Оживший сундук

Сильвана Дзанколо, 2021

Вудини просто обожает всякие волшебные штуковины. Да и как иначе, ведь в её крови течёт настоящая магия! У девочки даже есть подвеска в виде маски, которая обнаруживает призраков! Когда маска оказывается вблизи духа, она начинает громко чихать! АПЧХИ! Ну вот, опять… Кажется, в старом бабушкином сундуке завёлся призрак. Интересно, как он там появился? И почему у Вудини такое чувство, что теперь за ней кто-то следит?..

01

Неожиданный отъезд

Бабушка собирала чемоданы, а это всегда было плохим знаком. Старушка уезжала редко, но если это происходило посреди ночи, значит, причина отъезда была серьёзной. Вудини наблюдала, как она укладывает в чемодан свои бесчисленные безделицы: ожерелья из дерева и каучука, подвески, талисманы, кулоны, ракушки, тиару из соломы, обсидиан, цветки ялапы, несколько ярких платьев и скипетр странного вида и непонятного назначения. Но внимание Вудини привлёк «Эль Ритуал» Легбы Антибоны. Это был небольшой ларец, полный предметов, которые, по мнению Бабушки, помогали общаться с духами и могли усилить экстрасенсорные и медиумические способности обладателя ларца. Вудини никогда не видела, чтобы Бабушка пользовалась «Эль ритуалом» — как, впрочем, и почти всеми остальными предметами в доме: от амфор до развешанных по стенам африканских масок, пергаментов, исписанных таинственными знаками, и музыкальных инструментов, звуки которых навевали воспоминания о далёких странах. Судя по обилию этих странных предметов, Бабушка, неохотно покидавшая дом с тех пор, как в нём поселилась Вудини, в юности много путешествовала. И всё равно ларец Легбы Антибоны мало походил на дорожную сумку, которую берут с собой в недолгую поездку. Бабушка считала его настолько опасным для тех, кто не умел с ним управляться, что Вудини было запрещено даже прикасаться к ларцу. Но девочка и не пыталась этого делать после того, как однажды, подняв крышку, почувствовала, что её со всей силы затягивает внутрь.

— Это обычная рабочая встреча. Жрецы конгрегации вуду собираются, чтобы решить, кто станет новым президентом. Это бывает каждые три года, чистая формальность. — Голос Бабушки становился особенно нежным, когда она что-то скрывала.

— А почему мне нельзя с тобой? — попыталась поныть Вудини. — Я уже достаточно взрослая для собрания жрецов!

— Ты же сама всё сказала, дорогая! Собрание жрецов. Ты не жрица, тебя туда не пустят. И в любом случае — даже ни минуты не думай, что я позволю тебе пропустить школу!

— Но ведь это всего на несколько дней… — настаивала девочка.

Всё напрасно: Бабушка уже закрыла тему. Тогда Вудини решила сменить тактику:

— А как ты доберёшься до аэропорта со всеми этими чемоданами?

— Обо мне не беспокойся, дружочек. Меня Хэнк отвезёт, — небрежно бросила Бабушка.

— Этот старый пьянчуга?! С ним нельзя садиться в машину — полиция остановит вас на первом же перекрёстке!

— А разве я что-то сказала о машине? — удивилась Бабушка. — Мы поедем на автобусе, Хэнк поможет мне с багажом! И вообще я запрещаю тебе говорить о нём в таком тоне. Он большой непонятый артист, музыкант высочайшего уровня.

— В Новом Орлеане полно великих непонятых музыкантов, но это не повод со всеми ними дружить, — пробурчала Вудини. — Вот увидишь: как только ты отвернёшься, он убежит с твоими чемоданами и продаст все твои вещи за бутылку рома!

Бабушка никогда не сердилась на упрёки внучки и тихо посмеивалась, забавляясь, что может вызывать в ней такую бурную реакцию. Он знала, что Вудини не любит Хэнка, но в то же время понимала, что это всего лишь такая форма ревности. И потом, у них был уговор: у каждой есть свои привязанности, и это не обсуждается. Бабушке нравился Хэнк, потому что он был суматошным и непредсказуемым, но она понимала, что её внучке нужны друзья, которые могли бы стать ей опорой в жизни — учитывая, что случилось с ней в последнее время.

Оправившись от первоначальной растерянности из-за того, что Бабушка бросает её до конца выходных и на следующие два дня, Вудини поняла, что ситуация, в общем, не так уж и плоха и ею можно воспользоваться. Стремительно прокручивая в голове, как можно провести целых четыре дня в опустевшем доме, Вудини попыталась надавить на Бабушкино чувство вины и уговорить её разрешить пригласить домой свою подругу Лавонию.

— Вообще-то девочки в моём возрасте не остаются дома одни на четыре дня, — начала она, — но если ты считаешь, что это действительно необходимо, я могу хотя бы позвать Лавонию? Мало ли, вдруг мне что-то понадобится, или я заболею, например, или…

— Одна? — перебила её Бабушка. — А кто тебе сказал, что ты будешь одна?

Вудини нахмурилась, поняв, что Бабушка её перехитрила и уже давно составила свой собственный план.

— Какая я стала забывчивая! — продолжала Бабушка, стукнув себя ладонью по лбу. — Совсем забыла тебе сказать: пока меня не будет, с тобой останется Брикс!

— Брикс? Какой ещё Брикс? — спросила Вудини, мысленно прощаясь с вечеринками и прочими невинными шалостями в компании подруги.

— Брикс очень хороший мальчик, он тебе понравится, вот увидишь, — Бабушка явно дала понять, что ей нечего к этому добавить.

Вудини по опыту знала: тот, кого взрослые называют «хорошим мальчиком», на деле обычно оказывается страшным занудой.

— Мне не нужна няня! — запротестовала девочка.

Но Бабушка, закрыв наконец переполненный чемодан, уже стояла у двери и посыпала порог волшебным порошком.

— Онозис Ононис для аллигаторов. Чтобы в дом не вошли, — сказала она и растворилась в ночи.