(Не)пристойное предложение

Софи Хард, 2022

Диана Савельева – законченная карьеристка. Деньги для нее важнее любви, а повышение значит больше любых наслаждений. Но это было до того, как на работе начинают расползаться слухи о ее беременности. Опровергнуть их Диана не может, потому что для нее это грозит увольнением. Чтобы убедить начальство в смене моральных ориентиров, девушка делает финансовому директору – красавчику, успешному бизнесмену и просто ловеласу – не самое пристойное предложение. Притвориться отцом ее ребенка.

Глава 2

Я решительным шагом возвращаюсь в офис, стараясь не думать о том, что только что случилось: как всегда, мне пришлось выручить лучшую подругу и выдумать какую-то нелепость. Возможно, именно благодаря Танюхе мои мозги так натренировались выстреливать дикими идеями, что я стала той самой акулой шоколадного бизнеса, о которой все шепчутся.

Хотя называют меня в основном не акулой, а подлой сукой, но, как по мне, разница не такая уж огромная.

Работаю я в компании, которая продает самые вкусные, сладкие, желанные конфеты в нашей стране. Откуда мне об этом известно? Все очень просто: уже несколько лет я занимаюсь продакт-менеджментом в «Шок-о-рае», и еще ни один продукт, выпущенный нашей кондитерской фабрикой, не разочаровал потребителей.

Я прохожу в крутящиеся двери и киваю охраннику. Тот фальшиво лыбится, чем занимается каждый божий день, а я следую к лифтам. На ходу печатаю сообщение в общем чате своего подразделения: “Две минуты. Стеклянная переговорка”. Ненавижу откладывать совещания, но сегодня и правда был повод. Таня, как нежный цветок, — за ней нужны уход и присмотр.

Кто бы за мной так поухаживал?

Я усмехаюсь своей последней мысли и прохожу в лифт. В чат приходит несколько новых сообщений. Открываю первое и в шоке восклицаю:

— Что?!

Сообщение от Екатерины Шолоховой:

“Диана Андреевна, в переговорке сейчас Марк Евгеньевич. У него встреча с представителем из «Прайз&Прайс». Вроде бы обсуждают наш новый продукт”.

Рассерженная не на шутку, я вылетаю из лифта на нужном этаже, а бедная Катя уже поджидает меня в коридоре с виноватым выражением лица.

— Какого черта клиентам показывают сырой продукт? — рычу я, надвигаясь на свою секретаршу, точно грозовая туча.

— Диана Андреевна, — щебечет она, — понятия не имею. Меня никто об этом не предупреждал, да и никто из наших об этом не слышал!

— Почему раньше не написала? Мне что — все за вас делать?

— Диана Андреевна…

— Боже, надеюсь, им не показывали прототипы? В них сахар на зубах скрипит. Эти идиоты-технологи уже которую неделю бьются над составом, и пока это катастрофа! Кто вообще устроил эту встречу?!

Секретарша отпрыгивает за угол, чтобы не мешаться у меня под ногами, а я стартую прямиком в стеклянную переговорку. Мой менеджер Мишка тут же сует мне папку с необходимыми документами. Стажер Ася проходится липким роликом от шерсти по спине черного пиджака. Я замираю на долю секунды перед кабинетом, чтобы перевести дух и натянуть улыбку, а потом открываю дверцу и растягиваю приветливым голосом:

— Марк Евгеньевич! Не знала, что у нас сегодня гости!

Марк Евгеньевич — шестидесятипятилетний бизнесмен, который всем, что имеет, обязан конкретному промежутку времени истории, а не таланту или усердию. Откровенно грязные факты его биографии переплетаются с ангельски чистыми помыслами в отношении труда, семьи и денег. Так что наворовав на несколько жизней вперед в девяностых, он вдруг встал на путь истинный и теперь чистит карму, принимая только целомудренные решения.

— Диана, — несколько разочарованно произносит он, — вы здесь.

— Конечно же здесь.

— Сейчас у меня важный разговор с представителем «Прайз&Прайс», так что, если вы не против…

— Разумеется, я не против поприсутствовать на этой встрече! — Нагло присаживаюсь в одно из кресел и закидываю ногу на ногу. — На чем вы остановились?

Марк Евгеньевич недовольно вздыхает, но не прогоняет меня вон. Еще бы! Без меня эта компания была бы совсем другой и, скорее всего, лобызала бы пятки «Бабаевскому». Так что пусть помалкивает.

— Мы как раз говорили о том, что новая линейка наших «полезных сладостей» отлично ляжет на среднюю полку. Сделаем специальные боксы, установим фиксированную цену. Где-то до семидесяти рублей за батончик.

— До семидесяти? — хмыкаю я. — Не уверена, что пролезем в эту категорию.

Хоть я и пытаюсь выглядеть максимально профессионально, внутри у меня полыхает от праведного гнева. Во-первых, это мои разработки. Во-вторых, они не готовы. И если Марк Евгеньевич до сих пор думает, что деньги зарабатываются красивыми обещаниями, а не классным продуктом, то у нас с ним непримиримые разногласия.

Представитель сети магазинов немного стушевался под моим взглядом, но все-таки отвечает:

— Мы готовы работать только под определенную скидку. Ваши подарочные шоколадки неплохо у нас зашли, но мы считаем, что в иной ценовой категории продажи были бы гораздо лучше…

— Наши сладости — из качественного сырья, — возражаю я. — Если вы не уверены в массовом спросе, возможно, нам стоит перенести обсуждение «Откуси» на более поздний этап, когда у нас будет больше определенности. В частности, в цене.

Марк Евгеньевич стреляет в меня недовольным взглядом, но я делаю вид, что ничего не замечаю. Не на ту напал.

— «Прайз&Прайс» уже сейчас нужно определяться с летними поставками, Диана, — говорит он таким тоном, будто я — блондинка с надувными губами. — Мы же хотим попасть в ассортимент?

— Чтобы попасть в ассортимент, надо уже обладать ассортиментом.

Хотел смутить меня? Я сделана из стали, а мои конфеты — из реального какао.

— Простите, как вас?.. — обращаюсь я к представителю сетки.

— Антон, — говорит зализанный очкарик, в руках которого отчасти находится наше будущее.

— Очень приятно, а меня Диана. Антон, вы для нас очень важный клиент, как, надеюсь, мы для вас — ценный поставщик. Так ведь?

— Ну да, — мнется мужчина.

Я слегка подаюсь вперед — так, чтобы разрез на черной юбке показал на пару сантиметров больше, чем надо.

— И если мы друг для друга так важны, то, думаю, сможем встретиться еще раз. Мы подготовим вам ценовые рамки, вы расскажете нам про объемы заказа и полки. Про полки мы вообще очень любим. — Я невинно хлопаю ресницами. — Скажем, через недельку? Мы вам обязательно напишем. Если удобно, даже приедем к вам в офис, чтобы вы зазря по городу не таскались.

Марк Евгеньевич вызывается проводить Антона до выхода, а я остаюсь в переговорке. Внутри все клокочет. Напыщенный индюк. Хочет выделиться перед гендиром?

Как и ожидалось, руководитель подразделения возвращается в переговорку, чтобы обсудить произошедшее. Я, если честно, не против. Очень даже «за».

— Диана, как вы прикажете это понимать?! — пыхтит начальник. — Что вы вообще себе позволяете? Думаете, сделать продукт — это билет в счастливое будущее? Коммуникация, переговоры… Что вы, как будто студентка желторотая! — И он в сердцах машет на меня рукой.

— Вы торгуете воздухом, Марк Евгеньевич, — упорно возражаю я.

— Я хотя бы чем-то торгую! А вы оставляете нас без крупных клиентов. Что дальше? Пойдете отменять «Ашановские» предзаказы?

— Что?

У меня отвисает челюсть. Что еще он провернул за моей спиной?

— Мы увеличиваем обороты, Диана, — настаивает шеф. — Если сначала брали качеством и красивыми обещаниями, то пора уже наконец зарабатывать реальные деньги. «Шок-о-рай» знают и любят. У бренда есть имя и репутация. Сейчас нам нужно двигать конкурентов, снижать цены…

— Предлагаете делать печенье из пальмового масла?

— Предлагаю задуматься о прибыли, Савельева. И если вы продолжите саботировать работу компании, что ж, нам придется расстаться. — Он произносит эти слова буднично, почти по-отечески.

— Марк Евгеньевич, я…

— Вы хороший специалист, Диана. Но незаменимых людей нет. Особенно их легко заменить, когда у нас с ними разные цели.

— Но я…

Он снова меня перебивает:

— У меня семья, дети. Первый внук родился. Все просят денег. Невестке на пластику, младшему сыну на «Оксфорд»… Вы поймите, Дианочка, я не со зла. Вы молодая, любите рисковать. Но я человек семейный, и мне важна финансовая стабильность. А еще желательно, знаете, как-то расти в этом плане.

— Но… — Я настолько растеряна, что не сразу нахожу нужные слова. Меня? Уволить? Он шутит, что ли? — …но у меня тоже семья.

— Какая у тебя семья? Только о себе и думаете.

— Неправда. Теперь уже не только о себе.

Марк Евгеньевич хмурится.

— Что вы этим хотите сказать?

— Ну я… понимаете… Еще очень рано об этом говорить, но, раз уж зашла речь… Я в положении.

Выкуси, старый хлыщ. Что ты теперь скажешь?

Мужчина замирает со вскинутыми бровями и переспрашивает:

— В положении?

— Ага, именно в нем. В серьезном таком, прекрасном… положении.

— Вот это новости! Неожиданно, Савельева. Очень неожиданно.

“Еще как неожиданно, Марк Евгеньевич. Я сама в шоке”.

— Хм, в таком случае вопрос отметается. Уж от кого, но от вас… И когда планируете уходить в декрет?

Слишком мало времени, чтобы посчитать примерный срок, поэтому я заявляю:

— Не раньше, чем запустим «Откуси» и новую подарочную линейку конфет.

Что я несу? Но поезд мчится на полной скорости — отступать некуда.

— Кстати, Савельева, вы же, кажется, не замужем? — как бы между прочим интересуется Марк Евгеньевич, похоже, пытаясь подловить меня на обмане.

— В наше время это не обязательно.

— Ясно. Но вы не думайте, относиться к вам более снисходительно я не собираюсь. Компания платит вам огромные деньги не для того, чтобы вы врывались посередине деловых переговоров.

— Я понимаю.

Снежный ком из лжи становится все больше. Сначала Агнесса, теперь мой начальник… Похоже, вскоре в конторе все начнут интересоваться, почему у залетевшей Дианы совсем не растет живот. Зато нос, судя по всему, скоро вырастет как у Буратино.

Глава 3

Я выхожу из переговорки, не до конца понимая, что только что случилось.

Вот так вот внезапно случилось непорочное зачатие — я беременна. Кто бы мог подумать, что я вляпаюсь в настолько идиотскую ситуацию, но мне пришлось, верно? Пришлось действовать резко, грубо, решительно…

Марк Евгеньевич прав — я сумасшедшая. Прыгаю с головой в безумные неприятности и только потом понимаю, с какой высоты сиганула! Ну какая же я беременная? Ну что мне теперь с этим делать? Инсценировать, может, выкидыш? Господи, это уже совсем ни в какие ворота!

— Капец, — бурчу я себе под нос, торопясь по коридору. Катя собирается окликнуть меня, но я пулей пролетаю мимо и несусь дальше.

Куда?

Да хрен знает. За своими потерянными мозгами, по всей видимости.

— Диана Андреевна! — зовет меня менеджер Миша.

Но я не обращаю на него внимания. Потерпишь, Мишенька! У меня тут не все дома. Меня чуть не уволили! Вот это наглость! Я дни и ночи посвящаю работе, а Марк, черт его подери, Евгеньевич выдает такие перлы

— Диана! Куда ты так мчишься, дорогая?

Вот тебе на.

Прямо передо мной вырастает врагиня-Агнесса. Я резко торможу, едва не врезавшись в ее кривой нос, а коллега натянуто улыбается.

Задумала что-то, сто процентов.

— Мне отойти надо, — тут же выстреливаю я, не давая ей шанса сказать лишнее. — Чуть позже поговорим, ладно?

— Подташнивает?

Просто.

Прекрасно.

Агнесса невинно хлопает ресницами, а я тупо переспрашиваю:

— Что, прости?

— Подташнивает? Ты не волнуйся! Это вполне нормально. Хотя, конечно, все зависит от срока… У тебя уже сколько? Ты такая худенькая… наверное, мы бы уже давно заметили изменения! Или срок небольшой?

— Срок? — взвизгивает моя секретарша Катя, прихлопывая в ладоши. — Неужели вы ребеночком решили обзавестись, Диана Андреевна?

— Я не…

— Еще как решила, — отвечает вместо меня Агнесса. — Вы простите, но я стала свидетелем вашего разговора с подругой. Поздравляю, Савельева!

— Да будет тебе…

— Нет, нет, поздравляю от всей души! Тебе, конечно, придется в декрет уйти… Но ничего. Потом вернешься и опять возьмешься за работу.

“Ага. Если ты встанешь на мое место, вернусь я в руины”.

Сердце так и сжимается от ужаса и стыда. Вокруг меня образуется целая толпа, и я чувствую себя диким зверьком на выставке. Стажер Ася лыбится во все тридцать два зуба. Мишка в шоке, как и остальные мои постоянные работники. Еще бы! Мегера-Савельева решила пустить корни. Уверена, все они размышляют о том, как несладко придется моему “цветку жизни”.

— Так на каком вы месяце?

— Вы собираетесь уходить?

— А кто же счастливчик? Кто папаша?

— Диана Андреевна, колитесь! Мальчик или девочка?

Голова так и кружится! Я растерянно гляжу на лица своих коллег, а потом выпаливаю первое, что приходит на ум:

— Меня и правда сейчас вывернет…

Толпа тут же расступается, а я, картинно прикрыв ладонью рот, мчусь, как можно дальше от любопытных глаз. Да уж, врать я умею.

Свернув за угол, я врываюсь в одну из переговорок, где обычно никого не бывает, так как в ней мало места и нет окон, но застываю на пороге… Мда, сегодняшний день нужно вносить в список самых офигенных дней в моей гребаной жизни. Прямо на столе восседает двадцатидвухлетняя дочурка Марка Евгеньевича, которую он взял на стажировку в отдел кадров, а за задницу ее лапает Руслан Игоревич — наш наглый, щеголистый, занудный и невыносимый финансовый директор. Клянусь, мой подбородок валится на пол. Как в короткометражке Чарли Чаплина, мы застываем в нелепых позах и тупо пялимся друг на друга.

— Я не… — вот и все, что мне удается произнести.

Покрасневшая от смущения Настасья спрыгивает со стола и принимается впопыхах застегивать блузку. Она с такой скоростью вылетает из комнаты, что я даже выдохнуть не успеваю.

Руслан Игоревич сбегать не торопится. Он медленно поправляет рубашку, черный галстук, а потом усмехается, будто это он меня застукал за чем-то неприличным, а не я его.

— Повезло так повезло.

— Не то слово, — ошеломленно соглашаюсь я.

По правде говоря, неудивительно, что Настя втрескалась в этого мужчину: он высокий, подтянутый, волосы шоколадно-медовые, глаза — изумруды, а улыбка — как лезвие бритвы — ранит глубоко и тонко. Вот только за этой очаровательной ширмой кроется самовлюбленный, эгоцентричный идиот, ценящий только свои интересы. Высокомерный. Расчетливый. Нахальный! Ну а почему бы и нет, ведь людям с такой внешностью и стараться не надо, все и так достается им на блюдечке. Сколько ему? Тридцать два? Тридцать три? А уже на должности финансового директора! И почему же? А потому что связи плюс милая улыбка равняются жизни без проблем и сложностей.

— Чего ты застыла, Диана? — невинно интересуется Руслан, одарив меня дежурной ухмылочкой.

К счастью, меня подобным не проведешь. Я на таких щеголей вдоволь насмотрелась и точно знаю, что их миссия — портить жизнь всем, кто их окружает. В данном случае, Руслан Игоревич с наслаждением уже несколько лет портит жизнь мне.

— А ты далеко метишь.

— Не понимаю, о чем ты.

— Крутить роман с дочкой моего босса…

— Придумаешь же ты глупости, Савельева. Какой роман с дочкой босса? Я пойду дальше работать, а ты проветрись. Ерунду несешь.

— Хорошо, что эта “ерунда” достигла совершеннолетия.

Руслан ступает к выходу, не выдавая своих мыслей, а затем тихо отрезает:

— Подумай несколько раз, прежде чем обвинять меня, Диана.

— Угрожаешь?

— Предупреждаю. За собой ведь утащу. Ты меня знаешь.

— Знаю. — Сплетаю на груди руки, не отводя от змея-искусителя взгляда, а тот продолжает давить ехидную лыбу. — И все равно я не догадывалась, какой же ты мудак, Олшевский.

Мужчина усмехается и со словами “честь имею” удаляется из переговорки. Я же не двигаюсь, надеясь переваривать увиденное. Вот так секретик! Мне ведь стоит только словом обмолвиться с Марком Евгеньевичем о том, что случилось, и Руслан навсегда исчезнет из нашей компании!

Вот так козырь!

Вот же удача!

Этот самодовольный павлин вечно зарезал нам бюджеты, постоянно ставил мне палки в колеса и радовался, когда босс отметал мои идеи. Все нудел и ныл, что я транжира и работаю на себя, а не на команду. Кто бы говорил! Может, и к моему увольнению он приложил руку? Я бы не удивилась, если именно он науськивал Марка Евгеньевича и убеждал его, что я не гожусь и дальше вести линейки наших брендов.

Надо правильно воспользоваться обвалившейся на меня информацией.

Когда его сдать? Может, прямо сейчас? Господи, руки так и чешутся!

Или же придумать нечто другое? Манипулировать им, шантажировать? Он мне теперь все бумажки подпишет, все бюджеты согласует!

Я еле сдерживаюсь, чтобы в голос не захохотать, как какая-нибудь злобная ведьма из мультика. Но радоваться рано, проблем ведь целая уйма! Мне бы свою жизнь реабилитировать, а потом уже мстить Олшевскому. Коллеги уверены, что я беременна. Марк Евгеньевич в этом уверен. Мне придется притворяться будущей мамашей, чтобы не лишиться работы, но тут сразу же вылезают две проблемы: первая — мой живот расти не собирается… а по ночам заедать стресс эклерами я не собираюсь сама. И вторая — где раздобыть отца-счастливчика? Просточка с улицы взять не получится. Никто никогда не поверит, что я сошлась с каким-нибудь бариста из дешевой забегаловки. Мне подавай кавалера с целями, амбициями и стальными яйцами. Откуда такой мужчина мне на голову свалится? Уже столько лет живу и ни разу с подобными экземплярами не сталкивалась.

Хотя… может, кого-то подговорить? Натренировать? Деньги у меня есть, я и заплатить могу, а потом…

Потом на меня снисходит озарение.

Неприятное, на самом деле, но вполне себе гениальное.

Непорочное зачатие отменяется! Кажется, я нашла отца своему ребенку, и этот самодовольный индюк не посмеет мне отказать.