Неформальная любовь

Серена Никки, 2023

Сергей попал в детский дом после жестокой расправы над родителями. Ему тоже досталось. Но парень смог это пережить, и у него началась новая жизнь в детском доме номер двадцать два. В одиннадцатом классе средней школы он был отличником. В том же детском доме жила самая скандальная особа. Все ее называли Мальвина. В действительности ее звали Амалия Василевская. Она часто меняла образы, а в одиннадцатом классе стала готом. Парнем, который откровенно от нее страдал, и был Сергей. Козни Мальвины не прекращались, но молодой человек в водовороте событий и его личной трагедии рассмотрел в ней ранимую девушку и влюбился. Покорит ли Сергей Амалию, и полюбит ли Амалия Сергея, покажет время…

Глава 9. Пересечение судеб.

Сергей

Жизнь потекла своим чередом. Амалия еще год строила мне козни, но, по большей части, я старался про эту дерзкую девчонку Терминатору не рассказывать. Когда уж совсем не удавалось скрыть ее проделок, и Тимур сам узнавал, то наказывал Лию, но так сильно как тогда, ни разу.

Еще через год я перестал не замечал, чтобы мои тетради пропадали, а кроссовки больше не висели на дереве напротив моего окна. Рубашки оставались с пуговицами, а не как раньше, когда они россыпью лежали на столе. Тогда она просто делала это, но причины оставались мне непонятны. Несколько раз видел ее в компании готов, и сама она теперь выглядела под стать им. Вероятно, Амалия ненавидит меня. Возможно, своими поступками пыталась выжить из детского дома, но у нее не получилось.

В классе я стал отличником, и ко мне обращались за помощью девчонки, да и парни тоже. Помогал. Терпения, конечно, не хватало, по сто раз объяснять как решается уравнение с дискриминантом или разобраться с лабораторными по физике. Я технарь. Гуманитарные науки давались, но больше любил точные.

Амалия избегала меня. Все со мной общались, и друзей появилось много, а эта голубоглазая странная девчонка так и не стала мне другом. Я стал ее врагом с первых дней моего появления в детском доме, а после того, как она несколько раз пыталась кинуться в драку, так и вовсе отбила охотку хоть как-то с ней взаимодействовать. Драться я с ней точно не стал бы, но ведь даже удерживая ее, уклоняясь от укусов и царапин, можно наставить синяков на руках. У девчонок кожа нежная, чуть что, и синяка не избежать. Поэтому мы больше практически не общались. Да что там почти. Вообще не общались. От слова совсем.

Не нравлюсь я ей, и все тут. Часто задавал себе вопрос, а зачем тебе ей нравиться? И что бы я сказал, попроси она меня о помощи? От других учеников услышал, что Амалию чуть не оставили на второй год, а значит, учеба не клеилась.

Я перешел в одиннадцатый класс, как и Амалия. Говорят, что из-за меня она не стала ездить в летний лагерь. Хотел поговорить с ней об этом, но она либо не открывала мне дверь, либо просто убегала. Мне не удавалось с ней поговорить. Хотел сказать, что не буду в лагере к ней приставать или даже подходить, но в итоге Амалия в конце учебного года пропадала. Да и вообще стала скрытной, странной. Вот так моя жизнь в детском доме стала похожей на жизнь нормального человека. Я полностью восстановился, а посещение спортзала сделало меня более сильным и уверенным в себе.

И вот сегодня первое сентября и неожиданная новость.

— Ребята, у нас в школе многие дети после девятого и десятого класса пошли учиться в другие учебные заведения, а еще многих отчислили. Поэтому на педсовете принято решение о слиянии трех классов в один, и ученики с «б» и «в» классов добавляются к вашему, и теперь вас будет тридцать человек ровно. Так что я надеюсь, вы примите в ряды своего «а» класса новеньких. Конечно, вы с ними хорошо знакомы, и тем не менее, — в наш поредевший класс из десяти человек вливались еще два таких же поредевших класса. Сейчас они по одному проходили и занимали свои места. Пикассо и Дакота учились в моем классе и сидели вместе сразу за мной. Все рассаживались по двое, а вот со мной никто не садился. Детдомовских сторонились. Но это мелочи. Класс оказался заполнен, и свободное место осталось только рядом со мной на первой парте.

Прозвенел звонок и через десять минут после начала в дверь постучали.

— Войдите, кто там еще? — учитель литературы была очень недовольна тем, что ее отвлекали от такого важного анализа по произведению «Мастер и Маргарита», которое мы должны были прочитать летом.

Дверь распахнулась и вошла… Амалия. С трудом узнал в неформальной девушке ту Мальвину, которой она когда-то была.

— Можно пройти на свое место? Я не знала, что классы слили и расписание изменилось.

— Амалия Василевская, я уж думала, что ты за время летних каникул повзрослела, изменилась, а нет. Все та же ужасная внешность. У нас одно свободное место, рядом с Холодовым Сергеем. Проходи, садись.

— Да как так-то вообще? Единственное место рядом с ним? — и мы впервые за последние несколько лет наконец посмотрели друг другу в глаза. Я едва улыбнулся, и Пикассо шепнула.

— На ловца и зверь бежит, — разговаривали про Мальвину на перемене, и девчонки предположили, что она будет учиться в нашем классе.

— Ты опоздала, девочка моя, — отозвалась учительница, поправляя свои очки и заправляя за ухо прядку волос. Учительница была уже немолодой. Прическа каре придавала ей строгости, а деловой костюм темно-вишневого цвета наводил какой-то страх. Я замечал, что одноклассники робели, когда Анна Ивановна на них смотрела. Женственности в ней осталось очень мало.

— А можно мне другого соседа по парте? — выпалила Мальвина. — Ну не могу я сидеть на первой парте, да еще и с Профессором. Проще застрелиться. — Амалия так просто призналась в своей ненависти ко мне перед всем классом, а мне стало интересно, поможет ей это или нет.

— Амалия, ты мешаешь вести урок. Ну, хорошо. Ребятки, кто хочет сидеть с девочкой-готом. Есть желающие?

Все отрицательно покачали головой, только Дакота с Пикассо пожали плечами. Эти вообще как сиамские близнецы, всегда вместе. Я победоносно посмотрел на Лию.

— Да почему так везет то? — она еще секунду посмотрела на одноклассников и осторожно прошла и села за парту рядом со мной.

«Сколько от судьбы не бегай, а она все равно сведет». От нее пахло цветами. Не знаю, видимо, пользуется духами. Мне очень понравился этот сладковатый букет.

Девушка всячески пыталась увеличить расстояние между нами. Словно я не обычный ученик одиннадцатого класса, а этакий жирдяй, которому катастрофически мало места и одному. Ей явно было неудобно, но она не придвинулась ближе ни на миллиметр.

Шел урок, и в классе работали я и еще двое домашних ребят, которые с трудом меня терпели, так как им приходилось удерживаться в лидерах, прибегая к помощи репетиторов, а мне все это давалось достаточно легко.

Амалия никак не проявила себя на уроке, а на требование учителя встать и ответить проговорила:

— Я не знаю, — и даже не стала подниматься с места. В итоге я заметил как Анна Ивановна поставила ей оценку в журнале. Не сложно догадаться, какую оценку получила Амалия за урок. Мне захотелось ей помочь, но как это сделать?

Девушка напоминала сейчас электрический разряд. Когда она лишь мельком взглянула на меня, вставая со своего места, я заметил румянец на ее щеках, и взгляд… Нет. Да быть не может! Но Лия скрылась, и когда я вышел из класса, то не нашел ее.

— Куда она делась?

— Что, Сергей, теперь будешь сидеть за одной партой со своим заклятым врагом? — усмехнулась Пикассо.

— Куда она делась? Поговорить с ней хочу, — оглядывался по сторонам. Даже в окно выглянул, но девушку не обнаружил.

— А что не так?

— Да показалась, что…

— Что тебе показалось, Сережа? — спросила тут же Дакота.

— Нет, ничего. Идемте на следующий урок. Перемена скоро закончится, — заключил я и в сопровождении Дакоты и Пикассо отправился вдоль коридора, только вот думал совсем не об уроках, а о голубых глазах Мальвины, и теперь в каждой пробегающей мимо брюнетке мне мерещилась она…