Под тремя солнцами. Часть 1. Ярышма и прочие неприятности

Сергей Гришин (2024)

Это мир, где по очереди светят три солнца. Где правят несколько разумных рас, включая существ с металлической оболочкой. Где лучшими скакунами являются огурцы, а тыкверы и арбозени могут поспорить силой со слонами, о которых здесь и не слышали. Здесь магия просто витает в воздухе, хотя пользоваться ею могут далеко не все.Трое героев получают от главы шерров разные задания, но на своём пути они встречают неприятности, более серьёзные, чем, Ярышма, третье солнце, под лучами которого живые существа гибнут. Впрочем, к Ярышме здесь уже приспособились. А вот преодолеют ли герои прочие неприятности?

Дохлая Пухля. Пятидень месяца облаков.

— Равняйсь! Смирно! — гаркнул капитан Чертень.

Его шикарные длинные усы первыми выполнили приказ, вытянувшись в струнку.

Три сотни голов уставились на генерала Твисти Джабеня, снисходившего на подчинённых из просторной кареты. Две сотни сабель описали полукруг, сверкнув в лучах восходящей Даушмы. Сотня мушкетонов долбанула прикладами по вымощенной булыжником площади.

— Вольно, орланы, — вяло проговорил генерал и зевнул. — Обустраивайте лагерь. А я пока посплю.

Шерра Твисти можно было понять. Всю ночь он провёл в дороге, растрясая могучие телеса пусть в комфортной, но карете. Его подопечные, двести всадников шерров и сводный отряд мушкетёров, состоявший как из благородных, так и из лягов, также были вторые сутки на ногах. Но они путешествовали на свежем, пусть и пыльном от копыт и ног, воздухе, в то время как их начальник страдал внутри хотя комфортабельного, но всё же замкнутого помещения.

Генерал искренне недоумевал, даже негодовал, из-за того, что шерр Сламбо велел выдвигаться сразу же, как только будет возможность покинуть Дикий Пень. И к чему, спрашивается, такая спешка? Кому так срочно понадобился оборудованный лагерь в этой глуши? Да ещё и переправу им подавай.

Впрочем, ночь шерр Твисти благополучно проспал, не будучи в кондиции после перекуса в доме бургомистра. А когда проснулся и прибыл в часть, был неприятно удивлён тем фактом, что шерр Сламбо уже обо всём позаботился, и будущий гарнизон Дохлой Пухли готов немедленно выдвигаться.

Так что большую часть Даушмы и почти всю Полышму пришлось провести в карете. Пусть на рессорах, пусть оснащённой охлаждающим камнем, за который генерал отвалил приличную сумму. Пожилой военачальник уже отвык от подобных путешествий, и дорога далась ему тяжело.

Самое отвратительное, что шерр Сламбо отправил свою то ли помощницу, то ли телохранителя Дротти Стоунь проследить, чтобы Твисти не терял времени. Делить карету с этой дамой, обладающей холодным взглядом и резким голосом, было неприятно. Генерал искренне радовался избавлению от её общества после того, как они остановились пережидать Ярышму в местечке Лютый Торгаш. Вот только эта зараза не дала остаться там же на ночь, разбудив престарелого полководца и почти пинками отправив в дальнейший путь.

Ляг Дрынь, староста Дохлой Пухли, заискивающе улыбнулся и, кланяясь каждые несколько шагов, повёл важного гостя в свой дом. Хата произвела на генерала удручающее впечатление. Даже несмотря на тот факт, что она была здесь единственным надземным строением. Остальные местные обитатели жили в землянках, поскольку подобный способ строительства являлся самым простым и безопасным.

Да ещё эти ляжьи дети, прячущиеся при появлении гостя, но тут же выглядывающие из своих убежищ, глазеющие в спину, неуважительно хихикающие и перешёптывающиеся.

Дрынь уложил генерала в своей спальне, отделённой от остального помещения лишь толстой занавеской. Какой-то мелкий ляг приоткрыл щёлку и, высунув язык, принялся подглядывать, пока гость обустраивался, но староста рявкнул на него так, что не только малой сразу же упорхнул, будто ветром сдуло, но и сам шерр Твисти чуть было не намочил штаны.

Несмотря на то, что Дрынь выгнал взашей всех своих домочадцев, генерал так и не смог заснуть. Промучившись час, он встал, кое-как застегнул тугие пуговицы мундира и вышел на улицу.

Капитан Чертень успел развести бурную деятельность. И мушкетёры, и всадники, и даже большинство местных жителей приняли участие в рытье ям для будущих подземных казарм, валке деревьев и перетаскивании редких в этой местности камней.

«В майоры метит», — недовольно подумал генерал.

Капитан тем временем сам подхватил бревно, да ещё и с толстого конца. Он и двое шерров бодренько поволокли дерево к уже готовой яме. Проходя мимо генерала все трое дружно рявкнули приветствие. Военачальник взмахнул рукой, а сам со смесью зависти и раздражения пробормотал:

— Пожалуй, даже в полковники. А вот до генерала не дотянет. Надорвётся.

*

Лагерь был готов задолго до восхода Ярышмы, и теперь уставшие, но довольные солдаты разбрелись по окрестностям в поисках выпивки и прочих развлечений. Только десяток всадников остались с огурчиками. Теплица, которую, из-за её размеров, закончили последней, не шла ни в какое сравнение с грядками в гарнизоне, но скакуны, к счастью, никогда не капризничали.

Генерал заскучал. Из офицеров здесь был лишь трудоголик капитан, да ещё три лейтенанта. А с простыми подчинёнными, пусть даже шеррами, общаться было неуместно. Староста же и вовсе был лягом, а своим подобострастием вызывал лишь раздражение.

Шерр Твисти сидел перед хатой Дрыня и смаковал грибную настойку, предоставленную радушным хозяином. Не руальское, конечно. Но на безрыбье и таракан таранка.

Кстати, несмотря на близость речки Средний Выхлоп, рыбой отчего-то не угощали. Твисти решил, что надо будет обязательно расспросить старосту о причинах.

— Салют, мой генерал! — капитан возник словно из-под земли и вытянулся перед начальством. — Позволь обратиться!

— Да говори уже, раз пришёл, — поморщился Твисти.

— Несколько добровольцев вызвались обследовать берег Среднего Выхлопа.

— Так в чём же дело? — военачальник чокнулся с орденом на груди и отхлебнул. — Добровольцы — это хорошо. Может, и рыбки наловят заодно.

— Я запретил покидать лагерь. До Ярышмы могут не успеть вернуться. И ещё, местные не очень-то жалуют эту речку. И рыбу не ловят.

— Почему? — генерал хотел было возмутиться, но не смог преодолеть лениво-созерцательного состояния.

— До реки достаточно далеко. И дорога не слишком удобная — на огурчиках вряд ли доберёшься. Лучше начать завтра.

— Почему рыбу не ловят? Выяснил?

Капитан на секунду замялся, но тут же ответил:

— Помалкивают. Я предполагаю, что дело в местной фауне.

— В ком? — не понял генерал.

— Живность, — пояснил Чертень. — Включая рыбу. Но точно я сказать, конечно же, не могу. Предлагаю допросить старосту.

Дрынь, крутившийся неподалёку от почётного гостя, услышав это, несколько побледнел и предпринял попытку исчезнуть.

— Эй! Староста! — позвал Твисти. — А ну-ка, подойди-ка сюда. Да ты не бойся. Пытать не будем. Только поспрошаем.

Ляг Дрынь, кланяясь каждые два шага, приблизился.

— А расскажи-ка нам, ляг, отчего доблестным защитникам отечества не подали рыбы? — с весёлыми чёртиками в глазах спросил генерал.

— Дык, ента, — замялся староста. — Нетути её, рыбоньки-то.

— Как так? — удивился военачальник. — Река есть, а рыбы нет? Куда ж она подевалась?

— Дык, ента, сожрали, поди.

— Кто?

— Знамо кто. Злыдни речные.

Генерал и капитан переглянулись. Твисти изогнул бровь, предлагая подчинённому задать нужный вопрос. Тот понял его без слов.

— Как выглядят? Каковы их повадки? Были ли жертвы? — с ходу выдал Чертень.

— Дык, ента, — староста почесал лысую голову, — пропадали ляги, не без того. Они, должно быть, видели, как енти, того, выглядят. Только уже не скажут, ага.

— Что с телами?

— С какими телами? — озадаченно поглядел на капитана Дрынь и тут же отвёл взгляд.

— Ну, с теми, что пропадали.

— Дык я ж говорю, пропали. Нетути тел.

Чертень повернул голову к генералу. В его взгляде застыл вопрос, а не стоит ли всё-таки приступить к пыткам? Но начальство отрицательно помотало головой.

— Так с чего вы взяли, что эти ляги попросту не сбежали отсюда в поисках лучшей жизни? — вздохнув, спросил капитан.

— Куды? — нахмурился староста. — Тута окрест ничего нетути. Пёхом за день не дошкандыбаешь. От Ярышмы укрыться, опять же, негде.

Капитан потеребил длинный ус.

— И давно ли был последний случай?

— Случай? — не понял Дрынь.

— Когда случилось последнее исчезновение?

— Дык поди два месяца прошло.

— Два месяца, — Чертень исподлобья глянул на старосту и спросил: — И что же, никто за эти два месяца не ходил к реке?

— А на кой она нам? Колодец есть. Да и далеко с реки таскать. Без рыбы уже привыкли.

— Допустим. И когда же начались исчезновения?

Дрынь задумался. Беззвучно шевеля губами, он начертил что-то пальцем в воздухе, а затем сунул оный палец в рот.

— Так что? — не выдержав, рявкнул капитан. — Когда это всё началось?

Староста втянул голову в плечи.

— Что именно? — пролепетал он.

— Исчезновения! Что же ещё?

*

Полышма уже практически закатилась, когда капитану-таки удалось разузнать хоть что-то полезное. Оказалось, что местные ляги стали пропадать в районе реки лишь около полугода назад. Нет, они и раньше периодически пропадали, места-то дикие. Но, пожалуй, можно было выделить тот момент, когда исчезновения стали концентрироваться вдоль реки.

Сначала исчез один из грибников. Рыбаков-то в Дохлой Пухле отродясь не бывало. Средний Выхлоп здесь пенился и бурлил. К тому же, берега были заболочены так, что пробраться к речке не представлялось возможным. А тутошнюю грибную настойку возили продавать на ярмарку, так что дело было прибыльное. Жаль, что телега и огурчик одни единственные. В болота-то грибник и ушёл. И не вернулся.

Все грешили на топи — мало ли, оступился, а то и просто ступил. Топи — это вам не шутка.

Но потом три бабы попёрлись к реке за камышом. Нет, староста не знал, зачем им понадобился камыш. Какие-то бабские штучки. Так вот, ушли трое, а вернулась лишь одна. Да и та после возвращения свихнулась. Всё плакала, тряслась и невнятно бормотала.

Мужики-ляги собрались и пошли искать пропавших. Не все, ясно дело. У кого работы особо важной не было, или могла обождать. Набралось, короче, с дюжину лягов. Взяли с собой жерди, дабы не провалиться, да дрыны, чтобы, ежели что, отбиваться.

Чем жердь от дрына отличается? Ну так это просто. Жердь подлиннее, а дрын потолще. Жердью, конечно, тоже можно отбиваться. Но дрыном сподручнее.

Так вот, дюжина лягов вышла из Дохлой Пухли, но не вернулся никто. И на этот раз на поиски уже никто не рвался — дураков нет.

Правда, два месяца назад брат одного из пропавших, опорожнив кувшин грибной настойки, отправился-таки к реке. Больше его не видали.

*

— А почему властям не сообщили? — взмахнул руками капитан. — У вас жители пропадают, а ты, старый хрыч, даже не сообщил!

Староста вжал голову в плечи и проблеял:

— Нетути тут никакой власти, окромя меня, — потом покосился на генерала и добавил: — Теперя вот есть. Вот я и сообщил.

Генерал засмеялся, точно булькающий чайник. Капитан выжидающе уставился на начальника.

— Так ты, стало быть, решил за наш счёт устроиться? — шерр Твисти хотел накричать на ляга, но после настойки пребывал в добродушном настроении, а потому получилось совсем не грозно. — Не думаешь ли ты, что мы должны после двух месяцев с последней пропажи идти и прочёсывать твои дурацкие болота вплоть до этой глупой реки?

Конец ознакомительного фрагмента.