Убийца первого кла$$а

Сергей Дышев, 2009

Клиент пригласил в гостиничный номер проститутку, принял душ, хлебнул минералки и умер. По документам погибший значился как коммерсант Борис Зайцев и, по данным экспертизы, скончался от цианистого калия. Однако жена Зайцева Алла Свингер мужа в морге не опознала. Кто же отравлен и где настоящий Зайцев? Мотивы на редкость запутанного преступления уходят в прошлое, в школьные годы новоявленной вдовы, а дьявольски сложную комбинацию убийства осуществил ее бывший одноклассник, всю жизнь безнадежно любивший Аллу...

«ПОРЯДОЧНОГО» ПОКА НЕ КРЕМИРОВАТЬ

Судьба слепа, но разит без единого промаха.

Влодзимеш Счисловский

Куроедов глубоко вздохнул.

— Так, гражданин Малосольный, «порядочного»… пока не кремировать. До особого распоряжения.

— Ну, дела… — Василий покачал головой. — Теперь хоть самому — в топку.

— Всему свое время…

— Что-то меня знобит… — вздохнул патологоанатом. — Не хотите ли спиртику для согреву? Не беспокойтесь, не «секонд-хенд», для постояльцев у нас — формалин.

Малосольный достал пластиковую бутыль, выжидательно глянул на Куроедова.

— Давай… по махонькой, — махнул рукой следователь.

* * *

А в это время Баздырев и Ребров пытались кардинально скорректировать последний путь, в который отправился покойник Зайцев. Их «жигуленок» несся по улицам, подпрыгивая на ухабах. Баздырев безуспешно набирал номер телефона крематория.

— Чертов крематорий. Все время занято! Не думал, что с утра столько желающих. Сергей, давай пока звони нашему дежурному, пусть в Пеньковский поселковый отдел звонит, чтобы нашего мертвеца перехватили, не сжигали.

Ребров кивнул. В трубке зазвучал служебный голос:

— Дежурный по ОВД «Стригунино» Макаров.

— Коля, привет! Это Ребров, — затараторил Сергей. — Слушай, дело государственной важности! Позвони в Пеньковский отдел, скажи, пусть срочно в крематорий дуют. Там покойника Зайцева…

— Да не Зайцева, — поправил Баздырев. — Гриша он, как на бирке написано…

— Да, это самое, этого Гришу чтоб в печь не совали…

— Вы там чего, с бодуна? — отреагировал Макаров.

— Блин, да не с бодуна, Коля. С морга…

— Звони сам, мне крематорий не подчиняется, — раздраженно ответил дежурный и положил трубку.

— Черт бы побрал этого Макарова! — отреагировал Баздырев. — Недаром его прозвали «человек-ПМ»! Позвоню-ка сам пеньковским операм! — Он открыл блокнот, нашел номер, набрал: — Саня, Кривопустенко, это ты? Баздырев… Послушай меня внимательно. Срочно езжай в крематорий!

— Хорошее пожелание, — ответил Кривопустенко.

— Не перебивай! — с раздражением продолжил Баздырев. — Там одного покойника под именем Гриша должны сейчас кремировать. Уже привезли, наверное. Под любым предлогом останови их. Скажи: прокурорское решение, криминальный труп, надо его на экспертизу. Что хочешь делай…

— Кто ж без документа даст? — резонно отреагировал Саня. — Нарушение прав личности трупа!

— Сам лезь вместо него в печь! Ты опер — или кто? Помоги!

— Хорошо, сейчас поеду, — недовольно отозвался Саня. — Если бензина хватит!

— Задрал ты меня!

Баздырев отключил телефон, глянул на водителя.

— Поднажмем, Петрович?

— «Жигуль» — не птица.

Понимая «особенность» Петровича, считавшего, что ему положено знать, разумеется, в разумных пределах, оперативную задачу, Баздырев понял, что пора вводить шофера в суть дела. Все же Петрович — член команды, не таксист какой-нибудь. И тогда Петрович выложит за баранкой всю душу, выжмет из железа на колесах все, что можно.

— Ладно, ладно расскажу… Стыдоба, говорить не хочется. Обвели нас Петрович, вокруг пальца, как последних лохов. Поменяли у двух мертвецов бирки с именами. Понимаешь? Подложили нам бомжа Гришку, а нашего Зайцева в крематорий увезли. Уже вот два часа назад.

— Значит, обвели вокруг пальца мертвеца? — обобщил ситуацию Петрович. — Случай, надо признать, редкостный.

Удовлетворившись полученной информацией, Петрович тут же выжал педаль газа до упора.

— Только вот какого пальца и какого мертвеца? — усмехнулся Ребров.

— Наверное, наш Зайцев много долгов оставил после себя… — изрек Баздырев. — Что и после смерти в покое не оставляют.

Рискованно обгоняя машину на изгибе трассы, Петрович заметил:

— Суетиться не надо… Что тебе отмеряно судьбой, тем и довольствуйся. И главное — тщательно пережевывай пищу… Так моя покойная соседка всегда говорила.

Конец ознакомительного фрагмента.