Кодекс разведчика

Сергей Самаров, 2007

Когда на отставного подполковника ГРУ Русинова менты надели наручники, он не сопротивлялся: явное недоразумение. Когда же ему предъявили обвинение в убийстве, он понял: надо бежать и проводить собственное расследование. Для спеца подобного класса побег – дело несложное, а с расследованием труднее – много «мутных» обстоятельств, да еще на «хвосте» висят разъяренные менты и какие-то непонятные типы, то и дело приходится вступать в перестрелку и заметать следы. Но у спецов ГРУ легких задач никогда не бывает. Русинову удается «пробить» ситуацию. Все гораздо сложнее, чем он думал – в городе находится законспирированная группа террористов, готовящая масштабный теракт. Тут без Интерпола не обойтись. Да и свои ребята из ГРУ тоже подключились. Теперь можно повоевать в полную силу…

ГЛАВА 4

МАКСИМ ЮРЬЕВИЧ ШТОРМ,

старший следователь по особо важным делам

Прокурор области вызвал меня за полчаса до начала рабочего дня, что само по себе не совсем привычно. Правда, я уже был в своем кабинете, куда вернулся из поездки в Полетаево-3 сразу, чтобы не иметь дома неприятный разговор с женой, начатый, продолженный, но не оконченный, а только отложенный из-за срочного моего отъезда, не давшего ей возможности подобрать нужные слова вовремя, и ни по какой иной причине. Она никак не угомонится, хотя я твердо обещал, что со Светланкой я больше дела не имею и никогда больше к ней не зайду…

Прокурор позвонил мне сам. Наверное, дежурный доложил ему, что я сегодня самая ранняя птичка, и он решил выяснить, что нового в поиске беглого спецназовца. Если я появился в такую пору, это уже говорит о моем старании не перевестись через неделю на должность деревенского прокурора, как мне было уже конкретно обещано.

Поднявшись на начальственный этаж, я миновал пустую еще приемную, постучал в дверь и вошел, не дожидаясь приглашения. Так у нас принято было. Игорь Степанович стоял к двери спиной перед раскрытым сейфом.

— Доброе утро… — вяло сказал я, стараясь улыбаться предельно сонно.

Прокурор области всегда считает, что его подчиненные много спят и мало делают. А если они мало спят, резонно предположить, что делают они много. Это простой логический вывод, основанный на разновременных наблюдениях за прямым начальством, и вывод этот, как я многократно убеждался, правильный.

При моем появлении шеф торопливо закрыл сейф. Не успел, кажется, выпить традиционную рюмку коньяка, хотя, наверное, уже налил. По крайней мере время для этого он имел. Да пил бы, не стеснялся… Все равно каждый в прокуратуре знает, с чего начинается у Игоря Степановича рабочий день…

— У тебя, говорят, новости?

— Говорят, Игорь Степанович… Дело, сознаюсь, гораздо более сложное, чем показалось вначале. И резонанс оно должно вызвать соответствующий. Поэтому нам важно провести его тщательно и без шероховатостей, чтобы никто нас не мог ни в чем упрекнуть.

Я говорил его обычными словами и именно то, что он, как я понимаю, намеревался бы мне сказать после моего рапорта. Игоря Степановича изучить несложно. А когда изучишь, с ним можно ладить.

— Рассказывай… — Взгляд на сейф он все же бросил тоскливый. Значит, я прав, и выпить он не успел.

— Этот негодяй, видимо, возомнил себя суперменом, которому сам черт не страшен, Игорь Степанович… — Я не докладывал, я просто жаловался. Прокурор любил, когда к нему доверительно обращаются. Не по форме, а именно доверительно. И обиду своих подчиненных воспринимал, как свою собственную.

— Что так? — На этот раз он не сразу все понял. — Что-то не так?

Выразился Игорь Степанович коротко и одновременно емко, почти как Гай Юлий Цезарь. После такого вопроса можно и к сути переходить — так подсказал мне опыт многолетнего общения со своим прямым начальником.

— Поиск всю ночь не прекращался… Пока, как обычно, без результата, если не считать результатом задержание нескольких человек по тем или иным причинам — мелочи жизни… Мы подумали, он на дно на какое-то время залег, тогда его было бы вообще трудно перехватить. Но он не залег… Этот тип каким-то образом раздобыл номер моего мобильника и в половине шестого утра позвонил мне. Хорошо, я только домой прибыл, еще лечь не успел, и голова почти ясно соображала…

— И что ему надо? Надумал сдаться? — с надеждой спросил прокурор. Он всегда возлагал большие надежды на самосознание преступников и искренне удивлялся, когда такового не встречал.

— Если бы так… А он, как оказалось, нас отвлечь пытается. Переводит стрелки на разные другие дела, чтобы не до него было… Или просто злит… Короче говоря, он предложил мне съездить в поселок Полетаево-3 и навестить там дом некоего Брызгалова… Там, дескать, будут интересные улики по убийству его жены…

Я перевел дыхание, как обычно бывает с засыпающим человеком, и даже переносицу потер, чтобы глаза перед начальством прояснились. Засыпающий человек всегда дыхание в разговоре переводит и упорно сосредоточивается, не сразу соображая, что сказать. И я эти признаки наглядно демонстрировал.

Игорь Степанович мой скромный артистический талант оценил.

— Вижу, ты совсем измучен. Но, извини, надо… Еще одно дело сегодня сделаешь и поедешь отсыпаться…

— Какое дело?

— Рассказывай сначала сам… Что там, в Полетаеве-3? У меня там, кстати, дача… Тоже недостроена… Четвертый год… И значит…

— Я сразу ментов отправил, и сам туда двинул, уже вдогонку. Ночью дороги свободные. Быстро добрались. И кроме убитого на лестнице подполковника милиции Фархутдинова мы там ничего не нашли. А потом недалеко от того места, рядом с шоссе, сотрудники ГИБДД нашли тело самого Брызгалова. Оба тела сейчас отправлены на экспертизу, но убиты, похоже, одним методом и одним оружием — выстрел в лоб…

Конец ознакомительного фрагмента.