АМБА

Сергей Казанцев

Длительный запой Ильи рушит всё, о чём он раньше мечтал. Желание исправить свои ошибки, помириться с женой, заставляет Илью уехать подальше от цивилизации, в тайгу, где он сможет остаться один на один с собой, чтобы победить болезнь под названием алкоголизм. Но встреча с исполинским тигром-людоедом, обладающим не только невообразимой силой, но и чуждым человечеству разумом, вовлекает Илью в смертельное противостояние человеческого ума и древнего духа леса во плоти. Книга содержит нецензурную брань.

В гостях

Ночью Илье снился жуткий сон. Проснулся он в пять утра, и пока не встало солнце, вертелся и мучился на топчане: ему так и не удалось уснуть. Бросив попытки вновь погрузиться в исцеляющий сон, Илья встал и занялся делами по хозяйству, всё время думая о том страшном сне, что его выдернул из сна, не давая покоя душе.

Не выдержав, Илья достал сотовый телефон, включил его, затем нашёл номер соседа Данила, набрал его. Связь в зимовье дяди была всегда плохой, поэтому побродив по зимовью, Илья понял, что не сможет отсюда дозвониться, антенна связи так и не появилась. Более-менее хорошая связь была у Саныча, так как его зимовьё находилось на высоте, на самом верху сопки.

Размышлял Илья недолго, выключил телефон, и пошёл собираться. Отстегнул нарты, выгрузил канистры, поставив их у входа в зимовьё, долго заводил остывший двигатель, дёргая стартер. Когда двигатель затарахтел на всю округу, облегчённо выдохнул, закинул за спину ружьё, чтобы не мешалось. Илья отправился в гости к Санычу поговорить насчёт тигра, объявившегося в их краях, узнать новости и набрать Данилу узнать, как там жена. Ане позвонить он пока не решался, знал, что ещё злая на него: не так много времени прошло, всего два дня.

Добираться до зимовья Саныча решил не по реке, хоть так намного ближе было, но опаснее во много крат; лёд из-за быстрого течения не везде был одинаков, можно было провалиться. А по дороге, той, по которой он сюда приехал, планировал за час добраться без особых хлопот и риска.

Выезжая на дорогу, обратил внимание, что по ней последний раз, ездил только он сам два дня назад. Повернул в нужную сторону, поправив шарф на лице, чтобы мороз не так сильно задувал, Илья прибавил газу и помчался к Санычу.

Погода на улице стояла сказочно хорошая: солнце светило ярко, отражаясь от сверкающего миллиардами зайчиков снега. Ветер отсутствовал — самая лучшая погода, чтобы заниматься промыслом и охотой. Но засевший где-то внутри страх не давал покоя. Сон был настолько живым, что до сих пор не покидал голову, не забывался, как это обычно бывает поутру. Илья чётко помнил слёзы Ани и её мольбы, «Не выходи, сиди дома, ну какой чёрт тебя дёрнул потащиться в этот проклятый лес». От её слов ему становилось не по себе, он чувствовал, что происходит что-то за гранью его понимания. Страх, липкий, обволакивающий, как будто окутал всё вокруг, но самое плохое было это непонимание природы этого страха, почему ему страшно, откуда исходит опасность, что вообще происходит.

Впереди, прямо на зарастающей лесом дороге стоял белый снегоход Варяг, Илья сразу узнал его. На нём всегда разъезжали сыновья Саныча, сам Саныч, как и Илья передвигался по зимнему лесу на старом добром Буране, правда, оранжевого цвета и годов на десять моложе, чем у Ильи. Подъехав к Варягу, встав с ним параллельно, Илья, не глуша двигатель, оглянулся вокруг, затем привстал и крикнул в окружающий лес:

— Паша! Андрей! —

Ему никто не ответил, наверняка далековато ушли, скорей всего к ручью, что был в километре ниже. Саныч хвастался, что там соболя просто тьма тьмущая, за сезон больше семидесяти процентов именно вдоль этого ручья добывает пушного зверька.

Ещё раз крикнув имена молодых парней, Илья осмотрелся вокруг, не слезая со своего Бурана. В сторону ручья уходил широкий, беспорядочный проваливающийся след. «Что-то тяжёлое таскали», — подумал Илья и не видя причин задерживаться, отправился дальше.

Оранжевый Буран Саныча, стоял на месте, накрытый целлофаном, рядом с зимовьём. Хотя эту добротную избу сложно назвать лесной избушкой. Большой по площади, высокий дом, с настоящими окнами из стеклопластика, построенный из привезённого строительного леса, а избушку Ильи, дядя строил из брёвен, что срубил сам недалеко от самого строения, поэтому о ровности брёвен можно было только мечтать. Крыша у Саныча была самой настоящей: треугольной, с сильным покатом, покрытой шифером, а не как у Ильи — плоской из брёвен, поверх которых лежал толь. Снег с такой не сползал, а накапливался большой белой шапкой. В доме у Саныча так же имелась просторная застеклённая не отапливаемая прихожая, в которой очень удобно хранить мясо, припасы, снаряжение, оборудование, шкуры всё это не засыпает снегом, храниться в холоде, изолировано от зверя снаружи. Но главной достопримечательностью Саныча была самая настоящая баня, построенная сразу за домом. Это тебе не в тазике с тёплой водой обмываться, как часто приходилось делать Илье. В общем богатая, добротная, построенная качественно и надолго, самая настоящая усадьба, по меркам местного населения.

Заглушив до невозможности громко ревущий Буран, Илья слез с него в надежде, что хозяин выйдет встретить его, как это обычно бывает. Но никто не появился. Немного потоптавшись на месте, Илья направился в дом. Может Саныч спит или прихворал не дай бог.

— Хозяин! Саныч! Есть кто дома!? — находясь в прихожей, дверь которой была открыта, крикнул Илья, подумал: «А где собаки? Почему не встречают? Наверное, с сыновьями ушли в лес».

У Саныча были две собаки, какой породы Илья не знал, но высокие массивные охотничьи собаки, кабана или изюбря вполне способные задержать до прихода хозяина. Ответом была тишина. Подойдя к обитой дерматином с утеплителем двери, Илья несколько раз стукнул кулаком по ней, огляделся вокруг. В прихожей лежали мешки из-под сахара, наполненные чем-то, несколько шкур изюбря, замерзшая порубленная туша копытного и две задние ноги в шкуре от свиньи, как раз скорей всего от той, что он вчера видел на поляне, где похозяйничал великан Амба. «Жадность», — подумал Илья и улыбнулся про себя, в прихожей полно мяса, а от того, чтобы украсть у тигра не сдержался, похоже на Саныча, хотя сам такой, была бы тушка на моей территории, точно бы умыкнул, только целую, но это от нужды.

Дверь не торопились открывать, и Илья ещё раз несколько раз ударил кулаком по двери, после чего тут же взялся за ручку двери и потянул её на себя. Дверь пошла туго, сверху стоял доводчик двери в виде простой пружины, но замок двери был открыт, хороший знак. Если бы Саныч ушёл в тайгу, то прихожая и сама дверь в дом обязательно были бы закрыты. Он знал об этом, пришлось бы сидеть ждать хозяев, или дозвониться до Данилы и ехать назад, даже не попив чайку, не отогревшись у печки.

— Саныч! — крикнул в приоткрытую дверь Илья и открыл дверь на — распашку, готовым переступить порог.

То, что предстало перед Ильёй, он бы не смог сразу объяснить, так как даже не понял, что это. Внутри дом представлял из себя одну большую комнату, задняя часть которого перегораживалась простынкой там, где находились спальные места. При входе справа стояла кирпичная печка с чугунной плитой, прямо посередине деревянный стол со стульями по бокам. Слева что-то вроде места для кухни, где стоял узкий длинный стол, сколоченный из двух досок для разделки, нарезки, раковина с ведром снизу, чтобы сполоснуть посуду или помыть руки. На стене висели котелки, сковородки, имелись полочки под крупу, специи, всякую мелочь. Все это находилось на полу в полном хаосе, стоял лишь стол посередине, остальное: стулья, разделочный стол, кухонная утварь — валялись на половых досках, которые были в брызгах, разводах, потёках крови. Складывалось ощущение, что Саныч решил прямо дома зарезать свинью, а та, воспротивившись этому, убегая от убивицы, раскидала, разбросала все что можно в узком для неё помещении. Крови было очень много, и вызывало не шуточное беспокойство.

— Саныч!? — зайдя в помещение полностью, испуганно спросил Илья.

На столе, который единственный остался стоять на своих ножках на дощатом полу, лежала окровавленная скомканная шкура. Обойдя упавший стул, Илья замер в страхе, шкурой оказались две собачьи головы с ошмётками шкур вместо шеи.

— Че за чёрт! — уже не на шутку растерянно произнёс Илья и огляделся вокруг.

Простынь, что закрывала два топчана, на которых спали хозяева дома, с одной стороны была оторвана, и провисала, открывая небольшой участок спального места. От больших двух окон, расположенных с двух сторон дома, освещение было отличным, Илья ясно увидел окровавленную руку, остальное тело закрывала простынь. Быстро направившись к топчанам с холодеющим от ужаса сердцем, он отдёрнул простынь, тут же отпрыгнул назад от увиденного.

Распознать человека в этом кровавом фарше было затруднительно, кто-то, скорей всего хищник, превратил тело несомненно человека — видны части свитера, штанов — в неузнаваемый комок мяса, костей и одежды. От человека различимым осталась лишь кисть руки, что Илья увидел из-за простынки и ступни, обутые в охотничьи унты. Карабин, лежащий на полу был искорёжен, словно кто-то на спор пытался завязать его в узел.

Сняв ружьё с плеча, Илья насторожился: кровь была совсем свежей и не успела свернуться, попятился бочком к выходу, поглядывая на пол, чтобы не споткнуться об разбросанные стулья вокруг. Уже ближе к двери на полу увидел чёткий, не размазанный след Амбы, размером не меньше, чем он видел вчера на полянке среди убитых кабанов.

— Ах ты! — простонал Илья, поняв, кто здесь похозяйничал совсем недавно.

После такого решил перезарядиться — вряд ли картечь, что сейчас была в его стволе остановит такого гиганта. Тут нужна пуля, хорошо, что у него имелись четыре заводских патрона с пулями, вот два из них он и загнал в стволы, только после этого осмелился и вышел на улицу из дома. На улице ничего не изменилось: всё так же светило яркое, жёлтое солнце, которое практически не давало тепла, на улице стоял мороз примерно градусов под двадцать пять, может больше.

Остановившись на пороге дома, Илья осмотрелся, выискивая следы Амбы, чтобы понять, где он, в какую сторону ушёл. А ушёл он, скорее всего, услышав его Буран, который из-за проблем с глушителем тарахтел на многие километры вокруг. Отпечаток лапы не сразу, но нашёл, мысленно построив траекторию ухода тигра, Илья понял, что большая кошка ушла налево, двумя прыжками преодолев больше десяти метров, скрылась в лесной чащобе.

Вспомнив про телефон, выудил его из внутреннего глубокого кармана, включил, пошла загрузка системы.

«Не выходи, сиди дома, ну какой чёрт тебя дёрнул потащиться в этот проклятый лес», — вспомнились слова Ани из сна.

Илья только сейчас стал осознавать всё произошедшее.

Телефон загрузился и показал, что готов к работе, Илья попятился назад в прихожую, одной рукой держа ружьё, направленное на вход, так как был уверен, что тигр находится где-то неподалёку и вполне возможно, что может вернуться. Другой рукой сняв рукавицу, зайдя в меню звонков, принялся искать номер жены. Нашёл быстро, тут же нажал на имя «Анечка», ок, затем на вызов, запихав холодный телефон под меховой наушник шапки — ушанки прижал к уху, слушая зуммер вызова. Жена на другом конце линии долго не брала телефон, Илья повторно набрал номер и принялся ждать, послышалось соединение и голос Ани на фоне музыки;

— Урод! Какого ты мне звонишь, видеть тебя не хочу! — в телефоне послышались короткие гудки, жена бросила трубку.

Илья несколько раз набрал жену, но она больше не отвечала. Выхода не было, нашёл номер соседа Данилы, тут же нажал на вызов, сосед тоже долгое время не отвечал, затем послышался немного встревоженный голос Данила;

— Ало?

Илья набрал воздуха в лёгкие, чтобы начать монолог, объясняя, что с ним произошло, и что Даниле срочно нужно делать. Но услышал знакомую музыку, которую он недавно слышал из трубки жены, это сбило Илью.

— Данил ты у меня дома? — почему-то, спросил Илья, хотя собирался сказать совсем другое.

Данила ответил не сразу, было слышно, что он тяжело дышит, куда-то быстро бежит, при этом музыка сперва удалилась, а потом и вовсе прекратила звучать из динамиков телефона.

— Привет сосед! Чё говоришь, плохо слышно! — наконец-то соизволил ответить Данила.

То, что Данила был у него дома в принципе ни о чём таком не говорило, но вот то, что Данила быстро ретировался и стал изображать глухого, выйдя на улицу, немного напрягло Илью. Но быстро придя в себя, — есть проблемы куда поважнее, чем предположения, в неверности жены — Илья собрался и заговорил, быстро, но выговаривая каждое слово, стараясь не поддаваться панике, чтобы донести до человека на том конце телефона, что с ним произошло за последние полчаса.

Неожиданно для Ильи в телефоне зазвучали короткие гудки.

— Да, чтоб тебя! — выругался Илья и посмотрел на экран телефона.

Надпись гласила, что «Батарея разряжена», а сверху мигал красным бочонок, лежащий на боку. Попробовав опять зайти в контакты и перезвонить, не получилось, телефон просто погас и выключился. Это было столь нелепо, что Илья какое-то время не мог в это поверить, пытаясь включить телефон, но всё безуспешно.

Вполне возможно, что у Саныча где-то в доме имеется телефон, но заходить обратно, где лежит тело, превращённое в отвратительный фарш с торчащими наружу костями, как-то не хотелось. Оставалось только одно, добраться до своего Бурана, стартовать отсюда как можно быстрее. На том бензине, что остался в баке, Илья не сможет доехать до деревни, чтобы сообщить о происшествии, но у него имелись две двадцатилитровые канистры с бензином в его зимовье, значит, придётся делать небольшой крюк и рвать отсюда когти как можно быстрее.

Конец ознакомительного фрагмента.