20-е кровавые годы. Крамола

Сергей Михалёв

О чём этот сборник? В чём здесь общая идея? Спросит себя читатель. Автор отвечает: «Обо всём и ни о чём. О нашей с вами жизни».

Мятеж

Шёл Февраль, год двадцать первый.

Век двадцатый всё гудел…

— 1 —

Рдел закат, и рдели флаги

С Петроградской стороны.

Нудно розвальни скрипели,

В такт им вторили гужи.

Правил лошадью умело

В зипуне чудной старик.

Два перста сложил он смело —

Крестит лоб, да рот кривит.

В розвальнях же, притулившись,

Два матроса, дым дымно,

Жадно курят козью ножку

Да потешатся рядком.

— Что ж ты, дед? Ведь Бога нет!

Чай Советы приказали!

Аль неграмотный совсем?

Мы вот Бога не видали.

Дед, хитро прищурив глаз:

«Будет вам такой мой сказ —

На Дону стоит станица

Мне нет-нет да ночью снится.

В крайней хате, где ерик

Дед живёт, читай старик.

Русь родную защищал,

Внукам счёт уж потерял.

Верить вам, а может, нет

Только это есть мой дед!»

А матросы рассмеялись:

«Что ж такого, коли так?

Ток к чему ты нас склоняешь?

Чуден мир, тебя раз так!»

Но старик, чуть распаляясь:

«Веришь, у меня есть дед?

Веришь, якорь, али нет?»

Тут матросик, растерявшись:

«Как не верить? Верим Дед!»

— То-то.

Только что ж ты мне поверил,

Коли деда не видал?

Аль, по-твоему, Господь

Своё чудо не являл?

Вот тебе ещё загадка,

Коль поймёшь, то есть отгадка-

Бегала лиска около лесу близко

Не догнать, не увидать!

И матросы рассмеялись:

«Ох, хитер ты старый лис!

Что ж считай, что с разговором

До Кронштадта добрались!

Правь на Якорную площадь,

Там с конягой отдохнёшь.

Мы ж за дело, за рабочих.

Революцию даёшь!

Стала жизнь совсем худая,

Коммунистам не почёт!

Пролетарий голодает

И крестьянству вышел срок!

Меньше слов! Лозунг готов-

Дайте хлеба! Дайте дров!

Власть — Советам, не партиям!

Даёшь Свободу! Смерть предателям!»

И старик перекрестившись:

«Что ж, ребятки, дай вам Бог!

Не был стар, так я б помог.

На селе у нас гутарят —

Черти на России правят!

ЦК цыкнет, ЧК чикнет!

И латышские штыки

Русским вспорют животы!»

— Вот она, родная гавань.

Всё, старик, давай прощай.

Девять футов нам под килем,

Ветер парус надувай!

В это время пьяный хохот,

Мимо них мчит на авто

Коморси² Лариса Рейснер

В реквизированном манто.

Вслед плевались ей матросы:

«Коморси опять форсит!

Ничего, с тебя мы спросим.

Тьфу ты, ёрш твою етить!»

И ночная мгла накрыла

Двух матросов, старика.

Злобно над Кронштадтом выли

Все Балтийские ветра.

— 2-

На линкоре «Петропавловск»

Петриченко сход ведёт.

— Что, братишки,

Тем ли галсом революция идёт?

Продразвёрстка доконала,

Ни за что людей в расход!

Мне маманя написала,

Как село теперь живёт.

Жил у нас Иона Поп:

Семь детей, вдовец, не пьёт.

Грамоте всех обучал,

Требы Богу совершал,

Супротив Советской власти

Против слово не сказал.

Так его за то, что Поп,

С колокольни и готов!

Председательствует Демьян,

Тот, что сызмальства был пьян!

Нонче он за коммунистов,

С ГУБЧК, из активистов.

Глотку пьяную дерёт,

А деревня чахнет, мрёт.

Всё зерно с дворов забрали,

Сеять что? На чём пахать?

Видно будем при колхозе

Коллективно помирать!

Вот, братишки, все дела.

В Петрограде то ж беда-

На заводах забастовка

Хлеба нет и нету дров!

Пишем новую листовку-

Выборы в Совет даёшь!

Партократия зажралась!

Продразвёрстку прекращай!

Коммунисты прочь с России!

Люд торговлю начинай!

Загудел линкор, матросы:

«Одобряем, это да!»

Петриченко продолжает:

«Флоту то ж видать амба!

Жёнка Федьки Ильина

Заявила тут вчера —

Новое мы государство строим,

Людям явно мы нужны!

Лицемерно отказаться,

Раз во власти, так греби!³

И конечно хороша —

Жрёт и пьёт из хрусталя,⁴

А матрос как крыса в трюме,

И лютуют из ЧК!»

Загудел матросский сход,

Словно в бурю пароход —

Коммунистов под арест,

В Смольный пишем манифест!

Так на том и порешили —

Командиров на губу,⁵

В Смольный письма отрядили

С вестовыми поутру.

— 3-

Делегаты из Кронштадта

Под надзором коменданта

В коридоре у двери,

А за ней Ильич сидит.

Тот с бумагой за столом,

Рядом чёрный телефон.

Цепкий взгляд — строка за строчкой,

Манифест бьёт в сердце точно.

Срочно! Срочно телефон!

— Мне, товарищ, нужен он —

Председатель ВЧК,…

Феликс нужен мне вчера!

Загудел, тревожась злобно,

Что осиное гнездо —

Коммутатор, с ним и Смольный.

Феликса Ильич зовёт!

Наконец из недр Совдепа

Голос злобный ВЧК:

«Здесь Дзержинский! Что за спешка?

Я ведь только от тебя».

— Собираем срочно съезд!

Что ж ты Феликс всё Пся Крев?!⁶

Ты мышей совсем не ловишь!…

Сам ты курва! Бунт созрел!

Вот тебе краса и гордость,

Матросня в Кронштадте, сволочь,

Зажрались на кораблях

На усиленных пайках!

— Понял вас товарищ Ленин!

Расстреляю всех! Пся Крев!

— Чем? С нагана в броненосец?

Не несите этот бред!

Срочно армию создать!

К ней курсантов же придать!

Пусть товарищ Тухачевский,

Коль Варшаву взять не смог,

Отлупцует контру спешно,

Тоже мне, военный бог!

— Слушаюсь товарищ Ленин.

Съезд конечно соберём,

Предлагаю гнид по спискам

Ставить то же под ружьё!

Всех кто вызвал подозрение,

Кто речами, кто сомнением.

Даром жрут они наш хлеб!

Коммунисты их… Пся Крев!

— Полностью с тобой согласен!

Всё ж не зря ПредВЧК!

Встретимся с тобой на съезде,

Контру всю давить пора!

— 4-

Собрались все депутаты-

Съезд Х, красный флаг.

Делегатов из Кронштадта

Принимал расстрельный залп.

Перекрасили тельняшки

С черно-белой в красный цвет.

Знай, чекист бьёт без промашки!

Там где Ленин, там и свет!

На трибуне, в свете Славы,

В криках обожания толпы,

Ленин поднял свою руку-

Тишина и дым махры.

— Молодой стране советов,

Нам грозит опять беда!

Пострашнее, чем Юденич

И опасней Колчака!

Что Деникин? Просто сволочь!

Белый, царский импотент!

А мятеж в Кронштадте — подлость!

Анархизма элемент!

Громких лозунгов набрались,

Революцией питались!

Все, кто стойкий большевик,

В строй отчизны становись!

Как мятеж подавлен будет,

Объявлю в стране я НЭП!

Продпайки мы увеличим,

Пролетарский всем привет!

Армия Страны Советов,

Только созданная шла.

Рдели ромбы, песня вилась

Над будёновкой в лаптях.

Двое суток у Кронштадта

Кровью поливали лёд.

Бунтарям одна расплата —

Пролетарский Бог — террор!

Петриченко тёмной ночью

По заливу на авто,

А Дыбенко в комендантах

Бывший мореман, Нарком.

Связь налажена, и вот

В ВЧК доклад идёт:

«Тов. Дзержинский я Дыбенко

Бунт подавлен навсегда.

Сбёг один лишь Петриченко

С ним матрос десятка два».

Феликс в Петрограде злится:

«Курва!⁷ Всё-таки ушёл!

Сколько по расстрельным спискам

Не расстреляно ещё?

Чтоб без лишней волокиты,

Без судов и прочих дел!

Расстрелять всю эту гниду!

Расстрелять всех их! Пся Крев!»

Утонул мятеж Кронштадтский.

Захлебнулся! Весь в крови!

Помнят всё лишь ветры злые,

Да людей простых мольбы.

Ленин в интервью газете⁸

Заграничным господам:

«Дам ответ всем, кто клевещет

Бунта нет! Огонь погас.

И запомните, в России

Есть один лишь вариант.

Ею управляют силой-

Царской или же Советский класс!

Царской по определению

Невозможно! Всех смели!

Демократию забудьте!

У руля — Диктат! Пиши!»…

— 5-

Много лет прошло и кровью

Харкал весь двадцатый век.

И на Якорной воздвигли —

В память чёрный монумент.

Он впитал матросов души,

Почернел от скорбных дел.

Только слышится над сушей

Крик вороны: «От, Пся Крев!»

13.01.-06.05.2019

Примечания

2

Коморси — Командующий Морскими Силами, так сама себя называла Лариса Рейснер, жена командующего Балтийским флотом Фёдора Раскольникова (Ильин), протеже Л. Д. Троцкого (Бронштейна), в действительности Л. Рейснер занимала должность НачКультпросвет БалтФлота.

3

прямая цитата Л. Рейснер — «Мы строим новое государство. Мы нужны людям! Наша деятельность созидательная, а потому было бы лицемерием отказывать себе в том, что всегда достается людям, стоящим у власти»

4

Чета Ф. Раскольников (Ильин), Л. Рейснер проживали в доме бывшего царского морского министра Григоровича, окружив себя роскошью

5

Командиров на губу — т.е. текущее командование Балтфлота арестовали и посадили на гарнизонную гауптвахту.

6

Пся Крев! — Psja krew (польск.) ругательство — Собачья кровь.

7

Курва — Kurwa (польск.) ругательство — сука, б***ь

8

из интервью В.И.Ленина после подавления Кронштадтского мятежа американской газете «The New York Herald» — «…Запомните! В России возможно только два правительства: Царское или Советское и т.д.»