Солдаты Великой Победы

Сергей Парахин

В этой книге собрано несколько коротких очерков о рядовых бойцах Красной Армии, сражавшихся на фронтах Великой Отечественной войны, о тех, чьи внуки и правнуки живут ныне рядом с нами на священной севастопольской земле, на берегах бухты у подножия Малахова Кургана.

Бачинский

Николай Адольфович

Хорошее село Ялтушков, старинное, богатое. Широко оно раскинулось вдоль древнего Татарского шляха на берегу речки Лядова. Хаты выбелены. Занавески с вышивкой. За плетнем подсолнухи. На плетнях перевернутые кринки. Сады вишневые. Поля гречишные. Ульи пчелиные. Стада гусиные.

Золотится куполами Свято-Троицкая церковь, льется над селом малиновый перезвон колокольный.

Всего лишь в десяти верстах от села славный город Бар. А за ним уже мерещится многолюдная Винница.

В стародавние времена бывало, что на берегах Лядовы пели злые стрелы каленые, звенели мечи булатные, храпели распаленные степные кони. Рыдали в голос прекрасные полячки, уводимые в полон. Стонали под плетьми ставшие рабами украинские хлопцы.

Ночами, при неверном свете факелов, окруженная преданной свитой, скакала на белой кобылице по здешним дорогам прекрасная и грозная королева Бона Сфорца.

Бывало, что сходились здесь в лютой сечи крылатые гусары князя Иеремии Вишневецкого и чубатые запорожцы гетмана Богдана Хмельницкого.

Буйствовала без всякой меры по придорожным шинкам гордая своими вольностями польская шляхта.

Под рокот полковых барабанов бодро шагали навстречу славе суворовские чудо-богатыри.

И колосились хлеба. И падали звезды в ночном небе. И плескались русалки в тихой заводи. И аисты чинили свои гнезда по весне. И в морозный сочельник гуртом ходили парубки да девчата по хатам со звездою лучистой на шесте, с лентами пестрыми, с приговорами добрыми.

Селяне сеяли хлеб, варили пиво, пасли стада, ковали железо, растили детей, водили хороводы, платили повинности. Жили, как везде люди живут. Когда хорошо, а когда тяжко.

В 1795 году при разделе Речи Посполитой земли города Бара, в том числе и село Ялтушков, отошли к Российской империи и составили её приграничье.

В 1907 году родился в тех местах в небогатой польской семье Бачинский Николай Адольфович. В России к тому времени отгремела Марсельезой и Варшавянкой первая революция. Политические страсти поутихли. На дорогах загудели клаксонами первые автомобили, в небе проплыли первые аэропланы, на экранах синематографа стали показывать первые фильмы.

Когда мальчику исполнилось семь лет, началась Первая мировая война. Село Ялтушков оказалось в прифронтовой полосе. Орудийной канонады слышно не было, но по дорогам день и ночь непрерывными потоками двигались войска — артиллерийские парки, санитарные обозы, пехотные колонны, полевые кухни, рабочие команды… Одни солдаты равнодушно проходили мимо, другие располагались на постой. Иные делились с хозяевами своим добром, иные забирали у селян последнее. Житье крестьянской семьи Бачинских было нелегким.

Игрушками мальчика стали стрелянные гильзы, пустые жестяные банки из-под консервов, оторванные солдатские пуговицы. Православный священник учил детишек в церковно-приходской школе читать и писать по-русски. Дома же родители учили Николая польскому письму.

Когда же мальчику исполнилось десять лет, в Российском государстве поднялась смута. Село находилось на окраине страны, и ребенку, да и его родителям, трудно было разобраться в происходящем.

Не стало Российского Императора. Все вокруг заговорили о революции и народной власти. Менялись одно за другим правительства. Наезжали в село сомнительные комиссары. По дорогам тянулись с фронта на восток толпы обозленных дезертиров с оружием.

А весной 1918 года на Украину строгими колоннами вступили кайзеровские войска. В городах и селах края устанавливалась германская оккупационная администрация. Потянулись на запад обозы с награбленным добром, с хлебом, с салом, с маслом, с щетиной, с кожей, с холстом. Мычали в клубах пыли угоняемые стада.

Через год пришли на смену немцам сечивые стрельцы Головного атамана Семёна Петлюры. За ними следом вторглись польские легионы пана Юзефа Пилсудского.

И каждая новая власть приносила с собой новый кровавый порядок. Казнили лютой смертью большевиков и белых офицеров, бандитов и мошенников, москалей и евреев, беженцев и спекулянтов, бродячих артистов и мешочников.

Было страшно тринадцатилетнему мальчишке.

В августе 1920 года поляков и петлюровцев вышибла с Украины Красная Армия. В крае прочно установилась Советская власть рабочих и крестьян. Кончилось лихолетье. Наступил мир.

Крестьян наделили землей. Отменили продразверстку. Ликвидировали бандитизм. В село провели радио. Построили клуб, открыли избу-читальню, школу.

Николай вырос, возмужал, обзавелся семьей, собственным хозяйством.

Нелегко, ох как нелегко, прошла в селе коллективизация. Были и кровные обиды, и ночная стрельба из обрезов, были и аресты.

1932 год и 1933 год выдались голодными, трудными. Иные не могли вынести лишений и умирали, иные бросали землю, хозяйство и уходили на заработки в большие города и на далекие стройки страны.

Но все же колхозы были созданы. Появились машинно-тракторные станции (МТС) с тракторами и грузовиками, с сеялками и сенокосилками, с мастерскими и бочками горючего.

А 1935 год и вовсе принес неслыханно щедрый урожай. Нужда ушла из села. Колхозники стали зажиточны. Приоделись, обзавелись утварью, железными кроватями, доброй одёжей да крепкой обувкой, цветными платками, да медными самоварами.

Следующие годы жили уже безбедно.

А в мире становилось все тревожнее.

Вспыхнул Франкистский мятеж в Испании.

Разрасталась японская агрессия в Китае.

Итальянские чернорубашечники вторглись в Абиссинию.

Совершен был мюнхенский сговор.

Заключен был антикоминтерновский пакт.

1 сентября 1939 года Фашистская Германия развязала Вторую мировую войну.

Вновь, как и много лет назад, пошли войска через село Ялтушков на запад. По-прежнему бодро рысила конница, деловито пылила пехота. Но на этот раз рядом с ними двигались колонны танков, артиллерийских тягачей, грузовиков. В небе плыли эскадрильи самолетов. Красная Армия вступила на польскую землю, чтобы остановить расширение фашистской агрессии на восток, на земли, заселенные украинцами. Границы Советского Союза отодвинулись далеко на запад.

22 июня 1941 года Фашистская Германия без объявления войны напала на нашу страну. Началась Великая Отечественная война Советского народа за свою свободу и независимость.

В те летние дни дороги Винничины были забиты отступающими войсками 12-й армии Юго-западного фронта Красной Армии. Опустив головы, не поднимая глаз, тянулись на восток плотными колоннами солдаты и офицеры, пехота и кавалерия, артиллерия и медсанбаты, штабы и полевые хлебопекарни. Вдоль дорог устало брели беженцы — старики, женщины и дети. Люди тащили на себе узлы, корзины и чемоданы. Скрипели телеги с домашним скарбом. Вихляли тощими колесами по бездорожью детские коляски и велосипеды. Мычали недоенные коровы и блеяли испуганные козы.

В небе безраздельно хозяйничала вражеская авиация. Фашистские самолеты с воем моторов пикировали вниз и почти безнаказанно расстреливали с воздуха людей, лошадей, машины. Сбрасывали бомбы на переправу. Доставалось и селу. Ррушились под разрывами хаты, падали под пулями мирные сельчане. На переправе же царили паника, хаос и неразбериха. Все неудержимо стремились на мост через Лядову.

Барский районный военкомат в этой прифронтовой сумятице не сумел и не успел организовать мобилизационный призыв в Ялтушкове. Николай Бачинский остался дома.

Буквально по пятам ушедшей армии в село ворвались немецкие мотоциклисты. За ними пришли кавалеристы из «Венгерского подвижного корпуса». А уж после — основательно расположилась отдельная рота охранного полка СС. Началась фашистская оккупация. Николаю Бачинскому исполнилось тридцать четыре года.

В селе немцы учредили комендатуру, канцелярию, назначили бургомистра, сформировали отряд полиции из струсивших окруженцев и местных предателей. Приказы захватчиков, расклеенные на заборах да на стенах больших зданий, были четки и суровы:

«за укрывательство красноармейцев — расстрел»;

«за хранение оружия — расстрел»;

«за большевицкую пропаганду — расстрел»;

«за нарушение комендантского часа — расстрел»;

«за невыход на работы — расстрел»;

«за оскорбление немецкого солдата — расстрел».

В закрома «Великого Рейха» оккупанты вывезли все зерно нового урожая, весь скот, всю птицу. Вся продукция небольших местных заводов, сахарного, пивоваренного, винокуренного, кирпичного, тоже пошла в эту прорву.

Осенью 1942 года дошла очередь до детей. И парни, и девушки, вся молодежь в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет подлежала отправке в Германию на принудительные работы.

Концу оккупации, концу войны, концу горя человеческого не было предела. В защиту от ушедшей Красной Армии и от далекой Советской власти уж и не верилось людям из далекой украинской глубинки.

Николай Бачинский, плоть от плоти народной, жил на своей родной, но порабощенной земле, растил хлеб и отдавал его фашистам, выходил на ремонт дорог и мостов для фашистов, возил своей лошадкой обозное добро для фашистов. Хотел Николай, чтобы семья его не погибла от голода или под расстрелом. Как и весь наш народ, он люто ненавидел оккупантов.

А на Винничине было неспокойно.

В глубокой тайне, вдали от людских глаз, вросло в тело украинской земли бетоном и сталью, отгородилось от мира колючей проволокой и минными полями, ощетинилось пулеметными вышками, «Волчье логово». Там разместилась ставка самого Гитлера.

В бескрайних чащобах лесного края сходились в кровавых схватках солдаты Армии Крайовой и бойцы Украинской повстанческой армии, советские партизаны и эсэсовские головорезы.

До жителей села Ялтушков доносились лишь дальние отголоски тех грозных событий. В селе стоял сильный немецкий гарнизон, и малочисленные лесные отряды не решались показываться в округе.

А в январе 1944 года обстановка стала меняться. Немецкие солдаты стали хмурыми, молчаливыми, озлобленными. В селе появился госпиталь для раненых, затем обозные части. В марте месяце через село с востока на запад потянулись колонны отступающих гитлеровских войск. Однажды ночью сельчане услышали далекий гул артиллерийской канонады и над горизонтом разглядели отблески далеких зарниц. Это приближался фронт. Это наступала Красная Армия.

В ходе Проскурово-Черновицкой наступательной операции 1-го Украинского фронта, командовал которым маршал Г. К. Жуков, 21 марта 1944 года, после короткого боя с эсэсовцами, в село Ялтушков ворвались бойцы 67-го стрелкового корпуса, входящего в состав 38-й армии генерала К. С. Москаленко.

С гитлеровской оккупацией было покончено. Но до окончательного разгрома Фашистской Германии, до конца войны было еще далеко.

На очищенных от врага территориях мужчины призывного возраста подлежали мобилизации. С целью её обеспечения в структуре общевойсковых соединений создавались армейские полевые военкоматы и запасные армейские стрелковые полки. Военкоматы осуществляли учет и призыв новобранцев, а в запасных полках последние проходили необходимую военную подготовку. Из вновь призванных и прошедших обучение бойцов формировались маршевые роты, которые направлялись на пополнение передовых частей, понесших потери в боях.

Николай Адольфович Бачинский был призван в ряды Красной Армии восстановленным советской властью Барским военкоматом, и направлен для прохождения службы в 8-й армейский запасной стрелковый полк 38-й армии.

Обучение новобранцев в запасных полках проводилось, как правило, в срок от одного до четырех месяцев. Однако бывали исключения. Бывало, что полк в полном составе, включая вчерашних, еще необученных, призывников, поднимали по тревоге и бросали в бой с прорвавшимися фашистскими танками. А бывало, что командиры под различными предлогами намеренно задерживали в полку бывалых да расторопных солдат ради выполнения различных хозяйственных работ.

Запасные полки в Красной армии выполняли не только функции обучения бойцов и формирования маршевых рот. Запасные полки, в случае необходимости, составляли часть армейского резерва. Они так же выполняли задачи по охране тыловых объектов и по обеспечению бесперебойного функционирования тыловых коммуникаций. Зачастую они привлекались к разгрузке эшелонов с боеприпасами и снаряжением.

Привлекались запасные полки даже к выполнению сельскохозяйственных работ на освобожденных от врага территориях. Ввозить хлеб из Сибири на Украину по перегруженным железным дорогам было трудно. Государственный комитет обороны принял решение о максимальном использовании продовольственных ресурсов прифронтовой полосы. Командование 1-го Украинского фронта направило в село на весеннюю посевную около одной тысячи автомобилей и тракторов, около пяти тысяч бойцов.

Тридцатисемилетний Николай Бачинский, всю свою жизнь проработавший на земле, конечно же, был привлечен командованием к участию в этом нелегком деле.

Выполнение задач по обеспечению весеннего сева в освобожденных о гитлеровской оккупации районах значительно осложнялось действиями украинских националистических банд, обосновавшихся в лесах и оврагах, в тайных схоронах и на дальних хуторах. Зачастую бойцам Красной Армии приходилось бросать плуг, глушить трактор, тормозить полуторку, и с оружием в руках вступать в бой с бандеровцами. Схватки шли скоротечные, но кровавые, доходящие до рукопашной. Ожесточение с обеих сторон было настолько велико, что пленных не брали ни те, ни другие.

В этих боях и принял крещение огнем рядовой красноармеец Николай Адольфович Бачинский.

А уже в первых числах июля 1944 года в составе маршевой роты пополнения он был направлен в 183-ю стрелковую дивизию. Командовал дивизией генерал-майор Василевский Леонид Дмитриевич.

Нужно отметить, что советский солдат к тому времени был достаточно обеспечен всем необходимым для походной жизни. Одет он в шинель доброго английского сукна, обут в крепкие американские ботинки. В вещевом мешке у солдата припасена объемистая банка тушенки, а во фляге плескался трофейный коньяк. На груди висел автомат. На поясе покоилась пара лимонок.

13 июля 1944 года Войска 1-го Украинского фронта во взаимодействии с войсками 4-го Украинского фронта начали проведение Львовско-Сандомирской стратегической наступательной операции.

Однако не все там пошло гладко. Гитлеровцы не только упорно сопротивлялись. Уже 15 июля они предприняли целую серию контратак при поддержке большого количества танков.

Вот тут-то красноармеец Николай Бачинский начал понимать войну по-настоящему. Наши стрелковые окопы накрывал плотный огонь вражеской артиллерии, их перемешивали с землей бомбы вражеских пикировщиков, их утюжили танки со свастикой на броне, в них прорывались автоматчики в мундирах мышиного цвета с закатанными рукавами. И надо было нашим солдатам остановить этот гитлеровский натиск, во что бы то ни стало.

Конечно же, в тот, освободительный, период Великой Отечественной войны наша пехота была уже не одна на поле боя. Горела фашистская броня под ударами наших орудий, гудели над головой залпы «Катюши», трещали в небе пулеметные очереди наших «Ястребков».

Но приходилось бойцам, и отстреливаться до последнего патрона, и отступать поспешно, и гранатами отбиваться, и в рукопашной схватке драться штыком да саперной лопатой. Приходилось, получив приказ на отход, бежать по чистому полю во всю прыть, пригибаться и петлять под вражеским огнем, заливаясь потом и хрипя легкими, валиться на дно окопов своих вторых эшелонов.

Три дня шли кровопролитные бои, и только 18 июля обстановка стабилизировалась. Контрнаступление противника выдохлось, и наши войска вновь перешли вперед.

А 20 июля части 183-й стрелковой дивизии вступили в бой с выходящими из Бродского котла разрозненными группами 14-й гренадерской дивизии СС «Галичина». Схватки были жаркими и беспощадными. Эсэсовцы сражались крепко, умело, насмерть. Странно и жутко было Николаю Бачинскому слышать на поле боя, как гитлеровские солдаты, одетые в черную форму, отдают команды, кричат и ругаются на родном ему украинском языке, как жалобно стонут и плачут на этом же языке раненные и умирающие враги.

Началось преследование разгромленного и отступающего противника.

25 июля полки 183-й стрелковой дивизии завязали бои в кварталах южной части города Львова, заняли Знесенье и окружили немцев в районе Высокого Замка.

Преодолевать в уличных боях сопротивление озверевшего врага — дело нелегкое. Ливень свинца хлестал из каждого окна, выкашивая ряды наших солдат, рушились стены домов, хороня под развалинами штурмовые группы, кирпичная пыль забивала легкие, удушая раненых. Но надо было продвигаться вперед. И красноармеец Николай Бачинский вместе со своими товарищами-однополчанами шел в атаку сквозь огонь и смерть.

В те дни за освобождение древнего украинского города от немецко-фашистских захватчиков плечом к плечу с солдатами Красной Армии доблестно сражались бойцы семитысячной группировки Армии Крайовой под командованием полковника Владислова Филипковского. А 14-й уланский полк даже получил благодарность от советского командования. К несчастью крепкое боевое братство оказалось недолгим. Вмешалась политика — будь она неладна.

27-го июля Львов был полностью очищен от гитлеровцев. Дивизия вышла к предгорьям Карпат. Там наступление советских войск приостановилось.

8 сентября началась Карпатско-Дуклинская наступательная операция. Советские войска спешили на помощь словацким антифашистам, поднявшим накануне национальное восстание за освобождение своей страны от гитлеровской оккупации. Однако немецкие и венгерские части встретили наше наступление упорной обороной и яростными контратаками. Условия горной местности позволяли им создать сильные укрепленные позиции. Бои приняли затяжной и ожесточенный характер. Приходилось рядовому Николаю Бачинскому, как и каждому бойцу дивизии, раз за разом подниматься в атаку, кричать «Ура», стрелять, карабкаться под бешенным огнем противника по отвесным кручам, срываться с отчаянной руганью вниз, окапываться под ливнем пуль, дожидаться темноты и вжимаясь в землю отползать к своим окопам. Так каждый день.

И только 6 октября 1944 года полки 183 стрелковой дивизии совместно с частями 1-го Чехословацкого корпуса генерала Людвига Свободы, наконец-то преодолев упорное сопротивление фашистских войск, штурмом взяли сильно укрепленные позиции Дукельского перевала и вступили на территорию Чехословакии, Началось освобождение страны от немецкой оккупации.

До окончания войны было все ещё далеко.

В декабре 1944 года 38-я армия, включая в себя 183-ю стрелковую дивизию, была передана 4-му Украинскому фронту. Тяжелые и кровопролитные бои велись снежной и морозной зимой в сложных условиях горной местности при упорном и ожесточенном сопротивлении противника. Наши войска продвигались медленно, несли большие потери. Но каждый новый день, каждый шаг советского солдата приближал окончание войны.

О жителях западной части Украины Маршал Советского Союза К. С. Москаленко вспоминал:

«Пополнение дивизий, входящих в состав 38-й армии с весны 1944 года состояло в значительной степени из местных уроженцев. Численность их у нас составляла многие десятки тысяч человек. И каждый из них, как и все советские люди, ненавидел фашистов, сражался с ними геройски, самоотверженно, не щадя жизни во имя освобождения родной земли. Они составляли неотделимую частицу нашей армии и позднее, при героическом штурме Карпат и освобождении польской и чехословацкой территорий».

(К. С. Москаленко. «На юго-западном направлении». Москва. Воениздат. 1979).

Великую Победу красноармеец Николай Адольфович Бачинский встретил в освобожденной от фашистов Праге. Домой вернулся с боевыми наградами на груди, прихрамывая на раненую ногу, опираясь на трость.

А 6 апреля 1975 года он был вновь удостоен правительственной награды — Ордена Отечественной войны II степени.

Не забудем.