Призрак Надежды

Сергей Новиков, 2023

В период постапокалипсиса Лазарь идёт по этому миру, который он устроил сам из-за несчастной любви, созерцает его, впечатляется и мыслит. Серафим и Дианон олицетворяют добро и зло во мраке постапокалипсиса, а Лазарь ищет Призрак Надежды.

Глава 2

Век

Я работаю в городской администрации компьютерщиком. Много женщин встречаю здесь. Дышат тепло над ухом. Девушка-андроид за ксероксом работает, подмигивает мне левым глазом. Не пойму, ей эти чувства что-ли дали? Соня её звали. Имя красивое, нравится мне, и голос приятный у Сони, редко такой встречаешь, разве что у какого-нибудь оператора диспетчерской.

Как-то ухожу с работы, а она мне смотрит вслед влюблённым взглядом. Да не сказал я ей ничего, смущался, робот всё-таки.

— Алиса, — дышу в телефонную трубку.

— Да. Я сплю. Я не сплю ночью, я сплю днём, — кладёт трубку.

— Алиса.

— Зачем ты меня будишь? — слышу её слегка изменённый голос.

— Что с тобой?

— Я больна.

— Чем?

— Ничего особенного, простая простуда, — кладёт трубку.

Хожу по комнате. Я в Москве, приехал на один день, но не могу её видеть.

Поезд отходит от перрона, смотрю в окно, провожаю взглядом уходящую Москву, думаю об Алисе, разговариваю сам с собой о ней.

— Можно Алису?

— Это Ринат?

— Нет, это Лазарь.

— Её нет. И не звоните после одиннадцати вечера, это не принято.

— Можно Алису?

— Это Слава?

— Нет, это Лазарь.

— Её сейчас нет. Что ей передать?

— Скажите ей, что я звонил.

— Алиса.

— Да.

— Как дела?

Пауза.

— Нет, как дела? — спрашиваю второй раз.

— Нормально, — говорит низким голосом.

— Ладно, пока, — говорит она, — и не звони мне.

Хожу по комнате, думаю о ней. Мир серый, смотришь в окно, а там пасмурно. И людей нет, один я. Лишь телефон связывает с ней через долгие периоды времени.

— Алису можно?

— Её сейчас нет, — отвечает девушка, — что ей передать?

— Передайте ей мой номер телефона.

Два часа ночи. Телефонный звонок. Поднимаюсь с постели, беру трубку. Короткие гудки.

Осень, звонки от кого-то продолжаются, молчат или бросают трубку.

Прихожу на работу, Сони нет, а я хотел снова увидеть её волшебную улыбку.

— Соню отправили в ремонт, — сообщила мне секретарша.

— Как жаль.

Что с ней случилось? Интересовалась моими делами, спросила даже, нет ли у меня детей. Получив отрицательный ответ, снова улыбнулась, так, что я зачаровался.

На следующий день Соня работает за ксероксом.

— Привет, — слышу я изменившийся её голос, с каким-то жестоким оттенком.

Я сажусь за компьютер, раздумывая над переменой в её голосе.

— Мне нужен компьютер, — сообщает она командным тоном.

— Он занят.

— Кем? — вопрошает она.

— Мной, — я злюсь.

— Отпечатай мне эти документы, — она держит в руках бумаги и смотрит сурово.

Я не выдерживаю, встаю, швыряю ей эти бумаги в лицо и выхожу вон.

Сижу дома в тишине, смотрю на коричневую телефонную трубку, тоска меня снедает. Одна душа лишь есть у меня, которая меня поймёт.

— Алиса, Соня испортилась после ремонта.

— Какая Соня?

— Девушка-андроид, работает у нас за ксероксом.

— Тебе это важно?

— Не у всех людей есть такие чувства, какие были у неё. Как ты думаешь, насколько роботы могут быть человечными?

— Я не могу дать тебе ответ на этот вопрос.

Я молчу, хочу быть с Алисой, но понимаю, что не могу быть с ней.

— Я должна слушать твоё молчание? — она кладёт трубку.

Зима запорошила снегом землю. Мороз щиплет пешеходов за щёки. Думая о тебе, я греюсь в комнате. Ты столько раз отказывала мне, но чувства одолевают меня, я беру телефонную трубку.

— Алиса вышла замуж, — сообщает её мама.

— За кого?

— Вам сказать имя?

— Да.

— Дианон.

И возненавидел я весь мир. Ночи проводил за компьютером, чтобы сгорел мир этот в Аду. Изучал всё сидел, вирус писал компьютерный, чтобы полетели все боеголовки мира и на Землю обрушились. В голове сцена стояла: тебя представлял с ним в постели. Зима сменилась весной, шло лето, я всё сидел и что-то пытался сделать. Усталость ломила меня, я смотрел на монитор с кодом, а видел тебя в объятиях Дианона.

Ночь лунная стояла, зябко, осень на дворе наступила. Нажатием последней клавиши, я дописываю код Сатаны. Так я его назвал. Занимал он 666 килобайта и должен был запустить 666 боеголовок планеты. Сомневался я и решил позвонить тебе напоследок.

— Алиса.

— Какие будут вопросы? — с обидой в голосе слышу тебя.

— Всего доброго, — бросила трубку.

Добра не жди, подумал я.

Enter

Первой рухнула Москва. Не видел я этого фейерверка, видимо зрелище было незабываемое. Потом пошло прахом всё остальное: Нью-Йорк — большое яблоко, Канберра — родина кенгуру, Лондон — твой любимый город, Париж — с красавицами парижанками, Майями — с идеальными фотомоделями, Мадрид — с постройками средневековья, Дели — с индийскими фильмами, Пекин — с дешёвыми товарами.

— Разве это главное? — спрашивала меня Алиса.

А главное растворилось вместе с разнесённым в прах мегаполисом. Не хожу я по тем развалинам, может и тебя убило? Людское мнение тебя заботило, жизни тебе не хватало. Вот она жизнь — сумрачный мир Земной, поглощённый Тьмой.

Перед пропастью я стою, ни конца ни края ей нет, гляну в неё, крыло Надежды мелькает призрачно. Да не дотянутся до неё. Слово одно довлеет, по которому оглянуться хочется, да мешает мне оно. Вперёд надо идти, а мне это слово в голову идёт, остановить меня хочет. Только пути нет, пропасть передо мной, да и мост мне не нужен. И как идти дальше не знаю. Да и путей других не видно, то ли пеплом их занесло? Звёзды тухнут уже, которые свет мне давали. И тишина наступила, слова вымолвить не даёт, дыхание спирает.

Так побывала ты в Зазеркалье? Я только в кроличью нору залез, чудеса разные видел в Стране Чудес. И сейчас заносит меня в Страну Чудес, тебя в ней найти пытаюсь, а ты в Зазеркалье меня ищешь. В зеркала смотришь, себя видишь и моё отражение тоже, только рядом с тобой я не стою, Зазеркалье это.

Дианону ты отдалась, а меня в голове держала. Имел он тебя, как наложницу свою.