Лютый: чужая Моя

София Устинова, 2020

Я испугалась его с первой встречи. И бежала от него сколько себя помню. Но через долгие годы пришла просить о помощи… Очень жаль, что единственным, кто может мне помочь является Лютый. О он всё ещё зол, обижен. Нас разделяет многое, но есть кто-то важный для меня, кто нас сближает, и чтобы его спасти, я пойду на что угодно! Лютый потребует оплату – я приму любые условия! Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Пока едем, несколько секунд наблюдаю, как девочка копошится в сумочке. Слёзы уже высохли, но физиономия жутко выглядит.

Одним глазом кося, ловко распахиваю бардачок и, выудив пачку влажных салфеток, сую девчонке в руки:

— На!

— Спасибо, — опять кусает губу.

Пока приводит себя в порядок, набираю Гончего.

— Да? — бросает в трубку друг, явно недовольный, что его оторвали от «важного» дела.

— Слыш, я тут у клуба чуть потолкался…

— Да ну, Лютый, ты без мордобоев можешь? — шумно дыша, упрекает Гончий.

— Могу, другие не могут, — бурчу безлико, следя за движением на дороге.

— Наши или левые? — уточняет друг, уже прикидывая, как заметать следы.

— Какие-то отморозки.

— Живы хоть?

— Уезжал, они ещё из проулка не выползали, но вроде дышали… Почистить бы.

— А сам? Там же наши…

— Я уже в пути, и у меня тут багаж.

— Да ну?! — присвистывает Гончий. — Красивый хоть?

Мимолётно кошусь на Веру, которая себя в маленькое зеркальце рассматривает — языком по губе водит, морщится.

— На любителя, — коротко бросаю.

— Бл*, вот умеешь ты тихо погулять, да так, что мне потом геморра до гроба! — ворчит друг, и я его понимаю, в отличие от меня он сейчас на тёлке работал, по крайней мере, по этой причине не пошёл в клуб. А вот я не пойми какой херней занимаюсь.

— Буду должен, — брякаю, скидывая звонок и откладывая мобильный на верхнюю панель.

— Надеюсь, вы их не убьёте? — неожиданно подаёт голос девчонка, убирая зеркальце в сумочку.

— Нет, в больницу отвезут, чтобы памперсы сменить, — отзываюсь спокойно.

— Я серьёзно, — мямлит Вера.

Кошусь на неё, опять злясь на себя и своё никому не нужное геройство:

— За кого ты меня принимаешь?

— За опасного… бандита, — искренне признаётся девчонка.

Молчу.

Она права, убить для меня уже ничего не стоит, но я не лишаю жизней без крайней меры. Жаль только, что малышка меня с первого взгляда оценила как «опасно».

— Ну так… куда тебя? — решаю съехать с неудобной темы.

Вера затаивается, даже дышать перестаёт.

— Домой? К мужу, любовнику? — перебираю.

— Я… не замужем, — тихо отзывается девчонка. — А домой мне нельзя, — виновато роняет, опять задумчиво жуя губу.

— К подруге? — ещё подкидываю вариант.

Вера сникает, глаза в пол:

— Нет у меня больше подруги.

— А Эвета разве?..

— Нет, Эва просто хорошая знакомая. И помогает мне здорово, но сегодня она со своим парнем. Поэтому место в клубе отдала мне, и я… не хочу ей мешать отдыхать.

— Понятно, — бурчу под нос и, недолго думая, сворачиваю в своём направлении.

— А мы куда? — настораживается маневру Вера с напуганным лицом.

— Ко мне, — отрезаю я.

— К… вам? — на выходе роняет девчонка. — Нет, нет, — нервно качает головой. — Это неудобно? Нельзя же так… Лучше, вон, на остановке, — кивает на очередную остановку, которую проезжаю, не моргнув глазом.

— Прошу. Я сама справлюсь…

— Я так понимаю, ты в клубе не задержалась, — решаю поставить точки над «i». — Ушла до окончания смены. Тачки нет… До начала работы общественного транспорта больше часа! Начинается дождь, — подтверждая непогоду, включаю дворники, которые редкими махами слизывают жирные водяные капли с лобового. — Чтобы ты понимала: я не сильно джентльмен, но тебя не брошу на улице. Тем более, идти тебе некуда! Переспишь у меня, а там на трезвую голову чего-нибудь придумаешь. Гулять по городу, защищая тебя от очередных отморозков — нет сил. Я тоже дико устал.

— Мне очень неудобно, — опять мямлит Вера. — И благодарна вам…

— Тебе, — поправляю строго. Она вот этим своим поведением и неуместным этикетом дико начинает бесить.

— Тебе, — кивает согласно девчонка. — Но, правда, я сама…

— Бл*, — скриплю зубами чтобы не рыкнуть грубее, чем стоит, — давай без мозговыебона, — отрезаю сурово. — Сказал ко мне — значит так!

Вера вжимается в спинку кресла, словно я уже вытащил нож и натачиваю у неё на глазах, чтобы её же разделать.

— Думаешь, наброшусь и насиловать буду? — выдаю мысль, от которой ржать охота. Даже хмыкаю, но чем дольше смотрю на напуганную девчонку, тем суклы сильнее сводит. В итоге, улыбка сходит на нет, ведь судя по взгляду Веры, она именно так и думает. Полный…

— Да ну нахер, — бросаю в сердцах, — не трону я тебя, если конечно, сама не полезешь, — добавляю не без иронии.

— Не полезу, — рьяно мотает головой девчонка.

И смех и грех!

— Ну вот, поспишь, и дуй на хер, — раскладываю по полочкам своё предложение, отчасти лукавя. Насиловать, может, и не собираюсь. Принуждать или шантажировать помощью, а вот… просто так отпустить на хер — не уверен.

Варя

Боже!

Меня волнение переполняет. Всё кажется, что он сейчас затормозит и как в одном из фильмов про бандитов, принудит к сексу.

Я естественно не собираюсь коровой безропотной терпеть — буду отбиваться до последнего.

Не для того я ушла из дому, чтобы нарваться на маньяка!

Я вообще уходила, уверенная, что не нарвусь… Я хотела доказать, что могу себя обеспечить! Что смогу найти работу! Что могу быть самостоятельной! Что могу быть не такой ханжой и скромницей, какой воспитали! Что я… личность!

Чёрт! И как меня угораздило влезть во всё это?..

Впервые в жизни разозлилась. Впервые не пожелала уступить.

Как наяву слышу голос отца:

— Если поговоришь с ним! Без истерик и скандалов! Вы же цивилизованные люди! — тоном не терпящим возражений заявляет папа, подтверждая приказ ударом кулака по письменному столу в своем домашнем кабинете.

Сюда почти втолкнул пару минут назад, когда сообщили, что ко мне пришёл Виктор «поговорить», а я наотрез отказалась: «Не хочу его видеть и слышать! Он мне изменил!!! С моей подругой!». Мама закатила глаза и запричитала, что я маленькая, глупая девочка, а отец решил меня вразумить… наедине, пока мать милейшими улыбками встречает моего бывшего в зале.

— Я пока не готова… без истерик! — выпаливаю в сердцах. — Ты хоть понимаешь, как это… — задыхаюсь от чувств.

— Варя, ты ведёшь себя неправильно! — твёрдо, но уже без напора отрезает папа. — Необдуманно и эгоистично, — в глазах отца плохо скрываемая паника и отчаяние.

— Я? — опешиваю от очередной новости. — Мне кажется я была вполне цивилизованной и воспитанной, когда вместо разборок на вечеринке, тихо порвала отношения и просто ушла…

— Ты же понимаешь, что так не делается… — мягче бормочет папа. — Вы должны поговорить… обсудить.

— Что обсуждать? Его кобелизм? Подлость моей подруги? Их «нечаянно», «так получилось» «и вообще это не то, что я подумала»? Пап, — подвываю от негодования. — Я не хочу его видеть! Я вообще не хочу, чтобы меня с ним что-то связывало!

— Вот! — встал из-за стола и ткнул в мою сторону пальцем отец. — ВОТ! Это главная причина, а не измена или ещё что-то! — так категорично заявляет, будто это реально — правда, и он наконец-таки находит подтверждение своим словам. — Вы встречались почти год, — вновь трясёт пальцем, — и до сих пор на уровне «встречаться!» Мы с матерью устали ждать. Думаю, и Виктор тоже… просто устал тебя ждать. Он несколько раз делал предложение, но ты… отказывала!

— Потому что не была готова! Разве это непорядочность? Неуважение? Невоспитанность? С каких пор честность перестала цениться? Разве я не была с ним предельно честна?

— Честна, но прошёл уже год, Варя!!! Это приличный срок. Пора уже ваши отношения официально оформить, а там будь замужем и думай… Тебе двадцать! Пора идти в самостоятельную жизнь. Всё, что от нас с матерью зависело, мы сделали. Ты не знала бедности, лучшая балетная академия страны! Никто не виноват, что твои кости не выдержали, и карьеры на сцене тебе не видать! Ты поступила в университет. Учись! Хотя бы на педагога выучишься и будешь других обучать! И Виктор тот, кто может помочь в осуществлении твоих планов! Он не последний человек в городе…

— Но я не хочу с ним быть! — бурчу, не находя более точных слов для оправдания и отказа.

— Ты просто обижена….

— Нет, пап! Я его не люблю!

В кабинете повисает тягучее молчание.

Я не знаю, что ещё сказать, отец… в явном недоумении.

— Любовь — это мелочь, которая выгодному браку лишь помеха!

— Зачем ты так говоришь? — выдыхаю обескураженно. — Вы же с мамой…

— Стерпится — слюбится! — строго добавляет папа. — А сейчас ты пойдёшь к нему. Поговоришь… и скажешь:"да", если Виктор сделает предложение!

— Нет! — наверное, первый раз в жизни, когда я за свои двадцать лет перечу родителям. Но я тоже упрямая. И отвергаю мужчину, который мне хоть и симпатичен, но с некоторых пор… больше не нужен! Я не смогу его принять после измены! Я ему больше не доверюсь. И вообще, просто не готова… У меня другие планы на будущее, и свадьба в них, увы, не в первых пунктах.

— Что?

— Что?

— Что?

Родители дружно ахнули, а Виктор даже глаза выпучил:

— Варь, ты хорошо подумала?

— Более чем, — киваю, мечтая как можно быстрее завершить разговор.

— Если тебе нужно ещё время — я дам.

— Нет! Я уже просила время проверить наши чувства. И думаю, мы их проверили, — колюче улыбнулась, недоговором напоминая, что застала его со своей подругой?

— Все могут ошибиться, — сузил глаза Виктор.

— Да, но не все могут прощать и забывать, и это лично дело того, кого предали, — разжёвываю мысль.

— Так вот в чём дело — ты просто обижена, — вклинивается в разговор мама.

— Нет! — всплескиваю руками, устав объяснять очевидное. — Но этот случай показал, что я не согласна на брак с ним! И он… не готов к серьёзным отношениям!

— Варя, ты слишком категорична! — мягко улыбается мама. — Измена — плохо, но это не конец света! Брак — вот что лучшее испытание.

— Поженитесь и проверите: чувства и готовность! — вставляет пять копеек отец. — Поверь, брак — ещё тот испытательный полигон. Командой к финишу добираются редкие. Подобный опыт выносят немногие. Набивает шишки — большинство.

— Я не против брака, но для начала хочу окончить университет, — от бессилия перед натиском троих опускаю руки. — Мне не разорваться: и семья, и учёба…

— Вот именно! — кивает папа. — Другие могут — и у них жизнь кипит, а ты привыкла на готовеньком и налегке. За всю свою жизнь пальцем о палец не ударила и только в своё удовольствие живёшь!

— Зачем ты так… — удручённо ахаю.

— Как? — опять мать ему подпевает. — Варюш, ты хоть час работала? — звучит риторически. — Вот именно! Ничего по дому не делаешь — у тебя уборщицы и повара. Ты только балетом дышишь! — горячится мама. — Я в твоем возрасте уже готовилась к свадьбе с твоим отцом. И ничего…

— Вот именно, мам! Ты бросила балет и стала женой! ЖЕНОЙ! После

свадьбы это твоя единственная работа! Неужели ты не хотела бы увидеть, что тебя ждало, отсрочь ты этот шаг.

Мама бледнеет, в глазах боль:

— Нет! — отрезает хлёстко. — Я счастлива… — сглатывает, метнув на папу взгляд. Она начинает паниковать. Отец это видит и тотчас обнимает ободряющим жестом:

— Не тебе осуждать родителей. Тем более таких, как мы! Мы тебе дали будущее без проблем! Виктор прекрасный вариант для будущего! И ты выйдешь за него! — строго, без крика, но так категорично, что у меня на глаза набегают слёзы.

— Почему никто не учитывает, что желаю я?

— Потому что в данный момент, мы лучше понимаем что для тебя лучше. А ты, как маленькая, избалованная девочка…

— Константин Алексеевич, — вновь подаёт голос Виктор. — Можно я, — снисходительно улыбается бывший: — Милая, я готов на твои любые условия. Готов ждать, но и от тебя понимания желаю. Я здоровый мужчина. У меня тоже жизнь. И она не стоит на месте… На кону важные выборы, слияние компаний. Если хочешь обдумать свадебный наряд — не вопрос! Свадебное путешествие спланировать — дело твоё. Учиться желаешь — без проблем. Танцульки, подруги — вперёд! И на детях не настаиваю, но мне нужна ты… Не усложняй мне работу.

— Я — работа? — цепляюсь к сомнительному определению.