Бабушка Света, сельская ведьма

София Коралова, 2021

Это книга о жизни обыкновенной сельской ведьмы, которых там много в русских деревнях. В своей жизни я встречалась с похожими людьми, поэтому образ практически реальный. Сколько их таких, бабушек Свет живут в России – никто и не пересчитает. Не всегда и догадаешься, что твоя соседка – ведьма, пока не столкнёшься с ней. И она не злая баба с крючковатым носом и с распущенными космами, придёт на помощь, если по-человечески попросить. А если уж обидели – пеняйте на себя.

Глава 2

Таня продолжала встречаться с Мишей и у них вроде всё складывалось неплохо, он обещал, что в августе заявление подадут в ЗАГС. С этой новостью Таня приехала к бабушке Свете. Та только неодобрительно покачала головой и спросила, как мама, всё также пьёт?

Конечно, мама опускалась всё ниже, воровала вещи дочки, требовала у неё деньги и Танюшка договорилась и привезла некоторые вещи к бабушке, у неё же и спрятала остатки зарплаты. Бабушка Света уже могла слегка наступать на ногу. Она с помощью Тани смешала разные травки, корешки, потом, без свидетелей, естественно, доделала лекарство и нога быстро пошла на поправку.

— Таня, ты переезжай ко мне пока. Маме твоей уже никто не поможет. Конечно, на работу вставать придётся с петухами, но хоть отдохнёшь от пьяных воплей. А к Мишке можешь и отсюда кататься. Недолго осталось.

— Ага, недолго. Подадим заявление, поженимся, будем мужем и женой. Бабушка Света, не очень-то меня родители Миши хотят видеть своей снохой. Правда, Миша говорит, куда они денутся, примут, но как-то…

— Сердечко тёхкает?

— Да, как-то тревожно.

— Ну, интуиция работает хорошо у тебя, что ещё скажу. Ты скажи Мише своему, что беременная, вот и посмотришь, что будет дальше.

— А откуда вы знаете? У меня задержка всего неделя.

— Знаю. Неужели не говорили тебе, что я ведьма? Ну признайся, Танюш.

— Ну говорят все, это так. Но я не верю, я знаю, ведьмы злые, а вы мне помогаете, как родная бабушка. Мне у вас лучше, чем дома.

— Да, вот и люди разными бывают. Ведьма я, Танюша, ведьма, — и бабушка Света вздохнула и посмотрела в окно.

— Значит, подружки не врали, — осипшим вдруг голосом сказала Таня.

— Да ты что, испугалась? Ведьма я, да, так мне по роду написано. Так ты думаешь, я сейчас колдовать начну и чертей на тебя насылать? Глупенькая, если и колдую, то по необходимости. Да, кстати, напомни Юрию Васильевичу, обещал ногу посмотреть приехать, не забудешь? А сейчас давай чай с пирожками пить.

Таня ела пирожки с опаской, это было видно, бабушка посмотрела на её мучения и сказала достаточно жёстко:

— Вот что, Татьяна, если сомневаешься и боишься, не приходи ко мне, я тебя не больно то и зову. Живи тем, что подруги советуют. Я тебе помощь предложила, а много ли помощи тебе кто-то предлагал за твою жизнь? Пока я тебе не открылась, много ты плохого от меня получила? Эх, люди, — и бабушка вздохнула тяжело.

— Бабушка Света, не обижайтесь, просто как-то неожиданно всё. Да и всегда ведьм представляла страшных волосатых, с крючковатым носом, живущих в лесу, а тут..

— Ладно, вопрос закрыли. Вещи и деньги можешь у меня подержать, пока не найдёшь, куда перевезти. Остальное — твоё решение, запомни навсегда, я в твою жизнь вмешиваться не собиралась и не собираюсь, всё что произойдёт с тобой — тебе на роду написано. Теперь уходи.

— Простите, бабушка Света.

— Бог простит, ступай, — старушка махнула рукой.

Она сидела долго за столом, возле недопитой кружки чая, подперев голову рукой. Вот дура-то девка, наслушалась подруг. Только объяснять сейчас что-то бесполезно. Посидев так, бабушка Света похромала по кухне убираться, затем во двор наводить порядок, подмести возле калитки. Мусор так и летел из-под её метлы. Заодно и очистила пространство у забора, нашла подклад от какой-то новенькой — залётной. Вечером поработает, получит обратку от неё по самые помидоры. Ишь, хозяйкой хочет быть.

Так прошло половина дня. Где — то в три часа показалась больничная машина, которую подкидывало на каждом дорожном ухабе.

Бабушка юркнула в дом, снимая на ходу старый фартук и переобуваясь в туфли.

Послышался сигнал, старушка вышла, прихрамывая, из дома и пригласила зайти. Юрий Васильевич со своим чемоданчиком зашёл в дом.

Он осмотрел ногу, нажимал во всех местах и остался очень довольным.

— Сказать по правде, я впервые вижу, чтобы в 70 лет так срастались хорошо кости! Ну да, вы же ведьма, чему удивляться.

— А ты веришь в ведьм, сынок? Ты же врач!

— Ну вот, феномен, так сказать, на лицо. Интересно, что ещё вы умеете?

— Чай вкусный заваривать и пироги печь. А если серьезно, многое умею. Но в основном, кто к нам с мечом, как говорили в одном фильме…Как у тебя с женой? — вдруг переменила тему бабуля.

— Никак, — отвернув голову в сторону, ответил доктор.

— Ты, Юрий Васильевич, отпусти её. Не неволь. Она и рвётся к тебе и не хочет опоздать, чтобы родить. Если любишь, отпустишь. Давай попей чаю у меня, у меня гостей мало бывает, вот санитарочка ваша приезжала раз в неделю помогать, да испугалась того, что я, оказывается, ведьма.

— Ну, чаю разве только, у меня ещё в соседнем селе больная есть, должен проведать, проконсультировать. Фельдшер звонила.

Бабушка закипятила чайник и быстро заварила какие-то травки и чёрный рассыпной чай.

— Вы мне что-за травы насыпали? Не колдовские?

— Те, что во дворе растут у каждого, не бойся, не отравлю, — ответила бабуля и закрыв спиной чашки от зоркого взгляда доктора, капнула в него 3 капли какой-то настойки.

— Чай ароматный, может, как ни будь приеду за сбором, когда вырвусь в ваши края.

— А приезжайте, доктор, потолкуем о жизни. Есть о чем поговорить нам.

Юрий Васильевич поблагодарил бабушку Свету за чай и вышел. На душе стало как-то легко, светло. А может, вправду, отпустить Лилю, она в чем виновата, что он детей сделать не может?

Не знал он, что в чай в горячий бабушка немного остуды добавила. Нет, ритуал она не проводила, не время было, да и не просил он, а вот боль отпустить, это всегда можно.

Только отъехала машина, тут же послышался крик соседки, что напротив наискосок жила.

— Ах ты, ведьма проклятая, да чтобы тебя на том свете черти носили! Да сколько же ты вредить можешь!

— Понесут и тебя не спросят, — буркнула под нос бабушка Света. Кажись, новоявленная ведьма тут хозяйничала, захотела её свести, дура!

— Что случилось у тебя, Матвеевна? — подошла она к соседке

— А то не знаешь, гадина, корова слегла.

— Закройся, а то и сама ляжешь рядом. Я сейчас приду, собаку привяжи. Она метнулась домой, захватила в ведро всё, что нужно для обряда и через 5 минут была во дворе.

— Уйди, успею, спасу корову, а нет, — будешь резать срочно, жара ведь. Так, далеко не уходи, воды подать или другое — нужна помощь. И закрой свой поганый рот, не я это сделала. Я за всю жизнь хоть раз такое делала?

Бабушка принялась окуривать и творить заговоры, умаялась, часа два работала, понимала, что корова — кормилица. Заодно и свой подклад дезактивировала, очень всё удачно получилось, отослала все дамочке, она уже и знала кто это натворил. Год назад в другом конце деревни дом купила одна молодуха. Не понравилась она сразу бабушке.

— Так, корову я спасла. 3 дня ничего со двора и никому, даже детям. Молоко сцеживай и сливай в яму. Не жалей, зато с коровой будет всё в порядке. Даже во двор никого не пускай, или я корову спасти не смогу. Поняла, ворона? Ты там кого в гости принимала — тот и корову не пожалел.

— Ой, спасительница ты моя — бухнула Матвеевна в ноги.

— Только что кого к чертям посылала? — С тебя 2 кг творога, сметаны баночку и молока литр раз в неделю. Я бесплатно не работаю.

— Да сколько скажешь, бабушка Света.

— Запомнила, никого во двор, пусть помирают под воротами. Придёт та, кто сделала.

— Запомнила, уж я не пропущу никого, муха не пролетит, — обрадовано затараторила Матвеевна.

Ближе к вечеру пригналась та молодуха, просила и молила пустить её во двор. Матвеевна обещала топором её порубить, если хоть шаг переступит на её территорию. Затем молодуха метнулась к бабушке Свете, стучала в калитку, просила что-то от сердца, но бабуля делала вид, что дома никого нет.

Утром соседи рассказывали, что женщину с приступом, то ли сердца, то ли инсульт, забрали в районную больницу. Оттуда она уже в деревню не вернулась.