Рискованное турне

Синди Майерс, 2018

Энди Мэттисон – богатая наследница и ценный свидетель в деле против лидера запрещенной секты. Именно поэтому она стала мишенью для опасных и безжалостных людей. Офицер Саймон Вудридж должен доставить беззащитную, к тому же беременную женщину в надежное убежище. В опасном путешествии, когда каждую минуту их подстерегает смертельная опасность, молодые люди проявляют отвагу и желание защитить друг друга. Между ними вспыхивает подлинная страсть, и оба спрашивают себя, могут ли они надеяться на совместное будущее, если им удастся спастись…

Глава 4

Саймон вновь повернулся с боку на бок на диване в роскошном номере, рядом, на кофейном столике, лежал пистолет. Местная полиция и охрана отеля не нашли пророка. Двое патрульных, приехавшие по вызову службы безопасности, записали этот инцидент как ссору между женщиной и ее приятелем. Они не восприняли всерьез предупреждение Саймона о том, что Дэниел Метуотер — опасный преступник.

Теперь, когда Мишель и ее ребенок были спрятаны в конспиративной квартире в другом конце штата, Метуотер сосредоточился на Энди Мэттисон. Если он ее похитит и продержит в живых еще два дня, до ее двадцать пятого дня рождения, получит ее деньги и молчание. Мертвые не говорят.

Саймон чуть приукрасил правду, сказав Энди, что она находится под защитой полиции. Она могла не принять его защиту, поэтому ему пришлось прибегнуть к небольшому преувеличению.

Она упорно отказывалась замечать грозящую ей опасность, Энди считала его пророком, который творит лишь добро, но Саймон знал, Метуотер из тех негодяев, которые отбирают последнюю монету у бедного трудяги, а затем бросают его умирать вдали от дома. Он сумел внушить Энди, что счастье — это быть одной из многих женщин, с которыми он спит, и бесплатно на него работать.

Если бы в его жизни появилась женщина вроде Энди, он бы заботился о ней так, как она того заслуживает. Он бы защищал ее ценой своей жизни, если потребуется.

Правда, такая женщина, как Энди, ему не светит. Она привыкла к мужчинам с деньгами, властью, безупречными манерами. Саймон не мог этим похвастать. Он человек суровый, и профессия у него суровая. Энди заслуживает лучшего. Ей нужен другой мужчина.

Саймон вздохнул и снова закрыл глаза.

Телефон на поясе завибрировал. Саймон вытащил его и посмотрел на экран — незнакомый номер.

— Офицер Вулридж? Это Оуэн По г, сотрудник безопасности отеля.

— Да, в чем дело?

— Возможно, это не связано с человеком, которого вы ищете, но на одного из наших сотрудников напали на третьем этаже примерно полчаса назад. Неизвестный подкрался к женщине сзади, набросил на нее одеяло и втолкнул в кладовую. Он не причинил ей вреда, но забрал ключи.

Саймон вскочил и двинулся к двери.

— Она смогла его разглядеть?

— Нет, сэр. Все произошло слишком внезапно. Считаете, это ваш беглец?

— Возможно. У вас при себе фото, которое я вам отправил?

— Да, сэр. Я разослал его всем сотрудникам, но ночью здесь работает только старшая горничная.

— Полицию вызвали?

Пог молчал.

— Вызвали?! — с нажимом повторил Саймон.

— Я… сообщил им об этом инциденте. Но управляющим не нравится, когда здесь снует полиция. Это беспокоит гостей. Я сказал им, что у нас все под контролем.

Саймон с трудом сдержал поток ругательств.

— Поставьте по охраннику у каждого выхода, пусть высматривают его.

— Сэр, в моем распоряжении сегодня всего трое людей, а в отеле полдюжины выходов.

Саймон не стал тратить время на ругань.

— Уж постарайтесь, — бросил он. — У Метуотера теперь есть все ключи, он наверняка спрятался где-то в отеле. Надо бы обыскать комнаты.

— Без ордера это совершенно невозможно, — возразил Пот. — Мое начальство этого не допустит. Гости придут в ярость, в такое-то время — они наверняка уже давно спят.

Саймон понимал, что Пог прав. В конце концов, кто он такой? Пришлый коп, разыскивающий чужака, совершившего где-то какие-то преступления… Ни один судья в Денвере не согласится будить богатых и именитых гостей посреди ночи.

— Дайте знать, если что-то покажется вам подозрительным, — попросил Саймон и повесил трубку.

Он подошел к двери в спальню и легонько толкнул ее. Не заперто. Видимо, Энди так вымоталась, что даже не подумала запереть дверь. Завернувшись в одеяло, она лежала на краю огромной кровати, освещаемая только тусклым светом электронного будильника. Саймон постоял на пороге, прислушался к ее дыханию. В комнате чувствовался аромат дорогих цветочных духов. Очевидно, от своих привычек она не смогла отказаться, даже перебравшись в лагерь в глуши.

Убедившись в том, что Энди спит, он осторожно направился к другой двери, ведущей в соседний номер, — при необходимости их можно было объединить в один на четыре комнаты. Проверил: запор задвинут, цепочка на месте. Даже если Метуотер с помощью главного ключа проберется в соседнюю комнату, сюда ему не попасть.

Саймон осторожно направился к выходу из спальни, когда женщина на постели вдруг беспокойно зашевелилась.

— Что ты делаешь? — спросила таким бодрым голосом, словно она не спала.

— Хотел проверить запоры на двери.

— Зачем?

Саймон не стал рассказывать ей о происшествии с горничной и о том, что Метуотер вполне может скрываться где-то в отеле.

— У меня мания, я помешан на замках.

— Ну еще бы! — фыркнула Энди и перевернулась на другой бок, спиной к нему.

Саймон вернулся на свой диван, улегся на спину и уставился в темноту широко раскрытыми глазами.

Энди уже в который раз повернулась на другой бок, сон упорно не шел к ней.

Когда наконец ей удалось ненадолго задремать, ее разбудило ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Энди сразу поняла, что это Саймон. Она не боялась сурового копа, ее возмущало то, что он обвинял в преступлениях человека, которого она боготворила.

Саймон заявил, что Дэниел забирает не только чужие ценности и имущество, но и независимость. Может, для копа самостоятельность действительно важна. Но Энди не могла сказать того же о себе. Послушная дочь своего отца, мисс Мэттисон была окружена телохранителями, ее берегли, за ней следили фотографы и журналисты, а также зеваки, завидовавшие ее красоте и деньгам. Но все это не было ее заслугой. Красота досталась ей от природы, деньги и власть принадлежали отцу. Ее баловали, обучали, готовили к жизни жены другого богача или политика. Энди смиренно принимала все как должное.

А потом она забеременела и увидела себя женой любимого человека, матерью маленькой девочки или мальчика. Но оказалось, что отец ребенка не любит ее. У него уже есть семья. Это известие разом убило ее любовь к нему. А может, это и не было любовью, просто она отчаянно желала, чтобы ее ценили такой, какая она есть, а не ее внешность, имя и деньги.

Пророк считал ее особенной. Он не превозносил ее красоту, не заикался о ее богатстве или влиянии. Он просто смотрел ей в глаза и говорил, как сильно любит ее.

И она верила ему. А этот полицейский утверждает обратное! Как ей хотелось уличить его во лжи! Но внутренний голос нашептывал, что, возможно, Саймон прав. А это значит, что она вновь обманывает себя.

Зазвонил сотовый телефон. Энди выудила его из-под подушки и приняла вызов.

— Алло? — прошептала она.

— С тобой все хорошо, Астерия? — с тревогой спросил пророк, назвав ее по имени, которое сам выбрал для нее.

— Да. Я беспокоюсь о тебе, — ответила она.

— Со мной все будет в порядке, — заверил ее Дэниел. — Добро сильнее зла.

— Да.

Но что есть зло? Саймон? В это Энди не верилось.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал пророк.

— Да. Конечно.

— Я знаю, что этот коп следит за тобой, но тебе не следует его бояться.

— Я и не боюсь.

— Это потому, что ты полна добра, и эта доброта делает тебя сильной, — убежденно произнес Дэниел. — Мне нужно, чтобы ты сделала для меня одну мелочь, — добавил Дэниел. — Но так, чтобы коп не видел.

— Хорошо.

— Иди к двери, которая ведет из твоей спальни в соседний номер, отопри засов и цепочку.

Она посмотрела на дверь, которую только что проверил Саймон.

— Справишься? — спросил Метуотер.

— Да. Но зачем?

— О причинах не думай. Повинуйся — и обретешь все блага.

Это была фраза из молитвы, которой он их обучил.

— Повинуясь, обрету все блага, — повторила она.

— Правильно.

— А что мне делать потом? — спросила она.

— Ждать.

Он прервал звонок, и Энди положила телефон под подушку. Затем она на цыпочках прокралась к двери в смежный номер и осторожно повернула задвижку, бесшумно снять цепочку не удалось. Энди замерла. С бешено бьющимся сердцем, она прислушалась, но из соседней комнаты не раздалось ни звука.

Посетив туалет, она вернулась в постель. Она скорее почувствовала, чем услышала, как открылась дверь, ведущая в соседний номер. В проходе появилась тень, а затем Дэниел оказался рядом с ней, опустился на колени и приник к ее губам в нежном поцелуе. Она потянулась, чтобы обнять его, но он помешал ей.

Прижавшись губами к ее уху, пророк заговорил так тихо, что ей пришлось напряженно прислушиваться, чтобы разобрать слова.

— Я не мог уйти без тебя, — шепнул он. — Я рискнул всем, чтобы вернуться и быть вместе с тобой. Ты понимаешь?

— Да, но здесь для тебя слишком опасно, — шепнула она в ответ.

— Только не с тобой. Ты защитишь меня. — Дэниел ласково погладил ее по плечу, затем его рука скользнула к ее груди — и замерла: пальцы коснулись медальона.

— Что это? — спросил он и вытащил медальон из-под ворота ночной рубашки.

— Это ты обещал подарить моему ребенку, — объяснила Энди. — Я знаю, мне не следовало брать его без разрешения, но с ним я чувствую близость к тебе, даже когда мы в разлуке.

Она ожидала новой вспышки гнева, но пророк поцеловал ее в щеку.

— Да благословит тебя Господь, — произнес он. — Я знал, что ты — мой талисман.

Он потянулся к ее руке, но Энди отпрянула, вспомнив, как он ударил ее.

— Все в порядке, — успокаивающим тоном произнес он. — Я бы ни за что не причинил тебе вред. Пойдем со мной. Нам нужно спешить.

— Куда мы идем? — спросила она.

— В безопасное место. Даю тебе слово.

Кровать скрипнула, когда Энди села на краешек и попыталась ногами нащупать обувь.

Вдруг пророк грубо дернул ее на себя, не дав обуться. Энди вскрикнула от боли.

Дверь спальни распахнулась, и в нее хлынул свет. В проходе стоял Саймон.

— Энди, все в порядке? — спросил он.

Но прежде, чем Энди успела ответить, Метуотер зажал ей рот рукой и крепко прижал девушку к себе. Что-то больно ужалило ей горло. Щелкнул выключатель, свет залил комнату, и в звенящей тишине раздался голос Метуотера:

— Брось пушку, или, клянусь, я перережу ей горло, и она истечет кровью на месте!