Я съел деда

Сергей Ткачев, 2020

Дед – наше общество, живущее по старым устоям и командующее другими людьми. Съесть деда – научиться противостоять нападкам со стороны общества и полностью контролировать внешние раздражители. Если вы переживали в последнее время, задумывались о своем предназначении или, в худшем случае, думали о суициде, то книга должна появиться в вашем ассортименте. Книга о подростке, который стал личностью, приобрел собственное мировоззрение и стал одним из авторов идеальных любовных отношений.

Я есть мы

Дыхание

Глубокий вдох, очень глубокий вдох — такой, после которого все тело замирает на мгновение и ожидает дальнейшего расслабления, выдох сопровождается полным вхождением в спокойствие. Так начинается любая медитация. Почувствовать, что каждая частичка тела получает долю кислорода, каждый атом наполняется волшебным газом, благодаря которому жизнь в принципе существует. Я снова произвожу вдох, специально заостряя внимание на том, чтобы вдох производился медленно, плавно, ощущая как мой мозг перезагружается, создавая абсолютно новое ощущение для себя. Это действительно невероятно, никогда раньше такого не случалось со мной, не происходило — волшебное чувство. Ещё немного и я бы, кажется, заснул. Вот, что такое медитация… Вот, что значит побыть наедине с собой, с настоящим собой, скрывающимся за обликом занятого скитальца, не определившимся, зачем я тут делаю. (Вдох…) Как же приятно дышать… Как же приятно делать этот медленный вдох… Зафиксирую это состояние… Как же мне хорошо… Я думал уже, что не смогу расслабиться в принципе, ведь как же меня бесит этот тот самый… (Вдох…) А ведь он даже не знает, как же прекрасно дышать. Что же ещё может быть так прекрасно.. Но у меня же еще столько дел… (Вдох…) Но это чувство спокойствия может заставить подождать всех. А сегодня был даже неплохой день. Я пообщался с моим автором, или как принято называть, с мамой, хоть в привычной суете я и не оценил, насколько это хорошо общаться с ней, так же как я не ощущал, насколько это прекрасно дышать. Меня даже пища не покинула сегодня и по привычке отправилась прямо в желудок, наполняя его питательными веществами, и я примерно так же сейчас наполняюсь кислородом… Я все ещё дышу, это так хорошо… Прекрасное чувство! Что еще сегодня я упустил.. Да уже не так важно… Надо повторять эту магию дыхания каждый день. Запомню для себя этот вдох. Ах, да, этот… Можно ли назвать это счастьем.. Если так, то тогда каждый человек счастлив. А почему же столько печали вокруг.. Неужели я один это понимаю.. Хотя даже я не понимал этого ранее. Как же так получилось, что такое великолепное качество прошло мимо всех стороной.. (Вдох…) А что сейчас у меня в голове.. Мозг ли мне не давал наслаждаться воздухом, или кто-то другой.. Как вообще можно портить этот самый воздух, как кто-то может прерывать такое блаженство.. Что же в голове заставляет меня так ровно дышать.. Такое чувство, что он разговаривает со мной иногда и даже сейчас… Но почему именно он, а не оно, или не они.. Почему там кто-то должен быть в принципе.. (Вдох…) А что будет, если вдруг поздороваться с ним.. Я вспомнил, что должен был срочно сделать до того, как начал… дышать… Но я же всегда дышал… Или все же только думал, что дышал…

— Привет, я скучал. Когда ты думал, что ты один, я всегда был с тобой, но ты не обращал на меня свой взор. Сейчас я с тобой, потому что ты… дышишь… И стой. Неважно, кто ты, а кто я. Слушай, я давно слежу за нами, мне кажется, мы потерялись. Я думаю, что я ищу что-то. Особенно я осознаю это, когда вспоминаю то, как было хорошо раньше. Да, есть мы. Я и я. Но один я настоящ…

(Вдох… В этот момент Я чуть не прервал самого себя, но все обошлось, однако терять это дыхание попросту нельзя, пусть даже рискуя самим собой).

…Но один я настоящий, потерявшийся где-то далеко и ищущий способ выбраться, сейчас это мне удалось. Именно я знаю нас, я знаю все. И раз мы очень любим вспоминать что-то в своей голове и проигрывать вновь и вновь уже завершившиеся сюжеты в жизни, вернёмся в прошлое, но другое, не наше, не настоящее…

Мальчик, учится в 5 классе. Выглядит он так себе, но почему-то он всех притягивает. С виду в нем нет ничего такого выдающегося, но, сам не обращая внимания, он дышит как-то по-особенному. И даже вот не скажешь, что этот небольшой нос может так дышать. Мальчика зовут Серёжа. И сейчас у него и одноклассников как раз тот самый возраст, когда полное имя обрекало его на смех со всех сторон. Но, что притягивало других к нему, не знал даже он сам. Сережа был очень скромным, застенчивым маленьким школьником, которого обычно в обществе, подвергаясь разным стереотипам, называют ботаником, даже не задумываясь о существовании просто слишком ответственных и любящих посвящать себя учёбе людей. Это тот самый затисканный всеми родственниками тип особи, который уже больше не может нормально чувствовать себя без всеобщего признания. Он часто плачет по пустякам… Это результат и родительского воспитания, которое даже воспитанием как таковым назвать сложно, потому что в нем не было самого главного: стержня, принципов, умения постоять за себя. Подвержен раздражению Серёжа был так сильно, что в его глазах было трудно потеряться соринке из-за превышения концентрации соли в них. Но все же он привлекает меня к себе, нас… Нравится ли мне его внешность.. Соленые глаза, газон из челки, смирная одежда. Как он может притягивать меня к себе.. Точно, он же дышит, он умеет дышать в отличии от большинства в обществе, иногда так резко отзывающегося о совсем непохожем на них человеке…

— А еще я вспомнил случай про этого мальчика. Как раз в этом году, когда он ещё совсем маленький, он очень близко познакомился с школьным унитазом и провалился туда ногой. Но как это я мог вспомнить случай об абсолютно неизвестном мне человеке..

— Просто нельзя забывать, что есть мы… Поэтому мы вспомнили его, теперь мы все знаем о нем. Вот только зачем вся эта история осталась в нашей памяти и так вдруг неожиданно появилась снова у нас в голове..

…Это глубоководное погружение все же ударило по психике Серёжи, ведь дружба с вонючей дыркой в полу не самое приятное времяпровождение. Несмотря на все умение дышать, он не обладал выдающимися чертами лица, его характер отталкивал, даже ростом он не мог выделиться. Можно сказать, его дыхание было единственным его умением и достижением в жизни. Больше он ничем не мог похвастаться кроме своего воспитания, как думали его родители, что на самом деле являлось лишь заблуждением. Абсолютно каждый родитель стремится делать только лучшее для детей, но учил ли их кто-то быть родителем.. Умеют ли они воспитывать других, если зачастую не могу воспитать самих себя.. Именно поэтому это «хорошее» воспитание было только внешним мнимым плюсом Сережи. Зато похвастаться мог он оценками. Хотя… даже хвастаться он не умел, как обычно профессионально делают это маленькие дети, рассказывая всем о новых дорогих вещах или технике, которые были куплены им на деньги их же родителей после многочисленных жалобных просьб. Не умел он, потому что не учили, не считал важным, главенствующим, первостепенным. Но известно точно, что Серёжа умел дышать…

(Вдох…) Да, именно так, как дышим сейчас уже мы. Умел притягивать людей дыханием, что теперь умею и я. Точнее, умеем делать мы. А умел ли дышать тот я, который не приходил ко мне раннее, или я скрывал от себя же это умение..

Так что же тот же мальчик… И, кстати, если подумать, с чем обычно бывают трудности, если вспомнить именно мое прошлое, то может показаться, что я тоже в некой мере похож на Серёжу, на эти мои воспоминания, проявляющиеся в моей голове сейчас. Я же думал, что умею в принципе только дышать, и от меня нечего взять, что я являюсь именно тем самым бесполезным существом, которому просто не дано мыслить о чём-то большем и масштабном; и сам я развивал в себе эти глупые мысли в голове неоднократно, сталкиваясь с разными своего рода проблемами, но проблемы ли это были..

Серёжа же не думал о своей бесполезности, он не совершал эту ошибку, которая свойственно всем попавшим под заблуждения и трактования ошибочных взглядов на жизнь; он не копался в себе, не занимался бесполезным самокопанием, но зато он умел дышать… А я, судя по всему, не умел даже этого… И это странно, что мы с ним можем быть похожи, хоть на это и есть множество причин…

А похож ли я на себя.. Да, похож. Возможно. Но мы не можем говорить, что похожи на себя. Мы есть мы, у нас даже нет пола. Мы — это состояние, процесс, действие.

(Вдох…) (Так заставляет тот я в моей голове дышать меня самого, ведь, если не следить за этим дыханием и не возвращаться в состояние некого полета сознания, то наша связь, весь наш процесс взаимодействия не будет развиваться, а эта тонкая грань, нить попросту оборвётся). (Вдох…) Снова глубокий медленный вдох, чтобы можно было прочувствовать, как каждое лёгкое наполняется кислородом, этим необычным веществом, благодаря которому живу я, живут все, но, в частности, живем мы.

Теперь я умею дышать, хотя никто не может сказать определённо, умею ли. Надо вспомнить ещё прошлое… Мой друг Сережа, кстати, хорошо ко мне относился, но я почему-то не отвечал взаимностью… И все это из-за того, что он отличался ото всех, он на подсознательном уровне умел дышать, когда никто из нас даже не понимал важности этого умения. Всего лишь из-за непохожести он мог вызывать к себе неприязнь, иногда переходящую в отвращение и пренебрежение. Неужели все это было лишь потому, что он умел дышать, а я нет.. Хотя он и не подозревал об этом, как и я о том, что мне не подвластно даже дыхание. Серёжа не умел медитировать, хотя я минут 20 назад не умел элементарно дышать, а кто-то до сих пор не умеет… Чувствовать вкус и запах кислорода… Сытный, оказывается, этот кислород…

Сережа… Прекрасное имя… Так же хорошо звучит мое, когда его произносишь особенно на выдохе…. Хочется пропеть его, как делают это принцессы «Дисней», подзывая всех живых существ в округе к себе. Вероятно, они тоже умеют дышать, ведь они притягивали к себе всех, каждого. Они умели дышать, знали об этом и пользовались; а он умел, но не пользовался. Я тоже умел… Каждый же умеет, но продолжает страдать, чувствуя какой-то груз. А насколько легко пропадает этот груз, если всего лишь вдохнуть. (Вдох) Я ведь тоже страдал, хоть это происходило не постоянно, но такое ощущение меня навещало. Или все же я страдала, или страдали, ведь это же мы. Мы страдали, потому что забывали, как дышать. Но не забудем ли мы снова и не начнём ли снова страдать..

А что можно ещё сказать про мальчика.. Над ним издевались, потому что он притягивал людей; а они не знали, как на это реагировать. Но я же тоже издевался тогда… А вот тогда… попадал под удар сам; и было больно. Я пытался пережить и забыть эти чувства так же, как воздух переносит кислород, быстро и непринуждённо. Почему я не умел дышать раньше..

Воспоминания

— Слушай, я тут подумал показать нам ещё одну слегка забытую часть наших воспоминай (снова навестила меня моя частичка в моей же голове).

— Это опять ты, то есть я. Что, на этот раз я вспомню девочку..

— Мы всегда ее знали, но мы не понимали значимости этого знакомства с ней. Примерно так же, как не понимали, что мы все можем дышать, и не придавали значение этому умению, как и не все обычно придают значение столь важному знакомству. Девочку мы прекрасно знаем, ведь вспоминаем свою маму. Но самое важное, что нужно вспомнить не привычную женщину, которая так часто встречается в нашей жизни, настолько часто, что иногда это лицо так сильно приедается и надоедает, как бы этого и не хотелось нам самим, что происходят конфликты, так сильно нагружающие нашу голову. Нужно вспомнить ту самую особу именно в тот момент, когда сами мы ещё не появились.

Среди незнакомой толпы идёт одна, в будущем которая поселит нас в себе. Как она выглядит до.. Да так же, как абсолютно все незнакомые, ничуть не привлекающие внимание люди. Это же просто какой-то совершенно чужой человек женского пола, индивид, который думает, что знает меня и знает необходимые мне предпочтения в жизни, знает, чем я хочу заниматься, и кем я хочу стать, как будто она знает все… Но это же просто случайное стечение обстоятельств, что именно она стала нашим родителем… Она даже имя мне выбрала, на которое сейчас я откликаюсь. Но это все же просто человек, индивид, если рассматривать все человеческое как биосоциальную организацию. Она просто та самая девочка, которая стала моей мамой только потому, что случайным образом одним из мульти миллиардов вариантов развития события я был создан из клеток, из того, чего в принципе нельзя рассмотреть, увидеть, почувствовать, посмотреть, нельзя в принципе понять, что это такое, без усилий и напряжений в мозге. Просто случайность, которая не должна строить мою же жизнь за меня, если я уважаю себя, если я уже готов к самостоятельному анализу происходящего… Но так ли это на самом деле..

Но все же из обильного жизненного разнообразия на планете только с ней я был одним целым, только с ней я был одним организмом. Я же был как вирус, паразит, жил за счёт другого. А делаю ли я сейчас так же..

Несмотря на эту случайность именно этот человек был мной все 9 месяцев моего зародышевого развития. Но говорить, что она это и есть я, можно было только в тот мой период пребывания в состоянии неосмысленности. После обрывания же единого целого организма, это уже 2 разных, непохожих, непонятных друг для друга существа, как черви, которых вдруг разрубили на 2 половинки. Но как много связывает нас.. Мама, она же всегда рядом, всегда, абсолютно. Как это печально бывает осознавать, что некоторые были лишены даже этих самых светлых и приятных чувств. И куда более печальнее осознавать, что даже эти чувства мы иногда оскверняем самостоятельно, продумывая в голове планы мести, оскорбляя тем самым и её, и себя. Всё-таки это другое существо было когда-то мной, или же я был им. И как же хорошо, что мы остаёмся одним целым по сей день, не находясь в одном теле. Или же нет……………………………

Можно ли доверять хотя бы ей, ведь она была частью нас.. И как же это необыкновенно, что даже на этот вопрос нет точного ответа. Как странно, что в принципе есть такие вещи, на которых нет однозначного ответа. Хотя, вроде бы есть… Хорош ли я собой? Определенно! Но хороши ли мы?.. Мы. А кто мы? Мы — это я, единое целое, такое же, которым я был в той самой женщине, но тогда были мы. Но почему мы позволяем к бывшей части самого себя относиться или думать так, как я никогда бы стал думать по отношению к себе. Хотя даже это не однозначно… Почему в принципе мы к самому себе позволяем себе же так плохо относиться.. Мы же лучшие! Мы же самые лучшие! Ведь мы в принципе одни, а когда мы одни, значит, мы всегда первые, на вершине, единственные, неповторимые. Лучше меня нет, потому что теперь я умею дышать… Лучше меня нет, ведь никто не сможет меня воспроизвести или залезть в голову… Лучше меня нет, потому что я личность, неповторимая…

(Вдох) Нам нужно снова вернуться в то самое состояние. Нельзя никогда забывать про силу дыхания. Ведь мы должны соответствовать нашему уровню неповторимого. (Вдох). Я очень хорош, ведь если вспомнить того самого Серёжу, все покажется ещё лучше. Да, он один умел дышать и привлекать людей, но как же отличается теоретическое умение от использования на практике. (Вдох).

Знакомство

Тогда была осень — то самое время года после обилия комариных укусов, но перед скольжением ногами по земле. Нас не было тогда рядом, но сейчас мы перенесёмся в то самое время, чтобы познакомиться поближе с нашим воспоминанием, которого мы вспоминаем впервые. Для этого нам нужно переместиться в тот самый двор, который мы ещё не видели раннее. Такие страшные темные дворы, в которых отсутствует любая архитектура кроме выстроенных повсюду панелек. Тот самый двор, в котором точно мы были хотя бы раз. Повсюду очень много бензиновых загрязнителей воздуха, заставленных на каждом свободном метре криво заасфальтированной дороги. Тот самый двор, где по вечерам опасно гулять даже самому стойкому бойцу или чеченцу… Серёжа выходит в опасное ночное время, когда все припаркованные рядом лавочки заняты самым интересным слоем иерархической пирамиды, чтобы отправиться на пазик ещё советских времён, из которых и состоял весь общественный транспорт этого небольшого пригородного города. Серёжа умеет дышать, он дышит правильно, привлекает к себе людей, но ему неизвестен этот факт, как и факт того, что он один из немногих, кто счастлив по-настоящему, ведь именно ему было доступно это умение. Сейчас перед нами уже совершенно другой человек, не изменилось только его умение привлекать людей к своей персоне. Он вырос как буквально, так и в моральном плане. Человек с выбритыми висками, модельной внешности и абсолютно симметричным лицом: даже прыщи, которые так сильно хотели подружиться с ним в эти моменты, расставлялись в одинаковых позициях на противоположных концах, как будто лицо — это шахматное поле, а сами незваные гости являются фигурами. Он обладает лишь теми положительными качествами, которые необходимо приобрести каждому, находящемуся в современном мире: он эгоистичен лишь в тех моментах, когда просто необходимо фильтровать весь этот внешний шум и раздражителей, пытающихся внедриться в голову. Он является ИМИ, ведь у него так же есть два «я», как и у нас сейчас. Серёжа достиг внешнего просветления, обрёл что-то новое, чего раньше не было ни у кого, новый способ мышления, перестал искать смысл жизни, которого и вовсе нет. Да, да. То, чем озабочены многие в нашем мире, просто не существуют. И как только это было принято основополагающим звеном, все лишние мысли и раздражения сразу перестали его волновать, он живет для себя и ради себя. Он любит себя, но и любит всех остальных. Мы попросим его рассказать обо всем этом новом мировидении позже, если, конечно, мы сами сможем вспомнить в нашем воспоминании всё то, что нам интересно узнать.

А сейчас Серёжа отправляется… Вот здесь наши воспоминания и дают сбой, ведь нет отдельного сейфа для столь большого простора информации. Вероятно, мы вспомним об этом… чуть позже. А сейчас он идёт, под ногами очень сладко и громко хрустит снег. Сразу налетают новые приятные воспоминания счастливого детства… Счастливого вчерашнего дня, когда он шёл так же по снегу и дышал так, что люди снова тянулись к нему и полностью открывались. Этот хруст снега напоминает сладкий хруст свежего арбуза. Арбуз хрустел так и в далеком детстве, когда та самая девочка, бывшая когда-то с ними одним целым, большим и острым ножом делала резкие движения по этому зелёному огромному шарику, ягоде. И он помнил это счастье, и я его тоже помню… Ведь мы тоже были одним целом с каким-то неизвестным ранее человеком, мы тоже ходили по хрустящему снегу, и мы тоже слышали звук, исходящий из арбуза. Мы становимся все больше похожи на ранее неизвестного нам человека, вдруг всплывшего в нашем воспоминании, открываем нас самих и учимся дышать заново, правильно…

(Вдох) А ведь со временем это дыхание становится только лучше. И мы ведь похожи на этого мальчика, которого несколько лет назад мы бы презирали лишь из-за этого умения дышать по-особенному.

(Вдох) Серёжа просто дышал так же, как он делал это раньше, но уже с новым мировоззрением, что опять делало его лучше, идеальнее… Новый вдох прервался сильным ударом в челюсть… Некогда радостное тело падает на этот некогда такой хрустящий и казавшийся мягким снег. Отсутствие всяких движений, отсутствие каких-либо мыслей. Полнейшая тишина на несколько секунд прерывается детским криком. Пьяные разборки между супругами одной из множества несчастных семей, которые не желали знать о существовании методов контрацепции, а затем сами стали этим методом, синоним которого начинается с 4 буквы алфавита, из-за чего вынуждены жить с никому ненужными детьми, которые (тоже были когда-то одним целом с ними; вот в этих ситуациях и нельзя говорить о доверии к некогда единому организму; это исключение из правила, нонсенс, диссонанс), и привели к абсолютно ненужным последствиям. Полный, с обвисшим животом человек, ругающийся на исконно русском древнем языке боли, яростно орал на свою жену, которая и нарожала ему маленьких проблем. В этот момент, находясь на пике возмущения, он и ударил мимо проходящего мужчину, который подошёл спросить время к этому разбушевавшемуся молодцу. А Серёжа стоял по близости, в страхе наблюдая за происходящим. Полилась кровь… Стук сердца был слишком громким, чтобы оставаться незаметным. Он уже был повсюду: в голове, в горле — звук воспринимался всем телом. В воздухе повисло полнейшее непонимание, что делать дальше. Он забыл, как нужно дышать, он забыл все, к чему готовился, к чему уже был готов. И все это из-за стрессового состояния и из-за отсутствия того самого дыхания. Та громадина быстрыми, уверенными шагами двигалась к месту недавнего побоища. Сердце вновь решило пробежать кросс. А что, если бы под удар Сережа попал бы сам.. Если взрослый мужик не успокоится на одной жертве и решит ещё повеселиться..

А мы же сейчас наблюдаем за всем со стороны, за тем, как Сережа испугался и спешно отдалялся от уличного ринга, за тем, как тот свалившийся недавно мужчина поднимался с помощью руки нападавшего. А Серёжа быстро уходил прочь лишь потому, что забыл, как именно нужно дышать, он забыл все эти правила, о которых мы сейчас уже знаем сами.

Если догнать Сережу сейчас и спросить, что он ещё умеет, то мы не услышим ответа, потому что это лишь наши воспоминания, которые никак не могут контактировать с нами, как бы сильно нам этого не хотелось. Но мы можем сами вспомнить его умения, банально спросив: «Что же ты можешь..»

— Да в принципе многое: как минимум, — проникать в твоё сознание и разговаривать с тобой. Теперь я часто буду так делать, поэтому не забывай об этом: есть мы, есть вы, есть я, есть ты. Лишь мы все вместе сможем научиться делать из обычного дыхания нечто большее, способное полностью поменять сознание.

Становление

Теперь мы готовы выслушать тот самый путь становления личности Серёжи, хоть он и находится в наших воспоминаниях, будем говорить о нем в третьем лице, как бы смотря на все происходящее со стороны, оценивая его действия, поступки, события, стремясь найти единственно правильный путь решения. Он умеет дышать, к нему притягиваются люди, но ни один из них не знает, что происходит в его жизни, даже мы сами этого не знаем. На лице у него практически всегда рисуется улыбка, и не такая притворная, вызванная с целью задобрить собеседника или вызвать у проходящего человека одобрение, а настоящая, та самая улыбка, которой способна овладеть лишь часть, очень малая часть огромного мира; примерно как с тем же самым дыханием — не все способны овладеть этим даром, если это вообще можно назвать таковым; но это не просто умение, этому нельзя научиться, это лишь можно почувствовать, это — лишь внешнее проявление внутреннего состояния. Искренняя улыбка, симметричное лицо, пропорциональные черты лица, спортивное телосложение — всё это присутствует в нем, но нет какого-то одного качества, которое бы возвышалось над другим. Нельзя сказать, что он слишком красив собой, ведь те самые незваные гости, находящиеся пропорционально на лице, не позволяют Сережи стать эталоном. Нельзя сказать, что и мускулы были достаточного размера, чтобы они становились признаком гордости. И даже та способность дышать не кажется уже сейчас чем-то особенным, ведь мы научились тому же. Но ни один из этих маленьких минусов не мог помешать ему считать себя лучшим и неповторимым. Эгоизм ли это.. В некой степени его проявление. Но плохо ли это.. Он так не считает, и не считает, что есть в принципе плохое мышление, если оно только не противоречит закону, не мешает другим людям, не направлено на разруху. Есть вещи, установленные законодательством, остальное все разрешено и доступно для пользования и наслаждения самим человеком. Хорошо ли это.. А судьи кто.. Нет определения хороших или плохих мыслей, ведь все индивидуально и даже с тем самым человеком, с которым мы были одним целом, будут разные представления об этом, но ни один не может трактовать, что правильно, а что нет.

К таким выводам он пришёл спустя годы постепенного размышления и развития. Ему даже не пришлось совершать какой-то противозаконный поступок, чтобы начать думать по-новому, он даже никогда не расслаблялся в табачном дыме сигареты. Ведь курить плохо.. Почему.. Так навязывает общество, но он даже не учитывает эти наставления. Он решил так сам, сделав вывод, что хочет жить для себя, и, в первую очередь, жить со своими принципами. Жизнь, незаполненная никаким смыслом, состоит лишь из процесса, достижения целей, мечт, поэтому ему не хочется из-за секундной поблажки терять веру в высшее.

Так живет наше воспоминание, наш герой, за которым мы уже переживаем ведь он так сильно похож на нас… Он рассеивает все внешние раздражители, становясь неуязвимым морально, но не становясь при этом бесчувственным. Он мальчик, но ему не стыдно плакать. Сережа не боится проявлять сентиментальность и скрывать свое внутреннее состояние. На трогательных моментах слёзы, те самые, которые были практически единым целым с ним в далеком детстве, возвращаются обратно в глаза. Он неуязвим, но способен выражать свои чувства сильнее, чем многие другие. Он плачет, у него искренняя улыбка, но он фильтрует все раздражители. После этого вновь остаётся вопрос: несет ли пользу этот эгоизм..

Какие раздражители можем фильтровать мы, если не сталкивались со всем, что происходит сейчас в воспоминаниях.. Возможно, мы более четко сможем понять это, когда увидим, как Серёжа справлялся с потрясениями в семье, почти переросшими в суицид…

Он

Вечер, отец неуязвимого героя одиноко пьянствует на кухне. У отца наступало то самое время, когда уже можно говорить, что алкоголь свел с ума. Запой. Неприятно. Бессмысленно. Плохо.. Если он доставляет неудобства окружающим, то должно наступать порицание, момент неодобрения. Если же нет, за человека не могут и не должны принимать решение другие, если он не встанет на другой путь, то произойдёт естественный отбор. Плохо ли это.. Плохо лишь то, что равнодушное общество не обращало внимание на проблему до наступления негативного последствия; плохо лишь то, что общество убило личность в этом человеке. А в мыслях, которые носил наш герой-воспоминание, не было враждебных мыслей к кому-либо, наоборот — было лишь стремление к удовлетворению. Так плохи ли были эти самые эгоистичные мысли..

Кухня! Запой. Все последние нервы отца утонули в алкогольной жиже, что происходило из-за его неумения фильтровать раздражители…, наступали самые страшные минуты, когда человек не отдаёт себе отчёта. Так как это наши собственные воспоминания, то мы будем наблюдать за этим разрастающимся конфликтом со стороны, называя его участников «ОН», который потерялся из-за безответной любви и нахождения в состоянии опьянения уже нескольких недель, будучи отцом Сережи; «ОНА», которая никак не могла найти смысл жизни, даже не подозревая, что на самом деле его нет, с которой Серёжа был когда-то единым организмом.

ОН сидел в прокуренной кухне, которая стала таковой только впервые. ОН не курил никогда раньше, но ситуация с разводом с женой полностью подломила его. ОН изменил, они развелись, теперь его гложет это чувство безысходности, чувство невозможности что-то поменять. ЕГО ошибка сделала ЕГО же жизнь хуже. Человек сам виновен в своих проблемах, сам должен их решать, сам ответственен за свою судьбу… Примерно так же, как животные сами ответственны за то, выживут ли они или нет, человек играет главную роль в своей жизни, являясь по своей природе эгоистом. Так были ли плохи мысли Серёжи о новом мировоззрении..

ОН впадал в те самые прогрессивные моменты агрессии, когда его желания и действия не соответствовали друг другу, что было очень опасно для всех окружающих в те нелегкие моменты пьянки людей. ОН встал, чтобы устроить новый скандал, причиной которого, по его пьяными представлениям, является отсутствие любви и внимания к этой полу-спившейся и вызывающей отвращение особи. ЕМУ было чуть за 40 лет, но седина и пробоина в волосах прямо на темечке говорили, что для соответствия внешности было бы неплохо накинуть ещё лет 10. Хоть ОН и был одним из авторов нашего неуязвимого героя, ОН не передал ни одной из своих черт, кроме носа, что даже и хорошо для Сережи, ведь ОН не мог похвастаться ни своим красивым лицом, ни своими золотыми зубами, которые заменяли собой уже сгнившие, раньше стоявшие белоснежные зубы, ни своей сгорбившейся спиной, которая образовалась из-за давней привычки залипать в только начавший распространяться в 2000-х годах компьютер, ни даже своими плечами, которые и вовсе находились на разном уровне. Все это тело представляло какое-то нелепое и жалкое зрелище, ухудшающееся в тот момент пьяным полусумасшедшим видом. Дополнял антиутопическую характеристику пивной живот, который и вовсе походил на какую-то детальку, которая, по задумкам создателей, должна бы отстёгиваться, и которая находится сейчас на том самом месте, чтобы придать телу ещё более нелепое выражение. Но всё это тело дополнялось сильным перегаром от 3-х летнего дорогого коньяка, находившегося в полулитровой таре. За один день могло уйти в этот пивной живот 2-3 бутылки данного раствора. То, что ОН творил в эти минуты «просвещения», находясь под воздействием нескольких литров зелья, возможно, не описываются даже в записках психотерапевтических заведений. ОН встал и отправился к НЕЙ, чтобы проявить все свои «права», устоявшиеся в устаревшем патриархальном строе…

— Тебе не стыдно?.. — ОНА была вынуждена сдерживать эти припадки гнева на себе, как бы не реагируя и не обращая внимания, занимаясь привычными бытовыми делами, но как бы и защищая детей от неконтролируемых и неосознанных припадков, подставляя под удар собственную моральную составляющую. — Тебе… не стыдно за своё поведение? — Естественно, что все эти высказывания произносились наперебой со словами, которые не остались в наших воспоминаниях и которые были вычеркнуты из них так же решительно, как это бы сделала любая цензура на телевидении. — Ты опять… за своё. Мне стыдно за тебя, мне очень стыдно за твоё поведение. Сука ты…

Но такое количество выпитого зелья не остановит человека лишь на словесной ругани. Куда страшнее становится, когда патриархальный строй приводит к рукоприкладству и прочему нездоровому поведению под действием разных вредоносных веществ. Сейчас наши воспоминания преподнесут ещё один подобный случай… ОН находился в том же состоянии полного непонимания и разочарованности, но именно этот раз стал ключевым и решающим переломным моментом в этих пьянках. Рукоприкладство. Плохо ли это.. Если нам нужно защитить себя или кого-либо еще от непредвиденной опасности, то рукоприкладство играет вынужденную и необходимую роль. Рукоприкладство же со стороны нападающей стороны расценивается как акт агрессии. Плохо ли это.. Ну раз это противоречит закону, значит, что в этом есть негативные черты. При чём в качестве агрессора может выступать и обычный человек, общество, даже страна. Но все это обычно проявляется для достижения какой-то цели. В случае же с НИМ рукоприкладство, исходящее от него, не имело за собой какой-то цели. Это были поступки отчаявшегося человека, совершено беспомощного и не знающего, как что-то изменить… Но рукоприкладство было применено к собственной дочери… Плохо ли это..

Конец ознакомительного фрагмента.