Босая принцесса

Софья Прокофьева, 2002

Сказка замечательной детской писательницы Софьи Прокофьевой полна тайн и чудес. В ней благородный принц Амедей спасает прекрасную принцессу Мелисенду от злых колдовских чар. Писательница увлекает своего читателя в мир волшебства и фантазии, где настоящие смельчаки и герои сражаются со злом, защищая добро и справедливость. Чёрные силы сможет победить только тот, у кого в груди бьётся благородное и отважное сердце, полное доброты, любви и сострадания. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Глава 3

Колдовская жемчужина и многое другое

очь растянула чёрный бархат по небу. Налетел ветер с южной долины и разогнал облака. Звёзды, сверкая, осыпали всё небо. Полная луна расплавленным серебром залила верхушки деревьев.

Сад жил своей жизнью. Отдохнув после жаркого дня, белые лилии раскрыли свои лепестки. Снизу из травы слышался жёсткий стрекот кузнечика. Птицы заливались на все лады. Но, перекрывая их щебет, царственно звучал голос Соловья.

Вдруг, словно выскользнув из ночного мрака, над садом появился стремительно летящий человек в чёрном плаще, наполненном ветром. На его плече сидел, вцепившись когтями, большой ворон. Он изредка взмахивал крыльями, чтобы удержаться.

Луна на миг осветила бледное, зеленоватое лицо графа Мортигера. Всюду, куда падала тяжёлая тень его плаща, замолкали птицы, цветы закрывали свои венчики. Всё погружалось в глухой, непробудный сон.

Граф Мортигер подлетел прямо к окну опочивальни принцессы Мелисенды.

Он неслышно ступил на подоконник. Сверкнула, как звёздочка, золотая шпора на его сапоге.

Разметавшись на широкой постели в пене кружев и тонкого шёлка, сладко спала принцесса Мелисенда. Луна осветила её прелестное лицо, светлые кудри отливали лунным серебром.

Она, как ребёнок, беспечно улыбалась во сне.

— Принц Амедей, — тихо и нежно прошептала она.

— Вот кто тебе снится… — Сколько ревнивой злобы было в свистящем шёпоте Мортигера! — Что ж, подождём. Скоро тебе будут сниться другие сны!

Тень Мортигера упала на спящую принцессу. Она шевельнулась и страдальчески застонала.

— Спи, спи! — ровным голосом проговорил граф Мортигер.

Из складок плаща он достал светло-сияющую жемчужину, открыл её и выпустил на волю обрывок тёмной дымки.

— Держи её крепче! — резко приказал он Харону.

Чёрный ворон крепко ухватил когтями летучую дымку, прижал её к себе крыльями.

В тишине тяжело упали слова страшного заклинания:

— Призываю мрак и тьму!

Память светлую возьму

И в жемчужную тюрьму

Я навеки заточу.

Будет всё, как я хочу!

А в обмен отдам назад

Память чёрную, как ад…

Принцесса, не просыпаясь, слабо вскрикнула.

И вдруг, покорное заклинанию, что-то светлое, летучее поднялось над ней и испуганно закружилось, то касаясь её глаз, то боязливо прячась у неё на груди.

— Память принцессы! — с торжеством прошептал граф Мортигер. — Наконец-то! Как часто бьётся её сердце…

Держа в руках раскрытую раковину, он потянулся к прозрачному облачку. Его движения стали быстрыми и точными. Облачко метнулось в одну сторону, в другую.

Но раскрытые створки жемчужины словно втянули в себя чистую, без единого пятнышка память принцессы.

Граф Мортигер поспешно захлопнул жемчужину и спрятал в глубоких складках плаща. Выхватил из когтей Харона обрывок тёмной памяти. В глубине её мелькнули волны, протянутые из воды дрожащие руки…

Мутная дымка коснулась глаз принцессы, её губ, сердца… И, постепенно проникая в неё, исчезла.

— О Боже! — прошептала принцесса Мелисенда, не открывая глаз. — Какой тяжёлый сон… Чёрный жених…

— Кажется, я добился своего, — с торжеством прошептал граф Мортигер, отступая от постели принцессы. — Вот какие теперь тебе снятся сны, моя радость!..

— Ловко, ловко всё получилось, — просипел ворон Харон, — ничего не скажешь. Колдовство — великая сила!

— Тише ты! — прошипел Мортигер.

Он отступил к окну. Один взмах плаща — и он повис в воздухе.

— Любопытно было бы посмотреть на принцессу, когда она проснётся, но это опасно. — Мортигер с трудом отвёл взгляд от пленительного, омрачённого тревогой и недоумением лица принцессы. — Она слишком умна. И может о многом догадаться…

Ночная темнота скрыла его и Харона, словно была с ними заодно.

Луна не успела коснуться верхушек деревьев, как на ветке берёзы проснулся Придворный Воробей.

Он вздыбил пёрышки, отряхнулся, обрызгав всё вокруг каплями ночной росы, и с изумлением посмотрел по сторонам.

— Вот чудеса! — воскликнул он в недоумении. — Никогда я не спал так крепко! Поглядите-ка, и все птицы, все до единой, тоже спят. Эй, проснись, приятель!

Он подлетел к Соловью и бесцеремонно толкнул его в бок.

— А? Что? — сонно откликнулся Соловей. — Нельзя ли повежливей? Я вам не кто-нибудь! Я великий певец ночи!

— То-то, приятель, ты чуть не свалился с ветки.

Воробей тем временем будил мелких пташек, синичек, малиновок.

Наконец он заглянул в дупло Совы. Старая мудрая птица с трудом проснулась, открыла круглые зелёные глаза, помолчала, не в силах понять, что с ней произошло.

— О-ох! — вздохнула она, прогоняя остатки сна. — Как я могла уснуть, я, ночной сторож? Нет, не спорьте, тут какая-то тайна. И не возражайте мне: не простой это был сон, уж вы мне поверьте!

«Неужели колдовской? — с опаской подумал Воробей. — Только этого не хватало!»

Несколько взмахов коротких крыльев, и он влетел в спальню принцессы Мелисенды.

Принцесса спала. Но её лицо, освещённое расколотым на куски светом уходящей луны, показалось Придворному Воробью полным страдания и тревоги.

Придворный Воробей уселся на спинке постели. Среди смятого кружева и шёлка он вдруг увидел чёрное, словно обугленное, перо.

«Э-э! Вон оно что! — подумал умный Воробей. — Перо Харона, нет сомнения. Значит, и граф Мортигер побывал здесь. От таких гостей не жди добра. Это уж точно!..»