В тишине твоих шагов

Лена Сокол, 2017

Ей далеко до романтической дурочки. Проблем в жизни и так хватает. Саша живет скучной серой жизнью и совсем не готова к новым отношениям. Но у судьбы свое мнение на этот счет. Все начинает меняться так неожиданно, что только успевай записывать: исчезновение брата, загадочное убийство, поиски правды. А еще и любовь, настоящая, которая случается один раз в жизни. И когда она приходит, её нельзя ни с чем перепутать.

3

— Его не было всю ночь! — сообщила она и села на край дивана.

Я взглянула на часы. Было начало двенадцатого. Катя угрюмо уставилась в окно.

— Кого?

— Твоего брата, — хриплым голосом доложила она. По выражению её лица стало ясно, что никто и ничто пока не может вытеснить Сеню из ее сердца.

— Такое и раньше бывало. — Я всё еще была погружена в свои мысли. Мне уже начинала надоедать нерешительность подруги. Она не давала ему намеков на то, что он ей нравится, не предлагала отношений, даже не просила меня выяснить, как он относится к ней. — Остался у какой-нибудь девицы. А где Ксюша?

Катя встала, обошла диван и открыла окно. На столе возле окна лежали книги, мои рабочие папки и стакан с ручками. Проведя пальцем по книжному переплету, она обернулась ко мне:

— Твоя племянница дома, только что встала. Она не знает, где ее отец, он не предупреждал, что останется ночевать вне дома.

— Не похоже на него.

У меня защемило сердце. Арсений не оставлял дочь одну без предупреждения надолго. За подростками трудно уследить, каждый новый день для них — повод для бунта. В воспитании важную роль играет твердая мужская рука, вовремя сказанное веское слово, а также собственный пример. Пример хорошего отца, который не гуляет ночами где попало.

Я выглянула в окно, чтобы посмотреть на стоянку, находившуюся во дворе. Его автомобиля там не было.

«Не надо сходить с ума, — убедила я сама себя. — Брат сейчас вернется. Наверняка решил немного отвлечься и пошел выпить рюмашку коньяка с друзьями. Возможно, всё затянулось и вышло за рамки. Спит теперь у товарища, не ведая, что уже полдень».

Но подсознательно я почувствовала, что это не так. Взяв свой сотовый, набрала его номер. После небольшой паузы мне ответили.

— Да, — это был ленивый сонный голос племянницы.

— Ксень, папа вернулся?

— Нет, — в трубке слышались звуки телевизора. — Он оставил трубку дома. Если б я знала, что он не придет, не торопилась бы возвращаться домой вчера так рано.

Голос ее был скорее безразличный, чем недовольный.

— Хорошо, перезвоню позже, — ответила я и украдкой взглянула на часы. Половина двенадцатого. Про себя я молила Бога, чтобы Сеня просто вышел куда-то с утра, в магазин или на работу.

— Он уехал вечером на машине. — Катя встала и направилась на кухню.

К беспокойству примешивалась ревность, всегда опасный коктейль из чувств.

Щелкнул выключатель электрического чайника, загремели кружки на полке, по столу разлетелись ложки, несколько упало на пол. Её нервы начинали сдавать.

Услышав шум подъезжающей машины, я подалась вперед, но это был автомобиль соседа.

«Он может в любой момент вернуться, — подумала я, — нельзя терять голову. Подождем еще пару часов, потом будем что-то решать».

Катя подошла ко мне с чашкой зеленого чая и наклонилась к подоконнику. Мы увидели входящего в подъезд Кирилла, высокого интересного мужчину в безупречном костюме, с прекрасными манерами. Он был нашим приятелем неподходящей ориентации с восьмого этажа.

Кирилл жестом приветствовал нас и через секунду уже вошел в дверь без стука.

— Можно? — он уже вошел и кинул портфель на диван.

— Нет, — ответила я, повернувшись к нему лицом.

— Я знаю, что можно, — сказал Кирилл, медленно наливая кипяток в чашку. Запахло ароматным кофе. Поправив брюки, он сел.

— Тогда мог и не спрашивать, — покачала головой я.

В своем дорогом костюме он очень комично смотрелся в убогой обстановке на моем диване. Глядя на его наманикюренные ногти и эффектно уложенные волосы, мне всегда хотелось спрятаться. Кроме того, тело Кирилла было покрыто ровным загаром, подчеркивающим белоснежность зубов. За долгие годы я так и не научилась выглядеть столь же безупречно.

— Я все устроил! — довольно констатировал он. — Парень, про которого я говорил вчера, заглянет к нам на днях обсудить вопросы, связанные с его делом в суде. Мы спустимся к вам на чашечку кофе, поболтаем. Он тебе понравится.

— Нет! — решительно отрезала я и села рядом. — Киль, послушай. После того раза, когда вы знакомили меня с судьей-заикой, я решила пойти в монастырь. Было так неловко, когда он с трудом подбирал слова, запинался, а я все равно ничего не могла понять.

— Яровой был бы отличной партией для тебя, — возразил Кирилл, глядя в телефон, — да и для нас… В работе юриста полезные знакомства с судьями — ключевой момент.

Он набрал номер, приложил сотовый к уху и уже не слушал меня.

— Нет, — продолжила я, — мне больше не надо свиданий, знакомств. Я сыта по горло. И это как-то не по-человечески. Навязывать себя кому-то.

Он покрутил пальцем у виска.

Я отрицательно покачала головой. Бесполезно с ними спорить.

— Познакомил бы лучше меня, — фыркнула Катя и прошла на кухню.

— Не надо никого приводить в эту хибару, мне ужасно стыдно за такую обстановку и беспорядок. — Я пожала плечами, окинула комнату взглядом и задумалась. Мне уже становилось тесно в одном помещении с этой парочкой. Хотелось тишины. — Я не лезу на стену, одной быть очень даже хорошо. Дайте насладиться свободой!

— Там такой парень! Если бы ты только видела. — Кирилл многозначительно подмигнул мне.

— Он, наверное, из ваших, — саркастически проговорила я и отвернулась.

Кирилл положил телефон в портфель и вернулся к кофе. Несколько минут он смотрел на меня молча, потом едва заметно улыбнулся:

— Если бы он был из наших, я бы не думал ни секунды. Твой брат, — он мельком взглянул на Катю, — ему не ровня. И Даня тоже.

Он заговорщически огляделся по сторонам.

Упоминание брата заставило меня снова взглянуть на часы. Я положила пустую кружку на столик и встала, чтобы накинуть кофту.

— Мы можем договориться, — сказал Кирилл, допивая кофе. — Если ты через пять лет никого не встретишь, родишь нам ребенка. Не как суррогатная мать, а вполне полноценная. Будем жить вместе, растить его. Трое родителей всегда лучше, чем двое.

Я посмотрела, как Катя ходит по кухне из угла в угол, стараясь сохранять спокойствие.

— Тогда тебе придется переспать со мной, — серьезно заявила я, пытаясь сдержать улыбку. — Да так, чтоб мне понравилось.

Кирилл порывисто вздохнул:

— Но ведь есть технологии…

По моему взгляду он понял, что я пошутила, и расслабился.

Я подошла к нему совсем близко:

— Ты, похоже, совсем сумасшедший. Моя мама до сих пор гадает, с кем из вас я встречаюсь, с Данилой или с тобой. Если я приду домой с пузом, вам просто не выкрутиться. Приедет мой отец, вытрясет из тебя душу и заставит жениться.

Его лицо осветилось доброй улыбкой:

— Да с тобой шутки плохи, детка!

Мы рассмеялись. Я закрыла глаза и откинулась на спинку дивана. Кирилл собрал свои вещи, махнул на прощание рукой и побежал к лифту.

Чувство тревоги не покидало меня ни на миг. Ждать было очень тяжело.

Катя, сидя на табуретке, разглядывала линолеум. Помедлив секунду, я принялась смешивать в тарелке ингредиенты, чтобы приготовить обед для племянницы. В комнате повисла тишина. Каждый из нас думал сейчас об одном человеке.

Неожиданно раздался стук в дверь. Подруга вздрогнула и побежала открывать. Я быстро сполоснула руки под краном, взяла полотенце и направилась посмотреть, кто пришел.

В квартиру вошли трое мужчин, двое в форме, один в штатском. В дверном проеме позади них виднелось смущенное лицо Ксюши. Катя взяла ее за руку и повела обратно в Сенину квартиру.

Когда они скрылись из виду, служители закона прошли и закрыли за собой дверь.

— Александра Беляева?

Я села, слезы подступили к моим глазам. Еле нашла силы, чтобы кивнуть.

— Майор Донских. Присядьте, пожалуйста, — тот, что был в штатском, указал мне на диван. У него была приятная внешность, черные волосы и черные глаза, упрямое выражение рта.

Он постучал пальцами по папке с документами и взглядом указал своим подчиненным, чтобы они дали мне время успокоиться. Те кивнули и отошли к окну.

— Речь пойдет о вашем брате, Арсении Беляеве. — Он помолчал секунду и продолжил: — Он куда-то уехал, и вы, вероятно, беспокоитесь о нем.

— Значит, вы в курсе, где он? Скажите мне.

Я приготовилась к самому худшему. Мужчина смотрел мне прямо в глаза.

— Мы нашли его машину, — его мягкий голос действовал на меня успокаивающе.

Я глубоко вздохнула:

— А где он сам? Его нет с вечера.

— Ваш брат в реанимации. Его машина съехала с дороги на обочину и врезалась в столб сегодня утром.

Я закрыла лицо руками и заплакала. Внутри всё сжалось.

Он взял меня за руку:

— Я понимаю ваши чувства, Александра. Врачи делают всё, что могут. Вы должны успокоиться и помочь нам.

— Мне нужно в больницу! — я резко встала, вытерла слезы и направилась к выходу.

— Подождите, — майор взял меня за плечи. Он был сосредоточен, ему хотелось довериться. — Я отвезу вас, но вы должны успокоиться. Мне нужны подробности вчерашнего дня, так как появились кое-какие обстоятельства. Ведется следствие, и вы должны нам помочь.

Завернувшись в кофту, я села обратно на диван. Мужчины о чем-то тихо переговаривались возле окна.

— Вы знаете Марию Яковлеву?

Я помедлила секунду, напрягая память, потом отрицательно покачала головой.

— Подумайте, может, вспомните.

— Нет, такого имени я не слышала.

— Дело в том, что ее нашли убитой сегодня утром у себя в квартире. Среди прочего в комнате присутствовали личные вещи вашего брата. Мы проводим расследование. Он в списке подозреваемых. Нам очень нужно знать…

— Он не мог этого сделать! — воскликнула я, озадаченно оглядев пришедших.

Майор Донских посмотрел на свои ботинки, облизнул губы и почесал висок. Мои кулаки сжались в напряжении. Хотелось закричать от бессилия.

Тут я заметила бледную Катю, появившуюся в дверном проеме. На ее лице было написано недоумение вкупе с отчаянием. Она подошла к Донских и села рядом:

— Вы должны нам поверить. Он не мог. Никогда и ни при каких обстоятельствах, слышите?! Мы его знаем очень хорошо.

Я чувствовала, как тошнота подходит к горлу. Кружилась голова.

Майор кивнул, глядя на нас, но в его глазах было слишком много недоверия, чтобы этого не заметить.