Петр Столыпин. Последний русский дворянин

Сергей Кисин (2023)

Вдовствующая императрица России Мария Федоровна называла Петра Аркадьевича Столыпина «последним русским дворянином». Умная проницательная датчанка разглядела в этом незнатном небогатом провинциале цельную, могучую натуру, способную решать государственные проблемы и брать на себя ответственность за судьбу целой империи. При этом не в поисках личной выгоды, а, скорее, вызывая огонь на себя. Выдающийся реформатор в период разгула анархии видел две главные задачи — умиротворить страну в бурную эпоху военного поражения и революции, а также решить земельный вопрос, который веками повергал ее в бунташное неистовство. Надо дать России двадцать лет внешнего и внутреннего спокойствия, и тогда «русский паровой каток» в мире уже будет не остановить. Но на этом пути реформатор всегда оставался один, ибо у трона личностей по масштабу подобных Столыпину попросту не было. Возможно, поэтому империя и рухнула так скоро после его гибели. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Без погон

Восточная или, как ее называли в России, Крымская война показала, что одним мужеством и стойкостью Севастополь не отстоишь. На море, чтобы отбить интервентов, требовались пароходы, а значит, уголь, сталь, сложные машины. На суше, чтобы вовремя успеть перебросить к осажденной крепости резервы, необходимы были железные дороги, а значит, паровозы, котлы, чугун. Для перевооружения армии современным огнестрельным оружием и артиллерией требовалась нормально действующая тяжелая промышленность, а значит, инженеры, техники, механики. В мире полным ходом разворачивалось триумфальное шествие электричества и пара.

В Британии была запущена первая в мире ветка метрополитена. В США Томас Эдисон ежегодно патентовал десятки изобретений, выпуская в мир телеграф, аккумулятор, безопасные лампочки, фонограф, электровоз, трафаретную печать. В Германии канцлер Отто фон Бисмарк «железом и кровью» сшивал в единую империю разрозненные княжества и епископства, покрывая ее неводом железных дорог, громя соседей новенькими крупповскими пушками и дымя им в лицо «рурской кочегаркой». Франция, пережив позор прусского побоища, усиленно рванула к реваншу, спешно создавая крупную промышленность. На задворках планеты отложившая в сторону самурайский меч Япония вышла из многовековой самоизоляции и потянулась к западной культуре, по-восточному мудро рассудив, что самый близкий путь к этому — через хорошо вооруженную армию и флот. XIX век готовил народы к глобальному переделу мира с обильным кровопролитием. Необходимо было запастись достаточными ресурсами для длительных и упорных войн, в которых успех будет не на стороне штыка-молодца, а на стороне могучей экономики, способной с помощью сверхусилий целой нации сломить финансово-промышленный потенциал будущего противника. Для нормального функционирования «человека с ружьем» требовалась нормальная работа «человека с логарифмической линейкой».

Самый знаменитый представитель плодовитой фамилии Столыпиных, вероятно, стал первым в роду, кто, будучи традиционно убежденным монархистом, не надел погоны. Ушло время, когда добиться успеха и сделать себе карьеру можно было лишь на военной службе или при дворе.

2 апреля 1862 года в Дрездене супруга Аркадия Столыпина княжна Наталья Горчакова, гостившая у родственников, разрешилась от бремени вторым сыном Петром, которого спустя полтора месяца крестили в православной дрезденской церкви.

Первые шесть классов второй сын в семье Петр прошел в ближайшей к Колноберже гимназии в Вильно, а затем, после переезда семьи в Орел к месту службы отца командиром 9-го армейского корпуса в 1879 году, завершал образование в местной мужской гимназии. После чего он выбирает не военную карьеру, а поступает в 1881 году на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. Вероятно, на выбор удачливого помещика повлияли земледельческие опыты деда Дмитрия, стремившегося обрести себя на поприще передового хозяйствования. Да и экономическое развитие медленно врастающей в капитализм России тоже открывало безбрежные горизонты. Пореформенное развитие традиционно сельскохозяйственной России все больше и больше уходило в сторону развития промышленности, требуя появления большого количества грамотных специалистов в технической сфере. В конце XIX века успех лежал уже не в оглушительном гуле орудий, а в манящих перспективами паровозно-пароходных гудках.

Химию Петру преподавал сам великий Дмитрий Менделеев, который на одном из экзаменов затеял с любознательным учеником настоящий ученый диспут. Спохватившись, создатель периодической таблицы элементов смутился: «Боже мой, что же это я? Ну, довольно, пять, пять, великолепно».

Во время учебы в университете в жизни Петра Столыпина произошло весьма знаменательное и крайне редкое для тогдашнего студиозуса событие — он женился. Не исключено, что в тот момент он предпочел бы, чтобы этого брака, овеянного романтическим ореолом, не было бы вовсе.

Дело в том, что его жена — фрейлина императрицы Марии Федоровны Ольга Борисовна Нейдгардт, дочь обергофмейстера двора, действительного тайного советника Бориса Нейдгардта, праправнучка Суворова — долгое время была невестой его же старшего брата Михаила. Прапорщик 23-летний Михаил Столыпин, прошедший вместе с отцом через Русско-турецкую войну, находился на самом взлете своей карьеры. Благодаря связям отца-генерала, он был зачислен в элитный «петровский» лейб-гвардии Преображенский полк, завел полезные знакомства и амурные отношения при дворе. Перед ним открывались сногсшибательные перспективы. Однако не судьба. Ссора с 29-летним князем Иваном Шаховским, также участником Русско-турецкой войны, закончилась роковой дуэлью 7 сентября 1882 года…

Романтическая семейная легенда гласит, что умирающий Михаил сам вложил руку невесты в студенческую ладонь обожавшего его брата Петра, взяв обещание не оставлять фрейлину после его смерти и взять в жены.

Красиво, конечно, хотя и маловероятно. Михаил скончался от раны в день дуэли и вряд ли успел бы собрать вокруг своей постели всех родных и близких для высказывания последних пожеланий. К тому же одно дело — офицер лейб-гвардии и совсем другое — 20-летний студент. Вероятнее всего, Ольга Борисовна действительно была той самой «роковой женщиной», способной свести с ума любого, приблизившегося к ней на расстояние вытянутой руки. На фотографии 1880-х годов она выглядит настоящей статсдамой, внешне очень похожей на свою императрицу. От нее исходит мощный заряд неприступной красоты и «породистости», свойственный знающим себе цену женщинам.

Поэтому вряд ли надо было уговаривать Петра Столыпина «выполнить последнюю волю умирающего». Но, скорее всего, тому еще предстояло завоевать руку и сердце «невенчанной вдовы».

Однако троюродного брата бретера Лермонтова не надо было учить — похоронив Михаила на Никольском кладбище Александро-Невской лавры, он сам послал вызов князю Шаховскому. Тот, видимо, не сомневался, что вендетта неминуема, и вызов принял. Однако братья Столыпины были явно не снайперы — Шаховской и в этот раз не получил ни царапины. Зато и сам стрелял не в пример хуже — у студента оказалась прострелена правая рука, испортившая Столыпину-младшему почерк на всю жизнь.

Впрочем, его сын Аркадий позднее утверждал, что правая рука у отца плохо действовала еще с ранней молодости, как следствие заболевания ревматизмом. «Впоследствии это еще усилилось в бытность его саратовским губернатором: один погромщик-черносотенец в июне 1905 года попал в правую руку отца булыжником, когда тот защищал от расправы группу земских врачей».

Данная версия многое объясняет. Тогда уже вполне логично, что именно из-за детского ревматизма Столыпин в свое время не надел военный мундир. Не владеющий правой рукой офицер — это нонсенс. Кстати, чуть позднее больная рука чуть не стоила ему жизни. Катаясь в имении Колноберже на своем любимом жеребце Павлине, он не смог удержать разыгравшегося коня, у которого сбился один из ремней упряжи, затянув ему шею. Ни освободить, ни перерезать подпругу наездник не смог. Конь, пытаясь освободиться, мотнул головой и попросту задушил себя, чуть не раздавив тушей отчаявшегося всадника.

Дуэль мщения — поступок настоящего мужчины — задел сердце не только гордой фрейлины, но и ее отца. Строгий господин Нейдгардт справился о «чистоте крови» юного претендента в Департаменте герольдии Сената, ознакомился с материальным состоянием семьи Столыпиных (в собственности значились два имения в Ковенской губернии, поместья в Нижегородской, Казанской, Пензенской и Саратовской губерниях — всего около 8 тысяч десятин земли) и милостиво сдался: «Молодость — недостаток, который проходит каждый день».

12 октября 1884 года Петр Столыпин оканчивает университет. В его дипломной работе рассматривались табачные культуры, возделываемые в Южной России (сам он не курил). Свежеиспеченного специалиста зачисляют в штат Министерства внутренних дел (обер-гофмейстер постарался), и молодые сыграли свадьбу. А вскоре стало известно, что князь Иван Шаховской насмерть разбился, гоняя по парку на гнедом жеребце. Судьба сама завершила дуэль жизни.

Семейная жизнь Столыпина сложилась на зависть многим и вопреки предсказаниям о несчастливых браках «невольников чести». С нелюбимой женой не заведешь себе шестерых детей (пятеро дочерей Мария, Наталья, Елена, Ольга, Александра и последний сын Аркадий), а после полутора десятков лет совместной жизни не будешь писать таких посланий: «Ненаглядное мое сокровище, вот я и в Москве, куда благополучно прибыл с опозданием на два часа. Это мое третье письмо, получила ли ты письмо из Минска? В вагоне все думал о тебе и моей глубокой привязанности и обожании к тебе. Редко, я думаю, после 15 лет супружества так пылко и прочно любят друг друга, как мы с тобою. Для меня ты и дети все, и без вас я как-то не чувствую почвы под ногами. Грустно быть оторванным от вас».

В семейной жизни все без исключения современники отмечали у Столыпиных сплошную идиллию. Никаких излишеств — как говаривала Ольга Борисовна, «наш дом, как у старообрядцев: ни папирос, ни вина, ни карт». Дочь Мария так описывала семейные вечера: «Еще реже случалось, чтобы папа́ и мама́ проводили вечера в гостях, у нас же близкие знакомые и друзья бывали часто. Приходили они поздно; сразу же после обеда мой отец всегда уделял часок нам, детям. Сначала я одна слушала сказки, о которых я уже упоминала, а потом и сестры, понемногу подраставшие, уютно усаживались вокруг папа́ на оттоманке в кабинете. После сказок, игр и разговоров их посылали спать, а папа́ садился за письменный стол: что-то писал, что-то подписывал. Приходил секретарь с бумагами и долго, стоя рядом со столом, о чем-то мне непонятном докладывал; и клал перед папа́ бумаги для подписи. Годами помню я ту же картину по вечерам: мой отец за письменным столом, моя мать на диване с работой. Иногда кто-нибудь из друзей рядом с ней. Ведется общий разговор, в который изредка вставляет свое слово папа́, повернувшись на своем стуле с круглой спинкой. Потом, когда Казимир приносит вечерний чай, папа́ пересаживается к остальным и если есть гости, то разговаривают до десяти, одиннадцати. Если же мои родители одни, то читают вслух друг другу, а ровно в одиннадцать идут спать. Так были прочтены почти все исторические романы Валишевского, так читалось „Воскресенье“ Толстого, когда оно печаталось в „Ниве“, и многое другое из русской, французской и английской литературы». Толстого читали на правах друга семьи, он бывал в доме, и сам Столыпин, уже будучи премьером, состоял в переписке с великим писателем. Частенько чету посещал поэт Апухтин, для которого специально держали в доме самое большое кресло, — в обычные добродушный толстяк не помещался. Именно этому креслу Столыпиных посвящены его строки:

Жизнь прожить — не поле перейти!

Да, жизнь трудна, и каждый день трудней,

Но грустно до того сознания дойти,

Что поле перейти мне все-таки трудней.

Тургенев и Алексей Константинович Толстой были излюбленными авторами на литературных чтениях в семье Столыпиных.

Первая дочь Маша появилась в семье уже через год после свадьбы, 7 октября 1885 года. В этот же день счастливый отец был утвержден Советом университета кандидатом физико-математического факультета. 29 ноября получает диплом кандидата (за № 9497 от 27.11.1885 года), защищая диссертацию по экономической статистике. А уже через две недели Столыпин подает прошение о переводе в Департамент земледелия и сельской промышленности Министерства государственных имуществ, где он и надеется приложить свои знания и потенциал как удачливый помещик и достойный внук увлекающегося земледелием генерала-философа.