Сказки смерти. Сборник 4

Группа авторов

Смерть была и будет загадкой. Переход души в Мир Иной по-прежнему остаётся тайной, даже таинством. Ещё древние греки представляли его путешествием с перевозчиком Хароном: мрачным старцем в рубище. Именно благодаря этому воззрению, к европейцам явился Грим Рипер – Мрачный Жнец: скелет в плаще с капюшоном, ставший воплощением неотвратимого, неодолимого, неостановимого. Или же нет? Может, есть способ договориться? Обмануть? Подкупить? Рассказать ему сказку, чтобы оставил в покое? На эти вопросы помогут ответить авторы этого сборника: Дарья Странник, Александр Южаков, Евгения Кинер, Михаил Рощин, Леонид Старцев, Ксения Балясова, Дмитрий Сарвин, Павел Манштейн, Татьяна Попова, Виктория Радионова, Ирина Иванникова, Наталья Солнечная, Ирина Шумилова, Анфиса Музыка, Анна Зорина, Александр Мецгер, Оксана Смирнова, Роман Цай, Светлана Татуола, Татьяна Нестерова, Светлана Морозова, Елена Прокопенко, Владимир Шашорин.

Ксения Балясова

Как Мастер-Жнец сказку рассказывал

Жил да был маленький мальчик Эгнэтиус^[1], который в пять лет уже ходил в школу. Только не простая та была школа, а особенная: те, кто её заканчивал, шли работать Жнецами, без которых ни одна живая душа не может покинуть земную юдоль.

Мальчик-школяр очень любил занятия по «Теории сопровождения душ». А наставник по этому предмету — известный во всём Чистилище Мастер-Жнец с ангельскими крыльями. Ни у кого больше таких не было: чёрные перепончатые — пожалуйста, а вот белые с перьями — единственные.

Однажды на индивидуальном факультативном занятии, набравшись смелости, Эгнэтиус спросил:

— Почтенный Мастер-Жнец, откуда у тебя такие крылья?

Из-под капюшона сверкнули наполненные зелёным мертвенным светом глаза без зрачков и радужки. Костлявая ладонь легла на белобрысую голову не в меру любопытного школяра:

— Эгнэтиус, я тебе рассказывал сказку о путешествии через Лимб?

— Нет, Мастер-Наставник. Но что такое Лимб, ты говорил на первых занятиях.

— Хорошо ли ты усвоил урок?

— Лимб — это предел, расположенный на краю Ада. Место, в которое попадают после смерти некрещёные младенцы и праведники, жившие до Христа.

— Достойный ответ. И ты оттуда, школяр, как и все ученики нашего многоуважаемого заведения. Только непорочная душа может стать Жнецом, а младенцы все неподвластны страстям земным, так как ни разу их не испытывали.

Послушай же сказку о том, как такой же маленький мальчик, как ты, нашёл в Лимбе самого себя.

Мальчика этого звали Немо^[2], ему было столько же, сколько и тебе сейчас. Семья его набожностью не отличалась, так что окрестить его не озаботились. Но родители знали толк в морали и нравственности, поэтому мальчик остался непорочным до пяти лет. Умер он во сне, поэтому Харон спящим его через Стикс перевёз да и оставил на берегу. А когда Немо проснулся, то не понял что с ним и где он. Одно только не давало ему покоя: у мамы завтра день рождения, а подарок он ещё не нашёл.

Пейзаж вокруг был безрадостным. Серая каменистая пустыня, туман, стелющийся по земле, рассеянный тусклый свет, глубокие чёрные тени от скрюченных голых деревьев и каменных валунов. Место пугающее и незнакомое, но Немо, хоть и хотел заплакать, но всё же сдержался. Папа говорил, что своим страхам нужно смотреть в лицо.

«Вдруг здесь я смогу найти маме хороший подарок?» — решил про себя малыш и направился к единственному ориентиру, выделяющемуся на плоской как стол равнине. Высокая гора, на вершину которой падал яркий солнечный свет. Откуда же ему тогда было знать, что этот свет совсем не солнечный, а отблеск Рая на земле Лимба?

Долго ли, коротко ли шёл Немо, но ножки ощутимо стали болеть, сбитые о камни. Устал, пить захотелось, а вскоре и живот заурчал от голода. Снова близко был малыш от того, чтобы расплакаться, но тут увидел необычную картину: около каменного валуна под корявым сухим деревом лежал огромный глиняный кувшин. А в нём сидел худой высокий черноволосый дядька, читающий книгу и жующий хлебную корку. Над головой у него на крючке, вбитом в край кувшина, висел фонарь.

Разговаривать с незнакомцами родители не разрешали, но Немо был очень голоден, а странный человек уже доел один кусок хлеба и оторвал следующий от целой булки, лежащей рядом.

— Здравствуйте, — сказал Немо несмело, но вежливо. — Прошу прощения, но я очень хочу есть, не могли бы вы поделиться со мной?

Дядька повернул голову и не спеша оглядел мальчика с головы до ног:

— Не мог бы. С чего бы мне делиться с тем, кто даже не является человеком?

Немо недоумённо проговорил:

— Не понимаю. Я человек. Разве не видно?

— Ага… Животное о двух ногах, без перьев. Тебе к Платону. Во-о-он за ту гору, — дядька неопределённо махнул рукой, то ли просто отделываясь от надоедливого попрошайки, то ли действительно указывая направление.

— Я не животное.

— Так-так, — улыбнулся странный человек. — И чем ты отличаешься от животного?

— Это же просто, — начал загибать пальцы Немо. — Я умею говорить, думать, чувствовать. А! Умею работать.

— Работать и муравей умеет. Чувствовать может любое живое существо. Думать? А как птицы строят гнёзда, а лисы роют норы? И все животные переговариваются, издавая звуки. Если ты их не понимаешь — это твои проблемы.

Немо растерялся. Он точно знал, что человек. Ведь мама и папа тоже люди.

— А вы человек? — рискнул спросить мальчик.

Дядька поперхнулся.

— Правильный вопрос, малыш. Оставим его без ответа, — улыбнулся странный человек. — Скажи лучше, куда ты идёшь?

— У моей мамы завтра день рождения. Я ищу для неё подарок, — Немо счастливо улыбнулся. — Думаю, на той горе я найду то, что ищу.

Дядька перестал улыбаться и посмотрел Немо прямо в глаза:

— Хм. Вот теперь я вижу, что ты человек. Садись сюда и поешь со мной, малыш. Путь тебе предстоит долгий и трудный.

Напившись воды и наевшись, Немо осоловел и быстро уснул, да так крепко, что не почувствовал, как его укрыли. Странный человек легонько гладил его по голове всё время, пока он спал, и мальчик сквозь сон улыбался.

Когда Немо проснулся, дядька снова поделился с ним едой. А провожая в путь, протянул ему свой фонарь:

— Держи. Я всю жизнь искал Человека с этим фонарём. Я добился своей цели. Пусть теперь он поможет тебе прийти туда, куда ты стремишься.

— Спасибо. Вы хороший, хоть и странный. Зачем было искать человека, если вы со всех сторон окружены людьми? Или у вас настолько плохое зрение, что вы так ни одного и не увидели?

Попрощавшись, Немо отправился дальше. Фонарь светил ярко — теперь ему удавалось осторожнее ставить ноги, и путь перестал казаться таким длинным. Гора ощутимо приблизилась.

Голод снова дал о себе знать как раз в тот самый момент, когда Немо увидел седого человека, сидящего на огромном камне. Яркая цветная одежда его сильно выделялась на фоне серых камней, неба и плывущего вокруг тумана. Он перебирал лежавшие кучами вокруг него свитки папируса. Временами смеялся, иногда хмурился, закатывал глаза или застывал, задумавшись.

— Здравствуйте, — сказал Немо.

Погружённый в изучение закорючек на желтоватых листах человек продолжал бормотать про себя, явно не замечая стоящего рядом маленького мальчика.

Приподняв свой фонарь выше, Немо повторил громче:

— Здравствуйте!

Маленькие глазки седого человека, наконец, оторвались от текста, и Немо услышал его тонкий голос:

— Добрый день.

— Что вы тут делаете? — спросил Немо.

— А ты как думаешь? — он с интересом посмотрел на малыша.

— Читаете?

— А ты смышлёный, как я погляжу! Расскажи-ка, что есть действующая причина того, что ты здесь?

— Я иду к той горе.

— Великолепно! — воскликнул седой человек. — С какой целью?

— Ищу маме подарок на день рождения.

— Необычное место ты выбрал. Однако кто я такой, чтобы мешать тебе познавать мир? Послушай, давай поедим, а? Изучая эти свитки, я проголодался настолько, что готов проглотить и своего знаменитого бывшего ученика.

— Так вы учитель?

Немо и не представлял, что учителя могут так размахивать руками и говорить громким голосом. Малыш подумал, что с таким наставником было бы интересно. Как он сказал? «Познавать мир»?

— Скорее исследователь. Но это уже не важно. Всё, что мне осталось — это наблюдать за тем, как знания, что я принёс в мир, законы, которые я открыл, и книги, написанные мной… забываются, исчезают и теряются. А потом снова изучаются, обнаруживаются и находятся. Замкнутый круг. Поднимайся ко мне.

Немо протянул свою маленькую ручку седому человеку и взобрался на камень. Под ногами шуршал папирус, испещрённый буквами. Разломив хлеб и запивая его водой, двое — и стар, и млад — разговаривали до тех пор, пока у Немо не начали слипаться глаза. Устроив малыша поудобнее, седой человек накрыл его частью своего просторного яркого одеяния. Пригревшись, маленький мальчик уснул.

— Ты чем-то похож на Александра, — тихо проговорил седой человек. — Он был хорошим ребёнком. Жадным до знаний. Возможно, он стал бы великим философом. Проклятая война!

Задумавшись, мужчина так и просидел без движения до того момента, как проснулся Немо.

Провожая малыша в путь, седой человек протянул ему чистый желтоватый лист:

— Держи, я уверен, что он пригодится. Думаю, ты сможешь создать с его помощью что-то по-настоящему нужное. С Богом, мой маленький друг.

— Спасибо. Вы добрый. Не расстраивайтесь. Какая разница, были ли вы первым, кто что-то изучил? Знания же уже никуда не денутся. Пишите ещё, ведь когда-нибудь я научусь читать.

Немо снова направился к высокой горе. Она приближалась, вырастая прямо на глазах.

Остановившись у подножия, малыш тяжело вздохнул: вершины не видно, тропка, ведущая вверх, теряется сразу же в нагромождении валунов.

— О! Кого я вижу? Пожалуй в гости! — громкий низкий голос принадлежал мужчине, сидящему под кривым сухим деревом. Его вьющиеся чёрные волосы доставали до плеч. Светлое одеяние закрывало ноги почти до пят, только ступни в сандалиях на тонких ремешках были заметны из-под него. — Здравствуй, юноша! Как же давно я не встречал ни души! Порадуй меня, расскажи: кто ты и что делаешь здесь?

— Здравствуйте. Я ищу подарок маме на день рождения. Меня зовут Немо.

— Рад видеть тебя, Немо. Подарок? А почему именно здесь?

— На вершину этой горы падает свет солнца — там наверняка тепло и растут цветы. А мама любит цветы, — лицо малыша засияло широкой улыбкой.

— Взгляни, как далеко до вершины. Уверен ли ты, что доберёшься в целости?

— Нет, не уверен. Но моя мама — самая лучшая на свете! Я люблю её и хочу порадовать.

— Благородна цель твоя и помыслы чисты. Могу лишь пожелать тебе успеха. Но, может, преломишь со мною хлеб пред трудною дорогой?

Присев рядом с черноволосым человеком, Немо взял у него чашу с водой. Отломленный кусок хлеба был свеж и приятен на вкус. Мужчина спросил:

— А какая она, твоя мама?

— Мама… Тёплая, много улыбается, вкусно готовит. У неё яркие красные волосы и глаза зелёные. Она красиво поёт, особенно колыбельную. Всегда остаётся со мной, если я не могу заснуть, и гладит по голове, пока я не успокоюсь. Она целует мои царапины, если я ударюсь, и они сразу же перестают болеть. Она волшебница, моя мама. Хоп! — и горячие пирожки, хоп! — и чистая рубашка, хоп! — и царапины не болят. Мама любит цветы и солнечных зайчиков. Любит меня и папу. А мы с папой любим её.

— У тебя пламенное сердце поэта! Поэт всегда полон любви, а у тебя её в избытке, — глаза мужчины светились пониманием.

— А вы здесь что делаете? — прожевав очередной кусок, спросил Немо.

— Думаю и сочиняю. Я не закончил дело своей жизни, так уж получилось. Отсюда глядя, может, и хорошо, что не закончил, — тихо проговорил черноволосый человек, глядя куда-то вдаль.

— Сочиняете?

— Да, я поэт, но годы славы давно минули. Не будем о грустном, Немо. У меня есть для тебя подарок! Он точно пригодится, без сомнений! — из складок своего одеяния черноволосый мужчина достал белое птичье перо. — Смотри! Ты можешь им писать на чём угодно. И чернила ему не нужны. Я тоже немного волшебник, как и все поэты, — мужчина озорно подмигнул малышу. — Но до мамы твоей мне далеко.

— Спасибо. Мне пора идти, — улыбнулся Немо. — Закончите ли вы дело своей жизни или нет — не так важно, как дорога, которой вы к этому идёте.

Наблюдая за маленькой спиной уходящего мальчика, мужчина подумал про себя, улыбаясь: «Мне бы хотелось, чтобы и Эней стал таким же, добравшись до цели своего путешествия. Пусть Боги благоволят тебе, чистая душа».

Долго ли, коротко ли Немо взбирался вверх, знает только он сам. Когда до цели оставался всего лишь один поворот, свет над вершиной горы вдруг пропал, и Немо, сделав последние несколько шагов, всё-таки заплакал.

Абсолютно голое пустое пространство, продуваемое всеми ветрами, открылось перед его взором. Вершина горы была такой же серой, как и всё это место. Ни следа жизни. Немо прислонился спиной к каменному валуну, потом сел, свернулся калачиком и горько-горько заплакал, как плачут только маленькие дети: громко рыдая в бессильной тоске.

Когда слёз больше не осталось, Немо долго смотрел в никуда, не понимая, что ему делать теперь. И тут малыш вдруг вспомнил, почему мама так тепло улыбалась ему несколько дней назад: он нарисовал картинку, на которой была вся его семья.

«Нарисовать!» — Немо разложил на земле чистый лист, взял перо и поставил фонарь так, чтобы ему было хорошо видно. «Я смогу. У розы вот такие листья, — от усердия малыш высунул язык. — Колючки. И сам цветок. Бутон. Как коробочка». Нарисованная трясущейся от холода детской рукой, с кривым стеблем и вся в чёрточках шипов, тем не менее она была прекрасна.

«З ДнеМ РажДенья, Мама!» — вывел неровными буквами внизу листа Немо. Счастливая улыбка осветила его лицо. В тот же момент и на вершине горы посветлело.

Малыш поднял голову и увидел крылатого человека в сверкающих доспехах с копьём в руке. Он опустился вниз, и Немо смог рассмотреть его строгое лицо.

— Ты прошёл долгий путь, — голос человека с белыми крыльями зазвучал словно отовсюду. — Но здесь он заканчивается. Прости, малыш, ты больше никогда не сможешь вернуться к маме.

— Но у мамы завтра день рождения! Я приготовил ей подарок! — Немо протянул лист с рисунком человеку с крыльями, нижняя губа малыша задрожала, глаза на грязном лице с разводами от высохших слёз лихорадочно горели.

Крылатый ненадолго смежил веки, губы шевелились, словно он разговаривал с самим собой. Его лицо смягчилось, открыв глаза, он тихо сказал:

— Немо, я сделаю так, что она получит твой подарок, но сам ты с ней встретиться не сможешь. Ты же понимаешь, почему?

— Я же в Аду? — голос малыша сорвался. — Друг показывал мне книжку с картинками, где было нарисовано это страшное место. Но туда попадают только после смерти…

— Ты, и правда, достоин стать Жнецом. Ты будешь прекрасным проводником, Немо. Итак, ты позволишь мне взять твой подарок для мамы?

Малыш молча протянул ему свой рисунок. Крылатый человек снова смежил веки, и в тот же миг у него открылся третий глаз. Рядом с Немо появился круг с рваными краями, в котором мальчик увидел комнату родителей. Лист с рисунком вплыл в него и мягко приземлился рядом со спящей мамой на прикроватную тумбочку. Только вот цветок стал живым, а на рисунке осталась только надпись. Мама улыбнулась сквозь дрёму: «Немо? Это ты, сорванец?» — и открыла глаза. Взяв розу и лист папируса, она прочитала поздравление от Немо. «Дорогой, взгляни! — толкнула она папу в плечо. — Вот так поздравляют настоящие мужчины! Грамотность бы ещё подправить…» Её счастливый смех и радостное выражение лица в этот момент Немо запомнил навсегда.

Круг исчез. Крылатый человек открыл глаза.

— Ты готов, Немо? — мягко спросил он.

— Да, — поднял на него взгляд малыш, умиротворённо улыбаясь.

— С этого дня нарекаю тебя именем Эмигдиус^[3]! — трубный Глас человека с крыльями скатился с горы и разнёсся по серой равнине, отражаясь и преломляясь в причудливых лабиринтах кривых деревьев и каменных валунов. Три человека в разных местах Лимба, прислушавшись, понимающе улыбнулись.

— Мастер-Наставник! Так это же твоё имя! — воскликнул Эгнэтиус.

— Да. Как только Глас отгремел, у меня выросли белые крылья. Ты получил ответ на свой вопрос, любопытный?

— Да, почтенный Мастер-Жнец. А почему у тебя глаза зелёные?

Эмигдиус резко обернулся к школяру и щёлкнул его по лбу костлявым пальцем:

— А это уже другая история.

Примечания

1

Эгнетиус — в переводе с латинского «незнающий».

2

Немо — в переводе с латинского «никто».

3

Эмигдиус — в переводе с латинского «полубог».