Неформальная любовь

Серена Никки, 2023

Сергей попал в детский дом после жестокой расправы над родителями. Ему тоже досталось. Но парень смог это пережить, и у него началась новая жизнь в детском доме номер двадцать два. В одиннадцатом классе средней школы он был отличником. В том же детском доме жила самая скандальная особа. Все ее называли Мальвина. В действительности ее звали Амалия Василевская. Она часто меняла образы, а в одиннадцатом классе стала готом. Парнем, который откровенно от нее страдал, и был Сергей. Козни Мальвины не прекращались, но молодой человек в водовороте событий и его личной трагедии рассмотрел в ней ранимую девушку и влюбился. Покорит ли Сергей Амалию, и полюбит ли Амалия Сергея, покажет время…

Глава 4. Уборщица в законе.

Сергей

Девчонка покинула нашу комнату, а я не знал, что делать. Мне сказали проследить за ней, но как? Ходить за ней попятам не стал. Ее острый язычок выводил меня из себя в доли секунды. Еще недавно я был любимым сыном, отличником. Родители обожали меня, а Амалия, как оказалось, полная моя противоположность, хоть и девчонка. Как? Вот как столько пороков могут уживаться в одном человеке?

Забежала как ураган и собиралась украсть чужие деньги. Наказана уже неоднократно. Подралась с кем-то. На руке глубокие царапины, и нос слегка припух от того, что был разбит сегодня. Внутри меня боролись два чувства одновременно: прибить ее и защитить. Она такая хрупкая, очень красивая, если откинуть странный цвет волос и надменное выражение лица. Было видно, что оно ненастоящее, просто маска.

Этот образ как скорлупа, которая скрывает ее. Но, видимо, кто-то очень постарался сделать так, чтобы она не захотела остаться настоящей. Вскоре она вернулась в комнату. Она принесла ведро, железное, достаточно большое. У меня появилось такое ощущение, что им еще в советское время пользовались. Деревянная швабра по длине оказалась выше роста девчонки, а тряпка, которую она кинула в это самое ведро, выглядела огромной.

— Профессор, вот ты гад очкастый. Это все из-за тебя, — снова меня обозвали все теми же словами, а на лице Лийки читалась обида.

— Я не понял, Амалия. Ты что, меня хотела подставить? Если бы ты сбежала с деньгами, Тимур бы на меня подумал, ведь так?

— И что? Ты все равно жизни не рад. В твоем списке неудач прибавился бы еще одна.

— Да как ты можешь так вообще? А еще девчонка, — она возмутила меня очень сильно, и мне, назло ей, даже захотелось жить. Смешно, если вдуматься. Жить назло кому-то.

— Смотри-ка ты, честный нашелся. Мне плевать на тебя, на Терминатора и на весь этот проклятый детский дом. Ненавижу вас. Ясно? И тебя я больше всех ненавижу, очкастый. Теперь еще больше проблем добавится. Я тебя сейчас предупреждаю: просись в другой детский дом, иначе я за себя не отвечаю.

— Не распаляйся. Ненадолго я здесь, — отозвался я почти про себя, а девушка приступила к мытью полов. Я вышел в коридор. В голове созрел план как это сделать. Еще днем я нашел в тумбочке лезвие от опасной бритвы и уже забрал его себе. Сегодня ночью я сделаю это. Нет, страха перед смертью я не испытывал, чувствовал только предвкушение к свободе. Вот что я ощущал. Я просто ждал ночи.

Неожиданно я заметил двух девушек. Они смеялись и что-то обсуждали. Пикассо и Дакота. Вот их имена. Ненастоящие. Но я так их запомнил.

— Серый, привет, — отозвалась Пикассо.

— Привет, Серый. Ну что, пойдем, прогуляемся? Тут рядом площадка есть. Пикассо хотела ее освежить для детей.

— Да не могу я, за Мальвиной присматриваю.

— За кем? Ой, да она сама все сделает, идем, — и девчонки увели меня на улицу. В итоге я оказался задействован в покраске детской площадки и не заметил, как время пролетело. Солнце светило ярко, но грело уже не так сильно. Скоро начало сентября. Осень вот-вот вступит в свои права, желтые травинки только изредка стали появляться на газонах. Легкий ветерок слегка шелестел листьями высоких деревьев, которые скрывали в тени детскую площадку. На самом деле, для знойного лета это даже неплохо. В теньке гораздо лучше проводить время на площадке, чем под палящим солнцем.

Когда нас позвали в столовую на ужин, странное ощущение не давало мне покоя.

Терминатор ждал моего появления и дал понять, чтобы я подошел к нему.

— Сергей, садись, твое место всегда за этим столом, — Пикассо и Дакота подсели за наш столик, и мы приступили к трапезе. Я окинул взглядом всех ребят и не заметил Амалии.

— Я не вижу Мальвину. Она где? — все-таки спросил Тимура.

— Ну, Мальвина наказана. Ты зря ее одну оставил. Теперь топай после ужина за новым постельным бельем, — невозмутимо отозвался Терминатор. Я понял, что для него это обычное дело.

— Но ведь она не поела, и что теперь, голодная останется?

— Сегодня да. А завтра умнее будет, — отозвался Терминатор.

— Мне кажется, это жестоко, ребята. Она и так очень худая.

— Ладно, отнесем ей поесть. Согласен с Сергеем. Амалию не перевоспитаешь, — довольно быстро согласился со мной Тимур.

В большом зале было достаточно светло и уютно. Стены выкрашены в светло-салатовый цвет, на них в хаотичном порядке висели различные информационные стенды. Мебель была недорогой, и, в целом, как говорится, жить можно. Конечно, не квартира, но здесь вопрос в другом. Главное, чтобы осталась возможность выжить.

Дети в основном группировались по пять-шесть человек. Амалия, возможно, тоже с кем-то дружила, но это были не Пикассо и Тимур. За одним из столиков я увидел готов. Четверо парней. Они были во всем черном.

— Не обращай внимания, странные девочки и мальчики у нас тоже имеются.

— Да я уже понял, — на ужин давали макароны и сосиски. Салат, вероятно, производный от салата винегрет. Не такой вкусный, но съедобный, и я съел все. Решил, так сказать, особо не привлекать к себе излишнее внимание перед последним шагом в своей жизни.

После ужина я отправился в комнату и то, что увидел, вызвало у меня улыбку. Подушка вскрыта, и перья валялись по всей комнате. Простынь, покрывало и пододеяльник изрезаны в лапшу, а на стене надпись «Тебе конец, Профессор».

— Ну как тебе месть Мальвины? — на самом деле мне почему-то стало смешно. Она в какой-то степени права. Мне действительно конец.