Самые близкие

Слава Доронина, 2023

Он выбрал беременную бывшую, показав, что наши отношения ничего не значат. Оставил после себя разбитое сердце и надежды. Я уехала в другой город и попыталась справиться с болью, забыть его. Возможно у меня это и получилось бы, но две полоски на тесте выбивают из колеи и полностью меняют мою жизнь. В книге присутствует нецензурная брань!

6 глава

— Если ничего нельзя больше сделать, то и не нужно доводить себя до безумия. Ты все время переживаешь. Изо дня в день, — успокаивает меня Ильмира после очередного визита к клинику. — Так нельзя, моя хорошая. Доведешь себя до ручки.

На этот раз крутой врач, которого рекомендовали в интернете, принял меня. Как и все другие до него, увидев у плода отклонения по УЗИ, неритмичную работу сердца и проблемы с развитием, Семён Игоревич сказал, что однозначно нужно прерывать беременность. Однако единственный предположил, что изначально могло быть два эмбриончика. Один замер на раннем сроке, а второй выжил. Но у него произошла хромосомная мутация и теперь не исключены врожденные пороки нервной системы и внутренних органов, которые чаще всего несовместимы с жизнью.

В практике Семёна Игоревича было несколько похожих случаев. У двух женщин произошел самопроизвольный выкидыш на сроке пять-шесть месяцев, а третья родила ребенка, который не прожил и трех дней. Врач подтвердил, что отклонения никак не связаны с генетикой и риск по результатам анализов небольшой, но отметил, что моя малышка вряд ли проживет долго.

Слушать это было невыносимо. Не знаю, как я не вышла из окна в этом самом кабинете. Отчетливо запомнила лишь, как писала отказы от следующих скринингов и исследований. А еще сказала, что прерывать беременность не буду. Если крохе не суждено жить, то она умрет на моих руках, слыша мой голос. Девочка родится человеком, а не убитой расчлененкой.

Пусть я не планировала становиться мамой так рано, но за прошедшие недели, пока пытаюсь понять, что не так с беременностью, полюбила маленькую жизнь внутри себя и поняла, насколько она важна для меня. Не прощу себе, если соглашусь на искусственные роды и не дам нам шанс. Потому что, несмотря на все заключения врачей, есть надежда, что мой ребенок здоров.

Хотя она больше похожа на безумие, ведь в каждом кабинете мне говорят обратное.

Мы с Ильмирой идем к лавочке, где еще вчера я проводила время с дедом, и садимся. Устремляю взгляд в одну точку. Слез больше нет. И страха тоже. Потихоньку приходит смирение.

— А я все равно хочу верить в лучшее. Давай вместе? — предлагает Ильмира.

— У меня выбора другого нет.

— Отвлекись на учебу. У тебя отличные успехи. Если не брать в расчет моральный аспект, то ты полна сил. Начни выбираться на практические занятия. Поехали на съемки, Матросов ведет набор ассистентов. Когда живот подрастет, я возьму на себя самую сложную работу и подстрахую тебя. Завтра же попросим куратора поставить нас в одну смену, вместе мы горы свернем. Станем лучшими на курсе. Обещаю!

— Лучшие на курсе сейчас вы с Сергеем. Ему бы предложила сотрудничать, толку больше было бы, — замечаю я со скептицизмом, хотя приятно, что Ильмира верит в меня.

Глажу свой небольшой животик, представляя, что малышка совершенно здорова и у нее нет всех этих страшных диагнозов и синдромов, которые ставят врачи.

Если бы можно было заплатить деньги за душевное спокойствие, то я бы нашла любые суммы и откупилась ими. Только бы почувствовать умиротворение и покой, уверенность, что все будет хорошо. Хотя бы ненадолго.

Ильмире кто-то звонит. Подруга отходит в сторону и негромко разговаривает. Я наблюдаю за ее мимикой и жестами, замечаю, как блестят ее глаза. Такая счастливая. Вероятно, это Сергей. Они сильно сблизились в последнее время, у них действительно много общего.

Не так давно я тоже порхала на крыльях влюбленности. Как будто в другой жизни все это было.

Господи, неужели Ковалёву настолько на меня плевать? Совсем не хочется узнать, как я и что со мной происходит? А может, я назло ему переспала с первым встречным? Может, вены себе вскрыла? Или спилась и наркоманю, не справляясь с эмоциями? Мы же семья, у нас принято заботиться друг о друге. Так где его забота?

Как же хочется причинить Андрею боль. Вроде понимаю, что это неправильно и совсем не то, что я на самом деле испытываю, ведь в глубине души очень тоскую по нему. Но ничего не могу поделать со своим страхом и одиночеством. Молчание и равнодушие Ковалёва дотла уничтожают. Особенно когда позволяю себе вспоминать, с каким желанием и страстью он меня трахал. Разве после такого можно взять и по щелчку пальцев стереть все эмоции и чувства?

Наверное, от разочарования после визита к светилу медицины я до конца не отдаю отчета своим действиям, если достаю телефон и набираю Ковалёва. На третьем гудке прихожу в себя и сбрасываю вызов, поняв, что совершаю глупость. Что я скажу Андрею?

Привет, я беременна, скоро шестой месяц, ты не мог бы бросить своего здорового ребенка и приехать посмотреть, как умрет наша дочь?

От этой мысли на глаза наворачиваются слезы и начинает кружиться голова.

Телефон в руке оживает. Андрей перезванивает. Я смотрю на его имя на дисплее, и сердце сжимается. Ведь можно нажать зеленую кнопку, услышать его голос, разреветься и все рассказать. Скорее всего, Ковалёв поддержит. Почему я списываю его со счетов? Ребенок внутри меня — наша общая ответственность.

Не знаю, как поступить. Вот уже которую неделю. Я сильно запуталась. В себе, в эмоциях и в том, что происходит в последние месяцы. Может, даже к лучшему, что одна принимаю сейчас решения? В случае чего винить тоже буду лишь себя.

— Не только ты пришибленный на голову, Андрей, — говорю вслух и сбрасываю вызов.

Пишу Ковалёву сообщение, что ошиблась и случайно его набрала.

Есть предчувствие, что сию секунду Андрей свои планы не поменяет и не прилетит, а я не хочу окончательно в нем разочароваться. Хватит с меня срывов. Нужно взять себя в руки. Хотя бы до рождения крохи.

Ильмира не торопится завершать беседу с Сергеем, и я, чтобы хоть немного отвлечься, звоню бабушке. Она с кем-то разговаривает, и звонок автоматом уходит в режим ожидания. Решаю поболтать с ней потом, но не успеваю убрать телефон в сумку, как бабуля перезванивает.

— Вы сегодня все по очереди обо мне вспомнили. И в один промежуток времени. Ну практически. Эрик звонил рано утром, а вы с Андреем одновременно. Богдан и Руслан вечером собираются в гости, — быстро и радостно тараторит она. — Спасибо, что не забываете!

Упоминание про Ковалёва по новой заставляет сжаться сердце, а мысль о близнецах в клочья разносит мои чувства. В глазах опять стоят слезы.

— Яна, я что подумала! Может, ты прилетишь домой, как будет возможность? Когда у вас перерыв в обучении? Уж за пару-тройку дней ничего не случится. Ты впервые так надолго от нас уехала и стала редко звонить. Случаем ни на что не обиделась?

— Бабуль, что за глупости? — искренне возмущаюсь я. — За что мне на тебя обижаться?

— Ну мало ли…

Я громко фыркаю в трубку.

— Вас, старших, не дозовешься в гости. Андрей отнекивается и говорит, что надо быть с беременной подругой, Эрик весь в работе и новой девушке, ты в учебе. Совсем взрослые стали. Никак вместе не соберешь.

А может, мне, как и Эрику, после курсов уехать куда-нибудь из родительского дома? Не смогу я, живя с родными, слушать о Ковалёве, его отношениях и ребенке, и делать вид, что ничего не произошло. В какой-то момент или свихнусь, или расскажу правду. И будь что будет.

Представив шок бабули, да и не только ее, когда семья узнает, что я родила от Андрея, ежусь от прокатившегося по телу озноба.

— Так, все, кажется, выход есть, — с воодушевлением говорит бабушка. — Давай я к тебе прилечу на несколько деньков. Вчера увидела ваше фото с Артуром, и сердце не на месте. Так ты похудела, моя крошка. Регина пока все равно не сможет бросить близнецов, у них сейчас каждый день тренировки, на носу выступление. Эрик едет в командировку, а дед твой живет на работе. Остаюсь только я. Ты лишь дату скажи, когда можно приехать, я перекину дела фонда на помощницу и вырвусь. Найдется же еще одно спальное местечко в вашей квартире? Обещаю, буду вкусно готовить и превращу вас в румяных колобков.

У меня расшатана психика, я и впрямь на грани. Это единственное объяснение, почему я вру бабушке, точно зная, что мои слова дойдут до Ковалёва.

— Ладно, бабуль, скажу по секрету: принять тебя не смогу, потому что мы с Гордеевым снова вместе и он собирается ко мне приехать. Тут много классных мест, мы уже составили список, что хотим посетить в первую очередь. Маме я пока ничего не говорила, а с папой и дедом такой информацией делиться нельзя. Ты же в курсе, что для них я всегда буду малышкой Яной, особенно для отца, который души во мне не чает.

— С Ярославом? Правда? — Бабушка довольно прицокивает. — Приедет к тебе черт-те куда? А надолго?

— Надолго. Не все же братьям моим быть взрослыми и заводить серьезные отношения. Я тоже встретила хорошего, достойного человека.

— Ох, моя ж ты крошка… — Бабушкин голос дрожит от волнения. — Я и мама будем только рады за тебя.

Мы еще немного болтаем обо мне и моей учебе, а потом прощаемся. Уже через минуту после разговора я жалею о сказанном. Бабуля очень близка с Андреем и найдет повод поделиться с ним «радостью». Хоть проси Ильмиру и эту часть жизни контролировать, как посещение страниц в интернете.