Кровавая Соль. Захватывающее расследование неподражаемого Сулевата Носова

Сергей Павлов, 2020

Сулеват Носов – величайший сыщик Российской Империи! Но даже он не был готов к тому, чем обернется очередное дело об убийстве! Когда преступник не так прост, как кажется, а обстоятельства противоречат друг другу, только холодный ум поможет распутать клубок, нити которого тянутся очень далеко! Эта детективная история является результатом интерактивной игры с читателями в Инстаграм.

Глава 1

Лошадь остановилась перед коваными воротами и навстречу, натянув плащ на голову, вразвалочку вышел сторож. После короткого разговора с возницей, смысл которого утонул в шуме дождя, раздался стук в окошко.

— А вы кто будете? — прохрипел сторож, когда Носов приоткрыл дверь — Все служивые уже тут, разнюхивают. А вы кто?

— Позвольте представиться, Сулеват Носов, знаменитый…

— Хе-хе, чего носков?! — старик захихикал — Это кто ж тебе такое имя-то дал, родимый?

Носов захлопнул дверь и поправил воротник, буркнув"Терпеть не могу невежество…". Вместо него Роман высунулся из кареты, сообщив, что приехали сыщики из Варшавы по особому вызову. Продолжая хихикать, старик распахнул ворота.

Прошло около часа. В уютной читальной комнате среди растянувшихся вдоль стен полок с книгами на двух дорогих креслах и одном не менее дорогом диванчике сидели четверо человек. Кроме наших героев здесь так же присутствовал представитель власти — офицер Ян Взгужец, который стоял у окна, вежливо отказавшись от места, предложенного хозяйкой. Сама же хозяйка санатория, престарелая госпожа Катажина Вычалковская сидела в кресле, приготовленном для свидетелей. Носов в одиночку занял диван, откинувшись на спинку в самой его середине. Протеже сыщика держал в руках блокнот, чтобы записать самые важные крохи информации.

Начался допрос.

* * *

Катажина Вычалковская, хозяйка санатория.

— Мы с мужем прожили долгую жизнь, и успели сделать имя нашему санаторию — говорила госпожа Вычалковская — "Второе по известности место для отдыха и лечения после Карловых Вар" — так писали про нас в газетах. Мужа забрала болезнь семь лет назад, с тех пор я руковожу всем сама.

— Как проходил вечер, когда было совершено преступление?

— Ох, очень мило! — женщина закивала, улыбаясь — Лето еще не наступило, и отдыхающих очень мало. Всего четверо на данный момент. Все находились в гостевом зале, даже некоторые работники персонала. В тот вечер дочь одного из клиентов София — милейшая девушка — пригласила всех послушать ее исполнение Баха на фортепиано. Ах, и она была прекрасна в этом! А затем… во время маленького антракта, когда пальцам девочки понадобился отдых, а гости беседовали за только что принесенным вином… Раздался выстрел. Ох, меня бросает в дрожь от этих воспоминаний…

* * *

— Моя дочь демонстрировала свой талант игры на фортепиано. В конце концов занятия с лучшими учителями Франции не прошли даром!

В кресле теперь сидел Гжегож Иордан-Стайовский, владелец крупной транспортной компании. Несмотря на просьбу хозяйки, он таки закурил трубку в помещении.

— Она моя гордость! Пускай и взбалмошный характер матери иногда даёт о себе знать! Высший класс игры, все просто разинули рты! Когда я разрешил ей отлучиться в уборную, мы разговорились с моим приятелем Александром, он писатель, тоже отдыхает здесь. И потом как громыхнет! Снаружи громыхало всю ночь, но то точно был выстрел, и не снаружи, а в этом самом здании. Говорю вам!

Он ткнул трубкой в сторону офицера, рассыпав немного табачного пепла на ковёр.

* * *

— Я услышал выстрел с улицы — позже говорил писатель Александр Гловацкий — Мне не удалось избежать очередной скучной беседы с толстосумом Стайовским. У этого господина явные проблемы с самооценкой… Но в первый раз я благодарен его скрытой неуверенности в себе, так как теперь я вне подозрений. Ведь так? Я приехал сюда в низкий сезон специально, чтобы уединиться и написать свою следующую повесть, но все словно сговорились не давать мне покоя! Сначала никто не понял, что произошло. Потом я выглянул в окно и сразу увидел тело, потому что оно было недалеко от окна и на него падал свет. София рядом помогала служанке, а Гжегож потащил меня наверх.

* * *

Анеля Бартольд, молодая вдова графа Бартольда.

— Я осталась в гостевом зале, от греха подальше! Еще чего мне не хватало, бежать туда, где стреляют… Я просто решила допить свое вино и подождать, пока почтенные господа разберутся, что происходит.

— Вы находились там весь вечер, не покидая зала? — спросил Носов, который при появлении красивой женщины в комнате сменил положение и теперь стоял, картинно прислонившись бедром к краю стола, скрестив ноги.

— Пфф, ну разумеется нет! Сложно было наблюдать за тем, как все восхищаются посредственной игрой на фортепиано! Я три раза ходила в уборную… чтобы просто размять ноги.

— А почему возвращались, если вам там не нравилось? — спросил офицер Взгужец.

— В уборной нет вина.

* * *

Ружа Гловач, горничная.

— А я вино с закусками несла в комнату, когда стрелять-то начали. Я тут по ночам и за повариху, и за уборщицу, и за хозяйку — наша дорогая госпожа Катажина без помощи в управлении не справляется совсем! Ой, а я как услыхала, так сразу все поняла, ахнула, побежала искать госпожу Катажину, а в дверях как споткнулась, да всем естеством своим упала! О-ой, а та стерва длинноногая хоть бы пошевелилась, чтоб помочь!

— Вы про графиню Бартольд? — осведомился Сулеват — Она видела, как вы несли вино в момент, когда прогремел выстрел?

— Видела она, как же! Спиной сидела, проклятая! Но слышала — это уж точно. Ее кресло ближе всех к двери было… О стекло порезалась я, видите? — Ружа продемонстрировала пухлую руку, перевязанную в районе запястья — Хорошо, что мне София перевязку сделала сразу каку-никакую, храни Господь это доброе дитя! Она с уборной прямо следом за мной вернулась. А я так и пошла на второй этаж, где стреляли, да прибралась там…

— ВЫ ПРИБРАЛИСЬ НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ?! — знаменитый сыщик Сулеват Носов чуть ли не взвизгнул, вскакивая с дивана и хватаясь за голову, но тут же взял себя в руки — Так… делать не стоило. Это может… слегка… осложнить нашу работу.

— Ну а что ж мне было оставлять все, как есть? — Ружа нахмурилась, уперев руки в бока — Да мне все равно не дали нормально все сделать, садовник наш оттащил…

* * *

Юдаш Шпиег, садовник.

Кресло жалобно скрипнуло, когда высокий и широкоплечий мужчина уселся в него.

— Я переодевался в подсобке, когда услышал выстрел. Одежда намокла.

Допрашиваемый замолчал. Тишину нарушил офицер Взгужец:

— И почему же намокла ваша одежда?

— Некоторые цветы в саду нужно накрывать когда сильный ливень.

Опять тишина.

— Что вы сделали, когда услышали выстрел? — спросил Носов — И что было потом, тоже расскажите, не останавливайтесь, пожалуйста.

— Увидел, как господа побежали проверять, что случилось и побежал с ними. Как есть побежал, в исподнем, одеться не успел. Мы с господином Гловацким и господином Стайовским зашли в кабинет хозяйки, госпожи Катажины. А там окно открыто, порохом пахнет. Только ни пистолета ни ружья нигде не было. Мы смотрим в окно, а там прямо внизу у стены валяется покойник.

— Служанка Ружа сказала, что тоже заходила в кабинет, это правда?

— Да, она убираться хотела начать. Господин Гловацкий сказал, что она сейчас все улики испортит. Попросил ее выйти, но она не ушла. Тогда я ее взял и унес.

— Вот прямо взяли и унесли? — Носов удивленно приподнял кончики усов — Впрочем, вы мужчина сильный… А много она успела убрать?

— Помыла весь пол.

— Весь пол? — теперь уже удивился офицер Взгужец — Вы просто стояли и смотрели все это время?

— Нет, немного времени совсем. Она просто очень хорошо убирается.

Снова пауза, но на этот раз садовник Юдаш сам заговорил:

— Скажите, любезный господин, а кого убили-то? Я этого бедного паренька в первый раз увидел.

— Неизвестно, — Сулеват Носов поднял взгляд вверх, загадочно сощурившись — никто из свидетелей не знает убитого!

* * *

Старого сторожа по имени Иван Яблонев допросить не вышло, так как он изволил почивать в обнимку с бутылкой в своей сторожке у ворот и никак не хотел просыпаться.

В читальной комнате остались только офицер, сыщик и его протеже.

— Господа, прежде, чем осмотреть само место преступления, я предлагаю обсудить то, что мы узнали из допроса. Наши свидетели, они же подозреваемые, все находились в гостевом зале, расположенном на первом этаже в левом углу здания санатория. Все кроме садовника, но Гловацкий и Стайовский подтверждают, что тот прибежал наверх одновременно с ними, а лестница в здании одна. На каждого человека приходится по крайней мере один свидетель, подтверждающий алиби.

— Не считая сторожа, — заметил офицер.

— Это так, но глядя на его общее состояние и возраст, я сомневаюсь, что он способен на подобное. Да и какой у него может быть мотив? Какие могут быть мотивы у любого из присутствовавших? Давайте обратимся к записям!

Носов повернулся к своему протеже.

— Роман, какой вывод вы можете сделать по всему, что нам пока удалось узнать?

Тот пролистал три страницы заметок, что успел сделать за время допроса.

— Из допрашиваемых наиболее подозрительными мне показались трое. Во-первых, служанка Ружа Гловач. Она не была в гостевом зале со всеми, когда прогремел выстрел, да и поранить руку она могла, не умея обращаться с оружием, при выстреле. Во-вторых, писатель Александр Гловацкий. Он был в зале, но очень уж странно он говорил, как будто волновался больше остальных. О мотивах пока не могу судить… Но есть одна догадка. Скажите, а почему мы не допросили дочь Гжегожа Иордан-Стайовского, Софию?

Конец ознакомительного фрагмента.