Арктическая жара

Сергей Зверев, 2010

Сенсация! Российские полярники обнаружили в Арктике огромные запасы природного газа, и теперь они готовы передать эту информацию в Москву. Но в каждом хорошем стаде обязательно отыщется паршивая овца. Вот и в составе полярной экспедиции оказался человек, который намерен за большие деньги передать стратегический секрет американцам. За этим секретом американцы отправляют подводную лодку. Чтобы обеспечить предателю алиби, субмарина разрушает ледник, на котором размещена полярная база, многие ученые погибают, но предатель выживает. Информация об открытии месторождения вот-вот попадет в руки захватчиков. К месту драмы спешат российские спасатели и двое контрактников-десантников – сержант Локис и прапорщик Галченков. Стремясь овладеть секретными данными, янки начинают жестокий бой – но наша десантура к бою всегда готова…

5

Время перевалило далеко за полночь. На полярной станции царила практически полная тишина. Слышался лишь мерный звук дизеля на электростанции. Участники экспедиции отдыхали в своих домиках. Отсутствие лишних шумов благоприятно сказывалось на отдыхе. Большинство полярников уже видели десятый сон. Да и с утра нужно было рано вставать, чтобы с новыми силами и вдохновением взяться за любимую работу. Для любителей выспаться была дорога каждая минута. Лишь отдельные личности засиживались допоздна за книгой или игрой в шахматы.

Казалось, что ничто не может нарушить здешнего спокойствия. Несмотря на прогноз, небо оставалось ясным. Ни одного облачка. Ни одной тучки. На небосводе были отчетливо видны звезды. В отличие от широт Европейской России, тут звездные россыпи выглядели иначе. В самом начале работы экспедиции эта особенность достаточно сильно забавляла некоторых участников. Находились полуночники, которые были готовы часами смотреть в небеса. Правда, очень скоро этот интерес иссяк. Большее предпочтение стали отдавать здоровому сну.

В сон полярников и в окрестную тишину внезапно начал вторгаться глухой отдаленный гул. Наиболее чуткие из участников экспедиции поднялись с кроватей от ощущения некоего дискомфорта. Они вслушивались в нарушенную тишину и старались понять, откуда гул исходит и чем он вызван. К своему изумлению, пробудившиеся осознавали, что шум не исчезает. Он, наоборот, постепенно нарастал. Складывалось впечатление, будто он неминуемо приближается к базе.

Те, кто проснулся, стали будить своих соседей по домику. Их мало кто понимал, воспринимая их волнения как беспричинные приступы страха. Спящие хотели продолжать спать. Но вскоре это сделалось поистине невозможным делом. Ведь вместе с непрекращающимся гулом весьма ощутимо стал вибрировать лед. Причем вибрация в считаные минуты достигла невероятного предела. Ее нельзя было не ощутить даже во сне. Домики полярников сильно затряслись. У многих людей сон закончился в одно мгновение. Они начали торопливо одеваться и в панике выбегать наружу. Льдина тряслась, словно сумасшедший в лихорадке. Никто не мог определить причину этой свистопляски. Слишком уж нетипичной она выглядела для данных широт.

Выбежав на льдину, участники экспедиции недоуменно вопрошали друг у друга по поводу происходящего.

— Что здесь, черт возьми, такое творится?!

— Откуда взялся этот шум и что он означает?!

— Неужели это арктическое землетрясение?

Вопросы оставались без ответов.

Лед продолжал трястись. Этой тряске не было видно ни конца ни края. Совсем скоро по льдине пошли трещины. Буквально каждую секунду они становились все больше и больше. Завидев это, полярники убегали подальше от раскрывающегося ледяного зева. В противном случае он угрожал им безоговорочным поглощением. Появление и расширение трещин нельзя было ни предугадать, ни тем более предотвратить. Оставалось лишь проявлять быстроту реакции. Но на деле это выглядело отчаянным метанием бедолаг, попавших в совершенно безвыходную ситуацию.

Расщелины на льдине неумолимо росли. На глазах у испуганных участников экспедиции несколько домиков обрушились вниз. Они громко ударялись о поверхность воды и затем постепенно исчезали в ней. Не было никакой уверенности в том, что их жильцы успели покинуть помещения до падения.

Лед под буровой вышкой дрожал несколько минут. Дрожь была не сильной. Поэтому некоторым показалось, что вот-вот все должно успокоиться. Но скорее это была иллюзия, питаемая надеждами на лучший исход ситуации. В действительности же любые надежды на прекращение данного непонятного явления оказывались весьма призрачными. Бесчисленные трещины во льду под вышкой не давали надежд на лучшее. Буровая зашаталась и начала очень быстро крениться в сторону воды. Издаваемый ею при этом звук напоминал болезненный стон. Полярники сообразили, что вышке не устоять. Те, кто находился поблизости от нее, снова «пустились в бега». Ведь не было понятно, куда в конечном итоге она обрушится. И в самом деле, первоначальное направление крена не оставалось постоянным. Движение отдельных льдин привело к тому, что буровая перекосилась. С тем самым металлическим стоном она стремительно обрушилась на вагончик лаборатории. Грохот стоял страшный. Крыша вагончика была в буквальном смысле срезана опорами вышки. Со стороны это напоминало вскрытую консервную банку.

Сотни трещин разной величины поползли по льдине на всей территории базы. Более крупные ледяные осколки ударялись о более мелкие. Все большая и большая площадь превращалась в зыбкую снежно-ледяную кашу. В скором времени она достигла взлетной площадки. Вертолет, стоявший на ней, враз опустился на половину корпуса в эту массу. Его тяжесть не позволила надолго остаться в таком положении. За несколько минут винтокрылая машина ушла под воду. Для кого-то из участников экспедиции это стало лишним поводом для негодования. Но для большинства главной оставалась проблема сиюминутного выживания в этом необъяснимом происшествии.

Борьба за выживание была сопряжена с неутихающей паникой. Люди продолжали бегать и прыгать, пытаясь спастись от угрозы смерти. Не каждый мог похвастаться проворством. Не все прыжки оказывались удачными. Не у всякого получалось убежать от судьбы. Полярники проваливались в расщелины и исчезали под водой. Спасти их в сложившихся условиях было невозможно, да и некому. Громкие крики сливались в единый отчаянный хорал.

Среди всего этого катастрофического хаоса Сергей Евгеньевич Бетанов старался держаться хладнокровно. Он прекрасно понимал, что в любой момент может оказаться подо льдом в холодной океанической воде. Тем не менее российский руководитель экспедиции до конца оставался верным чувству долга. Он не мог предугадать исхода всего происходящего. Однако ему представлялось весьма важным уничтожить конфиденциальную информацию о недавнем открытии. Нельзя было допустить даже самой маленькой вероятности того, что электронный носитель с нею может остаться невредимым. Попадание его в руки вероятных конкурентов было бы чревато большими осложнениями. Именно с таким внутренним посылом Бетанов рванулся к модулю связи. Кроме того, он рассчитывал передать на родину сигнал о бедствии. Тем более что связиста он на льдине так и не увидел. Последнее обстоятельство наводило на новые печальные подозрения.

Сергей Евгеньевич резко дернул ручку двери вагончика связиста. Он полагал, что она должна быть запертой. Однако дверь моментально поддалась. Главный полярник заскочил вовнутрь. Он догадывался, что с Димой Никитинеко случилось нечто неладное. Но в помещении связи руководитель обнаружил абсолютно ужасающую картину. Вся аппаратура в модуле связи оказалась разбитой. Блоки памяти компьютеров были выдраны. Раздавленные системные блоки валялись на полу. По столу связиста растеклась большая лужа крови. Там же лежала и окровавленная шапка Дмитрия. Бетанов в изумлении смотрел на это. Ему хотелось понять, что же произошло в рубке связиста. Кровавые пятна были и на полу. Даже у него под ногами.

«О, черт! Что это еще за ерунда?! — спрашивал себя руководитель экспедиции. — Неужели Диму пытались убить? Да, похоже на то. Но, видимо, не получилось. Он ведь крепкий парень. Сопротивлялся. Пытался уйти. А его преследовали. Но кто это мог сделать?»

Сергей Евгеньевич выбежал из модуля связи. Все его внимание было приковано к довольно свежим следам, отходившим от вагончика. В некоторых из них вполне отчетливо виднелись пятна крови. Дорожка следов резко уходила в сторону от российской части полярной базы и вела к трейлерам норвежцев. Там тоже вовсю царила паника. За двумя рядами аккуратных домиков успела образоваться огромная трещина. В ее районе следы терялись. Это давало повод для неутешительного предположения: раненый связист пытался уйти от преследователей и упал в образовавшийся провал. Верная смерть без единого шанса на спасение. «От кого же он все-таки убегал?» — пытался понять Бетанов. Он огляделся по сторонам. Все вокруг были объяты смятением и желанием избежать худшей участи. Вряд ли кто-то из норвежских коллег мог показаться ему в данной ситуации подозрительным. Скорее он сам со своей стальной выдержкой и задумчивостью на общем фоне выглядел весьма подозрительно.

Тем временем короткое затишье было прервано. Снова раздался нарастающий гул. За ним последовало еще три мощных толчка. Лед ходил ходуном. Вагончики едва не подпрыгивали вверх. Люди опять и опять выискивали возможность спасти свою жизнь и жизни товарищей. Во всей этой суете никто не сумел адекватно оценить масштабность катастрофы. Да, трещины, разрушение и исчезновение подо льдом некоторых построек можно было заметить невооруженным глазом. Да, гибель отдельных полярников стала горькой правдой. Но общая картина происходящего все равно никак не вырисовывалась. А на поверку она оказывалась куда более плачевной, чем мог кто-либо помыслить.

Проблема заключалась в трех последних толчках. Они действительно были мощны. Мощны настолько, что вызвали несколько огромных расколов ледяного щита. В результате этого от него стала отделяться льдина площадью в несколько десятков километров. Она отделялась постепенно, но неумолимо. Вскоре оторванную льдину подхватило довольно мощное морское течение. Оно все дальше и дальше уносило ее в океан. Оно все дальше и дальше уносило ее в неизвестность…

На льдине оставались и российские, и норвежские исследователи. Толчки прекратились и больше не повторялись. Лихорадочность паники понемногу спала. Уже первичный беглый осмотр территории дал необходимую почву для серьезных размышлений. Он раскрыл людям глаза на особую драматичность их положения. Полуразрушенная база без узла связи и вне своих прежних координат превращалась в чрезвычайно затруднительный объект для поиска со стороны спасателей.

Наступало утро. Ветер разогнал все тучи и успокоился сам. Но полярникам успокоиться было непросто. Слишком уж много испытаний выпало на их долю. Никто не смел высказать вслух свои предположения о будущем. Чересчур туманным выглядело оно в то утро.