кабину, набрался духу и плюхнулся на скрывшуюся под водой подушку водительского сиденья. Пустив лебедку, он время от времени чуть прокручивал колеса, стараясь, чтобы они не резали болото, а помогали передку подниматься. Теперь трос полз поверх вдавившегося в ком сенд-трака, немного притопив его, и тянул машину не только вперед, но и вверх. Болото у левой двери начало отступать, и когда Дефендер уперся в сенд-трак бампером, открывались уже обе двери. Гид сделал победный жест согнутой в локте рукой:

— У-у-уев!

Убрав сенд-трак, на котором стальной трос оставил глубокий порез, он повернул колеса вправо и снова пустил лебедку, стараясь держаться подальше от моста, но вскоре крен опять увеличился и пришлось крутить руль обратно. Метров пять шла борьба на равных, но болото его все-таки переиграло. Машина во что-то уперлась. Лебедка, будучи не в силах провернуться, тревожно загудела на одной ноте. Гид выругался.

— Простите, девочки, — добавил он, как бы обращаясь к кикиморам.

Неожиданно из окна донесся легкий смешок. Гид погасил фары и, насколько позволяла кабина, огляделся. Из тьмы болота на него насмешливо смотрели чьи-то глаза.

Постепенно привыкая к темноте, он начал различать темно-зеленую мокрую девичью голову с распущенными волосами. Кикимора стояла по шею в воде и что-то быстро говорила. Гид повернул фару поиска и щелкнул тумблером. Болото озарилось голубоватым светом прожектора, но там, где только что была голова, он увидел лишь похожую по форме кочку и пару блестящих листьев какого-то растения.

— Надо ж такому померещиться!

Он поводил лучом по болоту, но ничего необычного не увидел. Фара осветила березу, за которую был зацеплен трос. Ствол дерева немного наклонился, но береза крепко держалась за землю корнями. Гид выключил фару и выбрался из машины.

Отцепив от реечного домкрата ручку — длинную стальную трубу, — он начал ею протыкать растерзанное болотное месиво, пытаясь понять, во что и каким местом уперлась машина. Перед колесами он ничего не обнаружил, перед бампером — тоже. Вероятно, в препятствие уперся передний редуктор.

Гид поборол искушение применить самое грозное оружие Дефендера — механическую лебедку. Она размещалась в грузовом отсеке и весила добрых полтора центнера, но стоила того, чтобы возить такую тяжесть. Ее трос можно было вытянуть и вперед, и, через блок, назад. Тяги «механики» наверняка хватило бы, чтобы выдернуть Деф из плена, но это могло закончиться и оторванным передним мостом. Гид вернул ручку на штатное место и, поставив домкрат на сенд-трак, начал поднимать машину за передний бампер.

Поначалу качать было легко, но по мере того, как пятка домкрата вместе с сенд-траком погружалась в болото, усилие росло. Сначала, пока разжимались пружины подвески, поднимался только капот, затем начал путь наверх и передний мост. И уже в самом конце хода полутораметрового хай-джека, когда на ручку приходилось наваливаться всем телом, машина ощутимо дернулась вперед, и натянутый до этого трос лебедки немного провис. Гид облегченно выдохнул и вытер лоб грязным рукавом. Глаза щипало от пота, ныла спина.

— Нет, это не Рио-де-Жанейро!

Он представил пальмы, качающиеся на теплом ветру, океанские волны, с шумом и брызгами накатывающие на берег, респектабельных мужчин, в белых брюках фланирующих по набережной, кокетливых креолок, смуглых мулаток и себя, мокрого, перепачканного тиной, в драной рубашке и армейских ботинках вытаскивающего застрявший в топкой луже покрытый грязью внедорожник. И усмехнулся.

Чтобы машина не уперлась в препятствие чем-нибудь еще под брюхом, Гид не стал опускать домкрат. Он дал воде вытечь из кабины и включил лебедку. Электромотор зажужжал, и Деф продвинулся вперед почти на полметра, прежде чем хвостовик хай-джека выскользнул и передок с шумом плюхнулся в жижу. Несколько минут физических упражнений, и домкрат был извлечен из-под машины, а скрывшийся в пучине сенд-трак Гид даже и не пробовал вынуть.

Через некоторое время в препятствие уперся задний мост. Звук лебедки изменился, затем машина дернулась и продолжила движение. Гид проехал еще около метра, нащупал утопленный сенд-трак и, прицепив его стропой к Дефендеру, двинулся дальше. Через минуту сенд-трак вынырнул на поверхность.

Расстояние до выезда медленно сокращалось, но глубина оставалась большой. Ледяная вода снова набралась в кабину. Гид почувствовал, что начинает замерзать. Он остановил машину, перебрался в грузовой отсек, взял топор, отцепил притянутый резинками к потолку гермомешок и отправился к берегу. Выбравшись на землю, Гид достал из мешка сухую одежду, ботинки, коробку охотничьих спичек и плитку горького шоколада. Быстро переодевшись, он порубил валяющиеся ветки и разжег костер.

Начинало светать.

Гид бросил гермомешок у дерева и сел, прислонившись к стволу. Костер лениво трепетал у его ног. Время от времени Гид подбрасывал сырые ветки. Сначала от них шел пар, потом костер начинал трещать, жадно глотая скрученные листья, потом снова затихал. Он развернул шоколад и, откусывая маленькие кусочки, не спеша ел. Это давало шанс почувствовать сытость. Хотя он понимал, что на самом деле это был просто повод потянуть время и позже вернуться в машину.

Только сейчас Гид почувствовал, как он устал. Но расслабляться было нельзя. Немного передохнуть, согреться и… Сидя у костра в сухой чистой одежде, даже думать не хотелось о месиве болота и залитом мутной холодной водой кресле. Хотелось сидеть и сидеть, ворошить палкой костер и смотреть на огонь…

Краем глаза он заметил, что дверь Дефендера беззвучно распахнулась, а затем так же беззвучно захлопнулась. Гид повернул голову. Несколько шустрых любопытных кикимор, поблескивая зеленоватой кожей, сновали вокруг машины. Их упругие тела лишь местами были облеплены тиной, но волосы всех украшали болотные цветы и листья. Кикиморы то забирались в кабину, то на крышу, то прыгали в воду, ныряли и через мгновение оказывались в новом месте.

Аккумулятор почему-то стоял на капоте, из его стенок били тонкие фонтанчики ярко-голубой искрящейся жидкости. Вокруг аккумулятора было рассыпано множество небольших стеклянных рюмок, а некоторые стояли, медленно заполняясь из фонтанчиков. Время от времени кикиморы брали наполненные рюмки и залпом выпивали, после чего по ним начинали бегать яркие разряды, кожа мерцала, распущенные волосы вставали дыбом, а сами они ежились и морщились, как от водки. Одна из кикимор неожиданно оказалась рядом и протянула полную рюмку Гиду.

Под одобрительное гуденье он выпил странный напиток. Горло обожгло, в тело как будто воткнули тысячу иголок, в глазах замелькали искры, было слышно, как в волосах щелкают разряды. Когда вернулась способность дышать, Гид спросил:

— Это что, чистое электричество?

Раздался дружный хохот, потом кикиморы наперебой защебетали, не давая ему вставить ни слова:

— Конечно, разбавленное!

— А на вид — образованный…

— Да ты налей ему чистого!

— Двенадцать вольт — это ж почти лимонад!

— Ой, не могу! Меня сейчас замкнет!

— Ты что, диод? Кто же пьет чистое?

— Чистым и пробить может!

— Что ты уставился на меня, старый разрядник!

— Какой разрядник? Он, небось, изолятор!

— А я бы с таким поискрила!

— У меня есть флакончик чистого, попробуешь?

— Интересно, а какой у него электрод?

— Хочешь, мы тебе короткое замыкание сделаем?

— А ты, случаем, не заземленный?

— А может, биполярный?

— Девчонки, а электричество-то тю-тю!

— Ой, а я еще хотела!

— Да катод вам в анод, я вообще не зарядилась!

— Зато он теперь никуда не денется!

— Мотор бы выключить…

Гид открыл глаза. Солнце еще не взошло, но было уже совсем светло. Черт! Заснул-таки! Катод вам… Двигатель Дефендера работал, но фары уже едва светились. Нет зарядки, и аккумулятор уже на исходе. А фары включены! Скоро остановится топливный насос…

От останков моста до машины было метра четыре. Гид бежал, рассчитывая прыгнуть с моста на травянистую кочку, затем на другую… Он оттолкнулся, но нога заскользила по мокрому бревну. Теряя равновесие, Гид взмахнул руками и в следующее мгновение погрузился по шею в густую холодную жижу.

Проведя столько времени на болоте, он привык к нему и перестал думать о его коварстве. Дефендер был совсем близко, но не настолько, чтобы до него дотянуться. Каша под ногами предательски расступалась, и Гид как-то отстраненно подумал, что успеет вдохнуть еще два раза. Или три, если задерет голову. Минуту без воздуха он продержится. Потом покажут ускоренное кино про его жизнь, это должно быть интересно. Ну и…

А как насчет отвальной? Неплохо бы мальчишник! Такое событие, и что? Гнилой водицы? А раздать долги? А попрощаться со всеми? А с моими? Через пару дней, лиловым и распухшим? Чтоб потом в кошмарах? А можно билетик первого класса? Ну, тогда плацкартный. Что, в грузовом? Нет, я уж лучше на машине. Что значит поздно? Да пошла ты, дура, со своей косой!

Хватит эмоций, думай! Выбраться. Дышать. Вверх. Опора. Наступить. Черт! Только глубже! Последний вдох! Еще есть минута. На обсуждение. Досрочный ответ. Шучу… Значит, жив. Рехнулся? Нет времени! Думать! Спокойно! Никаких «не»! Только «да»! Как на льду… Когда машина волчком… Смотреть туда, куда целишься! Не на столб, а на дорогу! И не в таких передрягах… Время тикает. Воздуху бы!

Помогите! Помощь… Помощь зала. Зал… Студия… Кино… Про жизнь. Для того и показывают. Нет, кино уже потом. А ответ — сейчас! Ответ. Вопрос. Ответ в вопросе… Дзен. Вопрос. Как выжить? Ответ. Я еще жив. Не то, дальше… Мел судьбы? Дальше! Вспомнить! Может, читал? Из болота… Сам себя… Мюнхгаузен… За волосы… Думать! Ответ… Где-то рядом. Он есть. Его не может не быть. А если нет? Мама! Я не хочу! Спокойно! Перезагрузка… Бонус… Вдохнуть бы! Задрать голову… «Не задирай голову!» Бассейн. Тренер. «Дети, кто умеет плавать?» Время! Кто не спрятался… Ответ! Плавать? Болото не даст! Другого нет… «Вы проигра…» Плыть! Ответ — ПЛЫТЬ!!!

Плыть! Вперед! Поджать ноги! Толчок! В струнку! Болото. Каша. Маслом. Как в масло. Нож. Я — нож! Я могу! Руками! Вдохнуть бы… Терпеть! Сильнее! Туман… Терпеть! Облака… Быстрее! Здесь красиво… Больно! Горячо! Выхлопная труба? Доплыл! Вверх! Гонг! Вверх! Воздух!!! Дыши!

Не надышишься… Перед смертью… Вместо смерти! Я что — жив? Один-ноль… На последней минуте матча… Секунде… Нокаутом… На тай-брейке… На полкорпуса… На полвдоха… На честном слове… Закусив удила…

Я победил!

Он попробовал открыть глаза, но веки были так залеплены, что только один глаз чуть приоткрылся и закрылся снова. Погружая руки в мох, он на ощупь набирал в ладони холодную воду и пытался отмыть лицо. Внезапно сквозь закрытые веки загорелся яркий золотистый свет. Всходило солнце.

Гид открыл глаза. Совсем близко засверкала хрустальными каплями тонкая золотистая трава. Медленно поднимая взгляд, он как будто впервые видел мох, листья, крошечные цветы. Болото убегало вдаль, купая в несущихся от солнца лучах свое великолепие, нисколько не заботясь о том, нравится оно кому-нибудь или нет. Оно не ставило вопросов и не требовало ответов. Ему не было никакого дела до человека и его машины. Оно просто было.

Наступал новый день. Новая жизнь? Вторая жизнь? Или это был экзамен после первого семестра? Похоже, экзамен был сдан.

На щитке приборов тревожно мерцала красная лампочка зарядки аккумулятора. Стрелка вольтметра уставилась на цифру девять. Выпили все-таки! Да нет, сам же оставил фары гореть, вот они-то и выпили. Ну, а что зарядки нет — в болоте дело обычное. Генератор просохнет — появится. Гид пробежал пальцами по тумблерам и выключил все, кроме топливного насоса. Если ничего не включать, насосу на час хватит, лебедка… Механика дотащит. Главное — не заглохнуть.

Стоя на дороге, Гид долго смотрел назад, на следы Дефендера. Потом снова забрался в кабину и нажал кнопку на навигаторе. Прибор показал бесстрастные цифры. Пятнадцать часов. Сорок два километра. Средняя скорость — чуть меньше трех километров в час. Быстрее черепахи, но медленней пешехода. Скорость бешеной черепахи. Или гоночной. Он рассмеялся.

Внезапно зашипела рация.

— Гид, ответь Забаве!

— Гид на связи.

— У тебя все в порядке?

— Да. Теперь все.

— Вчера пришло письмо от Горностая. Лучше, чтобы ты сам прочитал.

— Я скоро буду.