Чужая война

Сергей Садов, 2010

Нет, никак не удается Володе Старинову спокойно жить в том мире, куда он вынужден был отправиться из родных мест. Какой уж тут покой, когда вражеская армия приближается к портовому городу Тортону, где живет Аливия – девочка, которая заменила Володе сестренку. Нужно брать в свои руки организацию обороны Тортона и успевать буквально везде. А дальше – усмирять мятежное герцогство Торенду, выполняя поручение короля Артона. Создавать новую армию, обзаводиться спецслужбами, разбираться с местными законами и обычаями и разрабатывать новое законодательство. Здесь, в этом средневековом мире, никто не верит в искренность замыслов князя Вольдемара Старинова, все подозревают его в преследовании каких-то корыстных интересов. А он просто хочет, чтобы этот мир, из которого ему нет возврата, стал лучше…

Глава 6

На следующий день, ближе к обеду, Володя стоял на вершине холма и в бинокль обозревал бухту. Позади стучали топоры — рабочие заканчивали оборудование позиций, подрубали впереди стоящие деревья, чтобы их можно было свалить одним движением. Пока же они неплохо маскировали установленные требуше и «скорпионы». Вообще позицию подготовили с толком и весьма основательно. Просто удивительно, как все это успели провернуть всего лишь за сутки. Насыпь для метательных машин, перед ней вырыли небольшой ров, земля из которого пошла на дополнительную земляную стену, укрепленную частоколом — спиленные деревья не пропали даром. Сделали настилы и под станки. Вот заскрипели колеса, раздался зычный голос возницы, и из-за дерева неторопливо вышла каурая лошадка, таща за собой телегу, груженную большими стрелами для «скорпионов». Стрелы для удобства перевоза увязывались в пучки по десять штук. Теперь их торопливо разгружали, разнося поближе к установленным «скорпионам». Такие стрелы везли с запасом, а вот камней для требуше все еще не хватало, хотя Филипп клятвенно заверил, что через час все будет.

Заскрипели вороты, и груз требуше плавно пошел вверх. Не очень удачная система. Да и груз закреплен жестко, а не подвижно, что снижало эффективность и дальность. Володя еще в городе поговорил на эту тему с главным инженером по машинам. Тот сначала слушал недоверчиво, а потом задумался.

— Мне переделать их? — поинтересовался он тогда.

Володя покачал головой.

— Времени нет. Просто на будущее. Начинайте делать новые машины… поменьше этих, но на основе тех принципов, о которых я рассказывал. Мне не нужна мощь, мне нужна скорострельность. Тем более ваши города, за редким исключением, имеют не очень качественную кладку стен, судя по тому, что я слышал.

На это инженер ничего не сказал, но потом периодически подходил с каким-нибудь вопросом. В этих вот машинах мальчик видел многие из тех нововведений, про которые он говорил с инженером. Правда, они не носили кардинального характера — только то, что можно было сделать быстро. Но мелочь к мелочи, и боевая эффективность «скорпионов» и требуше заметно повысилась. Новые вороты, опять-таки, предложенные Володей, сократили время перезарядки.

Вот требуше привели в боевое положение, проверили, как лежит снаряд, дернули за веревку. Мальчик быстро глянул на часы — десять минут на заряжание. Противовес медленно, словно нехотя, пошел вниз, но скорость все выше и выше, длинный рычаг качнулся и резко вознесся, увлекая за собой пращу со снарядом. Вот камень вырвался из плена и устремился вперед… Володя приник к биноклю.

— Перелет метров на сорок, — сообщил он.

Инженер кивнул и кинулся к требуше, добавив на крюк дополнительное кольцо. Из пяти требуше не пристрелянным остался один, им сейчас все и занимались. Со «скорпионами» проще — их можно наводить. Потребовалось совсем немного времени, чтобы достичь требуемой точности.

Пока машину перезаряжали, мальчик подозвал командира.

— В общем, получается на заряжание около пятнадцати минут. Гм… неважно, все равно время не замеряете. Но вы все видели и сами. Подбирайте темп такой, чтобы в тот момент, когда последний требуше выстрелит, — первый был уже заряжен и готов к стрельбе.

— Э-э… милорд, я прошу прощения, а зачем…

— А затем, чтобы неприятель находился под обстрелом постоянно! Камни должны лететь практически непрерывно. «Скорпионы» могут стрелять по готовности — у них скорострельность чуток повыше будет. Если враг не дурак, то от обстрела он укроется вон за тем небольшим холмом. Отправьте туда пяток камней, после чего ваша работа будет закончена. Не знаю, рискнут ли они ночью карабкаться штурмовать эту вершину, но солдат я вам оставлю.

— Хорошо, милорд.

— Зажигательные стрелы подготовили?

— Нет еще, ваше сиятельство, но к вечеру обязательно сделаем.

— Добро. Сегодня утром прискакал гонец с наблюдательного поста — показались корабли. Хорошо, что ветра почти нет, а на веслах не все идти могут. Еще некоторое время они потратят на то, чтобы получить необходимые сведения… Им станет известно о разгроме Розентерна… Дальше все зависит от того, кто командует авангардом… Впрочем, это неважно…

Тут требуше снова выстрелил, и Володя поднял бинокль.

— Недолет метров десять. Будем считать разлет в пределах погрешности. Еще пару выстрелов для верности, и отправьте кого-нибудь собрать все камни и стрелы, которые мы настреляли… не дай бог еще насторожатся.

Рядом, тяжело дыша, остановился Филипп.

— Ну и тропа, — пожаловался он. — Да еще вся забита телегами и рабочими. Мы пытаемся расширять ее, но это сильно замедляет работу.

— Надо было сразу думать и делать дорогу нормальной ширины, тогда бы ее и колесами меньше разбило. Уже когда я поднимался, лошади с трудом тащили груз. Приходится вполовину загружать телеги, да и разъехаться на ней с трудом можно.

— Все будет нормально, милорд. Еще несколько пней выкорчуем, и станет легче. А где совсем разбито, подложили фашины. А еще крепость…

— Что там?

— Насыпь сделали, частокол тоже поставили, тем более этого добра мы запасли столько, что на пяток таких крепостей хватит.

— Ров?

— Почва уж очень твердая, рыть трудно, но ежели еще сутки у нас будут, сделаем.

— Сутки будут точно. Сразу штурмовать город не полезут, остерегутся после Розентерна. Сначала они своих из осады выручат и подготовят место для высадки основных сил. С кольями и «ежами» что?

— Как вы и приказали, от той крепости вкапываем колья и крепим к ним «ежи». Оставили проход к городу только рядом с крепостью… как раз под «скорпионы» и требуше. Ежели еще лучников туда и арбалетчиков…

— Как раз для них крепость и ставим. И командовать ею будешь ты!

— Милорд?

— Хочешь стать рыцарем — работай. Я говорил с Конроном, и он со мной согласился. Сделаешь все в лучшем виде — будешь рыцарем. Как голос короля в Тортоне он имеет на это право.

Сам Володя по своему титулу, равному местному герцогу, тоже имел право произвести любого человека в рыцари, но решил, что лучше, если это сделает локхерец — для местных тиров это будет значить больше.

— Ну… признаться, милорд, с крепостью тут не столько моя заслуга, сколько городского фортификатора. Без него я бы не справился.

Володя рассеянно кивнул. Все это он прекрасно знал.

— Так что там с крепостью?

— Как размещать «ежи»? Можно сплошными рядами поставить, их хватит.

— Да? А как нам отступать? Задача «ежей» не блокировать, а мешать вести правильное наступление.

Мальчик перешел на другую сторону холма и снова поднял бинокль. Видно из-за деревьев было не очень хорошо, но основную проблему заметил, подозвал Филиппа.

— Иногда полезно посмотреть на линию обороны с высоты. Видишь вон там свободное место? Если противник его заметит, то сможет обойти без всякого риска и ударить в тыл. И крепость окажется совершенно бесполезной.

Филипп усмехнулся:

— Будем надеяться, что и враг так подумает.

Мальчик вопросительно глянул на вассала.

— Там волчьи ямы и колья в траве. Еще веревки между ними натянуты. Пущай пробуют.

— Хм… — Володя изучил то место внимательней и покачал головой. — Даже не видно где. Здорово замаскировали. Когда успели?

— Всю ночь копали, милорд. Тоже предложение фортификатора, я хотел просто «ежи» накидать и ров вырыть, там грунт помягче.

— Что ж, замечательно. Тогда в чем проблема?

— В людях! Милорд, я не могу приказать выделить солдат для гарнизона! Сейчас я командую только рабочими, пленными и солдатами охраны.

— Лучники тренируются, а так почти все они твои. Еще из ополченцев выберем и человек пятьдесят арбалетчиков.

— Мало, милорд.

— Извини, но они мне нужны. В будущей операции им отводится важная роль, но посмотрим, может, и не нужно мне столько будет. Сейчас, хвала щедрости его величества Эриха Второго, у нас много арбалетчиков.

Следующие два часа Володя носился между холмом, строящейся крепостью и городом, проверяя, как идет подготовка ополчения, что с установленными на стенах машинами, как продвигается установка «ежей». На бегу его и поймал Конрон.

— Только что приехал гонец от наблюдателей, — с ходу сообщил он. — Корабли пока стоят, не предпринимая никаких действий, километрах в десяти отсюда.

Володя почесал ухо.

— Ты ел? — вдруг спросил он.

— Нет. Как раз собирался.

— Я тоже. Сейчас обед привезли рабочим, поехали на холм, там и поговорим.

Конрон спорить не стал, и вскоре они вдвоем, получив свои порции, расположились около одного из требуше, откуда открывался замечательный вид на Радужную бухту.

— Значит, говоришь, ничего не делают?

— Да. Я поставил наблюдательные посты по всему побережью, и сейчас мои разведчики следят за всеми перемещениями флота.

— Понятно. Что ж, этого следовало ожидать — напролом не прутся, сначала хотят получить все данные.

— То есть ты ждал, что они не полезут сразу? Зачем же тогда торопил со всем этим строительством? Люди уже от усталости чуть не падают.

— Был шанс, небольшой, но был, что там командиром кто-то вроде Розентерна, который решится с ходу влезть в заваруху, а там уже разбираться. Так что лучше поспешить и сделать все раньше, чем потом хвататься за голову. А так… если родезцы не сдвинутся с места в ближайший час, значит, действовать они начнут только завтра.

— И какие же, по-твоему, будут их действия?

— Самым логичным будет высадка десанта и соединение с остатками авангарда барона, запертыми в крепости. Скорее всего мы об этом услышим утром.

— Думаешь, пойдут только утром? — возражать против самого плана Конрон не стал.

— Сейчас они километрах в десяти отсюда… скорее всего стоят в точке, где у них назначена встреча с гонцом от барона. Пока он там не появится, действовать они не будут, по крайней мере, сразу. — Мальчик глянул на часы. — С этим человеком они должны уже встретиться. Час или два потратят на выработку плана в новой ситуации, потом пойдут к удобному месту и высадят там часть сил, чтобы помочь своим, но ночью они сделать этого не смогут… Как только наше охранение заметит продвижение десанта, надо будет бросать осаду замка и двигаться сюда, оставив только наблюдателей.

— Это само собой. Командира я уже предупредил, только недавно вернулся оттуда. — Конрон недоверчиво оглядел зажаренное куриное крылышко, потом решительно впился в него зубами, запив изрядным количеством вина. Володя поморщился. Тир, заметив эту гримасу, хмыкнул. — Молод ты еще, — сообщил очевидное. — Не ценишь хорошее вино.

— Ценю, но не в таких количествах. Как ты можешь столько пить и оставаться трезвым?

— Практика! — гордо сообщил Конрон и снова приложился к кувшину.

«И не очень крепкое вино», — мысленно закончил Володя.

При всей любви рыцаря к выпивке, пить он все же предпочитал вино, разведенное водой. Только на праздниках пил неразбавленное. Наверное, это и позволяло тиру сохранять ясность мысли, несмотря на выпитое. Володя же подходил к выпивке с изрядной долей осторожности. Не отказывался, если предлагали, но одну кружку мог цедить весь вечер.

Тут приехал очередной гонец. Подскочив к Конрону, он что-то быстро ему доложил, после чего умчался к котлу за едой.

— Все еще стоят, — сообщил Конрон. — Я велел докладывать каждые полчаса.

Володя поднялся и стряхнул с себя крошки.

— Значит, до завтра новостей уже не будет. Поеду в город, посмотрю, как идет тренировка ополчения. В этом сражении от пехотинцев будет многое зависеть.

— Давай, — махнул мальчику рукой Конрон. — Если что, где искать?

— Либо на полигоне у северной стены, либо в доме Осторна.

Конрон кивнул и тоже встал.

— Проедусь-ка я к замку, где мы заперли остатки родезцев, еще раз переговорю с тамошним командиром. А то еще устроит героическую оборону.

— Есть такой шанс? — удивился Володя.

— Дорейн, — сообщил Конрон, словно это все объясняло. Но тут же все-таки пояснил: — Отчаянный парень. Я его отца знал, такой же рубака.

— Тогда замени этого Дорейна на кого поспокойнее. Нам еще не хватало сорвать все планы из-за этого отчаянного парня.

— Я тоже об этом думал. Когда я сегодня там был и объяснял его задачу, он с ходу предложил вариант, как можно остановить десант и опрокинуть его в море. Оказывается, он уже всю местность изучил вокруг и нашел пару подходящих мест.

— Тогда тем более гони его оттуда.

— Пожалуй, ты прав. Мне кажется, он так и не понял, что наша цель не этот отряд, а вся армия…

— Наверное, потому что ты еще сам в это не веришь, — заметил Володя.

— Не то чтобы не верю… просто… Впрочем, ладно. Давай, езжай уже.

Володя вскочил на коня…

Сначала к лучникам, проверить, как идет тренировка. Люди чуть не падали от усталости, несмотря на регулярный отдых, но продолжали тренироваться. Отряды приобрели уже почти оформившийся вид и даже слушались команд офицеров… иногда. Впрочем, по сравнению с прошлым разом это можно считать прогрессом. А вот его отряды из бывших рабов уже почти превратились в боеспособную армию. Почти. Все решит первый бой, но в их тренировках уже виделась будущая структура совершенно новой для локхерцев пехотной армии: структурированной организации, слаженной и подготовленной.

— У нас есть еще этот день и завтрашний, — сообщил Володя командиру. — Потратьте его с толком. Основное внимание действиям восьмерок — будущий бой будет свалкой, где такие маленькие, но слаженные подразделения получат большое преимущество.

Лигур кивнул.

— Нам не хватает доспехов, милорд.

— Да знаю я, Лигур! Но где я их возьму? И так все склады уже опустошены! Сколько не хватает?

— Еще бы комплектов двести… это самые нуждающиеся, у которых, кроме щита, никакой защиты.

Володя вздохнул.

— Сколько сейчас всего людей?

— Пятьсот с небольшим.

— М-да… Ладно, переговорю с Роухеном. В крайнем случае разденем ополченцев, которые останутся в городе, — им доспехи все равно не пригодятся.

Роухен к такой идее отнесся очень отрицательно.

— Чтобы я отдал их рабам? Да ни за что!!!

Мальчик постарался воззвать к разуму начальника гарнизона:

— Да пойми ты, этим ополченцам все равно на стенах города сидеть, а тем в бой идти.

— Они хотели кровью завоевать себе свободу? Вот пусть и завоевывают! Не дам!

Володя еще минут пять пытался уговорить Роухена, но в конце концов не выдержал:

— Через два часа выделить те отряды, что остаются в городе, и найти двести комплектов доспехов! Если через два часа их не будет, у Тортона появится новый начальник гарнизона! Приказ ясен?!

Под яростным взглядом Роухен чуть отступил и опустил голову.

— Я доложу тиру Конрону. Это надо с командующим согласовывать.

— Во-первых, ты знаешь, что Конрон мой приказ подтвердит, а ты только время потеряешь из выделенных тебе двух часов. А во-вторых, ты все равно сначала выполнишь мой приказ, а потом будешь докладывать о нем кому угодно. Хоть всем Возвышенным богам разом!

Угробить только-только создающуюся новую армию из-за упрямства Роухена Володе не хотелось совершенно — столько сил в нее вложил, столько времени сидели с Лигуром, обсуждая тактику подразделений. Володя тогда впервые кратко описал тактическое построение римского легиона и принцип его действий. Лигур долго чесал голову.

— Это ж сколько тренироваться надо, чтобы такое творить…

— Много. У нас столько времени нет, потому сильно усложнять не будем — главное, научить твоих людей держать строй и слушать команды.

Лигур вроде бы не спорил, но Володя заметил, что на тренировках некоторые приемы из услышанного все же отрабатывает. Например, разворот вправо или влево в случае внезапной атаки фланга. Отрабатывалось и планомерное отступление.

Следующим пунктом была неприятная, но необходимая обязанность, которую хотелось оттянуть как можно дольше, но увы. Игра уже началась, и медлить с принятием решения становилось рискованным.

Скрипнула дверь, и Володя вошел в тюремную камеру. Раймонд поднял голову:

— Уже?

— Мой человек на кораблях. Время пришло, Раймонд.

Тот изучил стоявшего перед ним мальчика и хмыкнул:

— А ведь ты боишься, милорд. Тебе отчаянно хочется, чтобы я согласился с твоим предложением. Не потому, что тебе меня жалко, а потому, что убивать не хочется. Не в бою, а вот так, безоружного. Еще не приходилось?

Мальчик отвернулся.

— Нет, — буркнул он.

— Так отдай приказ.

— Приказ или сам сделаю — это ничего не изменит, все равно на моей совести будет. Так что ты решил, Раймонд?

— Ты же знаешь мой ответ.

— Знаю… — Володя сел на пол и опустил голову.

— Обидно, — вдруг заговорил Раймонд. — Нет, я не боюсь смерти, не думай, просто… вы действительно заинтересовали меня, милорд. Очень интересно, чем все закончится… Очень хочется посмотреть…

— Тебе достаточно согласиться…

— Ты же понимаешь, что я не могу. Дело даже не в присяге, которую я давал… Однажды его величество спас меня от участи много худшей, чем смерть. С того момента моя жизнь принадлежит ему. Я мог отказаться от этого задания, поскольку шпионаж несовместим с рыцарской честью, но…

— Чушь.

— Это твоя точка зрения. Но предать короля я не могу.

— Что ж… это твой выбор. Если я могу что-то сделать… в пределах разумного…

— Сделать? Я не прошу, но, милорд… если будет такая возможность и это никак не повредит вам… передайте его величеству, что я не предавал его.

Володя замер, потом медленно кивнул.

— Если будет такая возможность, я передам…

Выйдя из камеры, мальчик устало прислонился к стене и прикрыл глаза. Сглотнул. Потом посмотрел на перепуганного стражника, который никак не мог понять, что случилось с князем.

На улице Володя, под удивленными взглядами охраны, попытался пару раз запрыгнуть на коня, но оба раза безуспешно. Потом ухватил его за повод и зашагал пешком. Охранники переглянулись, недоуменно пожали плечами и пристроились следом.

За время путешествия до дома купца Володя уже немного пришел в себя, но слуга Осторна, который встретил его на улице, вдруг испуганно отшатнулся, а потом торопливо провел мальчика в дом и исчез. Володя машинально прошел в выделенную ему комнату и там рухнул на кровать. Заскочившая было туда радостная Аливия испуганно замерла на пороге, попятилась, но тут же решительно вошла и закрыла за собой дверь. Осторожно присела рядом.

Володя чуть приподнялся и вдруг ухватил ее и прижал к себе.

— Если бы ты знала, как мне паршиво, Ленка… Я чуть-чуть не сделал то, чего потом бы никогда себе не простил…

Девочка сначала дернулась было, но тут же замерла, а потом осторожно провела ладонью по его волосам.

— Все будет хорошо, Володя. — Во всем мире только она так называла его… очень-очень редко. — Честно-честно. Я обещаю, что буду слушаться тебя… и… и… и даже умываться буду каждое утро и зубы чистить. Вот! Ты только не грусти.

Против воли мальчик улыбнулся.

— Да, для тебя это великий подвиг. Помню, как ты пищала каждое утро, когда я тебя к умывальнику тащил.

— Так зима же была! — возмущенно закричала девочка и даже вскочила. — А вода холодная, бр-р-р!

— А сейчас? Каждое утро умываешься?

— Ну-у… я же болею, вот!

— Ага. Скакать по пляжу и наполнять мешки песком твоя болезнь тебе не мешала, а умываться, это, конечно, тяжело, — серьезно покивал мальчик.

Аливия надулась. Плюхнулась на кровать и отвернулась. Володя быстро привстал, повалил ее на кровать и слегка пощекотал, старясь не задеть шов. Девочка взвизгнула, вскочила и схватила подушку, замахнулась… В этот момент в комнату вошел Осторн и замер.

— Папа! — Сообразив, что сейчас ее точно не будут хвалить, Аливия решила, что лучшая оборона — нападение. — А он первый начал! Я щекотки боюсь, а он… а он…

Купец чуть прикрыл глаза, что-то решая.

— Я пришел пригласить вас к ужину, милорд.

Веселясь с Аливией, Володя даже забыл недавнее, но тут все навалилось на него снова. Мальчик сразу помрачнел.

— Спасибо, не хочется.

— Аливия, в столовую. Дай милорду отдохнуть. Видишь, он устал.

Девочка нерешительно обернулась.

— Иди, — кивнул ей Володя. — Тебе надо есть, если хочешь поскорее выздороветь.

— Я потом приду. Обещаю.

У двери девочка обернулась. Заметив, что Володя снова погрузился в какие-то неприятные воспоминания, нахмурилась и быстро вышла.

До самого вечера мальчик провалялся на кровати, стараясь ни о чем не думать. Потом пришла Аливия, судя по всему, выдержав нешуточный бой с отцом и все-таки настояв на своем праве прийти к «старшему брату». Зашла нахохлившаяся и сердитая, но тут же заулыбалась и потребовала рассказать очередную интересную историю потому что: а — давно не рассказывал; бэ — вечно занят, а сейчас тут, и вэ — больной всегда надо идти навстречу, тогда выздоровление пойдет быстрее, сам говорил!

Последний аргумент Володю сразил, и он с усмешкой согласился, пытаясь вспомнить, какую из известных ему сказок еще не рассказывал ей, пока они жили на острове.

— Я тебе расскажу историю про одну непослушную девочку и про то, что из ее непослушания вышло.

Аливия тут же уселась на кровать поближе к Володе и навострила ушки.

— А она совсем-совсем не слушалась?

— Совсем. Итак, звали эту девочку Красная Шапочка…

Вскоре Аливия вцепилась в руку Володи изо всех сил, глаза с блюдца.

— А волк не съест ее? Ну, скажи, съест или нет?

— Да дослушай же ты! — Володя постарался освободить руку, да куда там. — Так мне рассказывать или сразу сообщить окончание?

— Ты скажи, волк съест Красную Шапочку или нет, а потом рассказывай.

— Ну уж нет. Или я рассказываю по порядку, или просто сообщаю, чем все закончится.

Аливия поерзала, а потом кивнула:

— Рассказывай.

Мальчик понизил голос, нагнетая таинственность:

— И вот Серый Волк побежал короткой дорогой, пока Красная Шапочка шла в обход, и постучал в дверь…

— Глупая бабушка! Разве можно незнакомых в дом пускать!

— Наверное, бабушка в детстве тоже старших не слушала, — согласился с ней Володя.

История же тем временем подходила к концу. Красная Шапочка подошла к дому бабушки, постучала в дверь, волк пригласил ее заходить, вот Красная Шапочка входит… Мальчик сделал паузу и глянул на напряженное личико девочки, которая уже готова была либо разреветься, либо захлопать от радости в зависимости от исхода. Володя вздохнул и не рискнул закончить сказку так, как она заканчивалась у Шарля Перро…

— Бабушка, бабушка, а почему у тебя такие большие глазки?

— А чтобы лучше видеть тебя, внученька.

— Бабушка, бабушка, а зачем тебе такие большие зубки?

— А это чтобы съесть тебя! — взревел волк, выпрыгивая из кровати и хватая Красную Шапочку…

Аливия подалась вперед.

— И в этот момент распахнулась дверь и в комнату ворвались охотники, которые давно уже шли по следу волка. В последний момент они выстрелили и убили зверя, когда он уже готовился проглотить Красную Шапочку. Вот так девочка была спасена, но если бы она сразу послушалась маму и не стала разговаривать в лесу с незнакомцами, то ничего бы этого не случилось.

— Я знала! Я знала, что волк не съест Красную Шапочку!

— Ну, а ты поняла, что не надо разговаривать с незнакомцами?

— Конечно! Вот если бы Красная Шапочка училась у тебя айкидо, она бы как дала этому волку корзиной промеж ушей, а потом за хвост… Шкуру можно будет у камина постелить. Знаешь, как хорошо на волчьей шкуре у камина валяться?

Володя только рот раскрыл, слушая кровожадные мечты этой пигалицы.

— А ты меня еще мечом научить драться обещал! Тогда р-р-р-раз! Р-р-раз, один волк, второй!

— Эй-эй, угомонись! Ты так всех волков перебьешь. Не пора ли вам, юная леди, в постельку и спать? Больные, между прочим, нуждаются не только в сказках, но и в хорошем крепком сне, а потому марш к себе и баиньки.

Аливия надулась.

— Я еще хочу сказку.

— Хочешь, чтобы с тобой произошло то же, что с Красной Шапочкой? Она тоже не слушалась.

— Ерунда, — девочка беспечно махнула рукой, — ведь тогда ты придешь и спасешь меня, как те охотники. Правда?

Володя только вздохнул. Все-таки зря он переделал финал, надо было рассказывать как в оригинале.

Однако шрам, похоже, все еще доставлял девочке неудобство, потому что она все чаще и чаще касалась бока и слегка морщилась. В конце концов, сообразив, что сказки больше не будет, она поднялась, пожелала спокойной ночи и вышла в коридор, чуть кособочась. Володя решил завтра взглянуть, как идет заживление, коря себя за то, что не сделал это раньше. Не то чтобы он опасался, поскольку шов уже затянулся и заражение девочке не грозило, иначе давно бы началось, но… спокойнее, когда сам следишь.

На следующее утро, когда Володя заканчивал осматривать Аливию, в комнату ворвался Конрон.

— Гонец… только что прискакал… сообщение…

Володя удивленно глянул на тира:

— Ты от самых стен сюда бежал, что ли?

— Что? А, нет. Ладно. В общем, родезцы сегодня утром с рассветом высадили десант и двинулись к осажденному нами замку. Те как раз сейчас должны начать отступление.

Володя вскочил и стал торопливо надевать доспехи и привешивать мечи, схватил накидку и посох.

— Поехали. Осторн, из дома никому не выходить… пожалуйста. Конрон, где Роухен? Надо усилить патрули в городе.

— Сам скажешь, на улице ждет.

Мальчик кивнул, торопливо обнял Аливию и выскочил из комнаты. Роухен и правда ждал во дворе — сидел на коне и мрачно смотрел по сторонам. Володя тут же повторил приказ по поводу патрулей.

— Я уже распорядился, милорд.

Князь вспрыгнул на подведенного слугой коня, но тут же замер, а потом оглянулся:

— Что с доспехами?

Роухен еще сильнее насупился, но ответил:

— Пришлось разоружить ополченцев.

— Ополченцам в бой не идти. Атака на город случится только в том случае, если мы потерпим полное поражение, но тогда наличие или отсутствие у ополченцев доспехов никакого значения иметь не будет.

— Я поеду распоряжусь по поводу усиления часовых на стенах и у ворот. — Роухен чуть поклонился, пришпорил коня и умчался.

— Чего это с ним? — удивился Конрон, выходя из дома, где задержался, попросив служанку принести воды попить.

— Ему не нравится мой приказ насчет доспехов.

— А-а-а. Он приходил ко мне жаловаться. Признаться, я его понимаю. Отдавать доспехи каким-то…

— Конрон, каждый оставшийся в живых солдат — это лишний защитник на стенах, как бы наш план ни закончился. Или ты думаешь, нам удастся разгромить родезцев полностью? Поэтому нам надо постараться свести потери к минимуму!

Вскоре они выезжали из ворот, где им встретился еще один гонец: родезцы, высадив десант, быстро продвигались к осажденному замку, и вот-вот должно было произойти столкновение.

У вновь выстроенной деревянной крепости, где еще продолжались работы, Володя с Конроном остановились. Соскочили с коней и расположились в стороне от дороги. Еще дальше устроились человек двести латников, готовых по приказу сорваться на помощь отступающим. Один из латников тут же воткнул в землю штандарт с гербом Конрона, чтобы все видели, где находится командующий. Володя сидел на траве, обхватив колени руками, и дожидался новых вестей. Конрон сначала сел рядом, но не выдержал, вскочил и начал быстро ходить из стороны в сторону. Володя наблюдал за ним. Замерев, тир изучил горизонт и, не заметив там гонца, сердито обернулся к Володе.

— У тебя вообще нервы есть?! Как можно быть таким спокойным?! — Конрон тут же снова забегал.

— У меня на родине есть одна очень мудрая пословица. Как раз к нашему случаю.

— Что? — Конрон снова замер.

— Скорее не пословица, а просто присказка. Знаешь, почему командующие не бегают? Потому что в мирное время это вызывает смех, а в военное — панику.

Конрон задумался, осмысливая фразу. Потом фыркнул и плюхнулся рядом.

— Панику или нет, но эта неопределенность меня убивает.

На некоторое время тир успокоился, но вскоре опять начал метаться по полю. К счастью, вскоре прибыл очередной гонец. Впрочем, доставленные им новости определенности не добавили. Известно было только, что осаждавшие отступают и что произошел бой.

— Какой бой? — нахмурился Володя. — Ни о каком бое мы не договаривались.

Гонец пояснений дать не мог. Снова минуты неопределенности и новый гонец: отряд отступает, их преследуют, но не очень большие силы.

Володя повернулся к Конрону:

— Надо бы сбить спесь с этих преследователей, но если они не примут бой, оставь их в покое.

Конрон, довольный, вскочил.

— Наконец-то дело!

Призывно махнув ожидавшим его всадникам, он возглавил отряд и умчался по дороге.

Володе осталось только сидеть и ждать известий… Один из недостатков возраста, несмотря на то, что в четырнадцать лет в эти времена люди считались вполне взрослыми, готовыми и воевать, и даже командовать армиями. И командовали, хотя в большинстве случаев номинально. Но даже в его случае ни у кого не возникло и мысли сомневаться в его праве отдавать приказы. Другое дело опыт, вот его катастрофически не хватало. Никакие знания не заменят практики. В походах же… ну что походы? Все-таки действия спецподразделений его мира в корне отличались от действий войск.

Его неплохо натаскали как диверсанта-одиночку, способного не столько нанести какой-то вред врагу, сколько выжить в трудных условиях, дали практику управления небольшими отрядами, но все равно этого было недостаточно. Да и опыт этот, честно говоря, годился очень ограниченно. И как ни старались психологи на Базе натаскать его как раз для таких вот случаев, но трудно ветеранов, прошедших не одну схватку, заставить слушать какого-то мальчишку с необычными и, на их взгляд, совершенно дурацкими идеями.

Это тоже учитывалось при подготовке на Базе… Вот и приходилось всегда оставаться на заднем плане, выступая генератором идей, но вперед выдвигая тех, кто мог своим авторитетом и властью заставить стронуться весь этот механизм вассальных присяг, интересов различных кланов и купцов. Таким тараном зачастую выступал Конрон, принимая на себя все удары. В подготовке новой армии тоже пришлось подыскать подходящего человека, готового принимать новые идеи. Главное, их правильно подать и помочь советом при возникновении сложностей. Практическое же воплощение ложилось целиком на плечи этих вольных, а порой и невольных помощников.

Посторонним же людям казалось, что этот странный чужеземный князь практически ничего не делает, разве что носится с места на место, будоража честных людей. И почему его поддерживает уважаемый тир Конрон Пентарский? Но дальше разговоров дело, как правило, не шло — у благородных свои причуды. Вот и сейчас Володя понимал, что ему совершенно нечего делать в предстоящей конной схватке, только под ногами путаться будет. Приходилось сидеть, делая вид, что его происходящее не касается. Остатки былой отстраненности помогали сохранять полнейшую невозмутимость, что служило пищей для многочисленных слухов о том, что он отдал Возвышенным богам все свои чувства в обмен на знания, слишком большие для такого малолетки. Кто ж, как не боги, их ему дали? Хорошо еще, тут нет понятия дьявола, а то точно обвинили бы в том, что он продал ему душу. Богам?.. Ну, боги же. Им можно что угодно продать, если не жалко, и если те, конечно же, согласятся купить.

Володя поднялся и старательно отряхнул накидку. Подозвал офицера, отдал короткое распоряжение и неторопливо отправился на холм, где дожидались своей очереди требуше и «скорпионы». Его настиг гонец с известием: после короткой сшибки противник отступил, а наши отряды, оставив разъезды для прикрытия, возвращаются. Мальчик кивнул гонцу и продолжил восхождение. На холме он выбрал место поудобнее, подкатил туда колоду, установил и устроился на ней, подложив шерстяное одеяло из седельной сумки. Рядом установил еще одну колоду повыше, которую использовал в качестве подставки для локтей, чтобы руки с биноклем не уставали. Обратив взор на Радужную бухту, он приготовился ждать. Кто-то из охраны притащил ему котелок с местным напитком, похожим на чай, который заваривали из каких-то трав. Кивком поблагодарив солдата, Володя продолжил наблюдение, изредка прихлебывая напиток из чашки.

Конрон с командиром отряда, который осаждал замок, появились минут через сорок. Володя отложил бинокль и вопросительно глянул на них.

— Как и договаривались, — правильно понял этот взгляд офицер, — мы ждали гостей и заранее подняли тревогу…

— Я слышал, был бой. Как это произошло? Вроде мы говорили, что вы должны отступить без боя, едва завидев родезцев.

Офицер поморщился:

— Мы так и сделали, но они, оказывается, высадили два десанта. Один отряд был как раз на нашем пути. Пришлось прорываться. Повезло… Если бы мы задержались у замка еще на час-два, они бы там такие завалы устроили на дороге, что вряд ли бы удалось вырваться.

Мальчик многозначительно покосился на Конрона. Тот пожал плечами. Ну да, никто и не обвинял противников в тупости, а идея принять бой у замка и ему не очень нравилась, предложил на всякий случай.

— Какие потери?

— Человек сорок убитых и пятнадцать раненых. Уже отправили в госпитали.

Развертыванию госпиталей Володя уделял особое внимание и постоянно подкидывал Арвиду новые идеи. Сейчас чуть ли не в каждом отряде были медбратья, подготовленные для оказания первой помощи. Свои плоды такая система уже приносила.

— Хорошо. Дальше.

— Родезцы вцепились в нас как клещи. Кавалерии-то у них нет, но и у меня много пехоты, постоянно приходилось отбиваться. Там ведь чуть повернешься к ним, а они уже стоят стеной и копья выставили, кругом же холмы и деревья — не обойдешь толком.

Да уж, местность тут та еще. Наверное, именно из-за этого Тортон построили не в Радужной бухте, а чуть в стороне. Насколько удобна бухта, настолько же неудобна местность рядом с ней — холмы, обрывы вдоль берега, а дальше, в лесу — овраги.

— Вроде бы вы и не должны были их атаковать.

— Так наседают же, спуску нет. Еще немного, и солдаты просто побежали бы. Если бы тир Пентарский не подоспел, уж и не знаю, как пришлось бы отбиваться.

— Много сил высадили родезцы?

— Около тысячи…

Володя пристально посмотрел на офицера. Тот неуверенно оглянулся на Конрона, заерзал.

— А сколько было у вас людей?

— Восемьсот, но, милорд…

— И вы хотите сказать, что почти равные вам силы едва не обратили ваших солдат в бегство?

— Но, милорд, нам ведь не ставилась задача разбить десант… И там еще из замка вышли люди Розентерна, а их человек восемьсот…

— Вряд ли. Человек пятьсот, не больше, но пусть так. Они вас тоже преследовали?

— Нет, ваше сиятельство.

— То есть вас преследовало около тысячи, причем я уверен, что меньше…

— Но мы же отступали!

Володя махнул рукой. В общем, все понятно. Будущее сражение уже не вызывало у него энтузиазма. Может, и правда разбить сейчас этот авангард, а там будь что будет?

— Смотрите! — вдруг раздался крик наблюдателя, который удобно устроился на одном из деревьев. — Солдаты!

Володя немедленно поднял бинокль — на вершину холма возле Радужной бухты въехали всадники и остановились, осматриваясь. Похоже, остатки баронского войска, у десанта конницы нет. Один из солдат спустился с холма и подъехал к воде. Оглядел пляж, направил коня в море. Вот обернулся и что-то крикнул своим. С такого расстояния слышно не было, но вроде бы никакой тревоги не поднял.

— Корабли!

Князь перевел взгляд на море: из-за мыса показался первый корабль и неторопливо поплыл вдоль берега. Корабль оказался весельным, с одной мачтой, которая сейчас была без парусов. Медленно поднимались и опускались весла…

— Похоже, это военная галера, — заметил Конрон, глядя на море из-под руки.

Володя это тоже понял, разглядев на носу таран. Галера неторопливо миновала бухту и поплыла дальше вдоль берега. Показался еще один корабль, однотипный предыдущему. Этот сразу направился в бухту, прямо к берегу. Подплыв поближе, он поднял весла и двинулся уже по инерции. Да уж, с его осадкой можно и на берег заехать.

Вот с корабля стали выпрыгивать люди. Кто-то разминался, кто-то сразу отправился осматривать берег. На холм тем временем забрались еще всадники, следом показались пехотинцы.

Прибыл очередной гонец от разъездов с известием, что родезцы жестко блокировали дорогу, выставив там заслоны, патрулируют лес и рубят деревья…

Из-за мыса тем временем показались еще корабли, на этот раз не военные — пузатые грузовики, какие-то лоханки-каботажники, весельные… А вот весельные — военные, с тараном. Они в бухту не входили, занимая позицию на входе в нее, готовые встретить врага, если такой появится. Володя нахмурился. Если этих галер будет много, то с моря атаковать флот станет самоубийством. Но нет, всего три — перекрыть всю акваторию они не могли при всем желании. Тем более что нужно еще выделить силы для наблюдения за городом… Ага, вот еще корабли… тоже военные, парусно-весельные, с двумя мачтами. Они миновали бухту и взяли курс в сторону города. Что ж, это было ожидаемо.

Кажется, родезцы не очень полагались на выучку матросов этого сборного флота и следили, чтобы корабли входили строго по очереди, пресекая чьи-либо попытки проскочить вперед.

Володя убрал бинокль и глянул на собравшихся вокруг офицеров.

— Что ж, похоже, противник именно эту бухту выбрал в качестве базы. Какой сюрприз, господа. — Кто-то хмыкнул, один даже рассмеялся. — Я же предлагаю подкрепиться.

Конрон посмотрел на Володю как на сумасшедшего:

— Есть? Сейчас?!

— А что не так? — удивился Володя. — Лично я голодный.

— Но враг!

— А что враг? — Мальчик обернулся к морю. — Настолько интересно, как будет проходить высадка? Ну, если кому интересно: пожалуйста, а я пойду.

Конрон пробормотал что-то про нервы, но пристроился рядом. Чтобы нормально поесть, пришлось спускаться с холма, поскольку Володя запретил разводить наверху костер, опасаясь насторожить родезцев — этот холм должен выглядеть пустынным. Потому всю еду варили внизу и уже готовую поднимали наверх. Одна беда, пока поднимут — она уже успевала остыть, но тут уж ничего не поделаешь. Разве что организовали посменное дежурство отрядов, и они по очереди раз в день спускались вниз, чтобы подкрепиться горячей пищей.

Володя и в самом деле не видел смысла торчать наверху и наблюдать за высадкой. Что бы там ни говорили, но нервы у него все же не железные. Пусть себе высаживаются. Секреты у подножия холма хорошо замаскированы, подходы тоже блокированы. Опасаться каких-либо действий с этой стороны враг не может — видит, что с холма из лука не добить, а затащить туда что-то потяжелее не позволит заросший склон. Конечно, другая сторона им не видна, но разведку местности они наверняка провели заранее и знали, что там холм даже круче и тоже зарос. Абрахим же Винкор хорошо проинструктирован и знает, что говорить. Раз он из города, то миновать этот холм не мог и даже пробирался по его склону, чтобы миновать патрули. Какие работы? У стен что-то копали, а к холму никто и близко не подходил.

Судя по тому, что родезцы ограничились простым патрульным проходом вдоль берега, Винкор эту мысль до командования довел, и те ему поверили. Интересно, где он сейчас? Будет жаль, если погибнет.

— Что ж, Конрон… сражение за город можно считать начавшимся. Еще не поздно атаковать авангард сегодня вечером.

Конрон покачал головой:

— Ты заметил, что здесь много военных кораблей? Я так понимаю, что с основными силами их почти нет.

— Ты думаешь…

— Военные корабли — самые быстроходные, остальное хлам. Купцы неповоротливы и медлительны, но от них маневренности никто не ждет. Грузовых кораблей тут не так уж и много. На них от силы две тысячи солдат, сколько рабочих, не берусь судить. Атаковать этот авангард не имеет смысла. Готов поклясться, тут основной груз — продовольствие для Розентерна. Ну и подкрепления чуть-чуть. Разгром его ничего нам не даст, но насторожит герцога Ансельма, а что он придумает — кто знает.

— Что ж, тогда ждем. Еще немного понаблюдаем, а там посмотрим, к чему готовить войска. Нам с тобой придется очень крепко подумать, если мы хотим победить.

Конрон согласно кивнул, но выглядел он очень мрачно.