Мое зеркальное отражение. Любовный криминальный роман в 2-х книгах

Сергей Шиповник, 2020

Авантюрный молодой человек, оказавшийся в Европе без денег и документов, входит в доверие к полюбившей его аристократке и грабит принадлежащий ей банк.

Глава 31. Надеваем панамки — мы в Панаме!

Мы начали снижаться на посадку сначала над одним океаном, а заходили на взлётную полосу уже над другим. Нас встречала Панама — столица одноименного государства, а может быть и всей центральной Америки.

Антуанетта только что открыла свои сонные порозовевшие глазки:

— О, я кажется вижу в порту нашу яхту! Серж, посмотри, вон там, самая большая.

— Самая большая и самая прекрасная во всем белом свете. Я что то по ней тоже соскучился. У меня от этой нью-йоркской мороки, а особенно от фастфудов, некоторый животный дискомфорт. Точнее дискомфорт живота. То ли дело тунец на пальмовых углях, которым мы обьедались на Мальдивах.

Антуанетта, если бы та тигровая акула, с которой ты решила так смело сразиться, была чуть меньше ростом, то мы бы с Андре и её применили на шашлыки.

— Серж, умоляю, не напоминай мне про неё. У меня мурашки по коже от одного только её названия.

Я погладил напряженную коленочку Антуанетты, что ей придало немного смелости. И ещё больше успокоил:

— Ну не так все было и драматично, дорогая. Пустяки. Если честно, то я тоже немного испугался акулы. Но подумал, что лучше уж она пусть слопает меня нищего и бездомного, чем такое как ты неугасимое светило бизнеса. Поэтому и бросился тебе на подмогу. Например, если бы вместо тебя в воде оказалась твоя однокурсница Джульетта, то я бы просто отвернулся и ушёл в каюту поиграть с нашим пушистым котиком.

— Серж, спасибо, ты настоящий друг. А что ты прицепился к Джулии? Так и скажи, что она тебе понравилась, да не по зубам кость.

Я не ждал от Антуанетты такой откровенности, поэтому, дипломатично парировал:

— Любимая, мне приятней грызть сладкую косточку, к примеру такую, как ты. Будем считать, что Джулия — косточка старая и несъедобная. Я тебя успокоил? Тогда, давай я тебя пристегну покрепче к креслу — мы в Панаме!