За бортом-2

Сергей Залевский

Провалившись на "мокрую" планету, Григорий достаточно быстро втягивается в местное общество,… собственно, сколько там того общества – пару десятков тысяч моряков, бороздящих Единый океан и небольшой анклав на острове, который здесь называют почему-то Материком. Вот и все население Стора,… ну еще пару тысяч на плавучих городах, мелочь в масштабах планеты – но люди везде остаются людьми, везде возникают конфликты на почве зависти, жадности и прочих вечных людских пороков. Гриша смог разобраться со своими проблемами, которые унаследовал от своего предшественника, место которого он так "удачно" занял. В этом рейсе, очень далеко от изученных пространств океана планеты Стор, он обнаруживает некий феномен, который собирается исследовать…

Продолжение приключений нашего соотечественника на планете-океане — Гриша бросает многообещающую карьеру подводного сенокоса и отправляется в свое первое длительное плавание на новом корабле.

Глава 1

Планета Стор восемнадцать тысяч лет до описанных в первой книге событий.

В то время у нее еще и имени не было, просто номер в звездном каталоге древней цивилизации, впоследствии покинувшей этот сектор галактики,…или уничтоженной кем-то более могущественным — в современном Содружестве не имелось четкой позиции по этому поводу. В данный же момент в системе дрейфовал небольшой флот гибридной цивилизации Хриш, которая рассматривала планету-океан в качестве возможной колонии. Планета не подходила на все 100 % под требования Хришей — из трех видов разумных, входивших в ее состав, интерес она представляла лишь для одной части — для некоего подобия осьминогов, выполнявших в цивилизации роль пилотов. Идеальные специалисты с почти дюжиной щупалец, многоногие справлялись с управлением звездолетов наилучшим образом — размещаясь в специально сконструированных нишах под их физиологию, эти существа запускали свои многочисленные отростки в отверстия пультов управления и так рулили межзвездной техникой Хришей. Вторую часть цивилизации можно было смело назвать пауками — тоже разумные, но на более низком уровне — их место в симбиозе ограничивалось ролью солдат, убивавших всех, кто стоял на пути Хриш.

Вершиной в этом триумвирате считались гуманоиды, внешне копия нормальных людей — с разным цветом кожи, говорящие на одном языке, они были мозгом гибридной цивилизации — планировали ее развитие и экспансию, создавали все, что требовалось для трех разных видов, входящих в ее ряды. Как обычные люди смогли найти общий язык с двумя абсолютно непохожими и чуждыми им физиологически расами, осталось загадкой, но факт оставался фактом — люди на вершине цивилизации, а в их подчинении отличные бойцы и не менее классные звездные навигаторы и пилоты. Хриши развивались быстро, все время требуя для себя новые планеты — вот как сейчас разведгруппа изучала этот водный мир, а люди решали, что делать с найденным миром, ведь он весьма неоднозначен для их целей.

— Интересная выдумка богов — подал голос один из ученых, изучая показания разведзонда, который только что вернулся из океана — ну, или тех, кто все это придумал. В таких условиях полноценной разумной жизни можно не ожидать, как мне кажется — одностороннее развитие.

— Как сказать — ответил второй умник — вот наши пилоты, например, вполне разумная раса и этот мир им наверняка понравится. Могу поспорить с тобой, что они захотят основать здесь свою новую колонию, уже имеется явная заинтересованность. Мы послали курьера в их изначальный мир с информацией — пусть наши младшие братья принимают решение, а мы тем временем побудем тут, пока их колонизатор не запрыгнет сюда.

— Ты так уверен в этом? — удивленно изогнул брови собеседник — там живность в глубине чрезмерно агрессивная, да и состав воды немного отличается от привычного им. Хотя, скорее всего ты прав — им тут должно понравиться, вот и будет здесь разумная жизнь. Я даже рад — мы, можно сказать, даем планете разум, и это правильно — мир, который может быть нам полезен, следует использовать на благо Хриш,… плохо только то, что тут так катастрофически мало суши, для нас, людей, планета почти бесполезна!

— В случае, если раса наших пилотов выберет планету для колонизации, то тут и суша не потребуется — все что надо, они найдут в водах океана, какие-либо серьезные технологии или техника им тоже особо будут не нужны… Конечно, что-то обязательно оставим на этом «материке», даже оставим какую-то часть людей — кто-то ведь должен за техникой присматривать, осьминоги не в состоянии этого сделать. Ты ведь знаешь, что мы берем их на родной планете, обучаем, цивилизуем — там наши друзья почти дикие, если смотреть на ситуацию беспристрастно.

— Да, наш симбиоз удивителен — кивнул ученый — в нем наша сила, меня волнует только вот такой момент: вдруг что-то случится, и мы не сможем сюда в будущем прилетать и поддерживать колонию, а без нового оборудования и технологических линий она обречена на вымирание,… что тогда станет с колонистами?

— И что такого может случиться? — хмыкнул его визави — мы уже тысячу лет летаем между звезд, и пока не встретили никого, кто мог нам оказать сопротивление. Но ты прав — рано или поздно мы нарвемся на равноценного соперника, тогда все может быть грустно. В отношении такого сценария для этой колонии, то да — тут все однозначно: без внешней подпитки колония людей на этом острове вымрет. Материк почти безжизнен, то небольшое количество плодородных земель на его поверхности быстро истощится — я бы предположил, что это вопрос одного столетия, максимум двух — люди не смогут есть одну рыбу и водоросли. Но самое главное, это малые запасы пресной воды, этот вопрос решается только опреснителями, а без них всем тут каюк. Это ведь тоже механизмы — в случае изоляции… даже думать не хочу, что тут может быть — перестань нагнетать обстановку, у нас все отлично, мы покорители вселенной! В любом случае нашим младшим братьям на это плевать — тут их родная стихия, не сомневаюсь, что они и без нас выживут в этом океане.

Через несколько лет в системе появился колонизационный транспорт расы Хриш — на сей раз, на борту не было пауков, никого покорять тут не требовалось — лишь руководство экспедиции в лице нескольких сотен людей, технический персонал, который должен будет остаться на планете — тоже люди, но этих оказалось больше, всего две тысячи. Все анабиозные камеры занимали представители расы разумных осьминогов — их притащили сюда почти двести тысяч экземпляров, считалось, что такого количества хватит для создания устойчивой популяции и заселения Единого океана. Звездолет-колонизатор так и остался висеть на орбите, так как лететь больше никуда не мог — одноразовая конструкция, одноразовые маршевые двигатели, выработавшие свой срок службы еще во время последнего прыжка и одноразовый гипердрайв, ставили крест на дальнейшей «карьере» этого монстра. Все ценное и нужное спустили вниз на материк, оставив на борту лишь искин с запасом маневрового газа, в задачу которого входило лишь одно задание: удержание корабля на стационарной околопланетной орбите. Для этого синтезировали огромные объемы простого газа в местном астероидном поясе — по расчетам людской фракции Хришей, такого запаса хватит лет на пятьдесят, а за это время сюда наведается еще не одна экспедиция, чтобы посмотреть, как идут дела у их водоплавающих братьев по разуму. Заодно и новой техники привезут, ничто ведь не вечно.

Научная часть экспедиции за эти годы изучила океан, казалось бы, вдоль и поперек, но ничего особо интересного не нашла — разнообразие местной подводной фауны уже давно никого не удивляло, ведь Хриши исследовали галактику уже тысячу лет, за это время насмотрелись и не на такое! Немного смущал поначалу факт некоторой несовместимости местной фауны и их осьминожиков — хищники быстро распробовали новых гостей на вкус и употребляли их в пищу очень активно, наплевав на их полу-разумное происхождение. Головоногих гостей из дальнего космоса употребляли в пищу повсеместно, и люди тут ничего не могли сделать, хотя сами осьминоги дали понять, что ничего серьезного не происходит, и они самостоятельно найдут решение в этой ситуации и управу на слишком наглый подводный мир. Ничего критичного, как решила впоследствии научная комиссия смешанного состава — для нужд людей все еще присутствовал родной мир головоногих существ, где будущие пилоты давно стали главенствующим видом, откуда их и набирали на обучение звездным должностям. Раз сами существа не видят для себя здесь проблемы, что ж, так тому и быть, пусть самостоятельно завоевывают этот океан — то небольшое количество оборудования, которым они пользуются, люди будут изготавливать на острове, остальное им даст океан.

Незадолго до отлета из системы экспедиционного флота — как оказалось впоследствии, Хриши больше не вернулись в этот мир — так вот, незадолго до этого ученые натолкнулись на некий феномен, вернее сеть странных феноменов. На первый наткнулись случайно, не осознав поначалу того, что нашли — в один из однообразных дней пропал подводный исследовательский аппарат. К счастью, тот успел перед пропажей передать свои координаты и несколько рваных фраз, из которых следовало, что судно куда-то всасывает на глубине около шести километров, а затем сигнал окончательно пропал. Событие всколыхнуло сонное царство ученых мужей — загадка, стоившая жизни их коллегам, пропавшим вместе с аппаратом — на место предполагаемого феномена отправился почти весь флот, бороздивший в то время просторы океана. К проблеме решили подойти обстоятельно — несколько глубоководных аппаратов, имевших ресурс по глубине гораздо выше, чем шесть километров, головное исследовательское судно, где собрались все ученые мужи экспедиции, чтобы непосредственно руководить исследованиями — больше в океане им делать-то и нечего, если разобраться. Всех корежило и плющило от предвкушения важного открытия, могущего дать цивилизации Хриш нечто уникальное.

Разведку проводили в несколько этапов: здесь людям помогали их младшие братья по гибриду — на них пришлись первые погружения в аномальную зону, поскольку посылать новый глубоководный аппарат гуманоиды не спешили. Все-таки к паукам и осьминогам люди относились не как к себе подобным — нечто вроде наемного персонала, которого не особо и жаль — что тут скрывать-то! Место пропажи обнаружили быстро — огромная, почти в сотню метров воронка посреди идеального дна как бы намекала, что она тут не просто так — особенно если принять во внимание то самое идеально ровное дно на несколько километров в стороны. Изучали долго и поначалу безуспешно — таинственная яма никак не реагировала ни на плавающих осьминогов, ни на местных крупных хищников, которые пытались пообедать ими и так далее — на разведывательные зонды тоже не следовало никакой реакции. Ситуация сдвинулась с мертвой точки лишь когда к месту исследований подогнали научную субмарину — аналог той, что пропала в этой яме несколько недель ранее — вернее, сдвинул ситуацию молодой ученый из числа экипажа данной подлодки.

Здесь следует отметить такой нюанс гибридного симбиоза Хришей: не все люди могли общаться с пауками или осьминогами, лишь некоторая их часть, относительно небольшая, не более трети от общего количества человечества могла понимать образы и примитивную речь своих младших братьев. Скорее это и не речь, а мыслеречь, поток образов, с помощью которых существа общались между собой, и на каждом исследовательском судне был такой человек в обязательном порядке — впрочем, как и на всех звездолетах и прочих объектах, где требовалась помощь в общении с младшими братьями по разуму. Гуманоида сразу соединили с руководителем экспедиции, остававшимся наверху на борту основного судна — ценный кадр поведал следующее:

— Вы ведь знаете, как такие как я общаются с нашими помощниками? — обратился с экрана молодой человек с возбужденной физиономией — мы видим, в основном, образы или серии картинок, ведь речь у помощников слишком примитивна и сложна для восприятия.

— Да-да, это все нам известно, это факт тысячелетней давности, юноша — улыбнулся директор, перебивая речь парня — если можно, давайте ближе к сути — что вам поведали наши водоплавающие братья?

— О нет, они тут ни при чем — помотал головой парень — просто я всегда закрываю глаза, когда говорю с ними, это помогает настроиться на их логику и понять, что же от тебя требуют.

— Понятно,… и что они хотят от вас на сей раз, наш юный друг — мы в нетерпении, вы же не разыгрываете нас всех тут?

— Нет-нет, дело в том, что я наблюдаю в этом месте нечто странное, но только с закрытыми глазами — я проверил себя — никто ничего не видит, собственно, как и никто не умеет общаться с осьминогами кроме меня. Это нечто вроде светящейся кривой линии — она уходит высоко вверх к самой поверхности, судя по всему — я так далеко не могу определить, прав я или нет, но скорее — прав. А вот начало эта светящаяся линия берет как раз в этой воронке, где пропали наши коллеги!

— Это уже хоть что-то… и как это все выглядит, для чего оно — вы же ученый, представьте нам свою гипотезу, но сначала подробно опишите феномен.

— Ну,… я вижу, если так можно выразиться, а скорее ощущаю разумом эту линию, как образ — некая гибкая, словно живая гнутая линия, постоянно колеблется, состоит из двух ветвей, которые переплетаются в витую пару по всей своей длине, насколько я могу наблюдать. Одна струна серебристого цвета, вторая насыщенная красная — она как живое создание, то стягивается, словно пружина, то распрямляется и так по кругу. Мне думается, что надо подплыть поближе к яме, возможно, я интуитивно смогу понять, что это такое — хорошая ли это находка или плохая?

— Вряд ли это правильная идея — высказался шеф экспедиции — мне хватает и одной пропавшей научной единицы с людьми, наверняка это ловушка-феномен местного океана. А что там вам сообщают наши водоплавающие братья, неужели ничего?

— Ничего, как будто это обычное дно, никаких угроз, хотя наши сканеры показывают, что здесь плавают достаточно крупные особи местной фауны, которые пытаются охотиться на них.

— Ну, это не наше дело — махнул рукой шеф программы — раз для них все отлично, то и для нас все прекрасно! Но факт пропажи современной подлодки меня совсем не радует — прошу высказываться всех участников экспедиции, открываю общий канал!

— Мне непонятно одно: на пропавшей подлодке тоже был «контактёр» — он наверняка тоже видел вашу струну, но, тем не менее, их это не спасло, и я не вижу смысла снова рисковать людьми — нас тут итак мало!

— Не факт, что они погибли, не факт! Вполне возможно, что это не природное явление, а искусственное, например портал в другое место океана, или же вообще на другую планету. Поэтому я считаю, что молодой человек в чем-то прав — надо подобраться поближе…

— Конечно, это ведь не вы туда поплывете, будете тут сидеть и смотреть кино на экране — как это по-нашему — рисковать чужими жизнями!

— Вы это на что намекаете, я, между прочим…

— Хватит! — гаркнул шеф, и в канале стало тихо — предлагаю компромисс. Сейчас на борт субмарины переберется минимально допустимый по регламенту экипаж из добровольцев, согласных на эксперимент — старшим на борту назначаю нашего телепата, его приказы выполнять беспрекословно.

По штату, для нормального функционирования данного типа подлодки требовалось шесть человек, но для простой задачи «подплыть и отплыть» хватало и трех — на борту не было осьминогов или пауков, исследованиями в цивилизации Хриш занимались исключительно люди. Молодому руководителю эксперимента вменили в обязанность постоянно находиться в эфире, комментируя происходящее на борту, а особо его личное видение феномена. Что-то интересное стало происходить на дистанции около двухсот метров от воронки.

— Это как интерактивное меню… как некий цветок — много цветных секторов, вписанных в круг — бормотал парень, сидя рядом с рулевым субмарины с закрытыми глазами — мне как будто что-то предлагают,… или спрашивают, не могу пока понять — но это точно чье-то творение, на природное явление никак не похоже!

— Подробнее, юноша! — намекнули ему с головного судна — не молчите, рассказывайте своими словами.

Тут надо заметить, что цивилизация Хриш не использовала такое изобретение, как нейросети — это Содружество обнаружило их на заре своего становления на окраинах обжитых секторов. Поэтому как-либо транслировать свои видения молодой ученый не мог — но этот факт не мешал Хришам перемещаться по космосу и захватывать планеты.

— Вижу круг, разбитый на…э… тридцать шесть секторов различных цветов, то есть нет, не так — цветов всего шесть, но секторы подсвечены по-разному. Серебристых всего шесть, три черных, шесть желтых, восемь синих, восемь зеленых и пять красных, как у этой струны. Три черных какие-то мертвые, что ли… такое ощущение возникает, когда гляжу на них, да и никаких значков не всплывает, когда смотрю на черное,…хм, странное чувство. А вот на всех других, если задержать на них внимание, появляются непонятные символы — наверняка чужой нам язык неизвестной расы,… наверняка это что-то обозначает, возможно, подсказка — бессмысленный набор символов, не могу описать даже. Это точно искусственное сооружение, мы нашли следы чьей-то цивилизации, надо ближе подойти!

— До дна всего сто метров — напряженным голосом сообщил рулевой — спускаться или зафиксировать глубину?

— Стой, пока хватит — ответил молодой руководитель, не открывая глаз — у меня тут какие-то новые значки. Меня опять о чем-то спрашивают, или предлагают, черт, сложно… но мне кажется, я понял идею! Это какой-то механизм выбора: смотришь пару секунд на какой-нибудь цветной сектор, ну, кроме черного, там пусто по ощущениям — сначала всплывает набор символов, наверняка это то, что предлагают,… или предупреждают. Вот сейчас, когда мы спустились почти вплотную, появился поверх всего некий… э… плакат, что ли, а на нем всего два сектора — белый и черный. Взгляд скользит, и в зависимости от того на каком секторе останавливаешь его, он как бы увеличивается и начинает дрожать… совсем как эта струна. А ну-ка приятель, еще чуть ниже, кажется, я понял… ой, что это, я же ничего не делал, оно само… всплывай быстрее — аварийный режим всплытия! Я же ничего не сделал… больно… как давит… не надо… тут…

События разворачивались стремительно: очевидно парень что-то все же мысленно сделал, ответив непонятному артефакту, хоть и не собирался ничего делать, однако яма пришла в движение. Всё последующее действо экспедиция наблюдала не более минуты — кажущееся медленным на экране движение стометровой воронки и затем субмарина просто пропала из видимости. Когда неопытный молодой капитан опустил субмарину ниже ста метров от дна, что-то сработало в этой ловушке — на месте воронки появился вихрь, все время расширявшийся — через пару секунд воронка изнутри подсветилась ненадолго, что зафиксировала аппаратура затягиваемой в омут субмарины. Рулевой пытался вырваться, но даже несмотря на сброс аварийного балласта, судно уверенно затягивало в воронку, а в общем канале слышались панические крики трех добровольцев — им было больно, что весьма странно — все жаловались на непонятное давление, несмотря на то, что находились внутри абсолютно исправной подлодки. В течение долгой минуты исследовательское судно втянуло окончательно в нечто, что некоторым ученым показалось знакомым, что они уже видели где-то — затем всё успокоилось, лишь донный ил медленно оседал в этой огромной яме, поглотившей их коллег.

— Проклятье — чуть ли не рвал на себе волосы шеф экспедиции — он был молод и слишком беспечен, это их и погубило!

— Но… это ведь портал, все ведь видели — тихо пробормотал один из ученых, наша цивилизация наталкивалась на такие вещи несколько раз за свою историю,… но чтобы на самом дне океана,…невероятно, это успех!

— Успех? — лицо руководителя исказилось — мы потеряли десяток высококвалифицированных специалистов, так что я бы поостерегся употреблять это слово в данной ситуации!

— Простите меня, я не это имел в виду — просто нам посчастливилось найти планету с действующей портальной сетью чужой цивилизации и жаль, что таким дорогим способом. Что будем теперь делать, шеф?

— Терять людей больше не будем, это неприемлемо: оставшиеся субмарины отправить в свободный поиск, пусть наши телепаты сидят там с закрытыми глазами и ищут остальные точки портальной сети неизвестной цивилизации. Наш погибший коллега, пусть океан ему станет пухом, сказал, что насчитал там тридцать шесть секторов — я склонен думать, что это конечное число портальных меток на планете — пусть ищут и наносят на карту океана, возможно все совсем не так, как думал наш герой… К дну не приближаться, запрещаю полный спуск — не ближе двухсот метров, на этой глубине наш покойный коллега уже различал какие-то сигналы от этого механизма, будь он проклят! Все, у вас есть теперь цель — работайте!

Поиски неизвестного и непонятного продолжались еще год, а потом в систему запрыгнул военный курьер, принесший неприятные новости: оказалось, что колонизационный флот Хришей столкнулся с сопротивлением. В этот раз гибридная цивилизация натолкнулся на равноценного соперника, который был явно против того, что его населенные планеты собирались захватить пришедшие из глубин космоса захватчики. Противник называл себя Дэ'Галир — полностью человеческая цивилизация, почти не отличающаяся от гуманоидной части Хришей физиологически. Вначале гибриды довольно успешно проламывали себе путь в центр обжитого этими гуманоидами пространства, но потом, лет через двадцать тяжелых сражений, когда Хриши уже радовались тому факту, что их боевые корабли достигли центрального ядра цивилизации Дэ'Галир, ситуация резко изменилась. Человечество с той стороны «баррикад» придумало новое оружие, с помощью которого за несколько лет разгромило оккупационные силы, а потом еще десяток лет гонялось за остатками армии агрессора по своим системам, как за наглыми и доставучими тараканами.

Но все это случилось потом — а в этот момент после прибытия курьера, колония стала готовиться к отбытию флота: всей научной экспедиции и сопровождающих ее военных кораблей — технический персонал на материке и осьминоги оставались на планете, конечно же. Сборы оказались недолгими — каждый корабль сейчас был на счету, поэтому выгрузив все ненужное имущество на сушу, небольшая группа кораблей Хриш вскоре покинула эту систему, впоследствии названную Стор. Как оказалось многим позднее, колонию бросили или забыли о ней, что в свете войны с Дэ'Галир могло иметь место. Затем начался медленный закат небольшого анклава Хришей на планете-океане: сначала стали ломаться опреснители, так что лет через тридцать, ввиду отсутствия поставок запчастей и полноценного ремонта, началась самая настоящая кровавая жажда — воды всем не хватало, так что за нее стали воевать. Колония техников умерла медленно и в своей крови — как насмешка над горсткой разумных вокруг них плескался безбрежный океан, но напоить людей он, к сожалению, не мог. За несколько лет до гибели последнего гуманоида остановились все технологические линии, так как работать на них к тому моменту уже было некому — младшие братья людей больше не получали ничего из того, чем снабжали их все это время люди.

Но такой факт не сильно повлиял на жизнь молодой колонии осьминогов — очень быстро они вернулись к своему изначальному способу жизни, забыв вскоре о существовании людей. Но не все так оказалось красиво и легко, как им казалось — без поддержки технологий их старших братьев по гибриду, гости стали желанной добычей для местных хищников — в течение нескольких следующих лет популяция сократилась почти вдвое. Но тут в дело вступил естественный отбор: осьминоги стали быстро мутировать во враждебной среде — они росли, обзаводились разными нехарактерными для своего вида органами, как например, когтями на концах щупалец. Эволюция растянулась на долгие тысячелетия, превратив почти безобидных головоногих в тех существ, которые в базах Содружества по миру Стор значились как мокроноги — самые крупные, хитрые и опасные жители местного океана. Завезенные сюда очень давно, эти существа стали самыми непредсказуемыми факторами для моряков, осваивавших океан Стора. Однако все это произошло уже после отлета экспедиции Хришей, а поставил точку в существовании человеческой колонии оставшийся на орбите колонизатор — в какой-то момент на борту закончился газ для маневровых двигателей, и монстр стал медленно сокращать свою орбиту вокруг планеты. Падение затянулось на несколько месяцев — к этому моменту все люди на материке давно погибли, остались лишь пустующие производственные комплексы, также начинающие разваливаться без обслуживания. Длинный, более километра кирпич, имевший вид неправильно сжатой гармошки, финишировал в водах океана в двухстах километрах от единственного материка. Подняв в воздух биллионы тонн воды в виде брызг и цунами, корабль пошел на дно, конечно же, в то время как поднятая им волна высотой в несколько сотен метров прошлась по небольшому клочку суши гигантским бульдозером. Смыло все: постройки людей, слаборазвитую зелень и почти всю почву — так на планете пропали все следы последних посетителей — цивилизации Хриш, а сам остров стал полностью безжизнен, восстанавливаясь еще несколько тысячелетий от катаклизма. А через восемнадцать тысячелетий в систему запрыгнул разведчик конфедерации Дивели, давший начало новому витку колонизации и изучения мокрого мира…

Гибридный сейнер «Зонос-4.2/162» медленно набирал глубину, подчиняясь воле своего капитана — наш переселенец Гриша в это время удобно расположился в рулевом кресле и управлял своей новой подлодкой в ручном режиме. Хотя скорее, в полуавтоматическом, если сочетание ручных рычагов управления в виде двух джойстиков на подлокотниках и неполного использования нейроинтерфейса можно было так назвать. Полностью перейти на нейроинтерфейс он не мог: почему-то в таком режиме управления не получалось отслеживать ту направляющую линию в своем мозгу, вдоль которой его сейнер сейчас погружался — то есть при полной синхронизации с ВМ корабля он терял серебряную струну в своей голове. Поэтому и выбрал такой способ погружения: через симбионт моряк лишь отслеживал показания приборов, а сам процесс погружения ложился на механизм ручного управления джойстиками. Так он «видел» маршрут и мог одновременно управлять своим «Зоносом», контролируя работу ВМ — человек все также сидел в рубке с закрытыми глазами, погасив освещение — во включенном состоянии оно отвлекало внимание даже через сомкнутые веки.

Бортовой умник получил указание вслух комментировать важнейшие показатели спуска каждые сто метров после трехкилометровой глубины — это было связано с заводскими характеристиками «Зонос-4.2/162». До отметки три километра эта модель могла опускаться и без силовой защиты, собственно, как и любой гибридный корабль на Сторе — но Григ сразу активировал защитный экран, чтоб потом не отвлекаться на такие нюансы. Судно опускалось в полной темноте, окруженное мерцающим коконом защиты — Григ справедливо решил, что так как эту струну он «видит» только с закрытыми глазами, то включать внешние прожекторы бессмысленно, они только помешают — живность его сейчас не интересовала, зарабатыванием кредитов моряк собирался заняться немного позже, смотря, как пойдет эта затея и чем все закончится… До глубины три километра опускался тридцать минут, затем умник подал голос.

— Три тысячи сто, реактор на 40 % мощности, боковой дрейф отсутствует, отдача эмиттеров 11 %.

Григ прислушался к своему кораблю — хаотичное потрескивание корпуса объяснялось понижением температуры воды за бортом, а силовые нагрузки от давления «Зонос» как бы и не замечал пока. Двигательную группу он оставил в ждущем режиме, как только струна вертикально пошла вниз, почти не колеблясь — необходимость в движении пропала, и последующие полчаса субмарина просто тонула, иногда выравниваясь по горизонтали, когда нос или корма немного задирались вверх или вниз. В режиме ручного погружения ВМ не вмешивался и молчал, служа лишь посредником между капитаном, управляющими джойстиками и системами корабля.

— Три тысячи шестьсот, реактор на 41 % мощности, боковой дрейф пять единиц, отдача эмиттеров 12 %.

Еще пару минут опускались, пока не прошли подводное течение, оно оказалось медленным, но простиралось по глубине от трех с половиной километров до трех семисот. В тот момент Григ решил немного тормознуть — до дна всего триста метров с копейками, а он не ел с утра, еще когда отправил Вика в его последний путь. Побаловал себя тушеным в овощах мясе и вернулся в кресло — немного волновался, но довести погружение до логического конца надо, иначе, зачем вообще нырнул тут? Когда до дна оставалось чуть менее двухсот метров, нейросеть его крепко удивила, выдав запрос на внешнее подключение, а набор непонятных кракозябров, обозначавших, по-видимому, неизвестного абонента, напрягал своей непонятностью и неуместностью.

— Это… что еще за… — хмурился моряк, разглядывая прозрачный транспарант в своей нейросети с запросом на подключение — я вроде не пил, откуда тут действующее оборудование Содружества? Хотя нет — это не Содружество, буквы непонятные ни разу,… и что от меня хочет вот это нечто… хм… как же мне поступить? И стрёмно и интересно одновременно, но я ведь специально сюда и спустился, так что логично будет… принять запрос!

Плакатик мигнул и пропал, а вместо него капитан «Зоноса» получил в нейросеть развернутую картинку, похожую на круговую диаграмму, или даже скорее ромашку, вписанную в круг. Лепестков «ромашки» насчитал тридцать шесть — три черных сразу бросились в глаза на фоне остальных цветных собратьев — при сосредоточении «взгляда» на них ничего не происходило, откуда-то пришло непонятное ощущение, что эти сектора нерабочие.

— Странно, как я могу об этом догадываться,… это точно не мои знания, откуда!? Может это из того сна, когда моё естество бродило где-то отделенное от тела, а? Хотя с чего бы: я просто пережил последствия клинической смерти, рядом никого не было, хм… такое впечатление, что я все же что-то приобрел, вот только не пойму, что? Но вот это странное подсознательное чувство, что черное — это нерабочее,… а что нерабочее-то, что это вообще такое у меня перед глазами?

Мучаясь догадками, продолжал рассматривать этот чуждый, но интуитивно понятный интерфейс: остальные тридцать три сектора неравномерно делились по своей окраске. Серебристых всего шесть, три черных, шесть желтых, восемь синих, восемь зеленых и пять красных — еще ему бросился в глаза некий разноцветный лепесток, который все время менял окраску — от серого до густого фиолетового, словно живой, этот лепесток переливался всеми цветами радуги. Григ подметил, что если он задерживает взгляд на каком либо лепестке, тот вырастает в размерах, затмевая все остальные собой, а поверх него снова всплывали непонятные закорючки, которые наверняка что-то должны ему объяснять,… или предлагать. Кроме черных секторов диаграммы — в голове упорно всплывала мысль, что этот узел не работает, что, кстати, подтверждалось косвенно — черные лепестки не выдавали никаких символов, сколько бы он не смотрел на них. Больше всего внимание привлекал тот разноцветный лепесток с плавающей окраской — и чисто внешне и внутреннее ощущение твердило ему, что начать знакомство с чужим механизмом, или, что оно там такое на самом деле, надо именно с него. То, что парень столкнулся с неизвестным механизмом, а не с живым организмом, стало понятно по работе его нейросети — неизвестная машина хорошо контактировала с его симбионтом, вот только ничего ему пока непонятно из этих закорючек!

Если бы с ним пыталось наладить контакт нечто самостоятельное, живое или аналог современных искинов, то варианты предлагались бы разные, а так набор опций оставался конечным. Григорию все это напоминало вариант выбора чего-то одного, но с определенными отличиями: вот как в компьютерных играх при выборе оружия открывалось круговое меню — выбираешь из десятка вариантов, казалось бы, но все равно, все относится к оружию, как ни крути. Так и сейчас, Григорию казалось, что возможность выбрать, по сути, одна — но в тоже время агрессивные красные или ярко желтые сектора некоторых лепестков у него ассоциировались с непонятной опасностью или предупреждением о чем-то, что пока ускользало от его понимания. Подумав еще немного, Гриша решил все же начать с простого,… с секторов, окрашенных в серебристый, серый цвет — переливающийся, словно мыльный пузырь разноцветный лепесток хоть и манил неосознанно, но выбор он сделал в пользу невзрачного, а таких на диаграмме насчитал всего шесть.

— Хм, и что дальше? — спрашивал сам себя наш герой спустя пару минут после того, как мысленно выбрал один из серых секторов — сдается мне, что надо подплыть ближе, наверняка двести метров далековато для этого… этой штуковины.

Наблюдая за висевшей в его нейросети диаграммой с подсвеченным сектором, пустил субмарину вниз, ожидая развития событий — и таинственное нечто не обмануло его ожиданий — как только судно прошло отметку в три тысячи девятьсот метров, дно пришло в движение. Григ спускался с включенными донными прожекторами, а картинку на нейросеть транслировал его ВМ — в какой-то момент диаграмма в нейросети мигнула и пропала, высветив на прощание короткий набор непонятных закорючек. Вернувшись в обычное состояние, когда его нейросеть так непривычно дала сбой и выбросила парня из своего виртуального пространства, Григорий сосредоточился на экранах рубки, где на месте обычного илистого дна раскручивалась гигантская воронка метров под сто в диаметре. Огромные массы донных отложений вращались по спирали в полной тишине, образуя фантастический вид чего-то неземного, затем в глубине этого грязного омута Григорий рассмотрел серебристый блеск, и в следующий момент лодку потянуло в самый центр воронки, что парень ощутил буквально своей шкурой — стало как-то немного тяжело дышать, как будто нечто невидимое давило на грудь.

— Неконтролируемое погружение, регистрирую внешнее воздействие на корпус, мощность реактора возросла до 50 %, отдача эмиттеров 22 % и растет — прошелестел голос ВМ, и капитан гибрида попробовал задействовать аварийное всплытие, впрочем, без какого-либо эффекта, как он тогда подумал…