Презент от нашего ствола

Сергей Зверев, 2008

В Афганистане обнаружены предприятия, перерабатывающие опий-сырец. Их хозяин полевой командир Насрулло занимается поставками героина через Албанию в Россию. Руководство ФСБ поручает группе спецназа, в состав которой входит молодой снайпер-контрактник Владимир Локис, уничтожить нарколаборатории. Удары должны наноситься точечно и предельно аккуратно, в обстановке строгой секретности, чтобы никоим образом не осложнить дипломатическую обстановку и не спровоцировать появление антироссийских настроений. Но хитрый Насрулло узнает о планах российских спецназовцев. Он не намерен терять источник своего благосостояния и готов сразиться даже со всей российской армией!..

8

Утром Володя Локис, собираясь на службу, предупредил мать, что ему предстоит командировка во Владимирскую область на несколько недель.

— Но я не понимаю, зачем тебе ехать на этот полигон? — расстроилась Анна Тимофеевна. — Ты же на складе служишь?

— Конечно, на складе. Я выдаю военное имущество и продовольствие, — привычно соврал Локис. — И поэтому меня все уважают.

— За что? Выдаешь и выдаешь.

— Выдавать можно по-разному. Я ведь могу, например, случайно, без всякого умысла, выдать прапорщику сукно на шинель, которое положено полковнику. А полковнику — то, что положено майору. А майор будет ходить в том, в чем положено ходить прапорщику. Представляешь, как этому самому прапорщику будет приятно щеголять в полковничьей шинели?

— Разве я этому тебя учила? Не смей такими махинациями заниматься! Не смей!

— Мам, ну, мам?! Шуток не понимаешь?

— Дурацкие шутки! Откуда я знаю, шутишь ты или на самом деле так делаешь?

— Мама, ну что ты, в самом деле?

— Я уж и не знаю, когда ты правду говоришь, а когда сказки рассказываешь! Взял моду над матерью смеяться! Нехорошо это, сынок.

— Мам, ну больше не буду. Честное слово, не буду.

— Так я тебе и поверила, — проворчала Анна Тимофеевна и принялась готовить бутерброды для сына. — Все норовишь зубы заговорить, а про полигон так и не ответил. Будто я не понимаю твоих хитростей. Ну, вот скажи мне, зачем тебе на тот полигон ехать? Скажи! Только честно.

— Ладно. Мам, ты человек проверенный, тебе я могу сказать. Только очень прошу: никому! Особенно соседкам во дворе. Ты ж понимаешь!

— Понимаю, понимаю! Говори, не томи!

— Меня посылают на особо важное специальное и, главное, секретное задание.

— Ох! — испуганно охнула мать, прикрыв рот рукой.

— Да ты не бойся, ничего не страшного!

— Как ничего страшного, как ничего страшного, если специальное и секретное? — заволновалась Анна Тимофеевна.

— Мама, еще раз повторяю — это военная тайна. Я буду испытателем.

— Летчиком? — побледнела мать.

— Нет, нет! — зачастил Володя, испугавшись такой реакции. — Я буду испытывать новую военную форму в полевых условиях.

— Что?

— Новую военную форму. И не думай — это не просто так. Это очень важно!

— Форма-то?

— Она самая. Ведь не для парада, а для возможных, не дай бог! военных действий. Новый материал, новый фасон — все надо проверить в условиях, максимально приближенных к реальным. Ты же понимаешь, если под мышкой натрет, или ткань такая, что тело не дышит, — это для одного солдата проблема, а для целой армии — катастрофа. У нас этому придается очень большое значение. Поэтому было принято решение, что небольшая группа солдат, строго соблюдая режим секретности, будет в этой форме бегать, прыгать…

— С самолета?!

— Да нет же, мам, не перебивай. Не с самолета. Просто прыгать, рыть окопы, шагать маршем и так далее. Приятного мало, честно скажу, жить придется в блиндажах на полигоне, связи там никакой, мобильники не работают.

— И впроголодь?!

— Нет, мама, с этим все в порядке. Там есть полевая кухня, — все очень калорийно и питательно, а если кросс бежим, обязательно сухой паек выдают. С питанием все в порядке. Не волнуйся, мам, я ж тебе все рассказал. И смотри — никому! Ни одной живой душе!

— Ладно, ладно, что я, не понимаю.

Володя положил в портфель сверток с бутербродами, — он брал портфель на службу, потому что в форме и с полиэтиленовым пакетом в руках показываться на людях было неудобно, а отучить мать делать ему «ссобойку» он так и не смог. Поцеловав мать на прощание и еще раз наказав ей строго хранить военную тайну, Володя поспешил к автобусной остановке.

Через полчаса он уже стоял на плацу вместе со своим отделением — дюжиной десантников, служивших, как и Володя, по контракту. Вдоль строя молча прохаживался взад и вперед командир части полковник Гвоздев.

— Бойцы! — напрягая голос, обратился, наконец, полковник к десантникам. — Вы все давали присягу на верность Родине. Сегодня наша Родина — в опасности. Ей брошен вызов международной мафией наркодельцов. В российские города из Афганистана идут караваны с героином. Рост наркомании в России принимает угрожающие масштабы. Если мы потеряем нашу молодежь — мы потеряем будущее России.

Десантники слушали командира, вытянувшись по стойке «смирно».

— Вы это понимаете? — спросил полковник.

— Так точно! — рявкнули десантники практически в унисон.

— Вольно, — скомандовал Гвоздев, и солдаты слегка расслабились. А полковник, убавив пафоса в своем голосе, продолжил речь:

— Практически весь героин, который распространяется в нашей стране, изготовлен на территории Афганистана. Хотя еще совсем недавно опий-сырец перерабатывался на героин исключительно в соседнем Пакистане, в Кандагаре.

Полковник остановился напротив Локиса и, глядя на него в упор, продолжил свое выступление:

— Сейчас наметилась тенденция. Некоторые полевые командиры, разбогатевшие на торговле наркотиками, устраивают заводы по переработке опия в героиновый порошок у себя в Афганистане, потому как не желают делиться прибылью с пакистанцами.

Вдали за казармами раздался надрывный собачий лай. Курсанты спецназа Главного управления Генштаба знали, что это означает, — дворняжкам в вольерах принесли еду. Через какое-то время этим дворняжкам самим предстоит стать едой на занятиях по выживанию и преодолению брезгливости. Милого, как правило, добродушного пса необходимо было собственноручно задушить, потом взрезать ему брюхо, для того чтобы отыскать проглоченный контейнер с якобы секретной информацией, а затем освежевать его, сварить в котле и съесть.

Десантники, выдержавшие это испытание, стали переглядываться.

— Не отвлекаться! — остановился полковник, заметив в строю легкое движение. — Бойцы! — опять повысил голос командир части. — Вам предстоит специальное и строго секретное задание. Высшим руководством принято решение об уничтожении предприятий, перерабатывающих опий-сырец на территории Афганистана. Удары по заводам будут наноситься точечно, в обстановке строгой секретности, чтобы никоим образом не осложнить дипломатическую обстановку, а главное — не спровоцировать антироссийские настроения в Афганистане, где и так, как известно, мы оставили о себе недобрую память. В том числе и я. Понятно?

— Так точно.