Франция. Полная история

Серж Нонте, 2023

Вся история прекрасной Франции в одной книге – от древних галлов до Макрона. Неужели первые люди были французами? Как Юлий Цезарь победил галлов? В чем секрет могущества Карла Великого? Кто на самом деле победил в Столетней войне? Сожгли ли Жанну д’Арк? Сколько людей отравила Екатерина Медичи? Почему кардинал Ришелье любил кошек? За что французы до сих пор любят Наполеона? И какое будущее ждет Францию в составе ЕС? Изучение истории – это просто и увлекательно!

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Франция. Полная история предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

← Глава вторая. Римская Галлия

Глава третья

Династия Меровингов

Кто такие франки?

Впервые франки — союз древнегерманских племен — упоминаются в хрониках в 242 году н. э.

По своему происхождению франки «не были каким-нибудь особенным племенем, а составились из смеси многих германских народностей, начавших слагаться в одно политическое целое со второго столетия нашего летосчисления»^[12].

Франки издавна делились на две ветви: салические франки (от латинского слова «salis» — «морское побережье») и так называемые «береговые» или рипуарские франки (от латинского слова «ripa» — «берег реки»). Первые, называемые также северными, расселились в низовьях Рейна и Шельды, вторые жили в среднем течении Рейна и Майны.

Согласно преданию, в царствование римского императора Гонория королем рипуаров был Фарамунд. При его сыне и наследнике, Хлодионе Длинноволосом, рипуарские и салические франки соединились в один народ, но после смерти Хлодиона (примерно в 447–448 годах) они снова разделились. Власть над салическими франками перешла к младшему сыну Хлодиона, Меровею, а старший, имя которого неизвестно, сделался королем рипуаров.

Впоследствии, изгнав сына Меровея, Хильдерика, оскорблявшего подданных своим высокомерием, франки провозгласили своим королем римского полководца Эгидия, который и основал в стране около Суассона независимое владение.

Франки признали власть Эгидия на таких же условиях, на каких подчинялись прежде власти римских императоров, предоставили ему титул короля и обязались нести военную службу, оставаясь совершенно самостоятельными во внутреннем управлении. Старания Эгидия отнять у франков независимость и заставить их платить подати были причиной его падения. Франки прекратили с ним всякие отношения и снова признали королем Хильдерика, возвратившегося из изгнания. Зимой 464 года, в разгар войны с саксами, Эгидий умер в лагере на Луаре при не вполне ясных обстоятельствах (существует мнение, что он был отравлен), а его сын, Сиагрий, оказался не в состоянии возвратить власть, потерянную его отцом. Впрочем, Хильдерик царствовал только над частью салических франков, а другие племена имели своих вождей.

При сыне Хильдерика, Хлодвиге I, наследовавшем ему в 481 году, все салические и рипуарские франки снова соединились и основали Великое франкское государство, из которого спустя четыре столетия образовались Франция и Германия.

Как видим, с Хлодвига (другое произношение этого имени — Кловис) начинается история франков. А его наследники, продолжавшие царствовать до VIII столетия, называются Меровингами, по имени своего родоначальника — легендарного франкского вождя Меровея.

Хлодвиг отметился еще и тем, что, устранив своих политических соперников, принял крещение по официальному обряду католической церкви.

Как говорят современные французы, потомки тех самых франков, «в каждом деле ищите женщину». Вот и Хлодвиг наверняка мог сказать так, ведь он женился на дочери короля бургундов Клотильде, а она была христианкой, и именно она начала приобщать к христианству своего вероломного и жестокого мужа.

Хлодвиг I и Клотильда

Клотильда родилась примерно в 475 году, когда после крушения Римской империи варварские народы (бургунды, вестготы, франки и аламаны) соперничали между собой, чтобы разделить Галлию.

Родившаяся в Лионе Клотильда принадлежала к Бургундской династии. Она была одной из внучек короля Гондовея. Воспитанная в католической вере матерью, известной своей набожностью, она получила серьезное по тем временам образование, живя в бывшей столице Галлии, в месте, где соединялось все то, что в христианстве считалось самым выдающимся и самым глубоким образом отмеченным римской цивилизацией.

Клотильда могла бы прожить обычную жизнь высокопоставленной девушки, выйдя замуж за человека аналогичного происхождения и создав обычный христианский семейный очаг. Однако это могло бы быть в любой другой семье, но не в ее окружении, где с отцовской стороны постоянно царил дух ожесточенных ссор, мести, неслыханной жадности и даже кровавых преступлений.

В 472 году, то есть за три года до рождения Клотильды, Бургундское королевство, простиравшееся от Лангра до Дюранса, от Юрских гор до Альп, было разделено, как того требовал обычай, между сыновьями умершего короля Гондовея. Старший сын, Гондебольд, пребывая в бешенстве от того, что не получил более обширных территорий, обосновался в Дижоне. Годегизил стал править в Женеве. Отцу же Клотильды, Хильперику, достался район Лиона.

Едва раздел закончился, зависть и насилие воцарились между братьями, и все стало для них дозволено, лишь бы сократить долю, доставшуюся другому. Кончилось все это тем, что в 491 году Гондебольд убил своего брата Годегизила и взялся за Хильперика. Он приехал к брату, когда тот занимался семейной трапезой. Все произошло мгновенно: меткий удар топора, и голова бедного правителя Лиона упала на холодный пол. Более того, воспользовавшись замешательством, двое воинов Гондебольда схватили охваченную ужасом жену Хильперика и бросили ее в Рону. Напоследок варвары решили позабавиться убийством сыновей несчастного: без малейших сомнений их бросили в глубокую шахту, накинув им на шеи веревки, к которым были привязаны тяжелые камни.

Что касается Клотильды и ее сестры Хроны, то Гондебольд заставил их уйти в монастырь.

Вот таким образом Клотильда, которой было в то время шестнадцать лет, с пылом обратилась к Богу, но навеки осталась отмеченной жаждой мести.

Весной 492 года пять всадников пересекли Бургундию и оказались во Франкском государстве. Вскоре они явились в замок короля Хлодвига в Суассоне.

Хлодвиг тотчас принял их, ибо новость, которую они принесли, была для него крайне важной.

— Мы нашли для тебя самую прекрасную женщину в мире, — торжественно объявил один из всадников.

Глаза Хлодвига загорелись, и он широко улыбнулся. Ему было уже 25 лет, и он безуспешно искал себе супругу, которая была бы одновременно и красивой, и происходила бы из благородной семьи. В данный момент, как нетрудно догадаться, речь шла о Клотильде.

Хлодвиг поблагодарил гонцов и тотчас позвал своего друга Орельена, слывшего большим интриганом. Ему было поручено добиться согласия Клотильды, а также решить все связанные с предстоящим браком организационные вопросы.

Орельен не мешкая уехал. И он решил все наилучшим образом, то есть не только добился согласия Клотильды, но и согласовал все с Гондеболдом, который не осмелился рассердить Великого Хлодвига отказом.

И вот Клотильда оказалась в Суассоне, и Хлодвиг, увидев ее, был восхищен. Вскоре они поженились. Королевская пара обосновалась сначала в Суассоне, а затем, после новых завоеваний франкской армии, в Париже, который стал столицей королевства начиная с 508 года.

Хлодвиг и Клотильда стали жить счастливо. При этом юная королева, решив спасти душу мужа, начала обращать его в христианскую веру. То есть она стала объяснять язычнику Хлодвигу ошибочность его религии, а король, опьяненный любовью, легко позволял себя убедить, хотя немного побаивался принять решение о крещении, ведь измена вере его отцов могла подвергнуть его власть опасности. В самом деле, франки видели в королях потомков своих богов. Только боги и их отпрыски имели право вершить судьбы народов. Принять же какое-то там христианство — это означало предать своих предков, разрушить генеалогическую цепочку, по сути, отречься от престола…

А тем временем Клотильда родила первого ребенка. Это был сын, которого назвали Ингомир. И королева добилась у своего мужа разрешения крестить их первенца.

Но увы! Через несколько дней после крещения маленький Ингомир заболел и умер. Все старания бедной королевы оказались напрасны.

— Если бы этот ребенок был предназначен моим богам, — воскликнул в порыве гнева король, — он бы выжил! Но он не смог жить, потому что был крещен во имя вашего Бога.

Хоть Клотильда и была убита горем, она нашла в себе силы ответить супругу:

— Я благодарю великого Сотворителя мира, что Он не счел меня недостойной послать в Царство Небесное вскормленного моей грудью ребенка. Я знаю, что дети, которых Бог забирает себе еще в младенческом возрасте, воспитываются под Его Всевышним взором.

Хлодвиг был явно озадачен. Никогда раньше он о подобном даже не задумывался. И эта спокойная покорность судьбе преисполнила его таким восхищением, что он еще больше влюбился в прекрасную Клотильду и поспешил ей это доказать.

Вскоре на свет появился их второй сын, которого назвали Клодомиром. Рождение ребенка так обрадовало Хлодвига, что Клотильда тотчас воспользовалась этим и уговорила мужа дать еще раз согласие на крещение. Король снова поддался на нежные уговоры милой супруги, и обряд состоялся, превзойдя по своей пышности крещение первенца.

Но на следующий же день (бывают же такие совпадения!) заболел и Клодомир. Хлодвиг был взбешен. Бедная Клотильда бросилась в церковь и, закрывшись там, в течение двух дней так усердно молилась, что вымолила выздоровление ребенка. И, надо сказать, это было сделано вовремя, ибо Хлодвиг уже решил никогда больше не иметь дела с такой опасной для здоровья верой.

Мягкостью и примером своего добродетельного поведения Клотильда оказывала все большее влияние на Хлодвига, который, несмотря на исцеление сына, все еще продолжал быть воинствующим язычником.

Став королем в 15 лет, он почти всю жизнь воевал. Практически ничего другого он и не умел делать. При этом он «отличался неустрашимой отвагой, неукротимой энергией и неисчерпаемой выносливостью, но был совершенно лишен жалости, сомнений и угрызений совести»^[13].

Беря город за городом, франки всегда грабили церкви. Согласно хроникам Григория Турского, известна, например, такая история. При разграблении одного храма франки захватили очень ценную чашу, и епископ ходатайствовал перед Хлодвигом о возвращении ее в церковь. Дележ добычи происходил в Суассоне, и Хлодвиг попросил воинов прибавить эту чашу к его доле. Все согласились, кроме одного франка, который заявил:

— Ты не получишь ничего сверх того, что тебе достанется по жребию.

Сказав это, воин ударил по спорной добыче секирой.

Хлодвигу оставалось лишь передать посланцу епископа обломки священной чаши. Он умел владеть собой и понимал формальную правоту смельчака, но и забыть подобный вызов он не мог. Через год на военном смотре король подошел к этому воину и, упрекнув его в дурном содержании оружия, бросил его секиру на землю, а когда тот нагнулся, чтобы поднять ее, Хлодвиг своей секирой рассек ему голову. При этом он сказал:

— Да постигнет тебя тот же жребий, что и чашу, разбитую тобой!

Подобные поступки Хлодвига были рассчитаны очень точно: «они были идеальным средством добиться беспрекословного повиновения от определенной разновидности воинов, тем более что почти всегда были оправданы своим полным успехом»^[14].

Этим жестоким убийством король-язычник навел на своих воинов сильный страх. И совершенно неудивительно, что такой человек долго оставался глух к призывам своей суп руги. У него же были совсем другие заботы: всегда неугомонные германские племена без конца угрожали перейти Рейн и обосноваться в Галлии. Однажды утром стало известно, что племена аламанов, этих дерзких грабителей, захватили Эльзасскую равнину. Чтобы не позволить им продвинуться в глубь территории, Хлодвиг во главе франкского войска бросился им наперерез и остановил продвижение у Толбиака (близ нынешнего немецкого городка Цюльпих, в 60 км восточнее нынешней германо-бельгийской границы).

Согласно преданию, во время этого сражения Хлодвиг, почувствовав, что превосходство в битве переходит к врагу, начал усиленно молиться своим богам, языческим идолам, однако те не пришли к нему на помощь. Тогда Хлодвиг в горячем порыве воззвал к Богу Клотильды:

— О, Боже Клотильды, умоляю Тебя, даруй мне победу! И Ты будешь моим Богом! Я поверю в Тебя и крещусь во имя Твое!

Воодушевленные франкские воины удвоили свой пыл, и то, что уже казалось невозможным, совершилось: внезапно аламаны, охваченные страхом, бежали, даруя Хлодвигу и его солдатам лавры победителей.

Конечно, некоторые современные историки отвергают эту легенду, и решающую роль в обращении Хлодвига в христианство отводят не его победе над аламанами, а любви франкского короля к Клотильде.

Как бы то ни было, Хлодвиг крестился у святого Ремигия, епископа Реймса, в Рождество 496 года.

Вместе с Хлодвигом в Реймсе «из его войска крестились более трех тысяч человек»^[15].

Это обращение в новую веру имело очень большое политическое значение. В то время как другие короли варваров, готов и бургундов оставались арианами, Хлодвиг, принявший новую веру, был признан миллионами галло-римских католиков, населявших Галлию, своим предводителем.

Этот титул позволил ему заручиться поддержкой епископов, чье влияние было тогда огромным, и завоевать у вестготов значительную территорию от Луары до Пиренеев. А позже титул «короля католиков» позволил его сыновьям овладеть Бургундией, а его народу — стать христианской нацией с многообещающим будущим.

Это ли не чудо, которым он был обязан Клотильде!

Своей резиденцией Хлодвиг сделал Париж. Он укрепил королевскую власть и превратил ее в наследственную.

Как видим, победа Клотильды на этом «фронте» была полной. Но она еще более укрепила ее, родив Хлодвигу еще двух сыновей, Хильдебера и Клотара, а затем дочь, Клотильду, предназначенных к королевской судьбе.

Однако, несмотря на свою внешнюю набожность, Клотильда оставалась представительницей бургундскго племени, традиционно озабоченного кровной местью. Она не забыла про убийство своих родителей и братьев и задумала воспользоваться империей, которая у нее была при Хлодвиге, чтобы подтолкнуть ее к войне против проклятого убийцы Гондобольда.

И оказалось, что Хлодвиг-христианин — это еще более грозный завоеватель, чем Хлодвиг-язычник. В 500 году под влиянием Клотильды он отправился в поход против бургундцев и разбил при реке Уш, недалеко от Дижона, их армию во главе с Гондобольдом, который принужден был платить Хлодвигу дань.

Жизнь завоевателя оборвалась в 511 году в Париже, его новой столице, где он умер. 27 ноября того же года Клотильда, которой едва исполнилось 36 лет, перенесла останки своего мужа в крипту базилики Святых Апостолов, строительство которой близилось к завершению. И, как и подобало вдове, она возвратилась к набожности и милосердию, не опускаясь до ярких празднеств, характерных для двора Меровингов.

Она удалилась в Тур, в базилику Святого Мартина, которому она также поклонялась, где и провела остаток своих дней в делах, приятных Богу. Распоряжаясь огромным состоянием, она распространила свои благодеяния на большое количество церквей и монастырей.

Но у Клотильды была очень хорошая память. И, не желая забывать трагедии своей юности, она не прекратила подталкивать своих сыновей к войне против Сигизмунда, преемника Гондебольда.

Эта карающая беспощадность стоила Клотильде жизни старшего сына Клодомира, погибшего в бою с Сигизмундом в 524 году. Но на этом ее семейные трагедии не закончились. Два других ее сына, Хильдебер и Клотар, решили объединиться в разделе королевства их умершего отца. А для этого не стоило ли избавиться от потенциальных соперников? И вот однажды, когда Клотильда была в Париже, они ей прислали сообщение с требованием прислать им детей своего брата Клодомира. Клотильда отправила им троих своих внуков. А Хильдебер и Клотар тогда спросили, что она предпочтет: чтобы внуки были пострижены либо чтобы они были убиты? Пострижены в монахи? Но это значило бы конец их амбициям на получение королевской власти, так как длинные волосы тогда были символом Меровингов!

И тогда гордость Клотильды взяла верх, и она ответила, что, если ее внуки не будут править, она предпочла бы видеть их мертвыми! Вот решение, открывающее истинные горизонты личности святой Клотильды! И после этого произошел последний акт этой трагедии борьбы за власть: двое из детей были убиты рукой их дяди Клотара. Что же касается последнего, Клодоальда, то он бежал, никто не знает, каким образом (он потом станет монахом и будет канонизирован под именем святого Клода).

Клотильда же умерла в Туре в очень пожилом для той эпохи возрасте (в 70 лет). Произошло это 3 июня 545 года. Клотар и Хильдебер перенесли ее тело в Париж, чтобы захоронить его в базилике горы Лютеция рядом с мужем Хлодвигом и внуками, принесенными в жертву безумству власти.

Набожная репутация Клотильды и главным образом ее роль в обращении короля франков в христианскую веру подтолкнули папство к канонизации этой женщины. Заслуги Хлодвига перед церковью также были велики, ведь он был крестителем своей страны. Но он не был канонизирован, и виной тому был характер короля, прагматичного до цинизма. Крещение не было связано для него с нравственным переворотом. Хлодвиг видел в принятии христианства прежде всего практическую пользу, и уже став христианином, безо всяких угрызений совести осуществил свои планы расправы над всеми королями-родичами. Он и сам не скрывал этого. Собрав однажды своих приближенных, он как-то воскликнул:

— Горе мне, я остался один, как странник среди чужой земли, и не имею родственников, которые могли бы мне помочь в случае несчастья!

По словам Григория Турского, «это не значило, что он был опечален их смертью, а говорил так по хитрости, рассчитывая узнать, не остался ли еще кто-нибудь в живых, чтобы умертвить всех до последнего»^[16].

Святая Клотильда, напротив, стала образцом вдовы и христианской властительницы, она была прославлена как защитница христианства и основательница французской монархии. И действительно, можно без преувеличения утверждать, что именно благодаря обворожительной и нежной улыбке Клотильды у франков появилось единое государство. Этот союз, в котором мужская сила подчинилась женской красоте и кротости, стал в дальнейшем колыбелью современной Франции.

Сыновья Хлодвига I

Хлодвиг оставил после себя четырех сыновей: Теодориха, от первой жены, и Хлодомира, Хильдеберта и Хлотаря, от Клотильды.

Братья разделили между собой государство. Теодорих взял так называемую Австразию, или восточные области, то есть все владения франков на правом берегу Рейна и на левом до Мааса. Столицей его был город Мец. Из остальных западных провинций государства, носивших название Нейстрия, большую часть, а именно весь берег с главным городом Парижем, получил Хильдеберт. Хлодомир, имевший свою резиденцию в Орлеане, владел югом государства, а Хлотарь получил земли около Суассона. «Деля между собою государство и округляя свои владения, франкские короли ни тогда, ни впоследствии не обращали внимания на разноплеменность населения, так как в ту эпоху думали только о власти и владычестве, а не об управлении. При тогдашнем всеобщем варварстве разделение монархии между сыновьями Хлодвига непременно должно было породить бесчисленные ссоры»^[17].

Так оно, собственно, и произошло.

Хильдеберт вел борьбу с братом Теодорихом за Овернь, но безрезультатно. После смерти Теодориха Хильдеберт и Хлотарь попытались лишить наследства его сына Теодеберта, но потерпели неудачу. Однако позднее Хильдеберт вступил с Теодебертом в альянс, направленный против Хлотаря…

И так далее, и тому подобное…

В 558 году вся Галлия объединилась под властью Хлотаря I, владевшего ею до своей смерти в 561 году. Но и у него было четыре наследника, что привело к новому дроблению государства. К сожалению, традиция наследственного деления имущества, когда после смерти короля все его дети мужского пола должны были получить свою долю, вела исключительно к распространению конфликтов, сражений и тайных заговоров.

Наглядным примером тому может послужить сорокалетняя война между двумя франкскими королевами — Фредегондой (женой короля Нейстрии) и Брунгильдой (женой короля Австразии).

Война двух королев

Сыновья Хлотаря I с большим почетом похоронили короля в базилике Святого Медарда в Суассоне. Затем, как уже было сказано, королевство франков вновь было разделено на несколько частей — между сыновьями Хлотаря Хильпериком, Сигибертом, Гонтрамом и Харибертом.

После похорон отца Хильперик самовольно вступил в Париж, заняв бывшую столицу умершего в 558 году короля Хильдеберта, брата Хлотаря I. Но ему недолго пришлось владеть ею, так как его братья объединились, прогнали его оттуда и затем произвели между собой раздел королевства. В результате Хариберту выпал жребий расположиться в Париже, Гонтраму — в Орлеане, Хильперику — в Суассоне, а Сигиберту — в Реймсе.

В 567 году умер Хариберт, и королями остались три брата — Хильперик, Сигиберт и Гонтрам. Первому из них стала принадлежать Нейстрия (западная часть франкского королевства между Шельдой и Луарой со столицей в Париже), второму — Австразия (его северо-восточная часть в бассейнах Мааса, Мозеля и Рейна со столицей в Меце), третьему — Бургундия (область в бассейне Соны).

Все три государя страшно завидовали друг другу. Каждый мечтал о владении всеми землями, принадлежавшими их отцу, и поэтому их отношения стали до крайности напряженными. В частности, обладавший самым ужасным характером Хильперик даже несколько раз пытался убить своих братьев. Это было неудивительно, так как братьям с детства были известны нравы Меровингов, и они часто могли видеть «в деле» своего отца, а тот был человеком не самого миролюбивого склада.

Отметим, что жестокие нравы не были чем-то из ряда вон выходящим в те годы. Именно поэтому Хильперик, Сигеберт и Гонтрам всегда весьма настороженно относились друг к другу, что, правда, не мешало им проводить много времени в безудержных кутежах.

Особенно распутный образ жизни вел Хильперик. И вот случилось так, что однажды он обратил внимание на одну из служанок Одеверы, своей первой жены и главной королевы. Эту молодую и очень красивую франкскую девушку звали Фредегондой.

Хильперик был очарован служанкой своей жены, однако очень скоро он был вынужден покинуть свою новую возлюбленную и отправиться на войну.

Во время отсутствия Хильперика Одевера родила дочку. Понятное дело, это стало для всего королевского двора поводом для многодневного веселья и пиршества. В ходе одной из трапез честолюбивой и особенно веселой в тот день Фредегонде вдруг пришла в голову дьявольская мысль. Она подошла к королеве и сказала, что нужно окрестить эту малышку до возвращения короля, и она уверена, что он будет восхищен, если Одевера сама станет ей крестной матерью.

Одевера была женщиной простодушной и, ничего не заподозрив, согласилась. Вскоре крещение состоялось. Через месяц вернулся со своими воинами Хильперик. Сияя от счастья, Фредегонда устремилась к нему и спросила, потупив глаза, с кем он пожелает провести ночь? Похоже, этот вопрос несколько удивил короля, и тогда она объяснила, с трудом подавив в себе желание рассмеяться, что королева — крестная мать его дочери, а это, согласно канонам церкви, несовместимо с положением жены.

Хильперик несколько минут стоял ошарашенный подобной новостью, но затем вдруг рассмеялся и заявил, что уж если он теперь не может провести ночь с Одеверой, то Фредегонде самой придется принять его!

А на следующий день Фредегонда стала неофициальной королевой Нейстрии. При этом только теперь понявшую, в какую ловушку она угодила, Одеверу выгнали из дворца и заключили в монастырь.

В это самое время Сигиберт, брат Хильперика, вел в Меце гораздо более спокойную жизнь. Конечно, и у него были любовницы, но такая жизнь ему в конце концов надоела. Он видел, что его братья выбирают в жены недостойных себя женщин и, унижая себя, женятся даже на служанках, а посему он решил направить в Испанию посольство с многочисленными дарами и посвататься за дочь короля вестготов Атанагильда. Ее звали Брунгильда, и именно ее он решил сделать отныне своей законной женой и единственной женщиной.

Отец Брунгильды не отказал Сигиберту и послал ее ему с большим приданым.

Собрав в Меце вельмож своего королевства и приготовив шикарный пир, Сигиберт с огромной радостью и удовольствием взял Брунгильду себе в жены. При этом она, будучи от рождения арианского вероисповедания, благодаря наставлениям епископов и пожеланию самого короля была обращена в католическую веру.

Пышность свадьбы в Меце вызвала зависть короля Хильперика. Когда он узнал, что в конце церемонии поэт Фортунат исполнил свадебную песню, написанную специально ко дню бракосочетания, Хильперик не мог найти себе места: ему казалось, что брат во всем превзошел его. Охватившие Хильперика чувства зависти, ревности и обиды заставили его посмотреть на свою жизнь со стороны. И он решил, что необходимо ее изменить. А поскольку у него совершенно отсутствовала фантазия, он, как и Сигеберт, обратился к королю вестготов Атанагильду с просьбой отдать ему в жены вторую дочь. Тот ответил, что разрешит брак со своей старшей дочерью, но лишь при одном условии: Хильперик должен расстаться со своими любовницами.

Конец ознакомительного фрагмента.

← Глава вторая. Римская Галлия