Холодная ярость

Сергей Зверев, 2008

Над обледенелой Гренландией терпит катастрофу пассажирский «Боинг». На его бору коррумпированный российский чиновник, нагревший руки на государственном нафтяном бизнесе, перевозил награбленные миллионы и компромат на подельников. В район падения самолета направлена группа российского спецназа, в которой по контракту служит сержант Володя Локис. Выйдя на след выжившего в авиакатастрофе «особого» пассажира, бойцы еще не знают, что в предстоящей погоне противостоять им будут не только дикие свирепые хищники, но и агенты конкурирующей спецслужбы…

Глава 1

Володька Локис неторопливо прогуливался по вечерним московским улочкам и тихо насвистывал себе под нос мелодию песенки из фильма «Я шагаю по Москве». Настроение у Володьки было прекрасное, события тоже соответствовали киношным стихам.

Минут сорок назад темное столичное небо словно прорвало, и город враз накрыл летний ливень. Прятаться особо было некуда, и, спасаясь от стихии, Локис не придумал ничего лучшего, как нырнуть в открытую дверь первого подвернувшегося на пути ресторанчика, коих в этом районе Первопрестольной было в изобилии.

Есть Локис не хотел, пить тоже не собирался, но поскольку ввалиться в ресторан и сказать: «Я у вас тут дождик пережду», будет не совсем удобно, следовало что-нибудь заказать. Прошествовав за свободный столик, он заказал двести граммов коньяку «Арарат», лимон, пару бутербродов, и пока за окном бушевала гроза, он неспешно потягивал ароматную жидкость, слизывая с тонких круглых ломтиков кислый сок.

Тем временем дождь пошел на спад. Локис дождался, пока стихия полностью не угомонилась, расплатился и вышел на свежий воздух.

Хорошо в городе после ливня. За несколько минут смывается вся пыль и смоговая грязь, деревья вдруг начинают источать умопомрачительно-липкий запах, даже раскаленный за день асфальт перестает быть врагом и становится теплым другом, а люди распахивают окна, чего никогда не делали даже в сильнейший зной, предпочитая лучше задыхаться от жары, чем погибнуть от выхлопного удушья.

Первопрестольная сияла чистотой и фейерверком зазывающих огней. Володька неспешно шел по мокрому тротуару, насвистывая песенку. У него было отличное настроение. И дефилируя от одной рестораторской зазываловки к другой, Локис размышлял, стоит ли еще прогуляться или отправиться домой.

Время было уже довольно позднее — десять вечера или что-то около того. Для Москвы это тот самый час, когда ночная жизнь столицы только-только просыпается. Но Владимир Локис, как человек военный, привыкший к строгому распорядку отбоев и подъемов, уже позевывал, старательно прикрывая ладошкой рот.

— Нет, ребята-демократы, только чай, — процитировал он строчку из другой песни, снова зевнув в ладонь. — Завтра, конечно, выходной, но и кондиция пока не та, а одному доходить до нужной — дело неблагодарное, — справедливо рассудил Володя, круто развернулся по направлению к ближайшей станции метро и замер.

— Кондрат… — Он безапелляционно ткнул пальцем в шедшего за ним парня. — Кондратьев! Санька! Вот не ожидал! — И он сильно хлопнул прохожего по плечу. Знакомец, однако, явно не ожидал такого поворота событий и уставился на Локиса непонимающим взглядом. — Ты что, Башка, совсем нюх потерял? Своих не признаешь? — с обидой бросил Володька и отошел от прохожего на шаг — для того чтобы дать возможность парню получше рассмотреть себя, а может, и самому поглядеть, не обознался ли. Время-то темное…

— Ты что, Башка? — с тревогой, словно к больному, снова обратился к прохожему Локис. — Ты меня не пугай…

— Володька, что ли? — прохожий оправился от первого недоумения. — Локис?

— А то! — обрадованно поддакнул Владимир и подступил к знакомцу поближе. — Я уж тебя и по имени, и по фамилии, и по кличке, а ты — ноль по массе!

— Да я тебя без формы-то ни разу и не видел, — оправдывался знакомый, — потому сразу и не узнал…

— Знаешь что, — обиженно перебил Локис, — я тебя без формы тоже не видел, да только товарища, с которым два года проспали, можно сказать, ноздря в ноздрю, одни портянки нюхали да во внеочередные наряды залетали, я узнаю где хочешь, как хочешь и в каком хочешь виде.

— Да ладно, Медведь. — Бывший сослуживец сердечно хлопнул Локиса по плечу. — Не гони волну — захлебнемся. — Он широко улыбнулся. Было видно, что этой встрече Кондратьев тоже рад.

— Нет, Башка, — не унимался Володька, — я серьезно. Ты давно у доктора был? Слушай, а может, тебя после армии контузило? Или на вредном производстве травануло? Ты где работаешь-то, а?

Вопрос друга явно был Кондратьеву не по вкусу. Приветливая улыбка не то чтобы совсем сползла с лица Александра, но явно как-то поприугасла. Но отвечать на поставленный вопрос надо было, и он неопределенно произнес:

— В шоу-бизнесе.

— Да ну? — искренне удивился Локис. — Хотя… Ребят наших куда только не пораскидало. Даже копщик могил есть. Виталь Елизарьев. Помнишь?

— Помню, — охотно откликнулся Александр, с удовольствием уходя от неприятной для него темы.

— Слышь, Башка, а ты чего ни разу в парке Горького не был на нашем дне? — поинтересовался Локис. — В Москве ведь живешь. Или тебе особое приглашение нужно?

— Да знаю я, что такое День десантника в нашем парке, — разочарованно махнул рукой сослуживец. — Еще до службы насмотрелся. Только мне этого не надо.

— Чего «этого»? — подозрительно полюбопытствовал Володька. — Презираешь, что ли?

— Дурак, — просто ответил Кондратьев. — Презирал бы — не стоял бы сейчас с тобой. Просто в День ВДВ можно за минуту схлопотать на свою задницу таких приключений, что потом полжизни отмываться будешь. Всякое там бывает. Сам знаешь…

— Да уж знаю, — понимающе улыбнулся Локис, памятуя о своих стычках со спецназовцами.

— А мне это не светит. Мне в серьезный институт поступать надо. А там, ежели за тобой хвост из ментовки тянется, сразу от ворот поворот дадут. Будь ты хоть семи пядей во лбу.

— Это точно… — поддакнул другу Володя. — Слушай, чего мы тут стоим?

— Кислородом дышим, — резонно отозвался Кондратьев.

— Да я не об этом, — отмахнулся Медведь, — я о нашем, о посиделках. Пойдем, заглянем хотя бы вон в то заведеньице. — Он указал бывшему сослуживцу на дверь ближайшего ресторанчика. — Побалакаем. Адресочками обменяемся. А то москвич-москвич, а не встреть я тебя вот так случайно на улице, может, и не пересеклись бы уже никогда. Я, правда, немножко уже заправился коньячком, — признался Локис, — а ты, я смотрю, как стеклышко. Но ничего, это дело мы с тобой быстро уравновесим.

— Не могу, — с сожалением качнул головой Александр, — дела.

— Да какие, на хрен, дела? — возмутился Локис. — Денег, что ли, нету? Так у меня на посиделки хватит. — Володька выразительно похлопал по лежащему в кармане портмоне и вцепился в локоть бывшего сослуживца. — Пошли.

— Да не могу я. — Кондратьев неожиданно оказал решительное сопротивление. — Работа у меня.

— Работа не это самое, как говорится, может и полежать, — не унимался Вовка. — Не дури, Башка, не порти такой вечер!

— Не, Медведь. — Александр стал спокойно и уверенно высвобождаться от цепких пальцев друга. — Штука баксов просто так на дороге не валяется. Пиши телефон. Есть чем?

— Какой телефон? — Локис не собирался просто так сдаваться и снова принял в свою ладонь плечо друга. — Во, удивил ежика голой задницей! Штука баксов! Моя сеструха двоюродная в парикмахерской примерно столько же получает. Это без премиальных! — Вовка многозначительно поднял вверх указательный палец свободной руки.

— Дурак ты, Медведь, — с сожалением покачал головой Кондратьев, ставя окончательный диагноз. — Дураком был и, видать, им и помрешь, — беззлобно закончил друг.

Володя внимательно посмотрел в глаза товарища, соображая, обидеться на комплимент в свой адрес или нет? Но, внезапно догадавшись, о чем идет речь, сам выпустил плечо Кондратьева.

— Иди ты… — завороженно глянул на дружка Локис. — Штука баксов за смену? Шутишь или на полном серьезе?

— На полном, на полном, — снисходительно улыбнулся Александр.

— А ну-ка пошли. — Володька снова решительно вцепился в руку бывшего сослуживца.

— Куда? — опешил Кондратьев. — Я ж сказал, что не могу. Мне на работу, — напомнил он.

— Вот на нее, родимую, и пошли. — Локис напористо двинулся вперед, чуть ли не силой таща за собой друга. — Хочу посмотреть на твой кабинет секретного ученого-ядерщика. Или ты по космосу специализируешься? А буфет там на вашей работе есть? — не унимался Вовка. — Хотя я могу и по дороге пивка купить. Далеко твоя работа?

— Рядом, — невесело отозвался Кондратьев, которому, по всему было видно, не очень хотелось появляться на службе в таком обществе. Но, видя настырность друга, отказать Медведю Александр не мог. Он только расстроенно вздохнул и добавил: — Там есть бар…

— Ну, так вообще не жизнь, а сказка, — бодро отозвался Локис. — Давай, дружбан, показывай дорогу.