В объятиях Тени

Сильвия Лайм, 2017

Его глаза – темная сирень иного мира. Его кровь – магия, способная лишь убивать.Его желание – закон, которому невозможно противостоять. Ты не сможешь скрыться, как нельзя скрыться от собственной тени. Оказавшись на чужой земле, бойся Его. Отступника по прозвищу Тень.

Глава 5

Остаток дня и всю ночь я оказалась полностью предоставлена сама себе. Начальник стражи Верден больше не появлялся, чтобы увести меня обратно в гарем. Получается, я могла спокойно оставаться тут? В комнатах своего господина?

Недолго думая, я так и сделала. Мне нравились эта большая круглая кровать и донельзя скользкие черные простыни. Они приятно холодили и ласкали кожу, напоминая о прикосновениях своего владельца.

Через некоторое время я уснула, пытаясь скрыть даже от самой себя, что внутренне надеялась на возвращение Лерана.

Но он не появился.

Утром служанка принесла завтрак и снова исчезла. Складывалось впечатление, что слугам дали приказ оставить меня в покое.

Я привела себя в порядок, надела вчерашнее белое платье и отправилась гулять по огромному дворцу лайета Дайше, наместника одной из провинций королевства под названием Пангирия. Да, кое-что я уже умудрилась запомнить в этом чужом мире.

Выбравшись из покоев Лерана, я стала бродить по многочисленным коридорам дворца. Мне никто не препятствовал. Ни слуги, ни стражники. Так очень скоро я поняла, что замок был просто огромен! Мне, как жителю шумного мегаполиса, привыкшего каждый день возвращаться в тесноту маленькой квартирки, все это полупустое пространство казалось необъятным. Для кого это все строилось? Для слонов? Здесь же потолки метров десять! А может, размерами помещений кто-то пытался компенсировать малюсенькую пипку? В нашем мире мальчики с такой проблемой покупают джипы, а здесь — строят замки?

Я похихикала. В любом случае было приятно испытать новые ощущения от дворцовой жизни.

Через некоторое время я решила подняться на самый верх. На крышу замка. Лекарь, принесший мне листья алоэ, упоминал, что именно там располагается ботанический сад. Я жаждала поглядеть на это чудо. Что же, интересно, за растения тут культивируют? Такие же, как у нас, или нет?

Подниматься пришлось долго, но я справилась. На тысячной ступеньке, кляня и ругая архитектора этой махины, я наконец остановилась. Массивные, как и все здесь, двери вывели меня на полностью стеклянную крышу. То есть, конечно, пол был из камня, зато потолок!.. Голубое небо, казалось, можно потрогать. А ослепительно яркое солнце заливало все помещение золотым светом сквозь кристально-прозрачный купол.

Сама оранжерея разделялась на прямоугольные секции дорожек, по обеим сторонам которых располагались длинные клумбы с растениями. Многие из них были столь высокими и густыми, что сплетались над головой в целые арки.

Я прошла вглубь, с интересом рассматривая листья и соцветия, подобных которым не встречала никогда прежде. Вот огромный желтый цветок, напоминающий пятнистую змею, а вот — черный, похожий на паука. Но, как ни странно, были и знакомые растения. Так удалось обнаружить куст алых роз, грядку укропа, облепиховое дерево и даже фиолетовый вьюнок, раскинувший вокруг длинные усы.

Я присела на корточки, коснувшись чашечки цветка, и улыбнулась. Приятно найти на чужой земле что-то родное.

— Привет! — раздался голос сзади.

Повернула голову и встретилась взглядом со своей первой знакомой в этом мире.

— Ири, — улыбнулась я, вставая. — Привет!

— Один из стражников сказал, что я найду тебя здесь, — ответила она, проходя в оранжерею.

— Все-то они знают, — хмыкнула. — И не спрячешься!

Девушка понимающе кивнула, садясь рядом со мной.

— Что ты делаешь?

— Вот, зеленью наслаждаюсь, — провела я рукой над вьюнком.

— А я не люблю цветы, — сказала Ири. — Никогда не знаешь, какую подлянку они могут тебе подкинуть.

— В смысле?

— В прямом! Их скрытые волшебные свойства способны проявиться в любой момент. Не знаю, как эти, — она указала на синие соцветия, — но вот, например, лепестки розоцвета при определенных обстоятельствах могут лишить человека желания жить. На время, конечно, но все равно страшно. А пыльца солнцелютика может заставить говорить только правду. Есть и цветочки попроще: вот эти светятся в темноте…

— Неужели? — удивилась я. — И что, они способны на это сами по себе?

— Ну, как правило, травники в таких случаях пропевают заклятие активации. Но я знавала людей, которые получали нежелательные эффекты и без дополнительных действий.

Так вот, значит, как работают все эти травки-настои-таблетки.

— А растения от природы обладают такими свойствами… или нет? — спросила я, размышляя, какой эффект могут дать фиолетовые цветы передо мной.

— Да, от природы. Но травники годами изучают их и экспериментируют над заклинаниями, узнают, какие именно слова нужно напеть, чтобы проявился необходимый эффект, а не любой другой. Откуда ты все-таки приехала, что никогда не слышала о подобном?

Я слегка напряглась. Ну вот, опять неловкие вопросы. С языка так и рвалось едкое: «А вам, сударыня, какая печаль?»

Но вместо этих слов я вздохнула и ответила:

— Мы же сейчас на границе королевства Пангирия, правильно?

Ири с готовностью кивнула, а я продолжила фантазировать:

— А дальше на север у нас идет…

— Фейльери, лес сумеречных дриад, — тут же ответила девушка.

А я чуть не поперхнулась от удивления. Ничего себе! Дриад! С трудом сохранила невозмутимый вид, добавив:

— Да-да, а с востока у нас лежит этот, как его…

— Тензен, — ответила Ири и отчего-то широко распахнула глаза.

Наверное, я оттуда вряд ли могла появиться.

— Тензен, — повторила я задумчиво, а девушка немного нервно добавила:

— Логово пауков!

Передернув плечами, я представила себе это место и поняла, что действительно, свезло так свезло! Меня всего-навсего продали в рабство в людском королевстве. Пф, ерунда какая! А ведь могла оказаться у дриад или пауков!

— Так, а с запада…

— Унгарлор, оплот огров, — закивала Ири, на этот раз не дожидаясь моего задумчивого мычания.

Нет, из Унгарлора я быть точно не могу. Языка-то я их не знаю.

— А дальше? Что лежит дальше? — я немного нетерпеливо всплеснула руками.

— Степи и селения полулюдей. Там мало кто был, — ответила Ири. — Неужели ты оттуда?

Вооот!

— Да, — кивнула я. — Меня в детстве у родителей украли. И воспитывалась я этими самыми… полулюдьми.

Девушка восхищенно захлопала глазами. И на лице было написано, что она уже готова мне поверить. Ну до чего наивная, ей-богу!

Вдруг сбоку послышался какой-то шорох. Сперва я не обратила на него никакого внимания. Но уже через мгновение поняла, что зря.

— Смотри! Осторожно! — крикнула Ири, отпрыгивая назад.

А я не успела. Тонкие усики вьюнка обвили мои ноги, скручиваясь цветами вокруг лодыжек, поднимаясь выше. Красиво — глаз не оторвать!

Секунда — и я упала на пол, понимая, что стебли растения гораздо прочнее любой веревки. Мне не выпутаться. А потом раздался голос. Тонкий, женский, он пел очень лиричную песню на неизвестном языке.

Из-за поворота оранжереи медленно выплыла стройная фигура смуглой фаворитки лайета. В мягко-лимонном платье, эротично подчеркивающем изгибы тела, она даже сейчас при ходьбе покачивала бедрами. Шоколадные волосы были заплетены в тугую крупную косу, приоткрывающую маленькие ушки.

— Дорогая, ты не могла бы замолчать? У тебя отвратный голос! — наврала я, пытаясь выпутаться из колдовских оков, поднимающихся к моей шее.

Эрисса пела звонко и красиво, вопреки всему. Эти звуки напоминали странную лесную балладу, колыбельную.

— Нет! Так нельзя! Я вызову охрану! — воскликнула Ири и тут же выскочила из помещения. Вот что значит: «Ушла душа в пятки и не вернулась».

«Беги, Лола, беги!» — я бы усмехнулась напоследок, но один особенно толстый стебель ужасно отвлекал — щекотно пихал свои листики мне под мышку.

По одному взгляду Эриссы за Ири по пятам метнулись две девушки, что следовали тенью за фавориткой лайета Дайше.

Мягкие побеги вьюнка уже оплелись вокруг горла, а мне все не приходило в голову, как выпутаться из передряги. Может, тоже начать петь? А если опять набежит толпа эриний? Вряд ли от этого мое положение улучшится. Вот и лежала я на полу, спеленатая, как гусеница, извиваясь, чтобы залезть пальцами в зудящую подмышку.

И вдруг над плечом любимой наложницы Лерана мелькнула, набирая плотность, крупная и гибкая фигура белого тигра. Фьер широко улыбался большим кошачьим ртом, что делало его слишком похожим на человека.

Я умоляюще посмотрела на него, наблюдая, как он с издевкой глядит на довольную наложницу. А в следующий миг мощная тигриная лапа с крупными, по-настоящему человеческими мышцами легко дала девушке подзатыльник.

Эрисса споткнулась от неожиданности. Слова песни оборвались, и в тот же миг путы растения ослабли. Я мгновенно освободилась от коварных побегов, вскочив на ноги.

— Что это было? — воскликнула она, гневно оглядываясь и словно не видя белой фигуры зверя совсем рядом с собой. А Фьер, довольно улыбаясь ей в лицо, высунул язык.

— Она… — тихо проговорила я, и обсидиановый эриний тут же закончил за меня:

— Не видит и не слышит.

— Что ты там бурчишь? — фыркнула девица, складывая руки на груди и гневно моргая длинными ресничками.

— Милый ты мой пучеглазый долгопят, — проговорила я, совершенно приходя в себя и приближаясь к девушке. Наконец-то можно было почесаться! — Неужели у вас в гареме так легко втихаря придушить любую рабыню?

— Как ты меня назвала? — с ужасом переспросила Эрисса, игнорируя вопрос.

— Да-да, пучеглазый долгопят — это про тебя, — кивнула я. — Зверек такой есть. Очень милый и красивый. У него глаза весят больше, чем мозг.

На смуглом лице наложницы начала проступать яркая краска гнева. Фьер запрокинул голову и громко захохотал. Совсем по-человечески.

— Если бы ты меня придушила, неужели твой господин тебя не наказал бы? — продолжила я. — И что будет, когда я ему расскажу об этом?

Девушка фыркнула.

— Я не собиралась тебя убивать. И ты жива. Лайет не станет меня ругать. Я — его любимица.

Неприятно. Это было очень неприятно слышать. Ну ничего, это только начало.

— А что будет, если я стану его любимицей? — приподняла бровь я, безошибочно угадывая, что сильнее всего выведет ее из колеи.

— Этого никогда не произойдет! — взвизгнула она, но страх на безупречном лице все же промелькнул.

— А Леран сказал мне, что ты в последнее время ему наскучила, — протянула я задумчиво.

— Нет! Ты все врешь! — раздалось нервное. — Ты вообще еще не скоро встретишься с господином. Уж я это обеспечу!

Теперь уже фыркнула я.

— А мой наряд тебе ни о чем не говорит?

Девушка бросила испуганный взгляд на мои белые одежды и ахнула. Мне показалось, что у нее вот-вот пар пойдет из ушей, а глаза нальются кровью.

Она сжала кулаки, зло выдохнула и молча вышла из оранжереи.

— Не дева — огонь! — сквозь улыбку проговорил Фьер, стуча мягким хвостом по полу. — Из нее могла бы получиться отличная эриния.

— А человек вышел гаденький, — ответила я, подходя ближе к своему знакомому.

— Это потому, что она не вполне человек, — протянул кот.

— В смысле?

— В ней течет кровь сумеречных дриад, — ответил Фьер. — Небольшая доля, но все же.

— Дриад? Это те, что из Фейльери, к северу отсюда?

— Отличная память, — усмехнулся он. — А что за ерунду ты рассказывала своей подружке про жизнь с полулюдьми?

Пожала плечами.

— Как говорится: «Не любо — не слушай, а врать не мешай». Никто не должен знать, откуда я.

— Секреты, — протянул Фьер, — мне нравится…

— У меня тоже есть один секрет про белого эриния в черную полосочку…

— Я — обсидиановый эриний, а не белый в черную полосочку, — немного обиделся он.

— Постараюсь запомнить, — улыбнулась я. — Но обещать не могу. Кстати, а что вообще значит «обсидиановый»? Какие еще есть?

Тигр блеснул миндалевидными глазами, и все три его вертикальных зрачка одновременно расширились, почти сливаясь в одно серебряное пятно. Так его странный иномирный взгляд стал более похож на человеческий.

— Есть три вида эриний: хрустальные, янтарные и обсидиановые, — его голос звучал четко и серьезно, будто Фьер читал лекцию. Было видно, что эту тему он считает крайне важной. — Все три вида различаются по силе. И цвету глаз.

Последние слова он сопроводил очень многозначительным взглядом, черным, как космическая ночь.

— Хрустальные — самые слабые среди нас. Это низкорослые бесплотные существа, живущие в траве, листве, ручьях. Они не могут обрести плоть. Попадая в этот мир из Эреба, они иногда незаметно селятся в человеческих жилищах. Некоторым из них нравится такое соседство, и они могут помогать вам…

Фьер презрительно фыркнул. А я не перебивала.

— Но чаще эринии не любят людей. И вредят. Янтарные эринии гораздо сильнее хрустальных. И больше по размеру. Те, которые напали на тебя в саду, входили в их число.

— А они всегда так выглядят? — поинтересовалась я. — Как… шакалы?

— Нет, — покачал головой тигр. — Мы все разные. Те зовутся псами войны.

— А что они от меня хотели?

Фьер широко улыбнулся, обнажив длинные острые зубы.

— Полагаю, выпить немножко кровушки.

— Что? Зачем?

Нифига себе перспектива! Да если б я знала заранее, то уж не на дереве бы пыталась спрятаться!

— Янтарные эринии тоже практически бесплотны. Но они могут обрести физическое тело, если убьют много людей, поглотив их жизни.

Опасные твари-то, как оказалось.

— А как насчет обсидиановых эриний? — На этот раз я была отнюдь не так спокойна, как прежде, глядя на красивого белого тигра.

Фьер опять улыбнулся, обвивая себя хвостом.

— Мы — самые сильные, — довольно протянул он. — И у нас есть физическое тело. Мы очень крупные, — раздавался его медленный удовлетворенный голос, — очень быстрые… И очень опасные. Такие, как мы, редко проникают в этот мир.

По всему выходило, что передо мной был страшный хищник. И он совершенно натурально пытался меня напугать.

Но прошло уже два дня с тех пор, как мы познакомились. А Фьер так и не сделал ничего, что могло бы мне навредить. Более того, даже помог с Эриссой.

Ободренная собственной уверенностью, я подошла ближе с вполне конкретной целью, но наглый кот опередил мои планы.

— Не вздумай снова меня гладить, — предостерегающе оскалился он. Блеснули острые полосы зубов. — Ты что, не слышала, что я тебе сказал?! Второй раз я этого так не оставлю! Сожру на месте, честное слово! И не посмотрю на волосы.

Возмущению отпрыгнувшего от меня тигра не было предела. Я прыснула со смеху, примирительно подняв ладошки.

— Ладно-ладно. Не бойся. Не буду я тебя трогать, — ответила, а сама подумала: «Все равно потом поглажу. Никуда не денешься». — Кстати, спасибо, что помог.

— Кто? Я? — изумился дикий кот. — Больно надо тебе помогать! Это так, импульсивно. Песня мне не понравилась…

Он самодовольно отвернулся в сторону.

— А ты давно здесь? — решила перевести тему я.

— С того момента, как ты вошла в оранжерею. Спал тут, понимаешь, на солнышке, и тут вы с этой малявкой, — он нарочито недовольно пошевелил усами. В черных как уголь глазах мелькнула искра задора.

— Ну, прости, кто ж знал, что коты любят спать в оранжереях?..

— Я — тигр! — прорычал он.

— Да, конечно… — с улыбкой махнула рукой я.

Оставшийся день прошел спокойно. Я видела издали несколько других наложниц, к которым меня не подпускала или охрана, или служанки. Ири тоже больше не появлялась. Но не думаю, что помощницы Эриссы могли причинить ей вред.

Фьер опять исчез, а я осталась наедине с собственными мыслями. И в них неотступно и постоянно возникал образ Лерана. Его широкоплечая фигура с внушительными изгибами крупных мышц, уверенное лицо с твердым взглядом из-под густых бровей, длинные волосы, забранные в несколько толстых жгутов, переходящих в одну косу. Он выглядел, как дикий охотник бескрайних лесов, как вождь какого-то новоиндейского племени, которому не хватает лишь томагавка в руках и пленницы, перекинутой через плечо. И мне, черт побери, очень хотелось быть этой самой пленницей!

Целый день меня никто никуда не звал. В смысле, служанка не приходила и не требовала наводить марафет перед визитом к господину. Леран тоже не показывался. Одним словом, меня не ждали. И это ужасно нервировало. Как часто ему вздумается звать меня к себе? Раз в месяц? В полгода? У него в распоряжении целый гарем. И одна псевдодевственница. Какой ему смысл идти ко мне?

Но мне такое положение вещей абсолютно не нравилось. Более того, оно было мне просто не выгодно. Я хотела домой.

Тогда я приняла самостоятельное решение: найти лайета Дайше. И пока мое навязчивое желание оказаться в его объятиях не переросло в настоящее безумие, нужно было заставить мужчину найти способ открыть разлом в мой мир. Маг он или не маг, в конце концов? И, наверное, придется рассказать, откуда я… Но об этом потом. Сперва я должна понять, чем его привлечь.

Методы немагического излечения его не интересовали, значит, стоило найти что-то более весомое. Может, рассказать, как кладется русская печь? А что? Между прочим, Европа много веков знать не знала, как это делается. И грелись их дома малоэффективными грязными каминами.

Хотя на кой лад лайету целой провинции дурацкая печь? Нет, нужно что-то поинтереснее…

Ближе к полудню я вернулась в гарем. Но и тут было невероятно скучно. Пообедала, приняла ванну, переоделась и снова побрела по дорожке к дворцу Лерана. Путь был мне уже известен, а стража пропускала вполне спокойно. Хотелось убедить себя, что я иду на важные переговоры. Что от этого зависит мое возвращение домой. А о том, что перед этим я надела самое красивое из трех принесенных платьев, я старалась не думать. Как и о собственной коже, после ванны пахнувшей цветочным маслом, и волосах, уложенных красивыми волнами.

По дороге я продолжала размышлять над выгодной сделкой. Что предложить взамен своего освобождения? Может, способ изготовления самогона путем двойной перегонки? Нееет, наверняка водка у них есть. Тогда что? Схему простого масляного уличного фонаря? Пока огр-евнух вез меня в своей повозке, я не видела на улице ни намека на ночное освещение.

А еще лучше — схему качественной канализации. Все эти открытые туалеты возле дорог крайне удручают.

Но есть ли до этого дело наместнику? Ведь он колдун и живет во дворце… Проблемы простых людей могут его и не касаться.

У меня дома всегда было множество энциклопедий, учебников и материалов по самым разным областям науки. Я любила читать. Не думала, что все это мне однажды пригодится. Да и как предугадать заранее, что провалишься в другой мир?

В замке я долго блуждала по коридорам, стесняясь спросить, что ищу господина. А стража, очевидно, думала, будто новая шаэр изучает дворец.

За одной из дверей мне удалось случайно подслушать, что лайет Дайше у себя в мастерской. Две служанки мыли пол и не знали о моем присутствии. А у меня сердце подскочило к горлу, как только я услышала то, что хотела. Оставалось найти эту самую мастерскую.

Поблуждав еще немного без всякого толку, я вернулась к главному входу. Там у дверей обнаружилась статная фигура Вердена, начальника стражи. Пожалуй, он был одним из немногих людей в этом мире, который с первого дня вызывал у меня исключительно чувство приязни.

— Верден! — окликнула я его по имени. И в первый момент по мужскому лицу пробежала тень, а затем страж увидел меня и еле заметно улыбнулся.

— Шаэр Лера, — сказал он с поклоном. — Никак не привыкну, что вы зовете меня по имени.

— А как я должна тебя звать? — удивилась я.

— К стражникам принято обращаться обезличено. Просто «катэр». Меня, как начальника стражи, зовут «элькатер».

— Но ведь вы зовете меня по имени, — пожала плечами я. — А приставка «шаэр», выходит, означает «наложница»?

Верден кивнул, судя по всему, увидев, что мне этот титул не слишком-то приятен.

— Давайте договоримся с вами: вы отныне будете звать меня просто по имени. Как и я — вас.

Верден сдвинул брови в легком недоумении.

— Но так не положено, шаэр…

И тут же замолк, видя, как меня перекосило.

— Хорошо, — вдруг услышала я, а на грубоватом лице появилась вполне себе светлая улыбка. — Я обещаю звать вас по имени, Лера, но только когда мы будем одни. При слугах и хозяине вы останетесь шаэр Лерой.

И то — хлеб! Я улыбнулась в ответ.

— Верден, а ты не знаешь, где у господина находится мастерская?

Стражник снова подозрительно нахмурился.

— Нельзя приходить к лайету без дозволения, — проговорил он.

— Нет-нет, я просто хочу знать расположение всех комнат, — быстро ответила я, невинно захлопав глазами.

Верден чуть расслабился и охотно выдал мне все пароли-явки. И Красная Шапочка, поблагодарив доброго великана, попрыгала в лес, тряся пирожками. В смысле, я тут же поспешила в указанном направлении, на ходу делая невозмутимый и скучающий вид.

Мастерская отступника по прозвищу Тень должна быть очень любопытным местом. Но она, мать его за ногу, охранялась двумя здоровенными амбалами в форме «катэров». На ходу краснея и бледнея, я гордо задрала голову и подошла к Сцилле и Харибде.

— Лайет Дайше ждет меня, — повелительно бросила я, не глядя им в глаза. Маска невозмутимости трещала по швам, грозя превратиться в большеглазую мордочку пугливой антилопы.

Стражники посмотрели сперва на меня, потом — друг на друга.

— Не велено никого пускать, — проговорил один из них, очевидно, набравшись смелости.

Я стрельнула в него уничтожающим взглядом. Ну, я надеялась, что взгляд получился именно такой.

— Твое имя?! — грозно воскликнула я. И прежде чем изумившийся мужчина успел что-либо сказать, добавила: — Господин захочет узнать, кто именно отказался выполнять его приказ и не пустил к нему любимую наложницу!

— Но… — побледнел стражник, нервно глядя на товарища.

— Твое имя?! — повторила я, чем еще сильнее напугала бедолагу.

— Шаэр, нас не предупреждали… — замялся этот самый катэр.

— Господин мог забыть. У него много забот, — строго ответила я. — Может, пойдешь и отругаешь его за плохую память?!

— Нет-нет, что вы, шаэр, — вступился второй охранник. — Простите. Как вас представить?

— Шаэр Лера, — ответила я с ноткой удовлетворения в голосе.

Катэр открыл передо мной двери, не забыв повторить мои имя и ранг.

Лайет по прозвищу Тень стоял в глубине небольшого помещения. Когда стражник закончил меня представлять, Леран удивленно поднял бровь, отвлекаясь от какого-то дела.

— Лера? — переспросил он.

И, не успел охранник побелеть от страха, что ослушался своего господина, как тот добавил:

— Пусть войдет.

Катэр выдохнул, пропуская меня внутрь. Двери за спиной захлопнулись.

— Как ты умудрилась проникнуть сюда? — усмехнулся Леран. — Чем подкупила мою стражу?

— Ничем, не ругай их, пожалуйста, — ответила я, тут же подрастеряв весь боевой запал. Щеки опять покраснели, стоило бросить один-единственный взгляд в сиреневые глаза.

— Как скажешь, — ухмыльнулся он, прислонившись бедром к столу. — Но кого-то наказать придется… Ко мне нельзя приходить без дозволения.

Я шумно сглотнула: разговор начинался не совсем так, как я предполагала. Кровь побежала быстрее. Я опустила взгляд на его пока совершенно свободно сидящие брюки, и мне вдруг стало тесно в груди. И от Лерана не укрылся мой интерес.

Темная улыбка скользнула по красивым губам, глаза приобрели мрачный блеск.

— Подойди, — повелительно бросил он.

Я вздрогнула, делая один медленный шаг. Потом еще один… Удивительно, как быстро в его присутствии мои ноги становились ватными, а сама я превращалась в кролика, загипнотизированного коброй.

Когда между нами осталась ничтожная пара десятков сантиметров, он взял меня за талию и придвинул к себе. Коснулся распущенных прядей, убирая назад.

— Мне нравятся твои волосы… — протянул он, пропуская их между пальцев.

От легкого натяжения мурашки побежали по коже.

— Почему они такого цвета? — спросил он. — Как лепестки розоцвета, как молодая вишня…

Его голос звучал задумчиво и ласково. Мне захотелось закрыть глаза и утонуть в нем. Но надо было придумывать ответ. Да еще такой, который не приведет к правде о моем происхождении. Пока что раскрывать все тайны не входило в мои планы.

Разные варианты мелькали в голове: «магическая краска», «эстетическое колдовство», «проклятье огров-евнухов». Но все казалось неубедительным и было тяжеловато в дальнейшем вранье.

— Это… плод неудачного эксперимента, — проговорила я. — Однажды я случайно пропела заклинание… и оно дало побочный эффект.

— А что было за заклинание? — поинтересовался он.

Блин, блин, блин!

— Эм… не знаю, прочитала в какой-то умной книжке… — я опустила взгляд, надеясь, что моя ложь останется незамеченной.

Леран молчал. Я видела краем глаза, как мерно поднимается его широкая грудь, одетая сегодня в очередную темную безрукавку с острым воротником. Вместо пуговиц или чего-то подобного ткань неплотно стягивалась ремнями, демонстрируя гладкую кожу и мышцы.

— Ты полна загадок, Лера, — проговорил он тихим шелестящим голосом. — Так и быть, я не стану настаивать. Храни свои секреты. А твои волосы мне нравятся…

Он намотал одну прядь на палец и мягко потянул. Легкая дрожь прокатилась по всему телу.

Я подняла на него немного удивленный взгляд. Сиреневые глаза горели мягким внутренним светом. Этот момент был таким до странного теплым, таким трогательным и нежным, словно между нами существовало нечто большее, чем отношения рабыни и господина. Боюсь, мне слишком сильно хотелось так думать.

— Зачем ты пришла? — спросил он, и вместо заготовленных фраз я ответила совсем другое:

— Почему ты не взял меня вчера? Почему не взял силой? Ведь я — твоя наложница…

Сердце странно замерло. Оказывается, его ответ был для меня очень важен. Даже слишком.

Леран еле заметно улыбнулся. Мягкое выражение лица неуловимо превращалось в дерзко-опасное, будоражащее кровь.

— А тебе бы этого хотелось? — произнес он низким мурчащим голосом.

Я покраснела до кончиков пальцев. Моего ответа он не дождался и сказал сам:

— Все так, как я и говорил. Я не беру женщин без их желания. А мне хватило и того, что я получил от тебя. Твои стоны… очень сладкие…

Он хищно улыбнулся, а я готова была провалиться сквозь землю. Сердце бешено стучало, воспоминания об удовольствии, которое я получала рядом с ним, жгли изнутри. Меня бросило в жар.

— Что значит «мне хватило»? — спросила я как можно более твердо. Но голос уже начинал подрагивать.

Горячие руки блуждали по моей спине, изредка опускаясь на бедра, оставляя обжигающие рисунки на ткани платья.

— Мне необходима энергия. И я получаю ее от женщин, с которыми имею секс, — мягко протянул он, наклоняясь и медленно втягивая воздух у моих волос.

— И зачем тебе энергия? — сбивчиво спросила я, чувствуя кожей жар его тела.

— Это сложно… — прозвучало неопределенное. — Моя магия требует плату.

— То есть без секса ты перестанешь быть колдуном?

Леран на миг отстранился и посмотрел на меня очень внимательно.

— Не перестану, — раздался тихий ответ.

Но я была уверена, что он не договорил. Было что-то еще.

И пока этот мужчина вновь не увлек меня в пучину собственной страсти, я быстро спросила:

— А чем ты здесь занимаешься?

Лайет Дайше на мгновение задумался.

— Пытаюсь понять, на что способна магия материи. Если ты понимаешь, о чем я говорю…

Он бросил на меня скептический взгляд, приподняв бровь.

— Я уже смог с ее помощью очень многое. Построить этот замок, например. Ни одна магия на это не способна. Конечно, его возводил не я сам. Но шлифовка, придание формы камню, подъемная сила — все это делалось магией.

Леран отпустил меня, повернувшись к столу, и ладонью вниз простер руку над темной поверхностью. Из кисти тут же полилась на столешницу зеленая струйка жидкого тумана.

— Но говорят, что материя проклята, — начала я прощупывать почву.

И к моему некоторому неудовольствию, мужчина кивнул.

— Так и есть.

А затем изумрудный дымок обрел плотность, очертания. И через мгновение стал вполне себе осязаемым цветком. Небольшие шипы на ножке и множество лепестков намекали на то, что передо мной роза. Но, вопреки ожиданиям, она была полностью зеленой, а бутон отдаленно походил на крупную орхидею.

Леран протянул мне растение, еле заметно улыбаясь.

— Это — цветок Лериссы.

Я слегка покраснела, принимая подарок. Он был очень красив.

— Предполагается, что материя способна открыть стабильный широкий проход в Эреб, — продолжал между тем мужчина. — И тогда оттуда явится Мать эриний и погубит все живое.

— Звучит ужасно.

— Старое глупое пророчество, — отмахнулся лайет.

— Ты в него не веришь? — спросила осторожно я, пытаясь понюхать диковинный цветок. Он оказался мягким и гибким, как настоящий, но совершенно не пах. Жизни в нем не было. Но и смерти тоже. Этот подарок не завянет никогда.

Одновременно я надеялась услышать ответ. Ведь если можно открыть разлом в Эреб, наверняка можно и в мой мир! Домой!

— Не знаю, — ответил между тем Леран. — Пророчество довольно нелогичное. И, кроме того, очень старое. Разломы появляются отовсюду. Но ни один еще не был достаточно большим. Мать эриний должна явиться из прохода, и лишь кровь иного мира, пролитая на алтарь материи, закроет его навсегда. Вот так примерно звучат эти слова. Но никакого портала не существует. Как и крови иного мира.

Я громко сглотнула. Все это становилось подозрительно похожим на правду. Кровь иного мира… Это не про меня ли, часом?!

— А что ты сделал бы, — медленно протянула я, — если бы появилось существо из этого самого иного мира? Как сказано в пророчестве?

Леран задумался. Потом его сиреневые глаза блеснули, и прозвучал резкий ответ:

— Вероятно, сперва посадил на цепь, а потом убил бы. А кровь сохранил для дурацкого алтаря. Эринии крайне опасны, а это существо будет опасней в сотни раз.

Зашибись. Приехали.

Во рту резко пересохло, очень захотелось домой. Ну очень!

— Мне надо идти, — бросила я нервно, потирая шею и разглядывая мягкие гаремные туфли. А подняв глаза, никого не увидела возле себя. Там, где только что возвышалась мощная фигура Лерана, было пусто.

И вдруг за моей спиной, прямо у уха, раздался тихий вкрадчивый голос:

— Так быстро?..

Мурашки тут же лизнули поясницу.

— Я…

Но договорить не получилось. Мужчина властно обнял меня сзади, проведя руками по животу, скользнув вверх и уверенно накрыв ладонями грудь. А затем ловко подтолкнул к столу, заставляя облокотиться на него. Спиной я почувствовала тяжесть тела и выдохнула с легким испугом и резко подскочившим адреналином.

Он словно бы делал все, что хотел. Не оглядываясь на мои желания. Уверенно, сильно, дерзко. Как господин и хозяин. Но, несмотря на это, мне нравилось. А может, нравилось именно это.

Кровь мгновенно превратилась в огонь. Одним жадным движением его рука скользнула под юбку и опустилась между ног, пока просто накрыв ладонью обнаженный изгиб области бикини. Нижнего белья так и не выдали.

— Мне нравится твоя гладкость, — сказал он хриплым шепотом, поглаживая бархат, лишенный волос.

И в ту же секунду пальцы с силой прижались к чувствительной коже, а со стороны попы в меня толкнулись мужские бедра с ощущающимся даже сквозь одежду желанием.

Дорожка быстрых поцелуев загорелась на шее, заставляя жаждать продолжения.

— Лайет Дайше, вы же обещали, — протянула я через силу, пытаясь высвободиться.

И мне это почти удалось. Ловко выскользнув из захвата, я успела сделать шаг к двери. И уже почувствовала свободу, как сильные руки сомкнулись на талии и вернули на место, прижав к столу на этот раз попой.

Раздался тихий смех.

— Значит, теперь я — лайет Дайше? И на «вы», оказывается, мы умеем обращаться?

Он приблизился к моему лицу, захватил голову в кольцо своих ладоней и мягко потерся об меня носом. Как зверь. Ласковый, но дикий. А затем короткие поцелуи скользнули по губам. Он едва касался моего рта, на мгновение даря неописуемое ощущение пьянящей мягкости, и вновь отстранялся.

Я задрожала, борясь с желанием поддаться урагану, поднимавшемуся во мне. Губы приоткрылись, выдавая отяжелевшее дыхание.

— Почему?.. — тихо прошептал он, продолжая покрывать мое лицо поцелуями. — Ты же хочешь? Тебе нравится быть моей…

А в следующий миг он резко проник внутрь языком, превратив дразнящую осторожность в голодную бурю. Голова закружилась. Этот поцелуй уже нельзя было назвать поцелуем. Казалось, будто наши рты занимаются любовью.

— Не нравится, — с трудом промычала я, чувствуя, что мышцы слабеют. Я не могла стоять.

Леран только тихо засмеялся, слегка запрокидывая мою голову, отмечая губами подбородок и шею. Раздвинув мои колени ногой, он протолкнул бедро вперед, усаживая меня на себя.

Опустил ладони на попу, вминая пальцы в тело, страстно прижал. Из моей груди вырвался тихий звук.

Сквозь полуприкрытые глаза я заметила, что его татуировка начала мягко вспыхивать. Леран тяжело дышал, стараясь двигаться все так же осторожно. Но с каждой секундой это становилось все сложнее. Мышцы его напряглись, выдавая нетерпение.

Он слегка сдавливал мою попу в каком-то гипнотическом рваном ритме, едва заметно прижимая к своей твердой плоти, скрытой тканью. Вспышки помрачения сознания совпадали с каждым новым движением. Платье между бедер мгновенно стало влажным. Странные вибрации его тела быстро начали отдаваться нестерпимым жаром, набирая обороты. Я все сильнее жалась к его бедру между моих ног, пытаясь унять ноющий огонь, разгоравшийся внизу живота. Пока натянутая пружина не лопнула, вырвав из горла тихий вскрик, разливая по телу лаву удовольствия.

Леран остановился, обхватывая мой затылок ладонью и смотря прямо в глаза.

— Так нравится, — продолжил он мою фразу, — что мне даже не нужно заниматься с тобой любовью, чтобы ты получила оргазм.

Сердце подскочило к горлу, как глупая вспуганная птица, щеки покраснели. Я широко открыла глаза, не веря, что это и впрямь произошло. Мне же не 16 лет!

Но Леран был прав. Он настолько сильно возбуждал мою чувственность, что, казалось, рядом с ним я схожу с ума.

А потом сиреневые глаза медленно закрылись. Он прижался ко мне лбом, пытаясь совладать с ураганом, что утихал во мне, но все еще горел в нем.

А затем оставил на моих губах болезненно медленный и страстный поцелуй, прошептав:

— Что же ты делаешь со мной… Так недолго и сорваться. Тебе нельзя приходить вот так, без подготовки…

Его грудь поднималась и опускалась тяжело и быстро. Но вот он моргнул раз, потом другой. В сиреневых радужках разлилась спокойная гладь. Тату медленно, но уверенно гасла.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, когда он наконец разорвал контакт наших тел. И это было почти больно.

— Ты должна принимать дозу трав перед каждой нашей встречей. Из-за того, что я позволил тебе остаться, уже сегодня тебе станет плохо. Уже сейчас должно стать.

Я нахмурилась, понимая, что чувствую лишь восторг, покачиваясь на мягких волнах после оргазма. О чем он говорит?

— Это не просто тату, — продолжил мужчина, показывая на черные разломы на руке, — это след, который оставила во мне материя.

А потом он начал рассказывать, отойдя на другой конец стола и садясь в массивное кресло. Так внимательно, как сейчас Лерана, я не слушала еще никого в своей жизни.

— Когда-то давно на Рогатом острове я упал в разлом. И пролежал на дне много часов, изнывая от нестерпимой боли, рвущей тело. Но смерть все не приходила. Очевидно, кровь моей матери каким-то образом сыграла со мной злую шутку, — лайет задумчиво потер переносицу. — Неважно, когда я очнулся, на мне была эта отметина, а внутри у меня плескалась вся ядовитая энергия разлома. Не знаю, как вышло, что она впиталась в тело. Много дней я не мог прийти в себя и выбраться оттуда. И только голод и желание жить заставили бороться с ядом, выделяемым материей. Но когда я вернулся на свой корабль к команде, которая уже отчаялась меня увидеть, оказалось, что зеленая магия во мне отравляет всех, кто находится рядом. Умерло три человека, прежде чем стало понятно, что к чему. А потом я учился сдерживать потоки силы. И применять ее.

Слова иссякли, выдавая усталость рассказчика. Леран был хмур, как небо перед дождем. Эта тема оказалась для него болезненна. Но мне еще многое оставалось неясно.

— И когда татуировка вспыхивает… — начала я свой вопрос.

— Материя выплескивается, я отравляю все вокруг, — кивнул он, подтверждая мои догадки.

Мне вдруг захотелось подойти ближе, успокоить его. Коснуться волос… Но ждал ли он этого от рабыни? Или просто указывал глупой девчонке, что с ним опасно иметь дело?

— Поэтому тебя зовут отступником? — тихо произнесла я.

— Отчасти. Теперь ты понимаешь, что не можешь приходить, когда вздумается?

Блеснули сиреневые глаза.

— Тебе будет плохо.

Я смотрела на него и не верила, что это может быть правдой.

И все-таки решилась подойти. Села на краешек стола возле его ног и осторожно коснулась волос у лица. Мужчина закрыл глаза. А затем поймал мою руку и поцеловал кончики пальцев.

— Обычно я опасен только во время секса, — произнес он, обжигая аметистовым взглядом. — Когда мой разум частично теряет контроль над телом и магией. Но с тобой все происходит гораздо быстрее…

Тихий шепот отозвался мурашками внизу живота. Мне было поразительно хорошо, вопреки всем его словам. Я завороженно следила за движениями красивых губ, пока не позволила себе провести по ним пальцами.

И тогда мужчина резко выдохнул со словами:

— А провались все в Эреб!

Он схватил меня в охапку, притянул к себе и накрыл жадным поцелуем. Краем глаза я увидела зеленые всполохи, снова падая в черный омут по имени Леран Дайше.

А потом он, резко оторвавшись, произнес:

— Будешь принимать травы каждый день. Не могу отказать себе в удовольствии видеть тебя.

И тут же отодвинулся, выравнивая дыхание. Я улыбнулась, почувствовав радостный трепет где-то в желудке.

— А пока лучше не приближайся, — закончил он, опасно блеснув сиренью глаз. — Пока я еще держу себя в руках…

«Если бы это было так просто, Леран…»

— Можно вопрос? — решилась я расставить все точки.

Мужчина улыбнулся. Кажется, он очень быстро приходил в себя.

— Спрашивай, маленькая бесстрашная рабыня.

— Ты сказал, что получаешь энергию от женщин во время… — я немного покраснела, — секса.

Улыбка лайета приобрела хищный оттенок.

— Да.

— И при этом именно во время секса материя выходит из-под контроля?..

И на этот раз улыбка исчезла с его лица. Я мысленно назвала себя полной идиоткой.

— Да, такая вот ловушка, — протянул он. — Чтобы контролировать материю, мне нужен постоянный приток чужой силы. Но, чтобы получить эту силу, приходится рисковать чужими жизнями. К счастью, эльсиэр Эвиард изобрел смесь трав, позволяющую минимизировать отравление наложниц. Практически свести к нулю. И с завтрашнего дня ты будешь принимать эту смесь каждый день.

Я прикусила губу, вспоминая, как выплюнула шоколадную конфету с сюрпризом.

— А теперь иди, — мягко сказал он, — мне нужно закончить свои дела.

И отвернулся. Его голос хоть и был нежным до дрожи, но твердость не покидала его ни на миг. Лайету Дайше, очевидно, никогда не перечили.

А я, похоже, так и не сделала то, ради чего приходила. Не предложила ему выгодную сделку, не договорилась о возвращении домой. Вместо этого я…

Стыдно вспомнить. Краска опять залила щеки, а внизу живота потеплело.

Он больше не смотрел на меня, вглядываясь в картинки какой-то распахнутой книги. И мне пришлось просто уйти. Рабыня, что тут скажешь.

Легкое ощущение грусти прокралось в сердце, но я быстро его отогнала. Ничего. В этот раз не получилось, и ничего уже не изменить. В голове прокрутились слова переделанной песни, которую я молча напевала: «Фарш невозможно повернуть назааад!»

Значит, придется дождаться следующего случая. В конце концов, все шло по плану. Чем лучше ко мне относится лайет, тем проще будет его уговорить. Ну, так мне казалось.

Конец ознакомительного фрагмента.