Абандон

Сергей Котов, 2023

История про то, что в заброшенных промышленных, военных и прочих объектах творятся всякие странности, а некоторые люди могут там найти непонятные уникальные объекты.

Локация 1. Пермский край, база хранения железнодорожной техники

До полнолуния оставалось совсем немного времени. Идеальный момент для попытки, высчитывали его целых две недели. И вот мы на месте. Как обычно перед извлечением, у меня лёгкий мандраж. Получится — нет? Правильно ли посчитали? И самое главное: что мы вытащим, если всё-таки удача на нашей стороне?

Соня с виду спокойна. Её рыжие волосы в серебристом лунном свете стали сероватыми, будто она вдруг поседела с перепугу. Но бояться ей нельзя никак. И нервничать тоже. Среди наших поговаривают, что «медведи» часто используют вещества, чтобы достичь нужного состояния. Но моя «медведь» не такая; она никогда в жизни не притронется к дури. Ненавидит она это дело. И есть за что… кстати, правильно говорить именно «медведь», даже если речь идёт о девчонке. Назвать ту, что может залезть в никуда и вытащить в наш мир нечто материальное «медведицей» — оскорбление. За такое по морде бьют. А то и ещё чего похуже. Почему таких, как она называют медведями? Хороший вопрос. Точно не знает никто — я проверял. Возможно, из-за сходства с медвежатниками — взломщиками сейфов, а, может, из-за того, что они на зиму «впадают в спячку»: ни одному медведю не удалось вытащить решительно ничего на свет в тех краях, где лежит снег. Наш промысел доступен только летом. И это одна из причин, почему я вообще втянулся в это дело. Ненавижу зиму.

— Линию чувствуешь? — шёпотом спросил я, не выдержав долгого стояния на месте.

— Сильно и отчётливо, — бесцветным голосом ответила Соня.

— Чего тогда стоим?

— Не знаю… что-то не то. Не как обычно.

— Что это значит? — я немного растерялся; мы вдвоём пережили уже с десяток извлечений и по праву считались очень опытной парой. Любые неожиданности для нас должны были остаться позади.

— Не знаю, говорю же, — ответила медведь с едва уловимым раздражением. И сделала шаг вперёд.

Я последовал за ней, по привычке «сканируя» окрестности. Чужое нескромное внимание могло испортить извлечение.

— Должно быть здесь, — я указал на одно из паровозных колёс. Оно замерло, скосив противовес, уже много десятилетий назад. Странно: его обод, конечно, потемнел от времени, но ржавчины почти не было. Умели Когда-то сталь делать!

Над нами возвышалась громада паровозного котла; она казалась почти живым существом, с серебристой шершавой шкурой. Казалось, вот—вот покатый бок выгнется, обрисовывая рёбра, и мы услышим гулкий вдох…

— Узел? — с лёгким напряжением спросила Соня, подойдя к колесу вплотную.

— Узел, — согласился я.

— Он на месте.

Я тихо, с явным облегчением, выдохнул. Значит, не зря мы трудились две недели; не зря я ломал голову над таблицами и графиками, сводил интегралы и вычислял координаты в пространстве.

— Но с ним что-то… — напарница оборвала фразу, чуть нахмурившись.

— Что? — снова не выдержал я.

— Не знаю. Вроде бы всё на месте… но словно бы цвет другой. Понимаешь?

Вместо ответа я растеряно пожал плечами.

И в этот момент прямо перед своим лицом увидел сноп искр! Звук выстрела дошёл до создания чуть позже — пару мгновений спустя.

Я молча потянул Соню на себя, прикрывая своим телом. На рефлексах бросился на рельсы, под защиту колеса. И тут — снова выстрел. Опять рядом рикошет с брызгами оранжевой окалины! В паре сантиметров от моего плеча.

Потом снова стало тихо. Мы сидели возле колеса. Соню трясло — это вообще не очень хорошо — выбиваться из режима выслеживания эмоциональным потрясением.

— Ты как? — спросил я, стараясь унять дыхание.

Соня не ответила. Я только видел, как блестят её глаза в отсветах лунных отражений.

— Всё будет хорошо, — пообещал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно увереннее.

Очень осторожно, чтобы не задеть случайный камешек на пути, я развернулся и посмотрел в темноту, в сторону реки. Стреляли оттуда.

Перелесок и кусты. На первый взгляд всё привычно: спокойно и безопасно. И только приглядевшись внимательнее, я заметил движение.

— Арти… это взрыв был, да? — еле слышно произнесла Соня.

— Выстрел, — ответил я, — точнее, два выстрела.

— Ох, ты ж ё… — выдохнула она.

Тени под деревьями подбирались ближе. Я нащупал нож в специальном кармане штанов. Хороший нож, хоть и не дорогой. «Онтарио рэт». Полезная штука в походах… и единственное наше оружие.

Ребята рассказывали, что вроде у кого-тоуже были неприятности. На группу напали. Но тогда всё как-то быстро разрулилось на уровне государственных контор. Вообще, государство нас всячески защищает и оберегает — пускай и не прямо. А ещё забоится о нашем инкогнито. Так обстоят дела не во всех странах, поэтому нас, русских, считают расслабленными…

«Вот и дорасслаблялись!» — недовольно подумал я, прикидывая, будет ли видно со стороны, если мы попробуем проскользнуть под защиту топки? Она довольно резко уходила вниз, чуть не до самых шпал.

На помощь бы позвать — да мобилы тут не ловят… надо валить, по-любому. Другого выхода просто нет.

— Сейчас мы туда, — я указал Соне на котёл, — я тебя прикрываю. Потом — до леса. Но не бежать! А то слышно будет. Я думаю, они сейчас нас не видят — луна им в глаза светит.

— Ясно, — кивнула Соня. Её голос звучал подозрительно спокойно. Словно она всё ещё была на линии.

— Ты чего? — ошарашенно спросил я.

— Оно будто сместилось.

— Куда?

Соня молча указала на топку.

— Поехали, — сказал я.

И мы двинулись под котлом.

Снова звук выстрела. Но теперь никаких искр я не видел — похоже, пуля ушла куда—то в лес, пролетев под котлом.

Но мы успели. Теперь от атакующих нас отделяла громада топки.

— В лес! — шепнул я. — Не стоять!

Ещё один выстрел. Теперь я видел вспышку. Нас окружили!

В панике я схватил Соню. Прижал к трапу для машиниста. А потом рванул наверх: кроме кабины машиниста и кунга, прятаться было негде.

Я осторожно выглянул из покрытого густой паутиной окна машиниста. Тут, в кабине, пахло прелой листвой и перегретым за день ржавым железом. Под ногами норовил хрустнуть какой-то мусор, поэтому я старался не двигаться лишний раз. Только достал нож из кармана. Почему-то так было спокойнее.

Их было трое. Теперь, когда они удостоверились, что мы в ловушке, они перестали прятаться. Один вышел из леса слева от путей, ещё двое — со стороны реки.

— Вылезайте! — крикнул один из них; парень, похоже, даже моложе меня. Может, лет восемнадцать. И откуда у таких стволы?..

Мы с Соней переглянулись. Я приставил указательный палец к губам.

— Ну давайте уже! Мы не хотим вас поранить! Поговорить надо!

— Чего стреляли тогда, раз вам только поговорить? — крикнул я в ответ.

— Это, чтобы вы не вытащили ничего лишнего! — ответил кто-то ещё. Мужик, судя по голосу. Взрослый.

— Оно здесь, — вдруг прошептала Соня, — я его чувствую.

— Вытаскивай! — шёпотом скомандовал я.

— Я… не могу!

Вот уж не думал, что Когда-то это услышу. Ещё не было случая, чтобы медведь упустил добычу тогда, когда смог её нащупать.

— Уверена?

— Словно держит что-то… я… не понимаю…

— Что мы не вытащили? — крикнул я, обращаясь к тем, кто нас окружил.

— Мы знаем, кто вы такие! — снова крикнул молодой, — спускайтесь уже!

Мы с Соней снова переглянулись.

— Нет! — крикнул я в ответ, — это вы сюда поднимайтесь! Тогда и поговорим! Если, конечно, вы, правда, поговорить хотите!

Последовала долгая пауза. Я слышал, как трое внизу шепчутся, но слова было не разобрать.

— Хорошо! — ответил молодой, — я поднимаюсь.

Я указал Соне на кунг, жестом велев спрятаться за перегородкой, слева от проёма, ведущего из кабины.

Он был в чёрном платке, который закрывал лицо. Только глаза сверкали. Пистолет тоже был при нём. Я не очень хорошо разбираюсь в огнестрельном оружии — но это был похож на те, которые показывали в наших сериалах про полицию.

— Та-а-ак, — протянул парень, целясь мне в грудь, — а где же наша медведица?

Я рефлекторно сжал кулаки.

— Ты ответишь за это, — сказала Соня, снова совершенно спокойным голосом.

— О, а вот и оно!

Парень двинул стволом. Теперь он целился в Соню. Та стояла, равнодушно глядя на него.

Я почувствовал, что он сейчас выстрелит. Не знаю как — просто понял в какой-то момент. Нас просто хотели убить. Причём Соню явно больше, чем меня. И заговаривали зубы, чтобы мы не попытались сбежать.

Время растянулось вязким гудроном. В отчаянии я рванул, щелчком выпустив лезвие ножа.

Я не думал о том, что сейчас сделаю. Я просто не хотел терять Соню. Во что бы то ни стало.

Со всей силы я воткнул нож в основание шеи парня.

Платок упал. Красивое, правильное лицо. Его даже боль исказить не успела. Только в глазах — бесконечное удивление.

Чавкающий звук — я достал лезвие. Подхватил тело. Глухие шлепки крови об пол в кабине. Железистый запах, от которого меня чуть наизнанку не вывернуло.

Закружилась голова.

— Эй! Что там? Я поднимаюсь! — обеспокоенный голос мужика снизу. Он, похоже, почуял неладное.

Я перехватил пистолет; вырвал его из слабеющих пальцев. Размышлял, хватит ли у меня духу застрелить двоих?

— Есть… — тихо произнесла Соня.

Я на автомате хотел переспросить — что именно есть?

А потом понял. Резко обернулся.

На руках у Сони сидело существо. Наверное, издалека и в лунном свете его можно было принять за кошку: такая же узкая мордочка, ушки торчком да огромные глазищи, отливающие зелёным.

— Ч… что это?

— Оно сидело там, — ответила Соня, пристраивая существо у себя на руках поудобнее.

— Эй! — снова крикнул мужик снизу. И я услышал, как он карабкается по лестнице.

Я отступил к Соне. Переложил нож в левую руку, правой взял пистолет и прицелился в сторону двери кабины. «Блин, у этой штуки же есть предохранитель! Этот парень хоть снял его? Скорее всего, ведь он собирался…»

Додумать я не успел. Показалась голова мужика, в таком же чёрном платке, закрывающим лицо.

— Какого… — произнёс он. Потом окинул взглядом сцену. Увидел распростёртое тело парня. Рванулся к нему.

Увидев рану, мужик заревел как зверь. Рухнул на колени. Потом повернулся ко мне, доставая пистолет.

— Так просто ты не отделаешься, — прошипел он, игнорируя оружие у меня в руке.

— Мр-р-р? — неожиданно громко мурлыкнуло существо на руках у Сони, которое не было кошкой. Не могло ей быть.

— Что за… — успел произнести мужик.

Существо элегантно спрыгнуло на пол кабины. Брезгливо потрясло задней лапой. Потом направилось к мужику.

— Эй! Брысь! — он сделал движение ногой, как будто пытался отогнать создание.

А потом оно поднялось на задние лапы. На меня дохнуло тёплым воздухом; мужик окутался каким—то мельтешением, будто попал в горячую струю.

Сдавленный вскрик. И то, что Когда-то было вооруженным человеком, рухнуло на пол бесформенной окровавленной грудой.

Существо остановилось на секунду. Облизало переднюю лапу. Потом деловито вернулось к Соне, снова прыгнуло ей на руки.

— Этого не может быть… — тихо сказал я.

— Знаю, — Соня погладила создание. То довольно муркнуло.

— Сердца не бывают… живыми!

— Знаю, — Соня пожала плечами; странно, что даже после извлечения она оставалась спокойной. Обычно у медведей бывает эмоциональный раздрай… а тут два трупа! Уверен, Соня никогда раньше не видела мёртвого человека. И почти никакой реакции.

— Арти, мне… странно. Я понимаю, что должна удивляться и испугаться, но не получается. Я просто знаю, что ничего плохого не произойдёт, и всё.

— Ладно, разберёмся, — кивнул я и добавил шёпотом, указывая в сторону двери кабины, — там третий внизу ещё.

— Его уже нет, — спокойно ответила Соня.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, и всё.

Глянув наружу через борт кунга, я убедился, что напарница права.

— Он… сбежал? — осторожно предположил я.

Вместо ответа Соня неопределённо пожала плечами.

— Ясно… разберёмся, — повторил я, — пошли отсюда.

— Есть ещё одно, Арти… — сказала Соня, не двигаясь с места.

— Что ещё?

— Мы не должны сообщать о том, что я достала.

— Это ещё почему? — вот тут я действительно удивился. Всё благополучие нашей братвы строилось на том, что мы не прячем сердца.

— Потому что я не смогу его отдать, — ответила Соня. После чего улыбнулась и погладила существо, которое только что вытащила в наш мир.