Далёкое путешествие. Роман

Сергей Жуков

Мы привыкли, что все имеет причину и следствие, а представьте, что все события имеют огромное значение, более того, не только события прошлого влияют на будущее, но и события, которые еще только случатся, определят значимость того, что случилось очень давно… Так начинается история об обычных людях. Игорь и Мария. Они встретились в юности и прожили свои жизни, как и тысячи других людей на земле, но стоила ли эта обычная человеческая жизнь потраченного времени? Без самого главного…? Книга содержит нецензурную брань.

V

После встречи в гостинице Мария вернулась домой, но ее еще долго не покидало давно забытое чувство. Она закрутила роман с молодым сотрудником, занималась сексом до изнеможения, встречалась с командированными — все без толку и хватало ненадолго, но никак не могла избавиться от пустоты внутри и понимания, что есть в этом мире что-то еще, и это что-то было связано с единственным человеком — с Игорем. Она не могла ему позвонить, не имела права лезть в его жизнь, боролась с собой. Она же знала, что им было хорошо, и это не только про постель, это что-то большее, о чем пишут в книжках. И это было не совсем реально — после стольких лет, что они не виделись, после рождения детей, жизненных трудностей и абсолютно разной по сути жизни они просто случайно встретились, как будто только на час всего расстались, как две половинки одного целого, даже нет, не половинки, а просто целого, что никогда и не было разделено. Это состояние, как зараза, мучило сознание Марии, длилось это почти целый год или даже больше, а потом он позвонил сам:

— Привет, Маш, как у тебя дела?

— Пока не родила! — привычной шуткой ответила Маша. — Чего это вы, Игорь Петрович, соизволили мне позвонить? Соскучился, что ли?

— Конечно, соскучился! — со смехом говорил он. — Как возьму и приеду!

— Полегче, не гони лошадей! Рассказывай, чего случилось? Слышу же, что не просто так звонишь, — с иронией спросила она.

— Все-то ты про меня чувствуешь! — соглашаясь, ответил Игорь. — Слушай, я хочу родительскую квартиру продать, я же маму к себе перевез, а квартира стоит пустая, а я даже не знаю, сколько она стоит сейчас, может, ты в курсе, надо кому-нибудь квартиру?

— Знаю! — без раздумий сказала Мария. — Мне! Я же развожусь скоро с мужем, мне нужна своя квартира, за сколько продаешь? Приедешь?

— Маш, я не знаю, сколько она стоит, самому ехать времени совсем нет, ты можешь подготовить все, а я потом на оформление приеду? Разводишься? Все в порядке у тебя?

— Так ты бы хоть цены узнал, знаешь, какое-то странное совпадение. А мне нравилась эта квартира, наверно, это судьба, и рядом с моими родителями, опять же. Давай я все разузнаю по цене, по оформлению и позвоню тебе, хорошо?

— Хорошо.

«Что это только что было?» — подумала Мария. Она уже год регулярно крутила в голове разные поводы для разговора с ним или для встречи, даже сама не знала, для чего, просто хотелось увидеть, а тут он сам. И с квартирой этой все экспромтом получилось, она ведь не думала покупать квартиру, хоть и деньги были, а сейчас как будто кто-то кинул ей шанс, и она, не раздумывая, согласилась. Действительно, у нее должна быть своя квартира.

Маша озвучила средние цены на такие квартиры Игорю, но тот настоял на цену вполовину меньше, ссылаясь на то, что цена тут для него не имеет значения, тем более что покупатель — она. Договорились в назначенный день на оформление документов. С Игорем приехал его сын Михаил, они встретились с Марией в конторе юриста и оформили все документы. Потом Маша предложила заехать на квартиру, там осталась какая-то мебель и фотоальбомы. Мебель Игорю была неинтересна, он предложил ее выкинуть, если не нужна, а альбомы хотел забрать. Они подъехали к дому и поднялись в квартиру, Михаил остался в машине, играл в телефоне.

— Сколько ему лет? — спросила Маша.

— Восемнадцать будет в этом году, на каникулы вот к нам приехал из Германии, я ему предложил вместе поехать сегодня, мол, хоть посмотришь, где папка раньше жил, он согласился, а сам все время в телефоне торчит, что за поколение? — с усмешкой проговорил Игорь, пока они поднимались по лесенке.

Маша шла впереди, вышагивая и инстинктивно покачивая бедрами.

Зашли в квартиру, осмотрели остатки вещей, нашли два старых родительских альбома, полистали фотографии. Потом Игорь взял ее руку, посмотрел в глаза и вложил в ладонь ключи:

— Теперь ты тут хозяйка…

Она положила свою руку сверху, не отводя своих глаз от него. Ее глаза блестели, холодные ключи снизу обжигали ладонь, а его большая и теплая рука успокаивала, он слегка дернул руку, но она не отпускала.

— Маша. Что ты делаешь?

— Останься, — тихо выдавила она. — Я хочу тебя.

— Я не могу, меня сын в машине ждет.

Она не останавливалась, притянула его ладонь к своей груди и пыталась дотянуться до кончиков пальцев губами в какой-то неконтролируемой и несуразной попытке. Игорь отдернул руку, ключи с грохотом упали на пол, отрезвляя обоих.

— Нельзя, Маша! Меня сын в машине ждет!

— Специально его с собой взял? Чтобы не наделать глупостей?

Он промолчал. Просто отвернулся и вышел, закрыв за собой дверь. Спустился вниз. Сел в машину.

— Ну, что, Мишка, поедем домой? Нет больше у нас в этом городе ничего, — сказал Игорь, садясь в машину.

— Поехали, — равнодушно сказал сын, не отрываясь от экрана телефона. — А она красивая.

— Кто? — недоуменно спросил Игорь, оборачиваясь к Михаилу.

— Эта женщина, Мария. Она красивая, и очень вкусно пахнет чем-то похожим на сладкое молоко, — так же безразлично глядя в экран, пробормотал парень.

— Что б ты понимал, пацан, — потрепал он сына по густой шевелюре, глянул последний раз на подъезд, на двор и надавил на газ.

Мария осталась одна в пустой квартире в окружении старых шкафов и табуреток. Она села на табурет, забралась с ногами, обхватила колени. «Я ненавижу тебя! Ненавижу! Молча, как сволочь, ушел… Зачем ты появился опять? Эта твоя квартира, зачем она мне… Зачем все это?» — она просидела до темноты, глядя сквозь комнату на окно без штор, на темнеющее небо, глядя на свою жизнь, вспоминала моменты из этой квартиры, мать Игоря, его отца, как они сидели здесь все вместе за столом и смеялись или обсуждали поездку на дачу, урожай или погоду за столом, на котором лежали сейчас два запылившихся старых фотоальбома. Потом она вытерла лицо и пошла домой к своим детям.

После той встречи они долго не общались, но потом он позвонил опять:

— Привет, Маш.

— Привет, чем обязана в этот раз? — показывая безразличие, произнесла Мария.

— Помнишь, я обещал тебе, что позвоню, если что-то случится?

— Отец?.. — медленно и понимающе спросила она.

— Да.

— Игорь, как ты? Когда это случилось?

— Нормально, Маша, нормально. На прошлой неделе умер, а в понедельник вот схоронили. Он же с мамой в городе жил последнее время, болел.

— Да, я поняла, как мама?

— Да как, Маша, столько лет вместе… Знаешь, а он о тебе спрашивал.

— Странно. Что спрашивал?

— Он лежал уже, не вставал, я каждый день приезжал. Бывало ему сильно плохо, но он же от лекарств обезболивающих отказался, сказал: «Терпеть буду», ну, чтобы в сознании нормальном оставаться, и не хотел на сильных лекарствах быть. Так вот, как-то ему полегче было, я приехал. Он попросил рюмочку коньяка налить, я налил, закусить принес, выпили, и он вдруг спрашивает, мол, как там Маша? А я говорю: «Ты чего это вдруг вспомнил?» — «Она, — говорит, — настоящая она была, — про тебя, понимаешь? «С такими бабами, — говорит, — трудно, но жизнь с ними по-другому проходит, сам с ними другой становишься». Я говорю: «Откуда ты знаешь-то?» «Знаю, — говорит, — я жизнь прожил». «И как же она с ними проходит?» — говорю. «Да ты и сам все понимаешь», — и посмотрел так хитро на меня и подмигнул. Короче, вот… вдруг на последних днях тебя вспоминал.

— Он настоящим мужиком был, Игорь. И тобой точно гордился.

— Наверное… Он же другого времени человек был, особо мягкости от него не было, жизнь после войны тяжелая была, сам вырос, выучился, работал всю жизнь с железом. А знаешь, где он по-другому открывался?

— Где, интересно…

— Когда мы на охоту с ним ходили, в тайгу. Он там другим человеком был, гибкий такой, хитрый, зверя выслеживал, будто сам зверь. И улыбался там часто, а дома, как камень, потом уже, когда внуки пошли, так помягче стал, особенно, с дочкой моей. Посадит ее к себе на колени и рассказывает, как они в детстве жили, смешно было смотреть так, я никогда его в своем детстве таким не видел.

— Я помню, Игорь, он и ко мне хорошо относился. И я же твоих родителей иногда в городке у нас встречала, в магазине или на улице где, так он всегда приветливый был. Мать как-то не так, а он всегда и спросит, как дела, и про детей, про тебя только не рассказывал ничего никогда.

— Вот ведь, а мне ни разу не говорил, что с тобой разговаривал… Так что вот, Маша, такие дела.

— Да. Держись, мой друг, все через это проходим.

— Спасибо. До свидания Маша.

— Пока… Звони…