Час гладиатора

Сергей Зверев, 2017

Подполковник ГРУ Максим Иконников возвращается на родину из очередной командировки, предвкушая теплую встречу с родными. Но у трапа самолета его ожидают автозак и группа захвата. По ложному доносу разведчика обвиняют в дезертирстве и хищении крупной суммы казенных денег. Чтобы доказать свою невиновность, по дороге в СИЗО Максим совершает побег. Однако вместо реабилитации его ждут новые испытания. По воле судьбы боевой офицер становится «куклой» в подпольных боях без правил, организованных высокопоставленными чиновниками.

Глава 7

Он забежал в парк, пошел шагом, отдышался. Народу в парке было немного. В основном люди преклонного возраста, мамы с детскими колясками. Ну, что, прежде всего услуга Артуру. По памяти набрал номер телефона.

— Роберт?

— Да, Роберт. Кто это?

— Вам привет от Артура.

— Понял. Вы кто?

— Он просил: выньте все деньги из Газпромбанка и спрячьте их на фатере. Это все. — Максим отключил абонента.

Сразу же набрал номер Плешкунова:

— Ростислав Аверьянович, здравствуйте. Вам удобно говорить, никого рядом нет?

— Да, удобно. — Голос генерала Плешкунова звучал несколько напряженно, но ровно.

— Вы можете пробить мне Каретникова: номера телефонов, машин, домашний адрес? Прямо сейчас.

— Да, смогу.

— Сколько времени вам надо?

— Минут пять.

— Я через пять минут вам позвоню, — Максим отключил абонента.

Прошелся вдоль аллеи, остановился около лавочки, на которой два старичка играли в шахматы. Стал изображать любителя этой игры. В кармане «Прощанием славянки» зазвонил сотовый телефон.

— Записывай! — Голос Плешкунова все такой же ровный.

— Записываю, — Максим приложил телефон к уху и пошел по дорожке.

— Записал?

— Да, записал.

— Ты можешь сказать, что с тобой и где ты?

— Сейчас нет, позднее. Спасибо, Ростислав Аверьянович, — отключил телефон.

Остановился на дорожке, закрыл глаза, шепотом стал повторять только что полученную информацию. Мимо проходила пожилая женщина с жиденькой продуктовой авоськой. Она с опаской покосилась на странного человека с бородой, стоящего посреди дорожки и что-то шепчущего про себя. Обошла его, пройдя несколько метров, обернулась. Странный человек достал из кармана сотовый телефон, бросил его на асфальт, стал топтать. Разбил и выбросил аппарат в урну.

— Ос-споди, каких только придурков не встретишь, — проговорила женщина и ускорила шаг.

Уничтожив таким образом след, по которому его могли найти, Максим зашел в супермаркет и сделал там довольно странный шопинг: ножницы, два шнурка для ботинок, круглое зеркальце, черные солнцезащитные очки, авторучку, бейсболку с длинным козырьком, одну пачку жвачки, дешевенькую сумочку на длинном ремне.

Выйдя из магазина, подрезал ножницами бороду, придав ей более благообразный вид, надел очки и бейсболку, бросил в рот две подушечки жвачки, не спеша пошел к метро. Через полчаса Максим подошел к территории детского сада, огражденного металлической решеткой. За оградой играли дети. Максим долго всматривался в группу детей в песочнице, наконец, позвал:

— Оксана, Оксана…

Девочка обернулась:

— Вы меня?

— Да, подойди, пожалуйста, ко мне.

Девочка подошла к странному бородатому дяде.

— Оксаночка, девочка моя, ты можешь передать маме записку?

— Да-а, какую записку?

— Сейчас. — Максим достал из кармана пачку жвачки, высыпал на землю все ее содержимое, написал на обертке: «Алла, я жив, я не преступник, люблю тебя». Больше места на обертке не было. — Вот, передай маме, когда она за тобой придет.

— Ладно, пеледам, — девочка взяла записку из рук мужчины, у которого почему-то вдруг заблестели глаза.

Между тем странного прохожего заметила бдительная воспитательница. Она быстро подошла к ограде.

— Вы что тут делаете? — подозрительно посмотрела она на бородача.

— Да… вот… проходил мимо, смотрю, какой хороший у вас детский садик…

— Уходите немедленно, иначе я звоню в полицию.

— Да, да, я ушел.

Максим перешел на другую сторону улицы, а воспитательница взяла Оксану за руку, спросила ее:

— Ты знаешь этого дядю?

— Нет. Он плосил пеледать маме записку.

— Какую записку?

— Вот, — девочка показала воспитательнице обертку от жвачки.

— Это просто обертка от жвачки. Дай сюда!

Воспитательница забрала у девочки обертку, не глядя, выбросила ее в мусорную корзину.

— Дура! — в сердцах воскликнул Максим и застонал.