На Север!

Сергей Гришин, 2022

Со времени путешествия Ивана-царевича в поисках Василисы прошло не так уж много времени. И вот в небесах появляется корабль с драконом на носу. К чему бы это?А к тому, что предстоит ему путешествие на север, мир скандинавских и карело-финских сказаний.

5

Вот никогда бы не подумал, что эта глупая безделушка спасёт мне жизнь. Но факт остаётся фактом. Мы беспрепятственно ретировались и устремились к царским палатам.

Пусть этими вурдалаками, или кто они там есть, сколько бы их там ни было, и какими бы свирепыми и быстрыми они ни были, Степан занимается. Брат в подобных делах гораздо более сведущ. Да и не попрётся он к ним один, да ещё с голыми руками.

— Между прочим, я тебе жизнь спас, — заявил Ницше, лишь только мы отдалились на достаточное расстояние. — Если б я тебя не боднул под коленку, она бы тебе горло порвала! А ты опять на меня садишься! Как это по-человечески!

— Нам же важно побыстрее добраться до подворья! Ты, конечно, не рысак. Но всё равно мне с тобой в скорости не тягаться. И, да. Огромное тебе спасибо, — я наклонился к голове ослика и чмокнул его в макушку.

Он всхрапнул на манер коня и чуть ускорился.

— Интересно, насколько её заинтересовала вещица? — пробормотал он спустя десяток шагов. — Как бы не догнала нас…

— Надеюсь, надолго. Мне вот интересно, что за тварь такая? Одна ли она? И откуда пришла? Какие жертвы среди работников?

— Мы же не собираемся вернуться и поискать ответы? — вскинул голову ослик. — На это компетентные органы существуют!

— Органы? — удивился я.

— Ну, орган. Степан Никанорыч, собственной персоной. Хотя, он же не один. У него дружина есть. Так что, всё-таки, органы. Внутренние. Вкусные, сочные, питательные внутренние органы… О чём это я? — спохватился Ницше.

— С чего такая кровожадность? — усмехнулся я. — Странно слышать подобное от милого и дружелюбного травоядного существа.

— Это я-то травоядный?! — непонятно с чего заспорил ослик. — Я больше фрукты-овощи люблю. Особенно, яблочки. Зерновые, опять же. А трава… Нет, я конечно и травки могу пожевать. Без особого аппетита. Но ведь и люди тоже её едят иногда. Ещё режут зачем-то. Портят вкусные огурцы и помидоры. Смешивают, поливают какой-то гадостью.

— Хорошо, что тебя сейчас Жанна не слышит, — я хмыкнул, представив, как кухарка гоняет своей сковородкой моего ушастого друга. Впрочем, ему не привыкать.

— Жанна хорошая, — протянул Ницше. — Только не понимает очевидных вещей.

— Это каких, например?

— Что утренние новости важнее сна.

— Знаешь, в этом я с ней полностью солидарен.

— А ещё она не терпит грязи. А грязь, между прочим, приносит огромную пользу организму, — назидательно проговорил ослик.

— Это ещё почему? — удивился я.

— Когда существо постоянно возится в грязи, у него вырабатывается такой иммунитет, что никакая болезнь с ним не справится! — безапелляционно обосновал он. — Вот ты, например, видел когда-нибудь больную муху? Чтобы она чихала, кашляла?

— Нет, — откровенно ответил я.

— Вот! А муха ведь постоянно в грязи копошится!

От подобного доказательства у меня глаза на лоб полезли. И ведь не поспоришь.

— А тараканы? Они ж вообще неубиваемые! Их кроме тапка ничего не берёт! — Внезапно ослик резко понизил громкость и выдал: — И девочка эта, вурдалапочка. Помнишь, она тоже какой-то грязью непонятной вся измазана была.

— Думаешь, она поэтому такая шустрая? — хмыкнул я, в очередной раз восхитившись фантазии приятеля. — Грязь какая-нибудь лечебная?

— А что, если эти вурдалаки родились в этой грязи? — предположил Ницше. — В этом, как его… в гумусе! Или сапропели, что бы это ни было. А когда работники стали удобрять репу, потревожили их гнездо. А в гнезде птенцы. Или яйца. Вот они и обиделись.

— Стоп. Какие птенцы? — я попытался остановить словесный поток. — Какие яйца? Это же вурдалаки!

Но мой ушастый приятель был неудержим:

— А кто сказал, что они не несут яйца? Это, насколько я знаю, вид совершенно не изученный. Редкий, к нашему счастью.

— Для нас главное, что у них всё-таки есть дети, — я снова вспомнил, как девочка увлеклась спиннером. — Нормальные дети, которые любят новые игрушки.

— Я б тоже покрутил, — со вздохом сообщил ослик. — Только у меня пальцев нет.