Путешествие внутрь иглы. Новые (конструктивные) баллады

Сергей Ильин

В настоящую книгу включены 137 контрапунктных баллад. Это абсолютно новый жанр. Контрапунктная баллада состоит из строго чередующихся стихов и преимущественно эссеистской прозы. Иногда стихи – это просто стихи, а иногда и гораздо чаще – баллада в чистом виде. Но в любом случае стихи и проза, дополняя друг друга, как раз и создают стилистически новаторское, балладное звучание… Почему, собственно, баллада? Да потому что все в мире, по убеждению автора, если брать только сердцевину, есть баллада. Сотворение мира – баллада. И вечное бытие тоже баллада. Рождение и гибель цивилизаций – баллада. И уж конечно, любая человеческая жизнь, если выразить ее предельно кратко и динамично, будет тоже балладой… Отсюда прямо следует, что баллада зиждется на самом существенном событии: будь то внешнем или внутреннем. А не такое ли именно событие лежит в основе как нашей жизни, так и искусства? Ведь должен быть сюжет, а как он рассказывается – от начала к концу, от конца к началу или от середины к началу и концу, не столь важно. Так что балладный рассказ о психических коллизиях и даже метафизических проблемах, от века волнующих ум и сердце человеческое, есть прямое жанровое дополнение к так называемой «классической балладе», образцам которой автор тоже не забыл уделить должное внимание.

XX. Баллада о Любимом Коте

1

Мой кот мне больше, чем приятель, —

он член моей семьи давно,

неважно, кто его создатель:

здесь все на славу создано.

Короткошерстный он и серый,

британский, голубых кровей, —

но на английские манеры

плюет мой русский котофей.

Как все коты, он не считает

людей творения венцом, —

и дружбу только к тем питает,

в ком чует душу за лицом.

Мудрец немного, жить он волен

без всяких мишурных убранств, —

и потому вполне доволен

пределом комнатных пространств.

Что говорю? по жизни тянет

в духовном смысле он меня:

тем, что без пищи дни протянет,

а без любви так и ни дня.

Собак он вовсе не боится,

и птичку вряд ли задерет, —

но если ссоре быть случится,

на нас он сразу же орет!

Семьи гармонии хранитель,

стареет он быстрее нас, —

и в чудную зверей обитель

сойти его все ближе час.

Его я там потом и встречу,

а если нет? вскричит простак, —

тогда — с готовностью отвечу —

я что-то сделал здесь не так.

И разве вместо благ премногих

нам встретить снова не важней,

пусть и слегка четвероногих,

но самых преданных друзей?

2

У меня есть кот из породы британских короткошерстных, у него поистине королевская родословная, и у всех нас — домашних — сложилось мнение, будто больше всего на свете он любит меня: почему? в любое время дня и ночи он требовательно зовет меня поласкать его, и эти ласки для него даже важнее еды, не говоря уже о прочих занятия, — есть, однако, только одно место в нашей квартире — на кухонном шкафу — где он привык, чтобы я ласкал его, другого места он не признает, и если я, скажем, болею, он не приблизится ни на шаг к моей постели, — и вот я спрашиваю себя, точно ли это его чувство — любовь ко мне, и нет ли тут скорее своеобразного и почти религиозного ритуала? ведь это малое серое животное сначала избрало меня среди прочих двуногих, потом оно назначило место отправления ритуала, и наконец определило главного жреца его, то есть меня, а тот, ради которого все это организовано, — это и есть он сам, мой британский короткошерстный божок.

Нет, вы только вдумайтесь в это, любезный читатель! сколько здесь нюансов, не уступающих ни одной мудрой книге и сколько субтильной иронии! итак, сначала идет воля, а потом любовь, так всегда было, есть и будет, Шопенгауэр прав: только волей создавались миры и мировые религии, а любви там всегда было, — возьмите хоть Иисуса, хоть Будду: слов о любви вокруг них было сказано немало, а вот реальные и живые проявления любви в их непосредственном окружении вы будете искать, как говорится, «днем с огнем», да и Анна Каренина после родовой горячки вроде бы вернулась к мужу, сделав серьезную заявку на победу любви общечеловеческой над любовью избранной и половой, — вот только, к сожалению, ненадолго: кто не замечает, что здесь незримо схватились гений Льва Толстого и гений Иисуса, и что первый одержал безусловную победу над вторым, тот ничего уже не видит.

Хотя — известен случай собаки, ежедневно навещавшей место, где она в последний раз видела своего погибшего хозяина… но ведь у собаки иная конфигурация воли, так что сам по себе постулат о превосходстве воли над любовью от этого нисколько не страдает, — только вот что нам с этим постулатом делать? сетовать на него? радоваться ему? и то и другое, скажем так, не совсем прилично, — и вот, рванувшись для вида сначала в одну, а потом в другую сторону, остаешься на месте и оставляешь все как есть… прекрасно!

3

Все, как известно, коты — просто в силу кошачьей природы,

встретив впервые людей, недоверчиво смотрят на них:

видят в нас сложную вещь, предсказуемый, в общем-то, робот,

с множеством разных программ все животные, прежде — коты.

Матрицу в нас распознать, что добром, как и злом управляет,

в наших сумбурных сердцах должен быстро и точно их взгляд,

времени мало у них, промедление смерти подобно,

здесь ошибиться нельзя, хоть задача их очень сложна.

Разве не та же рука их погладит, утешит, накормит

или на месте прибьет? говорят — человека рука…

хоть очевидно для всех, что не может и близко быть сходства

между владельцами рук — они будто с разных планет, —

и вот все это понять: безошибочно, тихо, мгновенно

должен наш маленький зверь — и душевная ноша его

в этот малый решающий миг не уступит героям Шекспира:

вот и решай для себя, что важнее — искусство иль жизнь…

Правда, бывает и так, что коты от людей убегают

в точности зная, что те не желают им зла причинить, —

может, играться хотят, а скорее, дистанцию держат:

особь двуногих существ не обязаны кошки любить.

Впрочем, у них есть черта — не заметить ее невозможно —

к людям почти что любым, даже тем, кто содеял им зло,

дверь приоткрыта у них: так что каждый, кто искренне хочет,

снова в доверье войти и живое общенье творить,

может в ту дверцу войти, — только что вот из этого будет,

точно нельзя предсказать: возродится ль меж ними любовь,

или одна лишь приязнь, иль спокойная ровная дружба, —

все со смиреньем принять должен будет тогда человек.

Так происходит, когда посещает супругов измена:

хоть и убита змея, не проходит годами укус…

Много успел я узнать точек зрения на человека

в сущностном срезе его, — в них единство напрасно искать:

боги вещают одно, им по-разному вторят святые,

сам о себе человек разногласья одни говорит,

также у диких зверей не найдем мы на это ответа,

разве спросить марсиан? они только плечами пожмут…

Так что, итог подводя и желая то мнение выбрать,

в коем не истина, нет, но подобие истины есть

в главном аспекте ее: наибольшем сближении с правдой, —

взгляд нам придется принять, каким смотрят кошачьи на нас, —

образ, увиденный в нем, нам о нас основное все скажет:

зеркало хочешь иметь, заведи-ка, дружище, кота!