Вода: Наперегонки со смертью

Сергей Панченко, 2020

Вода – основа жизни на Земле. Что станет с миром, в котором она потеряет свою функцию, превратившись в гель.

Глава 3

Оранжевые пятна шлюпок выделялись на фоне бирюзового цвета океана. Они рассеялись далеко друг от друга, но все были неподвижны. Гидросамолет сделал несколько кругов над оранжевым «стадом» и улетел прочь. Он не мог не видеть людей, забравшихся на крышу шлюпок, отчаянно пытавшихся привлечь к себе внимание. Но, что реально он мог поделать в этой ситуации? Океан был усеян застрявшими в воде мелкими судами. Пилот гидросамолета сосчитал количество шлюпок и занес данные в тетрадь.

Ангелина готова была разрыдаться от отчаяния. Роман накрыл ее с головой, халатом, чтобы защитить от тропического солнца.

— Они не придут. У них просто нечем нас забрать. — Сдерживая слезы, произнесла Ангелина.

— Потерпи, нас много, дойдет очередь и до нас. — Роман не был уверен в своих словах, но желал успокоить супругу.

Лучшая идея в их жизни на глазах превратилась в страшную катастрофу. Три часа назад, весь обоз спасшихся с тонущего лайнера людей, застрял в загустевшей до состояния желе, воде. Винты шлюпок надрывно рыли воду, но в итоге выкапывали в ней яму. Она затягивалась, но ходу шлюпкам не добавляла. Осознание беды пришло не сразу. Вначале, все были уверены, что вот-вот придет помощь. Она не пришла ни через час, ни через два. На третий, появился гидросамолет, покружился и улетел.

Под пластиковыми крышами шлюпок было душно, несмотря на все открытые окна. Народ выбирался на крышу, чтобы охладиться ветерком. Океан застыл. Не было и намека на волны, даже те колебания, что были совсем недавно, прекратились. Роману показалось, что температура воздуха начала расти. Он связал это с отсутствием испарения. Наверняка, загустевшая вода испарялась гораздо слабее.

Немного легче стало переносить жару, когда солнце пустилось к горизонту. Вода из бирюзового, окрасилась в коричнево-рыжий цвет. Блестящая огненная дорожка вела к покрасневшему диску солнца, коснувшемуся края океана. Роман с Ангелиной и Сречко с Валерией сидели на крыше. Под ней еще было невыносимо душно.

— У нас с тобой, как будто начался адский медовый месяц. — Мрачно пошутила Ангелина.

— Выдержим. — Пообещал Роман.

— Меня уволят, если не вернемся вовремя. Столько лет, псу под хвост. — Не унималась супруга.

— Так мы и так собирались в декрет.

Ангелина вздохнула.

— Я не так хотела. — Ангелина задумалась, потом достала телефон из кармана. — Написать, что ли директору, что мы застряли посеред океана. Нет, тогда он точно уволит.

— Какие есть идеи, убраться отсюда? — Спросил Сречко на ломанном русском.

Роман понизил голос до шепота.

— Я те самые колеса прицепил к канату, на которых мы тогда, в бассейне соревновались. На них точно можно передвигаться по воде. Вопрос в том, сколько мы выдержим катить в них, и как не промахнуться мимо острова.

— То же добро (это хорошо). Внизу есть карта и компас.

— Роман, а ты чего молчал, как партизан? Я же так переживала. — Упрекнула Ангелина мужа, но сама прижалась к нему. — Какой ты предусмотрительный.

— Я не уверен, что это хорошо, сбежать самим, но оставить остальных?

— Ничего, мы не сбежим, мы найдем способ, как помочь им всем.

— Хотелось бы, иначе из героя я в один миг стану трусом.

— Тебя заботит, что скажут люди, которых ты не знаешь? Тебя должно интересовать только мое мнение, потому что я буду пилить тебя до самой старости. — Ангелина поцеловала мужа в соленую от пота шею.

— Тогда решено, как стемнеет, спускаем колеса на воду и движемся к острову. Большую часть пути мы преодолели, думаю, к утру должны дойти.

На небе высыпали яркие звезды. Их было так много, и они казались гораздо ближе, чем обычно. Света хватало, чтобы ночь не казалась непроглядной. Серебристый отблеск звезд отражался на глянцевой поверхности застывшего океана. На крыше уже было свежо, и народ постепенно забрался внутрь шлюпок. Роман отвязал колеса и подогнал их ко входу. Ангелина выложила из своего рюкзака и рюкзака мужа несколько бутылок с водой, своеобразную моральную компенсацию, за то, что они решили сбежать. Погрузка прошла относительно бесшумно. Кто-то спросил что-то на английском, но Роман ответил:

— Спи уже, все нормально.

Переспрашивать не стали. Вода держала колеса вместе с людьми на самой поверхности. Когда колеса закрутились, в темноте ночи раздалось отчетливое чавканье. Из шлюпки снова окликнули, но им отвечать не стали. Совесть была не на месте, будто совершили подлость, и хотелось скорее уйти подальше, чтобы не услышать в свой адрес проклятий. Роман твердо пообещал себе, что найдет способ вернуть людей на твердую землю.

Когда отошли на приличное расстояние, то сверились с компасом, подсветив карту телефоном. Оказалось, что Сречко имеет какое-то представление о том, как ориентироваться на местности. Он покрутил карту и твердо указал направление, в котором надо идти. Ему пришлось поверить. Первым катилось колесо со Сречко и Валерией, за ним двигались Роман с Ангелиной.

Иногда над головой пролетали самолеты. Роман решил, что инверсионный след может указывать направление аэропорта. Но иногда следы пересекались под прямыми углами, и сбивали с толку. По дороге иногда попадались катера и даже лодки. Благодаря темноте их удавалось обойти. Но однажды их заметили и осветили прожектором. Ничего не оставалось, как помахать руками, но в душе был страх, что оттуда могут и «шмальнуть». Колеса с аттракциона, кажется, были единственным транспортом, который мог передвигаться по изменившейся воде. Выстрела не последовало, но крики с судна доносились еще долго.

Начало светать. Ноги стали ватными от усталости. Чаще подгибались или соскальзывали в воду. Самолеты появлялись над головой еще чаще, и хотелось верить, что это было знАком тому, что аэропорт рядом. Лодки и катера, полные людей, обходили стороной. Люди с них махали руками, кричали, звали на помощь. Чем они могли помочь этим несчастным? Отдать им колеса, так они переубивают друг друга за право владения ими. Катастрофа быстро делала из людей эгоистов, и за это не стоило осуждать их.

Пару раз пролетели гидросамолеты. Они точно должны были лететь к острову. Колеса направили в ту сторону, в которой они скрылись. Вскоре показались очертания острова. Затем и самолеты, взлетающие с него. Но чем ближе подходили, тем отчетливее слышалась стрельба. Она не затихала ни на минуту.

— Что там творится? — Ангелина не могла понять, причину стрельбы.

— Без понятия. Самолеты взлетают и это главное. Может быть, там есть и российские. Не откажут землякам в паре мест. Я бы на ногах простоял, не надо кресла.

— А я бы в проходе лежала. Сил стоять не осталось.

— А как же обещание спасти? — Роману хотелось верить, что власти на острове найдут способ вытащить людей из воды, достаточно будет рассказать о том, где они застряли.

Ангелина вздохнула, утерла вспотевший лоб.

— Я так устала, что не знаю, стоило ли нам давать это обещание? Люди-то в шлюпках ничего не знают, потому и не ждут от нас помощи.

— Что-то стрельба эта меня напрягает. — Поделился опасениями Роман. — Нас могут тоже не ждать на этом острове. Такое ощущение, что здесь паника из-за того, что многие хотят смыться отсюда воздушным транспортом.

— Тогда надо налечь, чтобы без нас не улетели.

Остров был уже близко. Его размеры казались мизерными и составляли длину единственной взлетно-посадочной полосы. Остров был отделен от океана волноломом, за которым находилась спокойная бухта с пляжной полосой. Даже в ней стояли неподвижно лодки с людьми. Никто не решался добраться до острова, до которого оставались считанные десятки метров. Хотя, кто знал, может быть, и пытались, да только были утянуты в желеобразную воду, в назидание тем, кто остался в лодках.

Цветные кольца прокатились по воде мимо лодок. Люди кричали на разных языках. Без переводчика было ясно, что все они просят помощи. Роман пытался придумать, как им помочь, но его останавливал страх перед неадекватной толпой, желающей всем скопом пересесть на их плавучий транспорт.

— Смотрите, там самолет с российским флагом.

Глазастая Ангелина увидела большой транспортный самолет с российским флагом на хвосте, выруливающий на «взлетку». Все мысли о спасении людей тут же померкли перед реальной возможностью оказаться на борту самолета, летящего домой.

— Самолет из России! — Роман показал рукой на самолет, чтобы его увидели Сречко и Валерия. — Поспешим!

Они бежали из последних сил. Ноги проваливались в воду, становились скользкими и разъезжались. Роман заметил дыру в заборе и направил туда свое колесо. Самолет медленно делал разворот, выходя на прямую для разгона. Пары покинули транспорт и направились наперерез белому, с голубыми линиями по фюзеляжу, самолету. Они успевали добежать. Роман, на бегу, махал руками и кричал. Пилоты заметили их. Они переговаривались и вдруг показали крест из рук.

— Нет! Мы же земляки! Мы, свои! — Крикнула Ангелина, догадавшаяся, что их не возьмут.

Самолет прошел мимо. Из иллюминатора на них смотрел человек. Кажется, он не понимал, что перед ним стоят соотечественники. Взгляд выражал сочувствие, но не желание помочь. Ангелина упала Роману на плечо и зарыдала. Самолет тяжело оторвался от полосы и сразу пошел на вираж. За удаляющимся шумом двигателей, вновь стала слышна стрельба.

— Успокойся, Лина, это не пассажирский самолет. Они не обязаны были нас забирать. — Роман попытался успокоить жену.

Сербы залопотали на своем языке, пытаясь привлечь внимание к несмолкающей стрельбе, происходящей где-то за зданием аэропорта. Скромный пятачок земли, в мгновение ока превратился в столкновение интересов большого количества желающих сбежать с островов. Чтобы не кинуться под пули, пришлось оглядеться.

Аэропортов на острове было два. Большой международный и маленький, для местных авиалиний, использующий гидросамолеты на поплавковых шасси. Белые аппараты стояли вдоль причалов, таких же, к которым причаливают обычные катера. Гидросамолеты часто садились и взлетали, наполняя международный аэропорт желающими вернуться домой.

Роман пришел к выводу, что стрельба ведется, как раз за право обладания международным аэропортом. Велик был соблазн попытаться сбежать вместе со всеми. Ситуация, на первый взгляд, напоминала хаос и панику, которая усугублялась с каждой потерянной минутой, и велик был риск застрять на острове навсегда. В условиях отсутствия воды, понятие навсегда, сокращалось дней до десяти, или того меньше.

— Ну, и что нам делать? — Спросил Роман.

Он не думал, что ему дадут ответ, вопрос был проявлением внутренней неуверенности. Спасать или спасаться самим? Торчать в океане, безусловно, было опаснее, но и здесь все могло превратиться в кровавую баню. Паникующий народ хуже любой катастрофы. Еще немного и лозунг «каждый сам за себя» может стать единственным смыслом жизни.

— А куда можно улететь на тех самолетах? — Спросила Ангелина, указывая на гидросамолеты.

— До материка точно не долетим, это местные авиалинии, развозят и собирают туристов с островов.

— А можно будет на таком самолете людей забрать? — Спросила Ангелина.

— Гипотетически, можно, но он за раз человек шесть возьмет, ну десять, от силы, а там три тысячи, только с нашего лайнера.

На полосу вырулил пассажирский самолет с британским флагом. Он сразу же начал разгон. Следом готовился взлетать еще один лайнер. Народ спешил покинуть остров. Роман и его товарищи не слышали выстрелов из-за сильного шума проносящегося мимо самолета, но поняли, что произошло. Самолет обстреляли. Левый двигатель, обращенный в сторону аэропорта, неожиданно хлопнул яркой вспышкой и загорелся. Самолет начал тормозить, ибо взлететь на одном двигателе уже не мог. Ему не хватило короткой полосы, чтобы остановиться. Лайнер слетел с полосы, пробил ограждение и как нож вошел в густую воду. Со стороны было видно, как удар смял нос самолета. Но самого страшного не случилось, он не взорвался. Вода накрыла горящий двигатель.

Самолет, что собирался взлетать следом, остановился. Пример предшественника красноречивее некуда показал, что может произойти на взлете.

— Сейчас начнется. — Произнес Роман.

Они стояли на открытом месте, как три тополя на Плющихе, идеальная мишень для стрелка. Роман схватил Ангелину за руку.

— Давайте, убираться, пока нас не пристрелили.

Сречко взял за руку Валерию и они побежали в сторону малого аэропорта, прикрыться его стенами. Из большого аэропорта выбежала толпа народа и устремилась к малому. Кажется, теперь люди уже хотели спастись не от катастрофы, а от других людей. Сречко тут же сориентировался в ситуации.

— Авион, мора да побегне! (самолет, надо бежать) — Крикнул он, меня траекторию.

Роман направился за сербами, понимая, что оставшиеся самолеты сейчас разберут паникующие туристы. Темнокожие пилоты смотрели на приближающуюся толпу с тревогой. Роман на ходу скинул с плеч рюкзак и достал деньги. Убеждать пилота взять именно их, надо было быстро, чтобы он не решил торговаться.

Пилот вынул из-за пояса здоровый тесак, чтобы дать понять, что давить на него не стоит и стал ждать. Беглецы встали перед ним, тяжело дыша. Роман показал деньги, толстую пачку долларов. Там было много мелочи по одному и по два доллара, чтобы давать чаевые. Пилот потянулся за деньгами.

— Не-а, вначале пусти на борт! — Роман отдернул руку.

Пилот пробормотал что-то нечленораздельное и указал тесаком на самолет. Его жест выглядел, как приглашение. Сречко пропустил Ангелину Валерию вперед, и заскочил следом. По причалу уже бежали туристы. Кричали и просили дождаться их. Но в самолете было всего четыре места. При всем человеколюбии, задерживаться было смерти подобно. Роман запрыгнул в салон и закрыл за собой дверцу. Затарахтел мотор и самолет пополз по плотной жиже. Народ кинулся к последнему самолету. Несколько человек сорвались с причала и упали в воду. Они задергались в ней, как мухи в клею, делая бесполезные попытки вырваться.

Самолет разгонялся очень долго. Видимо, скольжение по густой воде было не таким гладким. Самолет, наконец, оторвался и взлетел. Пилот подал видавшую виды бумажную карту и что-то спросил.

— Наверное, хочет, чтобы мы ему показали, куда лететь? — Предположила Ангелина.

— А мы и сами не знаем.

Роман и Сречко покрутили карту, и выбрали небольшой островок неподалеку.

— Туда. — Роман ткнул пальцем.

— А как же, спасать? — Вспомнила Ангелина.

— Если у тебя есть план, расскажи нам. — Роман не удержался от сарказма.

Ангелина хотела что-то сказать, но у нее в сумочке звякнул телефон. Она вынула его.

— Сообщение от мамы. — Девушка пробежала глазами. — У них там только сейчас сообщили, что в океане произошло что-то непонятное. Спрашивает, знаем ли мы чего-нибудь об этом? — Ангелина вопросительно посмотрела на Романа. — Что мне написать ей?

— Блин, напиши, что вода стала гуще и мы плывем медленнее и стало быть, задержимся.

Ангелина настучала ответ на экране.

— Спрашивает, насколько?

— На десять дней.

— Так долго?

— На всякий случай. И это еще оптимистический вариант. Я, вообще не вижу способа…

Роман посмотрел вниз и увидел сквозь толщу воды небольшое судно и фигурки людей вокруг него. Его передернуло от того, что он живо представил себя на их месте. Тень гидросамолета крестом пролетела над упокойным местом.

— Что? — Спросила Ангелина.

— Так, ничего. Короче, я еще не придумал, как нам вернуться домой. Кроме, как по воздуху, других способов нет.

— Не, ну надо же, так все хорошо начиналось… — Ангелина вздохнула. — Какие-то мы с тобой везучие.

— Хватит уже. Нам в миллион раз лучше, чем тем людям в шлюпках посреди океана, или же тем, кто остался в аэропорту и вынужден бегать по нему, ища спасения.

— Убедил. — Согласилась Ангелина.

Внизу показался маленький остров. В центре, окруженное пальмами, виднелось небольшое здание с зеленой крышей и большой антенной. Остров опоясывала белая полоса пляжа, уставленная лежаками. Все они были пусты. Самолет начал снижение. Касание с поверхностью не было мягким. Гидросамолет серьезно клюнул носом, но опытный пилот смог удержать его. Выкатился к самой кромке воды и остановился.

Пилот протянул руку за вознаграждением. Роман вынул пачку и разделил ее пополам. Себе забрал верхнюю, где были крупные купюры, а пилоту отдал нижнюю, с мелкими. Пилот просек, что его немного нагрели, но возмущаться не стал. Сумма все равно была намного выше той, которую он привык получать.

Самолет улетел, оставив четверку на тихом безлюдном острове. Не было привычного шума волн. Вода неподвижно лежала на берегу теплым желе. Даже следы от поплавков гидросамолета затянулись не сразу. Ветер едва шевелил широкие листья пальм. Белый песок еще был усеян следами туристов.

— Пойдемте, посмотрим, что нам осталось? — Предложил Роман.

Сербы закивали головами. К центру острова вели мощеные камнем тропинки. Через сто метров показались стены бунгало и главного корпуса. Во дворе центрального здания бегали с десяток пестрых кур. Они не разбежались при виде туристов, продолжали спокойно рыть землю, в поисках съедобного.

— Все выехали что ли? — Предположила Ангелина.

— Похоже на то. — Согласился Роман.

Они для верности постучали, прежде, чем войти внутрь здания. Никто не ответил. Первой вошла Ангелина и вскрикнула.

— Черт! Простите. Я не ожидала вас увидеть.

Напротив нее стоял седовласый темнокожий старик. В сумерках фойе его глаза светились фосфорным блеском.

— А вы чего остались? — Спросил Роман.

Старик что-то ответил на непонятном языке.

— Присматривает, наверное. — Решила Ангелина.

— Можно у вас тут перекантоваться, временно? — Спросил Роман.

Старик снова пробурчал что-то неразборчивое. На этот раз Сречко вынул деньги из своего рюкзака и протянул старику. Тот не стал отказываться. Принял купюры и положил в карман, не считая. Показал рукой в окно на бунгало и что-то снова произнес.

— Бунгалова? — Переспросил Сречко.

Старик закивал головой, развернулся и шаркая сланцами по полу, ушел куда-то.

— Бунгало, так бунгало. Надо только узнать, как здесь с пресной водой?

Где-то заурчал мотор и в комнате загорелся свет.

— О, а старик генератор врубил для нас. — Обрадовался Роман. — Вы идите, занимайте домики, а я поговорю со стариком насчет воды.

Роман нашел старика на кухне. Кажется, тот решил, что ему придется выполнять все функции, которые выполнял персонал острова. Старик полез в холодильник, вынул оттуда оттаявшую тушу рыбы.

— Не надо, мы сами, когда захотим. — Роман показал жестами. — Убери назад. — Старик послушался. — У вас вода есть?

Роман приложил кулак ко рту и закинул назад голову. Старик снова открыл холодильник и показал полки с минеральной водой и напитками. Открыл дверь на склад и показал еще батарею упаковок с водой.

— А из крана, что течет?

Роман сам подошел к крану и открыл его. Вместо струи воды, показался кончик густого прозрачного геля. Роман тронул его пальцем и понюхал. Вода не пахла ничем.

— Ясно. Значит, вода только в бутылках нормальная. Спасибо, отец. Отдыхай дальше.

Роман обошел пять бунгало, прежде, чем попал в то, которое заняла Ангелина. Жена включила телевизор и во все глаза смотрела новости на английском. Она даже не заметила, когда вошел Роман. На экране мелькали знакомые картинки загустевающего океана и что самое страшное, рек. Репортаж показывали из Индии. Народ лопатами черпал воду из рек. Съемки с дрона показали, что загустевающая вода сама собой заблокировала течение. Реки выходили из берегов, разливались и вскоре густели. Голос диктора тревожно вещал, а на экране появились ВВС Индии.

— А они-то зачем? — Удивилась Ангелина.

— Кажется, они закрыли небо, для полетов в пространстве страны.

Потом на экране начался репортаж про Суэцкий канал. Власти Египта перекрыли его для прохода в обе стороны. Во всех репортажах светились военные, на танках, самолетах, вертолетах. Предупредить развитие катастрофы они не могли, значит, демонстрация силы нужна была для подавления беспорядков. Судя по ситуации в аэропорте, беспорядки, это мягко сказано.

— Что в России происходит? — Ангелина принялась щелкать каналы. — У нас же зима, вода не станет густеть на морозе?

Ни одного российского канала телевизор не нашел. Мобильного интернета тоже не было.

— Ром, спроси у старика вай-фай включить?

— Он такой древний, боюсь, он не знает что это?

Роман вернулся в здание отеля. Нашел старика на кухне, тот готовил себе яичницу.

— Отец, включи вай-фай. Вай… фай…, понимаешь?

Старик закивал головой и затараторил, однако, включать вай-фай не спешил. Подцепил глазунью, переложил ее в тарелку, присыпал специями и сел за стол.

— Потом включишь? — Спросил Роман и показал на руку, где должны быть часы.

Старик опять что-то ответил на тарабарском языке. Роман чертыхнулся про себя и решил сам посмотреть, где у них что включается. Прошелся по зданию отеля. Отметил про себя небольшую лавку с сувенирами, плавательными принадлежностями, купальниками. Нашел распределительный щиток и витую пару в нем. Провод шел от наружной антенны. Проследил путь от щитка и дошел до подсобки, в которой стоял компьютер и роутер с четырьмя антеннами. На роутере была приклеена бумажка с паролем.

Роман включил роутер. Лампочки на его панели замигали, часть потухла, но значок вай-фая и интернета остались гореть. Роман включил телефон и ввел пароль. Связь установилась. Он сфотографировал пароль и вернулся в бунгало.

— Готово. — Роман показал жене фото пароля. — Забей, пойду братьям-славянам покажу. Тоже, поди, беспокоятся.

Сербы смотрели телевизор. Лица у них были напуганы. Роман протянул им телефон.

— Пароль от вай-фая.

— Хвала приятелю!

Валерия быстро забила пароль и во все глаза уставилась в экран. Она залопотала на сербском и принялась отстукивать на экране сообщения. Сречко отреагировал сдержаннее.

— Као што е случай у России? (Как дела в России?)

— Еще не знаю. Поспешил вам показать пароль.

— Код нас йош нийе почела. (У нас еще не началось) — Валерия поднесла телефон Сречко.

Она была счастлива, что захлопала в ладоши.

— Добро. — Согласился Сречко.

— Ладно, я пойду. Внутри, то есть, унутар, есть вода и напитки всякие, имейте ввиду.

— Добро, Роман, хвала ти. (спасибо тебе)

— Да, не за что. Отдыхайте.

Роман вернулся к себе. Ангелина продолжала переписываться.

— Что на Родине?

— Пока, тихо. Думают, что до нас не дойдет. В аэропортах устроили санитарные кордоны, одежду и вещи пропускают под ультрафиолетом.

— С родителями списалась?

— Списалась. Чтобы не расстраивать, сказала, что нас поселили в бунгало, пока паника не уляжется.

— Хорошо. В Югославии тоже ничего не происходит. Может, загнется зараза, сама в себе, а?

— Хотелось бы. — Ангелина замолчала. — А с другой стороны, от таких изменений тревожно на душе, но как-то торжественно, будто стал очевидцем великого события.

— Гель, ты нормальная?

— Не зови меня так, зови Лина.

— А что, символично, вода превращается в гель и ты Геля. Две катастрофы.

— Я-то катастрофа? — Ангелина шутливо возмутилась. — Всё, что я у тебя разрушила, это холостяцкий беспорядок.

Роман хохотнул и обнял жену. Она была права. Его телефон затренькал входящими сообщениями. Писали приятели и с работы, все кто знал, что он в настоящий момент должен был находиться на круизном лайнере посреди Индийского океана. Роман не стал расписывать каждому. Написал один текст, копировал его и вставлял в каждое сообщение. На вопрос работодателя о сроках возвращения, написал, что не знает, но задержится точно. От мысли, что ему не придется идти на работу через неделю, на душе стало мстительно приятно.

У входа в индийское воздушное пространство летающую лабораторию встретили два истребителя ВВС Индии. Они красноречиво показали «подбрюшье», на котором висели ракеты «воздух-воздух». Установили радиоконтакт и сообщили, что самолет будет сбит при попытке войти в воздушное пространство страны. На территории Индии объявлен карантин и всем воздушным судам, поднявшимся из зараженных мест, пролет воспрещен, вплоть до угрозы уничтожения.

«Ил» отвернул от греха подальше, а начальник миссии кинулся устанавливать связь с правительством для разрешения конфликта. Вскоре пришел ответ, что Индия настаивает на выполнении ее просьбы, так как это затрагивает ее стратегические интересы. Было предложено пройти через Аравийское море, Пакистан а там уже через страны СНГ. Но, оказалось, что и Пакистан пытался защитить себя, а так же Иран, Оман, Эмираты и Саудовская Аравия. Топливо на самолете начало заканчиваться, а из ловушки выбраться не получалось. На самом «верху» пытались найти способ пропустить самолет, но страны начали играть в игру «Каждый сам за себя». Какое им было дело до чужого самолета, когда государству грозила реальная опасность, в которой ждать помощи будет неоткуда.

Кирилл получил втык и большую часть дороги ни с кем не разговаривал. Мопс бегал по пассажирской части самолета, возвращался и виновато смотрел хозяину в глаза. Ждал, когда тот перестанет грустить, уверенный, что в плохом настроении хозяина его вина. Кирилл заметил, что они очень долго летят над океаном. Материк должен был показаться давно, но под крылом самолета, от горизонта до горизонта, раскинулся океан. На небе не было ни облачка. Синева неба на горизонте сходилась с бирюзовым океаном.

Военный медик, до сих пор сохранивший свое имя инкогнито, несколько раз с озабоченным лицом забегал в кабину пилотов. Без всяких догадок было ясно, что полет идет не по плану. Кирилл предположил правильно, посчитав, что те военные самолеты не пустили их в свое воздушное пространство. Однако, он был уверен, что трудности носят временный характер. По его мнению, проблема должна была разрешиться дипломатическим путем. Между Россией и Индией всегда были теплые взаимоотношения, и жертвовать ими, так просто не стали.

Он был крайне удивлен, когда самолет пошел на посадку в аэропорту какой-то пустынной местности. Аэропорт находился прямо у побережья, и Кирилл решил, что они снова садятся на каком-нибудь острове, но в этот раз, огромном. Коллеги тревожно зашептались. Самолет коснулся полосы и задрожал всем корпусом. Покрытие полосы оставляло желать лучшего.

— Могадишо! — Произнес сосед, прочитав вывеску на здании аэропорта. — Мы что, в Сомали?

Народ повскакивал со своих мест еще до того, как самолет остановился. Прилипли к иллюминаторам, чтобы лично убедиться в том, что их завезли совсем не туда, куда нужно.

— Братцы, нам что, дорога домой заказана? — Петрищев добавил в голос истеричных нот.

— Сомали не очень гостеприимное место.

— Я про него знаю, только из фильма про падение Черного Ястреба. Там было совсем не весело.

В салон вошел военный медик с выражением лица, будто собирался сказать что-то важное. На него не сразу обратили внимание, и ему пришлось кашлянуть, чтобы цвет российской науки отлип от иллюминаторов.

— Господа, ситуация сейчас такова, что мы не можем попасть в Россию. Все страны, через которые надо лететь, закрыли свое воздушное пространство, опасаясь занесения вируса в бассейны рек и озер. Между правительствами идет диалог, но нам придется подождать, когда они найдут достойный компромисс. Пока же, нам дали разрешение на посадку только аэропорт Могадишо. Сомали — прекрасная страна Африканского рога. Правда, покидать самолет не рекомендуется, надеюсь, всем понятно? — Военный посмотрел на Кирилла. — Нет, я неправильно сказал. Покидать самолет строго запрещено.

— Прекрасная страна? — Саркастически переспросил Петрищев.

— Более чем. К счастью, в порту оказался наш десантный корабль и сюда спешит рота бойцов морской пехоты на бронетехнике. Так что, опасаться вам нечего. Как только дипломаты договорятся, мы сразу взлетим.

— А дипломаты, они разве не от нас ждут каких-то результатов? — Спросил Кирилл. — На основании чего они решат, можно пролетать или нет?

— Политика, дело такое… — Военный задумался, — Короче, я вам сказал то, что мне велели сказать. Пока есть время, занимайтесь работой.

— А самолеты других государств, что с ними?

— У меня есть сведения, что пассажирский самолет Франции был сбит ВВС Саудовской Аравии. Тут уж не до дипломатических инсинуаций, никто извиняться и выражать соболезнования не будет. Другим наука. Думаю, что сомалийские власти могут состричь хорошие дивиденды с других стран, предоставляя свой аэропорт.

— А я бы на их месте, больше заработал, если бы торговал заложниками-учеными. — Выкрикнул сосед Кирилла.

— Не каркай! — Охладил его военный медик.

— А в этих местах загустевание воды уже началось?

— Насколько я знаю, нет, не началось.

— Неплохо бы набрать образцов, проверить? — Предложил Черных.

— Только, когда прибудут морпехи, не раньше. А пока, за работу. — Начальник захлопал в ладоши, принуждая ученых заняться делом.

Кирилл накормил Карла и оставил его дремать в переноске. Тем, кто остался, наказал проявлять терпение, если пес начнет храпеть. В лаборатории было тесно и жарко, не справлялся кондиционер. Настроя для работы не было совсем. Кирилл исподтишка поглядывал на Машу, и это было единственным приятным моментом во всей работе.

— Какие еще результаты есть? — Спросил он девушку, желая привлечь внимание.

— Да, так, не особо много. В соляной кислоте, близкой к концентрации желудочного сока, вирус не активен. Иммунитет человека быстро нашел блок для вируса, так что нам, людям он не причинит вреда. Есть мнение среди нашего коллектива, что вирус не способен внедряться в ДНК сложных организмов, максимум для него, это многоклеточные, и только те, что живут в водной среде.

— Любопытно. — Кирилл почесал небритый подбородок. — Это звучит слишком смело, но мне кажется, что вирус создает для себя благоприятную среду. Чем-то обыкновенная жидкая вода ему не пришлась. Чем?

— Чтобы это понять, надо выяснить природу происхождения вируса. — Встрял Черных. — Если это рукотворный вирус, значит, кто-то устроил третью мировую, и у него наверняка есть противоядие от этой беды. Если это так, то мы скоро услышим глас, который объявит себя спасителем. Правда, спасение будет продаваться. Если верная космическая теория, то тут надо поработать мозгами. С чего бы космическому вирусу портить наши воды?

— Ну, что если космическому объекту, который подвергается то низким, то высоким температурам требуется какой-то изолятор, чтобы сохранить под собой что-нибудь важное. Жизнь, например, только более продвинутую, чем вирус.

— Откуда ей взяться на космической глыбе?

— Не знаю, я просто предположил. Вы заметили, за все время, что мы летали над океаном, на небе не было ни облачка? — Спросил Кирилл.

— Допустим.

— Это значит, что испарения с поверхности океана сильно сократились. Коллаген связал воду, не давая испаряться, а стало быть, космическая глыба, пролетая рядом с Солнцем, не станет терять влагу, как какая-нибудь комета.

— Оказывается, нам надо было брать с собой еще и астрономов. — В лабораторию вошел военный медик. — Спорите?

— Дискутируем. — Ответил Черных.

— Морпехи прибыли. Можете сгонять, взять пробы.

Кирилл решил, что в душной лаборатории слишком скучно, к тому же, Маша тоже собиралась отправиться на побережье. Оставлять Карла на попечение чужих людей он не стал, закрыл переноску со спящим псом и вышел наружу. На улице уже темнело. Солнце окрасилось багровым цветом и уходило за песчаный горизонт. Воздух начал свежеть. После самолета он вообще казался напоенным кислородом.

Самолет был окружен тремя БТРами пятнистой окраски. Возле каждого находилось по нескольку бойцов в «камуфляже», касках, похожих на натовские и при оружии. Бойцы были рослыми, держались расслабленно, но все равно своим видом внушали своеобразное милитаристское уважение. Военный медик подошел к капитану, командиру роты морских пехотинцев.

— Надо отрядить один БТР, свозить к берегу ученых, набрать образцы воды.

— Есть. Сделаем. — Ответил капитан. — Савельев, Протасов, Будько, сопроводите людей.

В душную утробу броневика пришлось забираться через узкий боковой люк. Кирилл полез первым и с непривычки ударился головой о проем.

— Осторожнее, не зашибись. — Предупредил он Машу и помог ей забраться внутрь.

В отсеке бронемашины было тесно. Скромные сиденья из трубчатого металлического каркаса, обтянутые брезентом, были верхом военного прагматизма. Сидеть в них, однако было удобно. Кряхтя, забрался Черных.

— Нам не привыкать в броневиках кататься, правда, Мария? — Черных сел в кресло и привычным жестом нащупал скобу, за которую ухватился.

Следом погрузились две работницы лаборатории. Бойцы подали ящики с оборудованием для взятия проб и забрались сами. Заняли места и БТР тронулся. Сквозь шум двигателя послышался свист турбин самолета. Кирилл открыл заслонку лючка и увидел садившийся гражданский самолет, вынужденный сделать это ввиду отсутствия альтернативы.

БТР затрясся на неровной каменистой почве. Сбил ограждение и направился прямиком к берегу, благо он был совсем рядом. Еще немного помучил своих пассажиров и остановился. Бойцы открыли люк не сразу, дождались когда осядет пропеченная африканским солнцем пыль.

Волны привычно бились о берег, раскатывались и пенились, как им и было положено. Вся прибрежная линия была каменистой. Большие валуны отдавали аккумулированный за день жар. Кирилл, по умолчанию, вызвался ассистировать Маше. Девушку надо было придерживать, чтобы ее нечаянно не смыло в океан. Кирилл намочил пальцы в воде, потер их друг о друга, чтобы заметить следы присутствия коллоидов. На ощупь они еще не ощущались. Промелькнула мысль, а что если всё закончилось? Природа сама нашла способ избавиться от неожиданной заразы. Захотелось увидеть расстроенные физиономии тех, кто рассчитывал навариться на экологической катастрофе. Кирилл даже усмехнулся вслух.

— Что смешного? — Маша не поняла причину усмешки.

— Да так, мстительная радость от мысли, что все могло закончиться.

— Почему мстительная?

— Да потому что у нас куча людей, для которых любая беда повод нажиться.

— Вы, батенька, еще максималист. — Черных услышал, что сказал Кирилл. — Это правила, которые существуют давно.

— Это не значит, что по этим правилам надо жить, будто они незыблемы. — Вступилась Маша. — Сами знаете, что медицина у нас не для того чтобы лечить, а для того, чтобы держать пациента в более-менее живом состоянии, дарить надежду и тянуть из него деньги? Это что, нормальные правила?

— Не согласны? Желаете изменить? Тогда меняйте. — Парировал Черных.

Его доводам не нашлось достойного ответа. Кирилл сделал вид, что в данной ситуации лучше хорошо работать, чем болтать языком. Он принимал пробирки с водой и вставлял их в ящик. Работа была закончена. На жаркий сомалийский берег опустилась ночь. Небо вызвездило. За время, что группа провела на берегу, приземлились еще два самолета.

Карл проснулся и заворчал. Кирилл выпустил его из переноски. Пес сразу же присел в песок.

— Всё, оправились? — Спросил морпех у Кирилла, подразумевая, что ждут одного пса.

— Оправились.

Пса снова затолкали в переноску, хотя тому хотелось немного порезвиться. У пехотинца включилась рация.

— Служба аэропорта передает, что над территорией аэропорта находится неопознанный объект, судя по габаритам, дрон. Будьте внимательны.

— Есть, принял. — Морпех уставился в небо, пытаясь увидеть среди звезд очертания дрона.

Черных высунулся из бокового люка.

— Что говорят?

— Говорят, кто-то проявляет повышенный интерес к вашим персонам. — Ответил военный.

— Да ладно, кто уж больно знает, что мы здесь. Пацаны, поди, балуются.

— Может и пацаны. — Согласился пехотинец.

Кирилл подал в люк переноску и собрался залезть сам, но вдруг в стороне аэропорта сверкнуло и через секунду раздался хлопок, затем другой. Снова включилась рация.

— Это минометный обстрел, оставляй ученых там, на берегу, а коробочку к самолету.

— Есть! А куда летят мины?

— Рядом кладут, стопудово в наш борт целят. Мы начинаем эвакуацию.

— Бегом наружу! — Крикнул военный. — Стоять здесь и дожидаться нас!

Морпех бесцеремонно вытягивал наружу ученых, добавляя скорости к их нерасторопности. Едва они выбрались наружу, как БТР устремился в аэропорт. Вспышки взрывов, казавшиеся с такого расстояния безопасными, случались парами, через каждые двадцать-тридцать секунд.

— Кому это надо? — Спросила Маша.

— Конкурентов убирают. — Твердо ответил Кирилл. — Правила такие.

Черных ничего не ответил. Со стороны аэропорта снова вспыхнуло и хлопнуло и неожиданно стало разгораться. Оранжевое пламя осветило силуэт транспортного самолета.

— Самолет горит! — Вскрикнула Маша и прижала к лицу ладони. — Надо помочь им! Надо помочь!

— Чем ты им поможешь, Маш? Там обстрел. Саму убьют.

— Сейчас пожарные должны приехать. — Пообещал Черных. — Это же международный аэропорт. У нас там столько оборудования, результатов.

— Не поедут под мины. — Решил Кирилл.

— Сколько работы, сколько неотправленных результатов осталось. — Черных сложил руки вместе, будто вымаливал вероятность благоприятного исхода.

Снова хлопнули вспышки и, как показалось, одна из них попала прямо в самолет. Ориентир для обстрела, в виде горящего самолета, был превосходным. Три БТРа устремились прочь от самолета. Они остановились у здания аэропорта. Видимо, решили, что там безопаснее всего и сразу же вернулись. Пламя разгоралось с каждой секундой все ярче. Пожарные не появлялись.

— Нам тоже надо в аэропорт идти. — Решила Маша.

— Нет, приказ был ждать здесь. — Ответил Черных.

БТРы еще раз подъехали к аэропорту и двое остались стоять там, а один направился к берегу. В самолет еще раз угодила мина и он взорвался. Пламя осветило округу до самого берега. В выпученных глазах Карла заиграли отблески огня. После этого обстрел прекратился. Не было и тени сомнения в том, что целью стрелявших была именно летающая лаборатория.

— Как мы теперь домой доберемся. — Плаксиво запричитала сотрудница лаборатории.

— Не как, а когда. — Поправил ее Черных, чем не сильно успокоил коллегу.

БТР фарой осветил ученых и направился в их сторону.

— Забирайтесь, погорельцы. — Пригласил морпех, когда машина остановилась.

Ученые быстро оказались внутри, без лишней суеты.

— Пострадавшие есть? — Первым делом спросил Черных.

— Да. Есть раненые.

— Никто не погиб?

— Вроде, нет. Перекличку не делали.

На «взлетке» замигали проблесковые огни и разнесся вой сирен. Пожарные отправились тушить догорающий самолет, только убедившись в том, что обстрел закончился.

Обстрел вызвал переполох в аэропорту. Народ тревожно гудел, мучил телефоны, предупреждая родных и близких, и держался подальше от окон. Пассажиры недавно приземлившихся самолетов покинули их в начале обстрела и теперь не решались вернуться. От группы российских ученых все остальные держались в стороне, будто видели в них какое-то проклятье, навлекшее минометный обстрел. У нескольких раненых суетились темнокожие врачи. Пара из них сносно разговаривала на русском.

Петрищев полулежал в кресле, бледный как полотно. Коллега держал над ним пакет с физраствором. Темнокожая докторша делала перевязку в районе груди.

— Осколок пропахал грудь, пробил ребра, но остановился. Уже вытащили. Жить будет. — Сосед Кирилла обстоятельно доложил ситуацию.

— Слушай, тебя как зовут? — Кирилл понял, что они до сих пор не познакомились.

— Платон. — Молодой человек протянул руку.

— Ух, ты, Платон мне друг, но истина дороже? — Изрек первое, что пришло на ум Кирилл.

— Ха, раньше я это слышал на день по сто раз.

— Сколько раненых?

— Пятеро, один из них пилот.

— Страшно было, когда поняли, что по вам стреляют? — Спросила Маша.

— Нет, я не мог поверить, что эти слабые взрывы могут быть опасны. Было такое пиротехническое шоу, довольно стремное, пока вон Петрищева возле БТРа не зацепило. Но я тогда уже был внутри БТРа, так что не прочувствовал опасность момента.

— Да уж, командировочка. — Кирилл поднял переноску и заглянул через ее щели на Карла. — Лучше бы я тебя дома оставил, Карл, а ключ соседям отдал, чтобы кормили. Надо тебе это все?

Мопс неправильно понял интонацию хозяина. Закрутил виноватыми глазами по сторонам, открыл пасть и высунул язык. Кирилл открыл крышку, взял собаку на руки и поцеловал его в макушку. Пес в ответ лизнул подбородок.

— Вся его еда в самолете осталась. — Вздохнул Кирилл, вспомнив, что пора бы уже покормить товарища.

— Не смеши, собачья еда. У нас там все осталось. — Усмехнулся Платон.

Кирилл осмотрелся.

— Пойдем, Маш, поищем, где тут перекусить.

Девушка охотно согласилась. Они быстро нашли кафе. Несмотря на поздний час, народу в нем было много. Маша заняла свободный столик и осталась с Карлом. Кирилл взял местные печености, какое-то мясное блюдо из конины, два кофе и бутылку минералки. Еда была вкусной. Карл, чавкая, уплетал под столом кусочки конины. Малыш с соседнего столика так заинтересовался собакой, что незаметно для всех оказался с ней под столом. Кирилл заметил его, когда услышал детский смех. Заглянул под стол и обомлел. Малыш держал в руках кусочки мяса, а Карл пытался их оттуда достать, чем забавлял ребенка. Малыш совал себе в рот, обмусоленные собакой куски и спокойно жевал.

— Чей ребенок? — Спросил Кирилл и продублировал на английском. — Хууз чайлд?

Родители малыша, молодая пара, наконец-то отвлеклись от своих телефонов, подскочили к столу и вытащили дитя. Разжали его кулачок, чтобы достать мясо. Малыш начал сопротивляться, извиваться в руках отца и кричать. Мамаша оттерла его ладонь влажной салфеткой, поучая на английском. Малыш все равно пытался вырваться. Несомненно, в его возрасте есть из одной миски с собакой намного интереснее.

Родителям малыша пришлось покинуть кафе, ребенок не хотел успокаиваться.

— Карл умеет расположить к себе с первого взгляда. — Произнесла Маша.

Пес посмотрел на нее, сглотнул и дальше принялся за еду.

— У него это врожденное, животный магнетизм. В противоположность мне.

Маша восприняла последнюю фразу, как попытку Кирилла пробить почву на предмет симпатии.

— Да вы оба, очаровательные. — Она прямо посмотрела в глаза Кириллу.

Парень выдержал ее взгляд не больше секунды, после чего смутился.

— Блин, Карл, не думал, что ты станешь мне конкурентом. — Кирилл заглянул под стол.

Мопс вылизывал пустую тарелку, шумно гоняя ее по полу. В кафе вошел Черных, нашел глазами Кирилла и Машу и подошел к их столику.

— Закругляйтесь, мы покидаем аэропорт. — У начальника лаборатории голос был взволнован.

— А куда? — Спросила Маша.

— На корабль, на десантный. Они срочно отправляются на Родину и нас возьмут.

— Вы чего-то не договариваете? — Маша хорошо знала своего начальника.

— Надо спешить. Сверху сообщили, что политическая ситуация очень накалилась и нам надо успеть вернуться. Арабы сбили пять гражданских самолетов, причем два израильских, там и так все время тлеет, а теперь и предлога не надо, чтобы полыхнуло. Индийцы сбили китайский самолет, те в ответ затопили какой-то корабль. Ой, чую, ситуация будет только ухудшаться.

Конец ознакомительного фрагмента.