В Венесуэле скучно без оружия

Сергей Кулаков, 2009

Капитан ГРУ Роман Морозов всегда отличался сильным, своенравным характером. Вот и на этот раз он не стал изменять себе. По заданию руководства Роман отправился в Южную Америку, чтобы участвовать в раскрытии заговора против лояльно настроенных к России президентов Венесуэлы, Боливии и Эквадора. Без согласования с местным начальством Роман внедрился в банду заговорщиков, решив самостоятельно выяснить место и время покушения. Однако он недооценил бандитов, которые быстро вычислили его. Шансов получить информацию у Романа теперь нет, равно как и выжить. Нужно сделать что-то невероятное, чтобы спастись самому и спасти политических лидеров. Время пошло...

Венесуэла, 10 сентября 2008 года

Вилла синьора Рамеро утопала в цветах и зелени. Она стояла на высоком холме, и с балкона открывался прекрасный вид на побережье. Сезон дождей, мучивший страну с мая по ноябрь, здесь почти не ощущался. Разве что прольется иногда божья благодать с голубых небес, оросит сад и горные склоны, а более — никаких неприятностей.

Синьор Рамеро, высокий стройный мужчина с красиво тронутой сединой шевелюрой, принимал гостей. Таковых было двое: полный брюнет в белом полотняном костюме и тощий суровый генерал с лицом, изъеденным оспой. Оба гостя полулежали в плетеных креслах, выставленных на балкон, и пили мускатное вино, которое хозяин собственноручно выбрал для них в винном погребе.

— Все-таки французы понимают толк в вине, — с видом знатока произнес полный брюнет, катая розовую влагу по стенкам бокала.

— Французы понимают толк не только в вине, мой дорогой Фернандо, — с тонкой улыбкой заметил синьор Рамеро.

Генерал фыркнул, но ничего не сказал. Он поставил пустой бокал на стол и вытянул далеко вперед длинные жилистые ноги.

Хозяин неодобрительно покосился на него. Разве можно так хлебать драгоценный напиток? Да что с солдафона взять? Он, поди, и не понял, чем это вино отличается от той бурды, которой он и ему подобные привыкли утолять жажду каждый день.

Впрочем, синьор Рамеро постарался ничем не выдать своих чувств. Этот «солдафон» был одним из немногих, кто способен на настоящее дело. И ради того, чтобы заручиться его полной и безоговорочной поддержкой, синьор Рамеро готов был безропотно пожертвовать ему весь свой погреб.

— Еще, генерал Санчес? — спросил он, наклоняясь к бутылке.

Генерал отрицательно покачал головой.

— У меня правило: за обедом больше трех бокалов не выпивать.

И обнажил в ухмылке крупные желтоватые зубы.

Синьор Рамеро вежливо улыбнулся в ответ.

— Увы, я не могу похвастать таких здоровьем.

— Да, здоровье у меня что надо, — простодушно согласился генерал Санчес.

Он зевнул, не потрудившись прикрыть рот. Сытный обед и вино разморили его.

— Сигару? — спросил хозяин.

Генерал снисходительно кивнул и принялся выбирать из коробки сигару потолще.

— Возьмите сигару, синьор Фернандо, — обратился к брюнету Рамеро. — Это настоящая гавана. Единственное, что умеют хорошо делать на Кубе, так это сигары.

— Благодарю вас, Мануэль, — отозвался тот. — Но мой врач запретил мне курить.

— Какая жалость. В мире не так много удовольствий, чтобы отказываться от одного из них.

— Ну, зато я наверстываю в другом.

Глаза брюнета масляно блеснули, на пухлых губах заиграла улыбка. В этот момент на балкон вышла служанка, и он похотливо огладил взглядом ее стройные бедра и высокую грудь.

— Что-нибудь еще, синьор? — спросила служанка низким, хрипловатым голосом.

От ее голоса даже генерал пришел в волнение. Он подтянул ноги и выдвинул подбородок — олицетворение мужественности.

— Да, Мария, — кивнул Рамеро. — Принеси нам кофе, пожалуйста.

— Хорошо, синьор, — поклонилась Мария.

— Завари покрепче, детка, — напутствовал ее генерал.

Мария молча вышла.

После ее ухода Фернандо пощелкал языком.

— Вашу служанку стоит послать на конкурс красоты, уважаемый Мануэль.

— Хорошо девчонка, — согласился с ним генерал Санчес, даже не пытаясь скрыть свое вожделение.

— Да, в нашей стране хватает красивых девушек, — дипломатично ответил обоим синьор Рамеро. — Впрочем, у вас в Колумбии, дорогой Фернандо, их тоже немало.

— О, да, — согласился тот с игривой усмешкой.

— Нам бы еще умных политиков, и лучшей страны нельзя было бы найти во всем мире, — проворчал генерал Санчес.

— Золотые слова, мой генерал! — воскликнул хозяин.

На балконе воцарилось минутное молчание. Была затронута тема, ради которой, собственно, все и собрались.

— Президент не отложил свой визит в Эквадор? — осторожно поинтересовался синьор Рамеро.

— Нет. На следующей неделе едет, как и запланировал, — сказал генерал.

— А какова цель визита? — осведомился Фернандо.

— Корреа^[1] хочет провести показательные учения. А без нашего полковника, как известно, ни одни учения не могут обойтись. Вот он и выразил желание на правах старшего товарища лично проинспектировать военные силы Эквадора. А заодно он хочет подарить братскому Эквадору кое-что из нашей военной техники. Кстати, он сделал очередной заказ России…

— Сколько он будет транжирить наши деньги? — возмутился синьор Рамеро. — Всю страну завалили автоматами Калашникова и старыми российскими истребителями. А ему все мало. Скоро Венесуэла превратиться в свалку русского оружия.

— Вряд ли, синьор Мануэль, — вкрадчиво сказал колумбиец. — Пока ваш неистовый Уго не вооружит Кубу, Боливию и весь остальной коммунистический сброд, он не успокоится.

— Вот именно! — с горячностью отозвался Рамеро. — Скоро здесь возникнет коммунистический рай, а мы так и будем сидеть и смотреть, как голодранцы разбазаривают наше имущество. Глядишь, скоро сами останемся без штанов.

— Вам вроде бы грех жаловаться, дорогой Мануэль, — заметил Фернандо. — Я слышал, ваши кофейные плантации пока не собираются национализировать.

— Э, бросьте, — отмахнулся тот. — Мои плантации — это лишь малая часть того, чем владели когда-то мои предки. Чертов индеец лишил меня всего. Чудо еще, что у меня остался этот уголок. Но, боюсь, если положение в стране не изменится, я лишусь и этого.

— Ну, зачем вы так трагично…

— Синьор Фернандо, — невесело усмехнулся Рамеро, — хорошо вам меня успокаивать, имея долю в кокаиновом бизнесе. Ваша страна, слава богу, не сошла с ума и понимает, что миром правят деньги и только деньги. А здесь вы сами видите, что творится.

— Да, — сочувственно покивал гость.

Генерал Санчес негромко кашлянул, как бы заявляя о своем желании участвовать в разговоре. Ромеро и Фернандо выжидательно уставились на него.

— Мы готовы, — коротко сообщил Санчес. — Если колумбийцы нас поддержат, я гарантирую, что армия в течение дня окажется в наших руках.

— Колумбийцы вас поддержат, — уверенно заявил синьор Фернандо. — На границе сосредотачиваются крупные силы. Уже собраны отряды коммандос общей численностью в полторы тысячи человек.

— Этого мало, — сказал Санчес.

— Это лишь начало, генерал, — заверил его Фернандо. — Через неделю у вас будет поддержка в пять тысяч отборных бойцов. Стоит им лишь дать сигнал, и они перейдут границу.

— Пяти тысяч будет достаточно, — кивнул Санчес. — С такими силами я готов принять на себя командование восстанием. Однако все это не будет иметь никакого смысла, если президент останется жив. Беднота сходит по нему с ума и снова заставит выдать его им, как это было шесть лет назад.

— Он не останется жив, — сказал негромко Рамеро.

Фернандо посмотрел на него.

— Вы уверены, дорогой Мануэль?

— Абсолютно, — улыбнулся Рамеро.

Он изящно поднес сигару ко рту и выпустил облако дыма.

— Выкладывайте, черт возьми, — рассердился Санчес. — Или мы по-прежнему будем играть в кошки-мышки?

Синьор Рамеро не обиделся. Ему даже понравилась горячность генерала. Такие люди видны как на ладони. Надо лишь умело руководить ими. И давать сладкий пирожок, чтобы они послушно выполняли команды.

На балконе появилась Мария с подносом в руках.

Но на этот раз гости почти не заметили ее появления. В полной тишине она налила кофе и вышла.

— Итак, синьор Рамеро? — глянул на хозяина колумбиец.

— Я не зря спросил генерала Санчеса о планах президента, — сказал Рамеро. — Его поездка в Эквадор — дело решенное, не так ли, генерал?

— Именно так, — подтвердил тот.

— Так вот, господа. Покушение будет устроено там.

Санчес поперхнулся дымом.

Фернандо поднял широкие дуги бровей.

— То есть в Эквадоре?

— Да, в Эквадоре.

— Но это невозможно практически…

— Невозможно, — подтвердил генерал.

— Для нас — да, — согласился с улыбкой Рамеро. — Но не для ЦРУ.

— Ах, вот как, — протянул Фернандо.

Он покивал и откинулся в кресле, как бы давая понять, что теперь он спокоен за ход дела.

— Можно узнать об этом поподробнее? — спросил со своей солдатской прямотой генерал Санчес.

— Боюсь, что нет, генерал, — мягко возразил Рамеро. — И дело вовсе не в том, что я вам не доверяю. Какие-либо подробности покушения засекречены от меня самого. Как вы понимаете, операция такого рода требует сугубой секретности. Даже то, что я поделился с вами этой информацией, является в некотором роде ошибкой с моей стороны. Но поскольку мы заняты одним делом, я счел необходимым посвятить вас в некоторые детали.

— Значит, — медленно заговорил генерал, — если я правильно вас понял, синьор Рамеро, на следующей неделе Уго придет конец?

— Вы правильно меня поняли, генерал Санчес.

— Но если у ЦРУ ничего не выйдет?

Рамеро снисходительно улыбнулся.

— ЦРУ настолько заинтересовано в успехе этой операции, что в ее успешном осуществлении можно не сомневаться.

— Дай-то бог, — проворчал Санчес.

Рамеро не осудил генерала за недоверчивость. «Чертов индеец», как он неизменно называл президента, был точно заговоренный. На него было организовано по меньшей мере два десятка серьезных покушений. И всякий раз он благополучно избегал смерти.

Конечно, во многом виноваты предатели, кормившиеся из двух кормушек сразу. Но нельзя было скидывать со счетов и невероятную везучесть этого мужлана. Он словно набрался изворотливости у своего дружка, старого маразматика Кастро, и теперь открыто носился по стране, громогласно хвастаясь своей неуязвимостью.

Но на этот раз ему не выскользнуть. Человек из ЦРУ заверил, что в Эквадоре капкан захлопнется. После чего начнутся кардинальные изменения не только в Венесуэле, но и во всей Южной Америке. Ибо в Эквадоре настанет конец не только венесуэльскому президенту.

Но эта информация была настолько секретна, что ее могли знать только самые надежные люди. Не то чтобы синьор Рамеро не доверял этим двоим — ставка была слишком высока. Он не имел права рисковать. И потому поделился со своим гостями лишь частью информации.

— Когда дело касается прямых интересов США, в ЦРУ шутить не любят, — изрек колумбиец.

— Вот именно, дорогой Фернандо. Теперь вы можете сообщить полевым командирам, что вероятность выступления их отрядов равняется ста процентам.

— Я сообщу им об этом сегодня же, — отвечал с улыбкой гость.

Благодушие снова вернулось к нему, и он поднес к затрепетавшим ноздрям чашечку с кофе.

— Этот кофе с ваших плантаций, синьор Мануэль?

— Да, — кивнул тот. — Кстати, как вы находите этот сорт, дорогой Фернандо?

Колумбиец сделал крошечный глоток и поднял глаза к небу.

— Восхитительно.

— Рад услышать похвалу истинного ценителя.

Они обменялись понимающими взглядами.

— А что мне сообщить своим офицерам, синьор Рамеро? — спросил нетерпеливо генерал Санчес. — Могу я назвать им точную дату выступления?

— Ни в коем случае, — отрезал Рамеро. — Пусть будут готовы в любой день — и этого достаточно. Тем более что точный день выступления не известен даже мне.

— Когда же он станет известен? — спросил упрямый вояка.

— Наберитесь терпения, генерал, — отвечал хозяин, делая жест, достойный его предков-аристократов.

Синьор Фернандо усмехнулся и тихонько поставил чашку на стол.

Примечания

1

Рафаэль Корреа — президент Эквадора (прим. авт.).