Зверь-из-Ущелья. Бастард и жрица

Соня Марей, 2022

Я была рождена, чтобы стать жрицей, мужчины для меня – табу. Но одна случайная встреча перевернула мою жизнь. Он – суровый Зверь, опасный чужак, который не знает ни страха, ни любви. Мы из разных народов, у каждого свой долг, в котором нет места чувствам. Но что делать, если судьба постоянно сводит нас вместе? Забыть или бороться? Остаться жрицей или… стать любимой женщиной?

Оглавление

Из серии: Другие миры (АСТ)

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Зверь-из-Ущелья. Бастард и жрица предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 3. Странный разговор

Реннейр

Острая нехватка воздуха, ослепляющий свет и толчок — нас бросило вперед, и только в момент падения я понял, что продолжаю удерживать девушку за плечи, а она цепляется за мою рубашку. Еще чуть-чуть и мы, не разнимая объятий, рухнем на камни.

Это произошло в доли мгновения и почти неосознанно. Я ухитрился каким-то немыслимым образом извернуться, чтобы не придавить девчонку, и упал на спину. А сверху — она.

Раздался то ли вздох, то ли всхлип, когда руки крепче стиснули ее ребра. Девушка уткнулась лицом мне в шею и задержала дыхание. Застыла, как пойманная мышь. Волосы ее, длинные и тяжелые, стекли на грудь и лицо, прядь пощекотала шею.

В эти наполненные напряжением мгновения я особенно остро ощутил близость и тепло чужого тела.

— Я думал, ты мне привиделась, — выдохнул ей в макушку.

Она вздрогнула, будто только сейчас поняла, что произошло. С силой, неожиданной для такого хрупкого создания, вырвалась из хватки и отскочила назад, спиной прижалась к обломку скалы. Перепугалась.

Свет полной луны мягко обрисовал ее лицо.

— Ты создала врата?

Она молчала, глядя на меня исподлобья. Красивая, юная. Одета в темную рубашку и полотняные штаны, плотно облегающие бедра. Лестрийки бы удавились, чем надели нечто подобное, а на ней наряд смотрелся удивительно гармонично.

— Думал, ты подгорный дух, — произнес с усмешкой, так и не дождавшись ответа. А потом приподнялся на локтях. — Хотя для духа ты слишком тяжелая и мягкая.

Пока девушка растерянно хлопала глазами, пытаясь переварить мои слова, я успел встать на ноги. Вокруг не было ни души, только ветер шелестел стеблями высохшего под летним солнцем денника. Горная гряда тянулась вдаль, насколько хватало взгляда, а слева, шагах в десяти, чернел провал, окаймленный густыми зарослями рододендрона. Сомкнутые бутоны раскачивались в такт ветру, наполняя воздух сладко-терпким ароматом.

Отличное место, лучше не придумаешь. Если бы нас выбросило чуть дальше…

Занятый своими мыслями, я не сразу понял, что рыжая девица собралась оставить меня бог знает где без шанса вернуться. Она вжалась в камень обеими руками, и в тот миг, когда под пальцами вспыхнули золотые кристаллы врат, я бросился вперед.

Дурак!

Недаром старики твердили: где магия, там зло. А дети гор обменяли сердца на Дар, и теперь у них под ребрами холодные камни.

— А ну-ка стой! — я дернул ее за локоть и развернул к себе лицом.

* * *

Рамона

— Что за шутки? Куда ты меня затащила? Отвечай, — на щеках, тронутых щетиной, заиграли желваки, губы сжались, а пальцы обхватили запястья — не вырваться.

Он выглядел по-настоящему разъяренным, как зверь.

Сначала безошибочно учуял во тьме, напугав до колик, потом подставился, обеспечив мне мягкое падение, а теперь смотрел так, будто раздумывал, каким способом будет меня пытать.

Не укладывалось в голове, как и зачем горы свели наши дороги, направили меня к нему, а его ко мне? Все совпало с точностью до мгновения, а ведь мы могли просто разминуться в бесконечной сети коридоров.

И надо было все испортить, когда я позорно струсила, сглупила и бросилась бежать. Если бы получилось, он бы остался здесь один, и за неделю бы до Антрима не добрался. Врата выбросили нас далеко на юге, а почему так получилось — понятия не имею! Чужак теперь вправе думать обо мне худшее.

И не только думать, но и сделать, ведь мы здесь совершенно одни.

Коленки затряслись от страха, и медленно-медленно я подняла взгляд, посмотрела ему в лицо. Пронеслась совершенно ненужная мысль: вблизи он еще красивей, этот лестриец.

В оглушительной тишине вдруг стало слышно, как бахает кровь в висках. Язык прилип к нёбу, во рту пересохло, а я все смотрела в темные зрачки напротив — бездонные, как колодцы. И глаза у него светлые. Голубые? Серые?

Он молчал. Ждал ответа и рук не разжимал.

Еще никто и никогда не стоял ко мне так близко. А происходящее сейчас было так непривычно, так странно… и волнительно до похолодевших пальцев и пересохших губ.

Я боялась дышать его запахом — раскаленной дороги и ветра, стали и выделанной кожи. Запахом чужого мужчины. Боялась ненароком коснуться его груди своей, а он будто нарочно наклонился ниже.

Такой большой! И сильный. Много сильнее меня — я в этом убедилась, когда он вжимал меня руками в свою грудь — твердую, как камень.

Мурашки горячей волной скользнули по спине.

Лестриец шумно втянул носом воздух и поднялся ладонями выше, комкая рубашку. По локтям, плечам. Встряхнул несильно.

— Ну, ты что, язык проглотила? Что все это значит?

— Я… сама не знаю… — шепнула на выдохе и снова встретилась с ним взглядом.

Обожглась им.

— Что значит, не знаешь? — он изогнул бровь. — Говори, не бойся, — и добавил мрачно: — Убивать не стану.

В подтверждение своих слов убрал руки и сделал шаг назад. Я привалилась плечом к скале, перевела дух.

— Я не собиралась уводить тебя за собой. Ты сам прошел за мной сквозь врата, — произнесла, глядя на носки своих ботинок. Сейчас они казались такими интересными.

— Невозможно, — отрезал лестриец. — Без желания искателя я не мог их пройти. Это все знают.

— Но я этого не желала. Я… просто испугалась.

Чужак молчал. Ждал оправданий.

Он не был похож на наших мужчин: коренастых, мощных, как горы, и суровых, как камни. Они редко смеялись и почти не умели веселиться — жизнь, полная тяжелого труда на рудниках, омытая постоянными дождями и овеянная сырыми туманами, отпечаталась на лицах. Искатели были понятными, привычными. И очень скучными.

А лестриец скучным не выглядел. Он походил на лесного хищника, тихого и проворного, гибкого, как молодое дерево. От него веяло угрозой и непостоянством, как от весеннего ветра в горах.

Молодец я. Нашла приключения на свою голову! Или не на голову, а на ту часть, что ниже поясницы.

Чуть сощурив глаза и склонив голову набок, чужак разглядывал меня, словно пытался залезть в голову и прочитать мысли. Поза его была расслабленной, но я чувствовала — все это ложь. Стоит сделать хоть одно неосторожное движение…

— Я тебе не верю.

Сердце упало в пятки, но я лишь выше вздернула подбородок.

— Зачем мне это было нужно? Я не…

— Зачем? — лестриец потер подбородок, изображая задумчивость. — Например, позабавиться с чужаком. Говорят, горные девы заманивают мужчин, посмевших забраться в их владения, а потом сталкивают в пропасть. Или приносят в жертву Матери Гор…

— Нет! — я замотала головой. Что он такое придумал?! — Нет-нет-нет! Клянусь, у меня и в мыслях такого не было! Поверь, лестриец!

Я будто ступила на тонкую грань и балансировала на ней, в любой момент готовая сорваться.

— Реннейр.

— Что?

— Реннейр — это мое имя.

Меня будто ударили в грудь, выбив весь воздух. И я застыла, прислушиваясь, как внутри дрогнула струна, задетая отзвуками этого имени.

— Рен… нейр, — распробовала, как сладкий вересковый мед, покатала на языке. — А ты случайно не Зверь-из-Ущелья?

Вопрос прозвучал слишком бестактно. Вечно ляпаю, не подумав!

Но чужак не рассердился, напротив, сделал то, чего я не ожидала — запрокинул голову и коротко рассмеялся.

А смех у него приятный. Негромкий, бархатистый. И на щеке ямочка появилась. Но все равно расслабляться рано! Даже кошки играют с мышами перед тем, как разорвать на клочки. А этот человек и близко не похож на сытого ленивого кота.

— Какая ты забавная, дочь гор, — успокоившись, произнес Реннейр, и взгляд его смягчился. — Возможно, ты действительно не лжешь.

— Я и не думала лгать!

Ужасно хотелось, чтобы он поверил. В голос я вложила всю искренность и даже прижала руку к сердцу.

— Веришь?

— Старинный жест, которым говорящий клянется в честности. И если он солжет, его сердце в тот же миг остановится, — Реннейр задержал внимательный взгляд на моей груди и вздернул бровь. — Только говорят, что у искателей вместо сердца камень.

Если сперва и от слов, и от взгляда бросило в жар, то теперь пробрало холодом. Неужели люди с равнин и правда в это верят?

Верят в то, что мы бессердечные? Что заманиваем чужаков и убиваем забавы ради?

— Это ложь! — я даже ногой притопнула от избытка чувств. — Есть у меня сердце. Настоящее. Оно бьется!

Не станет же лестриец проверять?

Я вдруг представила в красках, как может выглядеть это самое проверяние. Фантазия нарисовала все это так явно, что я даже почувствовала чужое прикосновение к коже. Там, где так неровно застучало-заколотилось сердце.

А руки у него наверняка закалены в боях, такие переломят, как тростинку. Закатанные до локтей рукава открывали развитые предплечья с дорожками вен. Идеальные, словно над ними поработал резчик по камню.

Если сравнивать Реннейра и брата, то Орм тоже сильный здоровый мужчина, но у него руки-кувалды, и сам он похож на кузнечную заготовку. А этот — до блеска отполированный клинок.

Говорят, люди равнин все время сражаются. Говорят, они губят все, к чему прикоснутся.

— Почему ты так странно смотришь? — спросил с усмешкой.

— Как смотрю?

— Так, будто я — сундук с самоцветами.

Кровь ударила в лицо, и щеки запунцовели.

Как-как? Сундук с самоцветами? Это значит… с алчным блеском в глазах? С желанием запустить руки и сжимать в горстях блестящие камни, наслаждаясь гладкостью и безупречностью формы?

О, Матерь Гор. Вот позорище!

— Я не настолько люблю самоцветы… Точнее, люблю… но не больше людей.

Мысли путались, а язык молол чушь. Но чужак не смеялся, только смотрел внимательно. Так мы и застыли друг напротив друга, разделенные полосой лунного света — глаза в глаза.

Слышит ли он, как зазвенел воздух между нами? Как в глубине земли задрожали ветви священного древа, а по венам потекло расплавленное серебро — обжигающе-горячее.

Волшебство момента было столь хрупким, что казалось, любой звук сотрет его без следа. Даже ветер задержал дыхание, и звезды перестали моргать. Ночь сомкнула усталые веки, оставив нас только вдвоем.

— Как тебя зовут? — он нарушил молчание первым.

— Рамона. Из дома Алого Камня.

Реннейр дернул краешком рта, будто хотел что-то сказать, но передумал. Опустился на камень и упер локти в колени.

— Значит, Рамона, — из уст этого человека мое имя прозвучало по-особенному. — И все-таки, почему я здесь?

— Я ведь говорила, что не знаю.

Я и правда не знала. Даже догадок не было.

— Я не искатель, у меня нет власти проходить сквозь врата. Я хочу узнать ответ на свой вопрос.

Да что он заладил! В груди заворочалась злость. На свою оплошность, на его любопытство. На то, что вдруг оказалась беспомощной, как котенок.

— Если бы я знала, я бы ответила!

— Может, ты не отдаешь себе отчета в том, что ты хотела, чтобы я последовал за тобой?

Он что, издевается? Точно! У него это на лице написано. Вот только меня муштровала матушка Этера, я без боя не сдамся!

— Ну и самомнение у тебя, чужак. Ты думаешь, я настолько легкомысленна, чтобы…

О да, легкомысленна — не то слово. И легковерна.

–…чтобы пожелать оказаться наедине с мужчиной?

«А почему бы и нет?» — внутренний голос, кажется, в сговоре с ним. Зудит, как назойливая муха.

–…ночью, вдали от всех… — Воздуха не хватало. Приходилось жадно глотать его, чтобы закончить фразу. — Чтобы он…

Чтобы что?

Лестриец никак не желал опускать свой звериный взгляд и сбивал с праведного пути.

Все вокруг казалось небывалым: этот странный возмутительный разговор, тихая ночь, укрывшая горы синей вуалью. Эта ночь глушила все звуки, кроме наших голосов и дыхания. Словно не осталось никого, кроме нас. Дети разных миров осторожно, нащупывая брод, пытались сблизиться и понять друг друга, но сталкивались и разлетались, как камни.

А потом Реннейр шагнул ко мне.

* * *

Реннейр

— Ты не похожа на других искателей.

Я Бездна знает где в компании чужачки, но, вопреки ее глупой попытке сбежать и бросить меня здесь, не видел угрозы. Я отнесся к ней не как к части закрытого народа, презирающего и смотрящего на нас с высоты неприступных гор, будто мы копошащиеся в мусорной куче муравьи.

Пожалуй, сейчас я воспринимал ее просто как женщину. Растерянную, смущенную, но за робостью которой скрывалась неуемная жажда познания. И жажда эта была хорошо мне знакома.

— Да, я немного странная. Отец говорит, что моя бабушка была упрямой и непокорной. Я в нее пошла. — И Рамона коснулась волос, собрала их двумя руками, плавным жестом перекинула на грудь. Прошлась пальцами по всей длине. — Жаль, что она умерла еще до моего рождения.

Я поймал себя на том, что с жадностью смотрю, как открывается шея и ключицы, как антримка перебирает локоны…

–…думаю, мы бы с ней поладили.

Каковы они на ощупь? Наверняка мягкие и гладкие, пахнут цветами и медом.

— Значит, ты тоже упрямая? И непокорная?

…и как красиво огненные пряди смотрелись бы в горсти.

Дыхание перехватило, словно горло сжали стальные тиски. О чем я, дери меня Отец всех Равнин, сейчас думаю? Явно не о том, о чем следует. Сам ведь недавно ворчал на Варди за дурацкие намеки.

Лицемер ты, Ренн. Как говорит брат — грязное пятно на династии.

— Ты и так узнал обо мне слишком много, — она вновь подняла свои внимательные, проникающие в душу глаза.

Увидеть бы ее при свете дня. Это сейчас, когда ночь опустилась на горы, все выглядит слишком чувственным и не в меру таинственным, а старые правила и запреты отходят в туман.

— А сам на мой вопрос не ответил.

— О чем ты, дочь гор?

Набравшись смелости, она выдохнула:

— Это ты Зверь-из-Ущелья? Скажи, Рен-нейр. Тогда и я расскажу о себе больше.

Надо же, как быстро осмелела. Только ведь тряслась, как осиновый лист, будто я правда мог причинить ей зло.

А мог ли?

Дева опустилась на камень, закинув ногу на ногу, совсем как мужчина. Но ни это, ни возмутительная по меркам Лестры одежда не делали Рамону из дома Алого Камня похожей на паренька. Даже слепой не перепутает.

— Мне нечего тебе ответить. Думай как хочешь.

И дался ей этот Зверь! Не люблю свое прозвище, уже оскомину набило. Да и воспоминания с ним связаны не самые приятные.

— Какой упрямый лестриец мне попался, — она качнула головой.

— Так попробуй поймать другого.

А вот это рискованно. Повстречайся она Варди или Демейрару… Или отцу…

Пальцы хрустнули, сжимаясь в кулаки. Я окинул ее взглядом от макушки до пят.

Хороша, даже слишком. Да, пусть она чужачка, дочь гор, но я ведь не слепой, не старик столетний! Женская красота всегда мне глаз цепляла. А она не просто красива, она необычна. На таких мужчины шеи сворачивают, руки друг другу ломают. Было в ней что-то такое — тянуло, как костер в зимнюю ночь, как свет маяка.

Если верить сказаниям, горная дева заплатила сердцем за магию. Но Рамона так искренне клялась, что это выдумки, что я не мог ей не поверить.

А ветер тем временем стих. Он прислушивался, наблюдал. И цветы пахли так сладко и приторно… Если наклониться к ней, можно почувствовать аромат нагретых камней, сухой травы, меда и вереска.

Я усмехнулся и потер пальцами виски. Колдовство какое-то! Влияние Антрима, не иначе.

— Реннейр?.. — Показалось, что глаза цвета сосновой смолы вспыхнули. Совершенно небывалый, нечеловеческий цвет.

Интересно, на солнце они становятся золотыми, как у драконов из старых легенд?

— Какая все-таки странная встреча, — произнес и ощупал взглядом тонкую шею в вырезе рубашки, ключицы, рот.

Она тоже не сводила с меня глаз — пытливых, любопытных. Тело сковала странная слабость, и я не сразу заметил, как туча заслонила полнеба. Лицо Рамоны скрыла темнота.

— Только что мне ждать от этой встречи?

— Я задаюсь тем же вопросом, лестриец.

— Может, это происки подгорных духов? Или вашей Матери?

Я не слишком верил в старые предания, хотя у нас в Лестре было много культов самых разных богов. Если можно так сказать, я выбивался. Был белой вороной. Рассчитывал лишь на силу хорошего клинка и правильного слова.

— Ты тоже думаешь, что мы столкнулись неслучайно?

— Я не верю в знаки судьбы. Все это чушь.

Лицо ее вытянулось, а губы недовольно поджались. Пусть лучше обижается на грубые слова, чем забивает голову глупостями. Мало ли… Она хоть и антримка, но все-таки женщина. Молодая и впечатлительная. Надумает еще невесть что.

— Почему ты так решил, Реннейр?

— Можно просто Ренн.

Я позволил это ей только потому, что мое полное имя Рамона произносила слишком чарующе. Тягуче и медленно, будто размазывала мед по ломтю хлеба, прежде чем откусить кусочек.

— Ты спросила, почему? Да потому что насмотрелся на людей, которые предпочитают думать не головой, а другим местом. И все свои несчастья на судьбу скидывать.

Горная дева фыркнула.

— Странный ты, Ренн. А мы, искатели, очень даже верим в судьбу.

— И божественную волю?

Она ничего не ответила, только плечи почему-то сникли. Рамона обхватила их руками, отвела взгляд.

Не хочет продолжать? Что ж, ладно. Уважаю ее желание и признаю, что разговор с ней начал приносить удовольствие. Будто приоткрываешь завесу в скрытый от всех, таинственный мир.

— Расскажи мне про врата. Я видел: ты создала их из ничего.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Зверь-из-Ущелья. Бастард и жрица предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я