Привет, Петрович

Сергей Терновский, 2022

«Привет, Петрович!» – это сборник коротких юмористических рассказов, герои которых, как правило, простые люди, прошедшие длинный жизненный путь и пережившие на этом пути много разных событий и передряг. Все они неожиданно для себя оказались на обочине изменившейся жизни. Действительно, кто из нас думал, что когда-то нам будет тридцать, сорок, пятьдесят и т. д. лет?.. Оказавшись в такой ситуации, герои рассказов продолжают жить и искать свое место под солнцем, но уже не на шумных и залитых неоном проспектах, а в тихих уголках, на «абрикосовых», «виноградных» и «тенистых» улочках. Что-то получается, что-то не очень. Они встречаются, обмениваются мнениями, по-стариковски бухтят, но продолжают поддерживать друг друга. Если мы немного замедлим свой жизненный бег, то обязательно услышим их диалоги в парках, транспорте, на автобусных остановках. Но подслушивать некрасиво, а вот прочитать об этом вам никто не запрещает…

Петрович. Про детство

Привет, Петрович. Как жизнь молодая? Нормально, говоришь? А не молодая? Да знаю я, знаю. Не начинай. Я тебе такого добра сам нарассказывать могу. Только слушать успевай да записывать. Что записывать? Рецепты… Что там от давления с геморроем лучше помогает. Где подорожник приложить, а где редьки мелко натереть и кипятком залить, чтобы настоялось получше.

Петрович, какой спирт? Если ту редьку спиртом залить, у тебя от компрессов похмелье наступит. Может быть, последнее в твоей жизни. Так что лучше без самодеятельности. Риск и эксперименты в нашем с тобой возрасте — неоправданная роскошь. Это раньше мы на удовольствия работали. Теперь все силы на выживание направлены. Я бы сказал, на проживание. День прожил, и на том спасибо.

Как внуки-то? Не достают? А, на скрипке играет. Это хорошо, что не на барабане, хотя пока научится, и от скрипки крышу снести может. Ты ему карандаши с плавмастерами купи. Стены-то, их отмыть можно, но зато занятие тихое. Да я понимаю, что не ты решаешь. Ну а ты втихаря, на день рождения, так сказать. Вон мой балбес целый день в телефон втыкает. Ни тебе футбола с хоккеем, ни свежего воздуха. От телефона за уши не оттянешь. Прям как тебя от стакана по молодости. Да ладно, ладно. Кто старое помянет… Ты, кстати, себя в его возрасте помнишь? Мы ж в радиусе десяти километров ни одной стройки не пропустили. Вон банк на углу стоит, так когда его строили, пацанами по доскам так мотались, что сторожа хрипли, чтобы нас разогнать. Тогда, правда, это сберкасса была, а теперь банк получился. Видишь, наверное, за выслугу лет повысили.

В округе ни одного забора не было, по которому мы не походили или не перелезли. В кино на «Гонщика серебряной мечты» пятнадцать раз ходил. Откуда деньги, спрашиваешь? Какие деньги, Петрович? Кино наизусть знал уже после четвёртого раза. Всё остальное из подросткового форсу. У нас же тогда азарт был. Проскользнуть за спинами любителей кинофильмов, да так, чтоб тебя билетёрша не заметила. Тут ведь как у Штирлица на задании. Одна ошибка — и кирдык. При всём честном народе за ухо на улицу отконвоируют. А там пацаны. После такого позора не отмоешься. Зато если просочился, на место сел, титры посмотрел, попялился, как большие пацаны девок целуют, и на выход. Тут тебе и уважение, и грудь колесом. Смешно вспоминать сейчас. Весело ж было, Петрович. Мой балбес говорит мне, он в футбол на профессиональном уровне играет. Я-то думал, его родители куда-то водят. На даче дал ему мяч, так этот Паганини его мне в окно засандалил. До сих пор пленкой затянутое стоит. Это ж потом уже он мне объяснил, что уровень этот у них в телефоне и на компьютере. Профессионал хренов. Ты представляешь, Петрович, футбол у них в телефоне. Я в его годы знал, как из коробка спичек взрывпакет сделать. Один раз у подъезда так бабахнул, что бабки кто по-маленькому, а кто и по-большому беспрепятственно сходить смогли. Крику было — даже сейчас смешно вспоминать. Правда, батя мне потом таких разъяснений дал, что до сих пор все глаголы с междометиями помню. Ничего, выжил. Я ж тогда думал, что пятая точка только от ремня болеть может. Молод был, ошибался. Но на ус намотал и выводы сделал. С бабками решил завязать, а вот инновацию придумал. В следующий раз взрывпакет из шести спичечных коробок сделал. Серу плотно упаковал и каркас усилил. Трудился, как тот негр на галерах.

Во дворе взорвал — в пятиэтажке напротив стёкла задрожали. У машин сигнализация ревела так, что провода оплавились. От бати легко отмазался. Тогда думал, что так лихо всё обставил, что не подкопаешься. Типа хитёр был. Хрен там, Петрович. Батя знал, что это моих рук дело. Полмусорного ведра спичек без серы. Как такое не заметить? Простил за трудолюбие. Это он мне потом рассказал, когда я уже соображать научился.

Представляешь, Петрович, мы тогда с родителями на одной волне были. Как-то попросил отца принести пару больших болтов с гайкой. Знаешь, что он мне ответил? Говорит: «Даже и не думай. Если что-то подобное у тебя найду, я тебе эту гайку…» Ну, сам знаешь, куда её накрутить можно, если поблизости ни одного подходящего болта нет. Наверное, сам в детстве такими же баловался. Болты, конечно, я потом достал. У больших пацанов на что-то выменял. Во дворе королём был. Все мои кореша мне спичечные коробки носили. Мы часть болтами взрывали, а часть на мои эксперименты пошли. Но это я уже порох для ракет делал.

А теперь, Петрович! Если в доме нет зажигалки, то этот олух даже огонь развести не сможет. За пожар можно не переживать. Он спичками не знает, как пользоваться.

А помнишь, как пятаки под паровоз клали? Какие плюхи замечательные получались. Каждая потом с двойным, а то и тройным номиналом на дворовых обменах шла. Один раз с пацанами так увлеклись, что камни на рельсы начали класть. Километра полтора проложили, только потом услышали, что за нами какой-то железнодорожник гонится и наши камни с рельс сбрасывает. Хромал он, а то уши точно пообрывал бы. Матерился он здорово. Я его и сейчас иногда цитирую, когда расстраиваюсь сильно. Но это, конечно, у нас не со зла было. Ум-то, он в организме уже потом развивается.

Хотя, Петрович, если внимательно рассудить, то, может, мой балбес на трансформаторную будку на спор залезть и не сможет, а вот в электронике нас уделает запросто. Вот ты как с компьютерами-то? На одной ноге, говоришь. Это типа ты на одной, а он на другой? Или всё-таки рука об руку?

Я вот у своего олуха спрашиваю: «Ты кем хочешь быть?» А он мне «Блогером» говорит. Вот мы в детстве — кто космонавтом хотел стать, кто водителем автобуса. Сын, тот бандитом хотел быть. Еле отговорили. Но ведь цели-то высокие были. А внук — блогером. Что это такое, спрашиваешь? Ну ты духовка, Петрович. Я тебе удивляюсь порой. Это когда в телефон танцуют, всякие глупости говорят, а иногда и показывают, и тебе за это ещё и деньги платят. Не, Петрович, если ты свои глупости в телефон покажешь, тебя оштрафовать могут. В лучшем случае. Если повезёт. Короче, аппликация у них там есть. «Тик-ток» называется. Не, Петрович, ножницы с цветной бумагой — это ж когда было-то? Теперь они это в телефоне делают. Я у своего как-то телефончик-то подрезал да заглянул в тот «Тик-ток». Петрович, я такое только на корпоративах видел. В заключительной части. Это когда уже бухгалтерия на столах оттанцевала. Всегда думал, что следующий день страданий — это плата за просмотр была. Мы ж алкоголь в себя по-честному весь вечер вливали. А тут тебе без всякой головной боли. Смотри — не хочу. Если какой момент понравился, его завсегда пересмотреть можно, чтобы в памяти лучше отпечатался. Короче, прогресс, Петрович. Э-э, ты мне тут глаза не закатывай. Иди домой со своими фантазиями бороться. Петрович! А ещё пожилой человек называется. Ну ладно, ладно, иди домой от греха подальше. Мне тоже пора уже. И ты это, Петрович, держись. Не пропадай.

25 июля 2021 г.