Усену: Дорога к Телецкому озеру. Цикл «Усену». Книга Первая

Сергей Маркелов

Услышь меня, о, ЧЕЛОВЕК,Считающий себя венцом природы!Себя ты мнишь выше остальных живых существ,Нашу жизнь ты ни во что не ставишь!Мы для тебя лишь пища и добыча.Готов забавы ради охотиться на нас!О, ЧЕЛОВЕК, забыл ты, что, как и мы,Ты часть живой природы!Как мать свою обязан чтить ее,Но вместо этого – ее ты губишь,Ты губишь нас!Тем самым губишь самого себя…

V Первая охота

Добравшись до логова, по узким горным тропинкам, без злоключений, барсы свалились без сил. Прошла ночь, полная детских тревог и переживаний за маму.

Начинало светать. Мать проснулась от резкой боли в боку. Осмотрев рану, и подметив, что она не смертельна, она перевела свой взгляд на двоих котят, что устало спали, уткнувшись в ее хвост.

— Ничего, бывало и похуже, — прошептала Ямааш.

— Усену и Олеаш со вчерашнего дня ничего не ели, надо бы сходить поймать кого-нибудь, — подумала она, и тихонько отодвинув котят от себя, попыталась встать на все лапы.

Резкая боль в боку не позволила ступить на правую сторону, лапы отказывались слушаться. Попытавшись сделать пару шагов, она рухнула с глухим стоном, чем и разбудила детей.

— Тебе нельзя вставать! — вскрикнула Олеаш.

— Нужен покой, со временем рана затянется! — вторил сестренке Усену.

— Чтобы я без вас делала!? — прижала мать обоих котят к себе, — Ну, а как же вы, умрете ведь с голоду!

— Мы сами пойдем на охоту, — немного подумав, сказала Олеаш.

— Я и Усену!

— Будем тебе ловить и приносить пищу, как ты насытишься, поедим и мы! — согласился с ней Усену.

— Но вы еще…

— Мама, мы готовы! Ты всему нас обучила! Не волнуйся, — перебила ее Олеаш.

— Но перед тем, как я вас отпущу, вы должны усвоить последний урок, — начала Ямааш, заглядывая в глаза каждому из детей.

— Самый опасный и грозный враг — это не кабан, не медведь, и не волки — это человек! Грохот, который вы слышали, это его рук дело! Сама я его не встречала, но моя мать рассказывала про него в детстве. Странное существо, не покрытое мехом, без хвоста, ходящее на задних лапах. Остерегайтесь его!

— Не волнуйся за нас, мама! Если мы его встретим, мы тут же убежим! — закивала Олеаш.

— Ступайте, утром ночные хищники отдыхают, а утренние звери еще сонные и малоподвижные, — сказала Ямааш.

Котята кивнул головами, лизнув каждый маму в обе щеки на прощание, вышли из пещеры. Не в силах больше держать голову, мать опустила ее и тихо прошептала:

— Никогда, я бы не пожелала, чтобы вы — дети мои, встретились с ним. Никогда… — прохрипела она.

Ее глаза сомкнулись, и она провалилась в сон, полный тревог и опасений.

— Вот настал наш день! Пора нам проявить себя на охоте!

— Олеаш, надо быть осторожнее и держаться вместе, — оборачиваясь проговорил печально Усену.

— Это верно, будем действовать сообща!

— Мы должны преуспеть, ведь от нас зависит жизнь нашей мамы!

Брат и сестра, крепко обнявшись, встряхнув головами, как бы скидывая с себя лишний страх, смело пошли вперед.

Спустившись вниз до опушки леса, котята начали выбирать хорошее место для охоты.

— Вон, там в высокой траве, можно поохотиться на глухарей, куропаток, — предложила Олеаш.

— Думаю нам это по силе. Наловим птичек, и отнесем маме, — согласился Усену.

— Видишь небольшой куст в центре поля? Иди напрямик к нему. Я обойду его и зайду с другой стороны. Ты будешь гнать их как раз мне в лапы, когда услышишь: «Хватай» — лови добычу! Понял? — объяснила свой план Олеаш.

— Все понял! — кивнул Усену.

— Тогда пошли!

Олеаш быстро побежала оббегать поле, а Усену медленно направился на свою позицию, в траву.

— Да мне немного страшно, и неуютно, но я должен это сделать ради мамы! Она кормила меня и сестру, теперь пришло время и мне отплатить тем же, — бубнил себе под нос Усену, с опаской ступая все дальше и дальше в высокую траву. Перед ним то-тут, то там раздавались клокочущие голоса, уносивших ноги птиц.

— Уже близок куст, надо быть наготове!

Почти дойдя до него, раздался условный сигнал, и как договаривались, Усену прыгнул на добычу, подмял под себя одну куропатку. Он оглянулся, но никого уже не было рядом. Ни добычи, ни сестры, которая выпрыгнув из травы, кинулась вдогонку убегающим птицам.

— Олеаш, ты где? — оглядываясь по сторонам, тихо проговорил барсенок, почувствовав себя вдруг крайне одиноким и ненужным. Ему стало страшно.

— Сестра, где ты!? — еще тише сказал Усену.

Страх сдавил ему горло. Перед взором всплывали воспоминания о бое мамы и кабана, и о страшном двуногом звере. Все перемешалось в его голове. Еще бы секунду и он бросился бежать, но подоспела сестра.

— Ну как успехи?! Я поймала пятерых, — задорно и весело сказала Олеаш, выпустив из пасти куропаток.

— А я, — заикаясь проговорил Усену.

— Ты что?! У тебя вид, как будто увидал человека?! — шутливо подметила сестра.

— Просто резко стало плохо, — выдавил из себя Усену.

— Невелик у тебя улов, братик! Но все-таки лучше, чем ничего! — продолжила она, увидав рядом с ним одну пойманную птицу.

— Еще пару таких уловов и мы накормим маму и себя!

— Надо бы спрятать добычу, а потом придти, и все сразу отнем! — предложил Усену, который понемногу стал успокаиваться.

— Дельный совет, хватай три в пасть, и понесли к скалам, спрячем среди камней! — ответила Олеаш.

Рысью, прячась в зарослях и кустах, барсята, добежали до скал. Спрятав добычу в камнях, они начали решать, куда им идти дальше.

— Может нам поохотиться возле леса?! Там больше добычи, полно кустов для засады! — предложила Олеаш.

— Ты, что не помнишь, что говорила нам мама? В лесу опасно охотиться, мы убедились в этом вчера! Да и человек может быть где-то там — в лесу! — с испугом запротестовал Усену.

— Я знаю, что мы будем делать! Ты останешься на опушки, а я погоню зверье тебе на встречу, — говорила сестра, не обратив внимание на испуганные слова братца.

— Ну ладно, согласен! — проглотил ком в горле барсенок, и пошел за сестрой.

Усену и Олеаш спустились к опушке леса. Затем приглядели подходящую поляну с невысокой, густой травой.

— Жди здесь, как увидишь меня — прыгай и лови! Понял?

— Понял!

Олеаш крадясь, направилась в лес, а Усену остался ждать в засаде.

— Уж с этим ты должен справиться! — твердил себе барсенок, стараясь подавить мелкую дрожь во всем теле.

Прислушиваясь к окружающим его звукам, слух барсенка невольно уловил доносившееся из окраины леса, сопение, треск, шорохи. Эти звуки отличались от других периодичностью.

Слушая их, Усену невольно уловил: «Спасите!». На миг забыв, о предстоявшей охоте, и про свой собственный страх, Усену направился по звуку, ползя в траве.

Вскоре шорохи становились все отчетливее и ближе, как вдруг все стихло. Крадясь, Усену вышел на открытую поляну. Он стал осматривать ее в поисках того, кто просил о помощи. Выйдя, полностью из кустов, барсенок ни кого не обнаружил. Он хотел развернуться и направится прочь, но тут увидал толстую веревку, уходящую в кусты. Решив посмотреть, что это, Усену раздвинул кусты лапой. Как только он это сделал, веревка натянулась. Раздалось хриплое сопение того, кому не удалось убежать далеко. Взору Усену предстал зверек, задняя лапа которого попала в силки. Увидав барсенка, тот метнулся, но веревка снова не позволила скрыться далеко.

— Подожди, я не враг тебе, успокойся! — сказал Усену зверьку, который метался из стороны в сторону.

Устав от тщетных усилий зверек, упал в изнеможении. Усену подошел к нему, закрыв его свой тенью. Зверек смотрел на него широко раскрытыми глазами, полными страха, тщетно пытаясь что-то сказать.

Что-то резко кольнуло Усену в грудь, и он почувствовал, как сильно сжимается его сердечко, что еле удержал слезу. Перед ним лежал зверек, еще совсем молодой, с полными глазами ужаса, и еле дышавший от усталости.

— Иди с миром! — еле слышно сказал Усену, и когтем передней лапы разорвал веревку.

Зверек не веря, в происходящее, продолжал лежать, и смотреть большими мокрыми от набежавших слез глазами в глаза барсу.

Новые звуки, вывели Усену из этого положения. Это была Олеаш, закричав: «Хватай! Лови!». Он, тут же понял, что оставил пост. Быстро развернулся и убежал в сторону потасовки. Но прибежав на место, все уже было кончено. Его ждал суровый упрекающий взгляд сестры.

— Ну и куда ты запропастился?! Мы же договорились! Ты должен был стоять здесь и при сигнале, начинать ловить!? А ты что? — проговорила громко Олеаш,

— Может ты забыл, наша мама больна! А ты здесь развлекаешься, или может просто струсил?! — эти слова были последней каплей.

— Да! Мне страшно, я боюсь! За тебя, за маму, я всего боюсь! Я трус! — обидчиво крикнул Усену и убежал прочь от сестры.

Олеаш невольно опешив от его слов, пришла в себя уже когда того и след простыл. Как бы она его не звала, он не возвращался.

Усену убежав от сестры, тихо побрел, волоча хвост по земле. В голове зарождались самые странные мысли.

— Да-а, я никчемный! Охотиться не умею, помощи от меня никакой! Так пусть лучше меня съедят! — тихо бубнил Усену себе под нос.

Добравшись до небольшой речушки, барсенок лег у ее берега и стал предаваться унынию, жалея себя. Он не обращал внимание ни на крики птиц, ни на звуки леса, ни на шорохи в кустах.

Из ближайших кустов, еле ступая на лапы, медленно приближался зверек. Усену не обратил на него внимания, даже тогда, когда тот стоял рядом с ним. Немного помолчав, зверек нарушил царившую тишину:

— Я пришел сказать тебе спасибо! — еле слышно проговорил тот.

Усену хранил молчание.

— Я все слышал… И знаешь ты не прав!

— В чем? — очнувшись, спросил Усену, не поднимая на него глаз.

— Ты не трус! — сказал зверек.

— Ты спас меня, не оставил одного! — ответом было молчание со стороны барсенка.

— Знаешь что, я наловлю нам рыбки. Ты ешь рыбку?

— Не знаю! — нехотя ответил Усену.

— Рыбка, рыбка! Вот одна, а вот вторая, — с ловкостью ловил зверек одну рыбку за другой.

Наловив кучу, он предложил ее Усену.

— Не хочу!

— Тогда мне придется положить ее тебе в рот! — сказал зверек, потихоньку открывая ему пасть и вкладывая в нее одну рыбешку.

— Ну, жуй, чего ты?! — захлопнул ему пасть зверек и отошел на шаг назад, чтобы не мешать.

Нехотя, разжевывая рыбу, Усену немного оживился. Зверек предложил еще одну, барсенок сам встал и начал есть.

— Я лисенок, меня зовут Рииш, можно просто Риш!

— А меня зовут Усену, — разжевывая проговорил барсенок.

— Знаешь что, я сейчас поймаю крупную рыбешку твоей маме! — предложил лисенок и принялся за охоту.

Больше играя, чем ловя, Риш всячески пытался развеселить Усену. И это ему удавалось. Когда большой окунь поймал за хвост лисенка, а тот вытащил его из воды, Усену изрядно рассмеялся.

— Это тебе и твоей маме! — понимающе прошептал Риш, подтаскивая большую рыбину к его лапам.

— Спасибо, Риш! Но я не могу это принять.

— Это тебе спасибо! И не возражай, бери!

Беседу прервал голос сестры, зовущей Усену, вышедшей на него, по его звонкому смеху.

— Твоя сестра! Мне пора, пока! Еще увидимся! — сказал Риш и шмыгнул в кусты.

В этот самый момент появилась сестра.

— Наконец-то я нашла тебя! — запыхаясь, сказала Олеаш. — Пойдем домой, еды всем хватит! Ого, вот так рыбина! Сам поймал?

— А-а-а, — протянул Усену, поглядывая на кусты через плечо.

— Ну, скорей же, хватай ее и бежим! Мама будет волноваться!

Схватив в зубы рыбу, и признательно посмотрев в сторону того, кто прятался в кустах, Усену побежал за Олеаш, в сторону дома.

Зайдя в логово, котята застали маму уже проснувшуюся.

— Все в порядке мама, мы поймали еды на всех! — проговорила Олеаш, и вместе с братом положили добычу возле ее лап.

Она осмотрела ее внимательным взглядом:

— Да, вы молодцы! Поймать столько в первый день! — похвалила Ямааш котят, и принялась есть.

— Через несколько дней я смогу сама охотиться, а пока спасибо вам! А особенно мне понравилась рыбка!

— Это подарок, благодарность! — кротко ответил Усену.

— Может мне еще сходить, половить?! — предложила Олеаш, которой явно не сиделось на месте, после столь удачной охоты.

— Раз тебе очень хочется, можешь идти, только будь осторожнее! — отпустила ее мама, улыбаясь ей вслед.

— Я скоро вернусь! — радостно, выбегая из пещеры, крикнула Олеаш.

— Мам, я не очень справился сегодня! — начал грустно Усену, когда сестра удалилась.

— Что так? — мягко спросила Ямааш.

— Когда мы охотились в траве, мне стало страшно и одиноко!

— Малыш, ты еще совсем котенок, тебе свойственно бояться! В таком возрасте все боятся, но подрастая, ты должен побороть все детские страхи, а иначе они вырастут вместе с тобой, и тогда с ними будет труднее справиться!

— Но смогу ли я их побороть?!

— Сможешь, я в тебя верю! Шаг за шагом страх будет отступать, и, в конце концов — сдастся! Для этого тебе необходимо вначале определиться чего ты боишься!

— Я… Ну-у… Остаться один… Потерять тебя, сестру!

— Послушай рано или поздно нам придется расстаться. И когда наступит этот момент, ты должен со стойкостью его вынести! Если ты не забудешь меня и сестру, мы ни когда не покинем тебя.

— Хорошо, что это наступит нескоро, — задумавшись, проговорил Усену, которого даже сама мысль о расставании заставляла дрожать до кончика хвоста.

— Мам, а рыбу поймал не я, — продолжил Усену, спустя минуту.

— А кто же?! — спросила вкрадчиво мать.

— Понимаешь, после того как мы с сестрой повздорили, я убежал… — говорил все тише барсенок, видя как хмурятся брови матери.

— Эту рыбу поймал мне лисенок, которого я освободил из петли.

— Из петли?! — испуганно переспросила она, и ее брови тут же выпрямились, а выражение лица резко изменилось.

— Да!

— Это хороший поступок, сынок! Но тебе и сестре надо быть осторожнее, ведь эти петли очень опасны. Если в них попадешь — сам ты не выберешься!

— Вот именно мама! Вот именно, лисенок как не старался, но не мог…

— Их ставит человек! — перебила сына мать, и тот тут же умолк, понимая, что слова здесь излишни.

Наступившее молчание, прервала Олеаш, задорно забегая в пещеру с новой добычей.

— А вот и я, мне повезло, встретила этих зайцев прямо у подножия. Что случилось? — испуганно спросила она, перебив свой рассказ.

— Усену видел петли, а значит человек рядом! — проговорила мать крайне задумчиво и твердо.

— Впредь будете выходить на охоту только ранним утром и при сумерках! — закончила она.

Оба барсят испуганно переглянулись. Видя, что дело серьезное, они не стали ей перечить и молча закивали головами.