Жизнь как чудо, или Проказы человечества

Софья Никитина

Что же важнее всего для человека, маленькой песчинки, заблудившейся в пространстве времени? И какие изменения внесёт в жизни миллионов людей всех поколений создание такого величайшего изобретения, как машина времени? В этих вопросах и пытается разобраться слегка с причудам парень – Егор Рыбаков. В нём буря чувств и эмоций, горячее сердце и огонёк в глазах. Но, наверное, даже самое великое изобретение человечества способно разрушить всё. Может всё-таки не нужно вмешиваться в дела господина времени?

Глава №6. Жертвоприношение

Все неандертальцы уселись в круг. Отчетливо, в темп ударяли в свои барабаны, пели с закрытыми глазами. Я подбежал к моему другу, но тут передо мной, как стена, выросла фигура вожака. Дай я его отвяжу! — произнес я. Я был просто в шоке, когда вожак покрутил головой. Он меня понимает? Да нет! Этого не может быть! Феномен! Бррр! Нет! Мне показалось, однозначно, внушал сам себе я. Но все было напрасно! Меня словно выбило из колеи, словно шарахнуло все 340 вольт в моей голове. Это обряд, успокоившись, догадался я. Мой друг! Почему он привязан к доске? Жертвоприношение! Язычество! Идолы! У меня по истории трояк в школе был, но я ее очень любил из-за Павла Аркадьевича! Ничего по ней не помню! Неандертальцы окончили свои песни. Встали. Два из них схватили доску с малым, и еще бы мгновение, скинули в раскаленную магму. Я заорал, что было мочи, сильнее вожака, сильнее всего на свете. Я подбежал. Я замахал руками. «Нет!» — кричал я. Один камень отломился от склона, еще чуть-чуть и я бы купался в раскаленной магме! Одна моя нога уже висела над пропастью этого ужасного бассейна. Малой схватил меня за руку, как тогда с буйволами! Его холодная мокрая ручонка спасла мою жизнь. Я не упал. Он снова спас меня. У малого ноги и руки были развязаны. Он был привязан только телом. «Нет!» Вы не имеете права его убивать. Он мой друг! Он человек! А вы, вы звери! Беспощадные звери! Вы, вы будто не люди! Вы же можете чувствовать! Вы же все понимаете! Почему вы не хотите жить обычной жизнью?! К черту язычество! К черту идолы! Или кто они там у вас! Да, людям необходима вера! Ну так верьте в добро, в природу верьте! Зачем же убивать… Рядом стояли их деревянные боги. Я взял и скинул одного из них в эту бурлящую магму. Неандертальцы были просто потрясены. Ну а я просто в неадеквате. Адекват — не наш формат! Эту фразу любил повторять Филька! Когда неандертальцы пришли в себя, я уже успел отвязать малого и помчался прочь из этого места. Места правосудия!

Мой физрук в университете поставил мне бы сейчас все десять зачетов! Мы неслись, как угорелые. Я был очень удивлен, но малой бежал впереди меня, причем спокойным легким бегом. А я плелся за ним, не мог его догнать! Наконец мы остановились. Я чувствовал себя шестидесятилетним пенсионером. У меня была дикая одышка. Малой посмотрел на меня и указал рукой на лес. В этом лесу мы и заночевали. Была прекрасная ночь. Тихая, светлая и спокойная. Малой с помощью палочек пытался развести костер, но пока ему это удавалось плохо. Я вдруг вспомнил, что у меня в кармане завалялись спички. Ура! Костер вышел на славу!

— «А что я тебя все время малой зову?»

Теперь будешь Саня!

— «Согласен?»

Саня посмотрел на меня.

— «Саня!» — позвал я его.

Он протянул мне бутерброд, который мы еще тогда с ним ели. Ну помните те Машины бутерброды? Так вот это был тот самый бутер с ветчиной и сыром! Только, по моему, он уже пропал! Ветчина протухла.

«Спасибо, Саня!» — сказал я.

Я только сейчас понял, как страшно я проголодался! И за все время своего пребывания съел только пять бутербродов. Мне стало все равно, что этот бутерброд несвежий. Тем более, что мне его дал Саня.

— «Откуда он у тебя?» — жуя бутерброд, спросил я.

Он молчал. Ты что приберег его на черный день? Он улыбнулся. Понял, что я шучу. Спустя час Саня уже спал под большим папоротником. Завтра на утро надо что-нибудь приготовить. Я сидел, думал, молчал, смотрел на огромное небо. Что нужно человеку для счастья? Деньги? Удача? Может дача? Да просто тот человек, который будет с ним рядом! Который его никогда не предаст. Который будет его любить и принимать таким, какой он есть. Пусть у него куча недостатков, пусть. Все это не важно, если любишь. Я любил, я дико скучал по Маше. Я будто чувствовал, что там, в Союзе, творится что-то неладное. Я переживал за семью, да за все я переживал! Мне было хорошо тут, с Саней. Но надо было думать, как вернуться домой. А может меня само выбросит? Может! Но все же, обязательно надо что-нибудь придумать! Я уснул. Было темно. Лес затих. Все и все спали крепким сном.