Удивительные приключения кролика Рэббит-Джона, частного сыщика, и его друга ворона Бертрама

Сергей Фатеев

Вы хотели захватывающих приключений? Всё это есть в книге, которая перед вами. Детектив, приключения, фантастика – три самых любимых жанра в одном произведении! Это удовлетворит вкус любого читателя. Крупное дело! Рэббит-Джон и Бертрам занимаются поисками таинственного кристалла. Откуда он взялся в мире разумных зверей? Дочитав книгу до конца, вы узнаете это. Надеемся, что вы полюбите кролика-сыщика и будете ждать следующих книг, повествующих о его приключениях.

ГЛАВА 7

От моего предка по отцовской линии я унаследовал крепкие задние лапы и сравнительно крупный рост. Короче говоря, я был непохожим на других и поэтому чувствовал себя особенным. Такие, как я, заранее знают, что у них особое предназначение. Как и все, я ходил в звериную школу. В ней мы знакомимся с достижениями мира двуногих в разных сферах жизни. Во́роны проходят сквозь портал, летают по старому миру, смотрят, что в нём происходит, а потом приносят эту информацию нам. Сначала, конечно, они докладывают обо всех событиях Совету зверей, а потом члены Совета решают, что можно рассказывать ученикам, а что нельзя.

Ещё во́роны пересказывают нам человеческие книги. Не буквально, конечно, а в общих чертах. Никто не может запомнить книгу слово в слово, даже самый мудрый во́рон. Честно говоря, мне нравились стихи. Правда, я знал только одно стихотворение, но оно было очень интересным. Назывался этот шедевр «Во́рон».

В один прекрасный день я просто шёл по улице, солнце светило мне в глаза, и я опустил голову. Задумался и не заметил, как ударился головой обо что-то твёрдое.

Я медленно открыл правый глаз и увидел крупного чёрного пса. Кончики его ушей загибались вниз. Ото лба до носа его морду пересекала тонкая белая линия. Или, наоборот, от носа до лба, где она и заканчивалась. Слева от правого глаза и справа от левого глаза, если смотреть со стороны, были два больших круглых пятна белого цвета, выразительно подчёркивавших взгляд. Нижняя часть морды тоже была белая. Этот же цвет переходил под нижнюю челюсть и заканчивался чуть ниже шеи. Шерсть была короткой и жёсткой. В лапах пёс держал серую шляпу, на плечах у него висел такого же цвета пиджак с потёртыми полами. Короче, всё серое. Пёс показался мне настоящим великаном. Он показался мне пожилым. Может быть, на эту мысль меня навела трость, на которую он опирался.

Я поднял голову и стал извиняться:

— Простите, мистер, я задумался и не заметил вас…

Пёс внимательно осмотрел меня с ног до головы и добродушно произнес:

— Ничего страшного, зайчик. Моя шкура испытывала удары посильнее, чем тот, которым ты меня только что наградил.

Честно говоря, мне не очень приятно, когда меня называют зайчиком, поэтому я ответил:

— Еще раз простите, но перед вами кролик.

Пёс удивился.

— Да-а? Вы очень похожи на зайца, молодой человек! Тем не менее, прошу прощения за свою ошибку.

Всё-таки моя гордость была уязвлена. Ну, совсем немножко. И я решил немного поумничать.

— А вы, мистер, похожи на пса, который уже отошёл от дел, наслаждается свободой и забывает о мерах предосторожности.

Чёрные глаза моего собеседника заполнились озорными искорками.

— Ну-ка, сынок, давай присядем.

Мы расположились прямо на траве. Небо было ясным, и это располагало к деловому разговору. И к неделовому тоже.

— Извини, кролик, я уже забыл, как тебя зовут, — обратился ко мне пёс.

Надо же, забыл… Дело в том, что я совсем ничего не говорил о своём имени. Или это такая уловка?..

— Рэббит-Джон, к вашим услугам… Это имя мне выбрала мама, а ей посоветовал знакомый во́рон. Он летал в какую-то страну, находящуюся за морским проливом, и там узнал про двойные имена. Что это за пролив такой, я не знаю.

Мой новый знакомый кивнул:

— Прекрасно. Меня зовут Энди.

Он улыбнулся и протянул мне свою прохладную лапу, которая слегка подрагивала.

— Очень приятно, — пробормотал я.

— Скажи, сынок, ты ходил в звериную школу? — вкрадчиво спросил Энди.

— Как и все.

— Неплохие успехи? Что скажешь, Рэббит-Джон?

— Я запомнил всё, о чём рассказывали во́роны.

— Хорошая память?

— Надеюсь, что так.

— Всё-таки хорошо, что мы разумные звери. Твои дикие предки не отличались сообразительностью.

— Что вы имеете в виду?

— В школах не обо всём рассказывают… Чем ты хочешь заниматься в жизни?

— Пока не знаю, — честно ответил я. — Может быть, стану поэтом…

— Поэтом? — скривился пёс. — Разве это профессия для настоящего зверя? Я ничего не имею против поэзии, даже, наоборот, люблю иной раз послушать хорошие стихи от умного во́рона. Но пусть это будет на досуге, потому что большого толка от стихов ждать не следует.

— А от чего ожидать большого толка? — спросил я.

— Хороший толк всегда будет от хорошей работы. Раз ты такой развитый, я хочу предложить тебе поработать…

Мой новый знакомый внезапно замолчал. Его голова опустилась, нижняя губа расслабилась, искорки в глазах исчезли, а глаза закрылись. Послышалось едва слышное храпение.

— Поработать кем? — я тронул Энди за локоть.

— А? — встрепенулся пёс. — Извини, сегодня день биологического спада, меня потянуло в сон. Вы, молодые, ещё не чувствуете влияние луны на организм, но нам, пожилым, доподлинно известно, какими коварными могут быть лунные дни. Кем поработать, спрашиваешь?.. Частным детективом!

Мне стало как-то не по себе. Не понимаю почему, но я вдруг стал противоречить.

— Не-ет! — разочарованно протянул я. — Заниматься подслушиванием и подглядыванием? Ни за что! Мне это неинтересно…

— Послушай, кролик! — мягко настаивал Энди. — Ты слишком узко мыслишь о профессии сыщика. Подглядывать и подслушивать может каждый. А вот разгадать настоящую тайну способен не всякий. Кстати, тайн на свете великое множество. И не все из них подлежат внезапной разгадке. Следующий вопрос. Представь, что твой собрат по миру животных попал в беду. Очень благородно с твоей стороны было бы выручить его.

— Такими делами с успехом занимается полиция, — парировал я.

Пёс покачал головой.

— Есть случаи, когда полиция не может вмешиваться. Тогда вся надежда только на детектива.

— А почему именно мне вы предлагаете такую работу? — поинтересовался я.

— Ты вроде бы оказался проницательным кроликом, — улыбнулся Энди. — Действительно, я только что отошел от дел, мой возраст уже не позволяет заниматься сыскной деятельностью. Я стал медлителен, забывчив, слегка раздражителен. Это иногда мешает работе, так что пора вливать, как говорится в таких случаях, свежую кровь. Когда-то я работал в полиции, а потом стал частным детективом. Моё последнее дело закончилось совсем недавно. Я решил сделать тебе деловое предложение. Только учти: для того, чтобы организовать сыскную деятельность, нужно очень много знать. Впрочем, как и в любом другом деле.

— И чем же занимаются частные сыщики в нашем мире? Следят друг за другом?

Пёс не обратил внимания на мой сарказм.

— В основном мы возвращали обратно в семью сбежавших детёнышей. От своих далёких предков мы унаследовали один инстинкт — сбиваться в стаи. Молодняк очень подвержен этому инстинкту. У детёнышей ещё не сформированы мозги, а они уже сбиваются в стаю и идут знакомиться с внешним миром. А родители-то переживают. Вот и приходится идти по следу. Родители так любят своих малолетних недотёп, что согласны на любое вознаграждение: без кочана брюссельской капусты не останешься. Кстати, без помощника в этом деле не обойтись. У тебя есть друг, который разделяет твои взгляды на жизнь?

Я пожал плечами.

— Думаю, что помощник для частного сыщика Рэббит-Джона найдётся.

Энди ещё раз внимательно осмотрел меня с ног до головы. Заглянул за уши и пощупал мои лапы выше локтя.

— Ты слишком лёгок для стычек, несмотря на крупные размеры. Хочешь пару советов, сынок?

Я тут же ответил «да», потому что такому серьёзному зверю, как Энди, нельзя перечить.

— Так вот, — продолжал мой новый друг, — не пренебрегай учёбой. Одновременно займись физической подготовкой, используя свои сильные стороны. Я буду твоим наставником на первых порах, в беде не оставлю. У меня есть старенький домик, в котором до сих пор размещалась моя сыскная контора. Он уже разрушается от старости. Если хочешь, перестрой его, сделай более комфортным, современным. Мне достаточно будет комнаты на первом этаже.

— И всё-таки мне надо подумать, — уклончиво ответил я.

— Хорошо, думай, мой дом находится…