На Север!

Сергей Гришин, 2022

Со времени путешествия Ивана-царевича в поисках Василисы прошло не так уж много времени. И вот в небесах появляется корабль с драконом на носу. К чему бы это?А к тому, что предстоит ему путешествие на север, мир скандинавских и карело-финских сказаний.

12

Нагуляв аппетит, набравшись впечатлений и испугавшись неведомо чего, мы вернулись на царское подворье. Там уже всё было готово к пиру. Правда, на этот раз мероприятие предназначалось для узкого круга лиц — пригласили лишь ближних бояр.

Народ, толпившийся у летучего корабля, когда мы уходили на нашу прогулку, рассосался. И правильно — попасть внутрь было никак не возможно, ничего оторвать от него на память — тоже. Так что дальнейшее пребывание около диковинки было бы пустой потерей времени.

Гостей из Верхнего мира посадили по обе руки от царя-батюшки. Антуан слева, рядом с ним расположились Абрам с супругой. Я устроился около Аркадия Петровича.

Разумеется, сначала подняли кубки за гостей. Потом за сотрудничество. Следом — за царя, за его сыновей, за тридевятое царство. Батюшке, кстати, идея с названием понравилась.

— А какие новости нынче в международной политике? — непонятно с чего спросил Никанор после очередного кубка.

— Да всё как обычно, — пожал плечами Аркадий Петрович. — Города то грызутся, то мирятся. Дружат то с кем-то, то против кого-то.

— И кто сейчас за нас?

Странный вопрос из уст моего родителя. Уж за нас там, наверху, точно никого нет. Впрочем, это нисколько не смутило поэта.

— Пруссаки, вроде, стремятся к сотрудничеству, — ответил он. — Священная Римская Империя поглядывает зло, но ничего против не предпринимает. А вот бюргеры всё никак не определятся, как к нам относиться. То они наши друзья до гроба, то мы для них логово зла. Я думаю, если бы королева Виктория хоть как-то высказалась, бюргеры приняли её точку зрения.

— Королева? — заинтересовался Никанор. — А я думал, там, наверху, демократия победила.

— На Британщине всегда были короли, да королевы, — махнул рукой Антуан Пустопорожний. — Отсталая, надо сказать, страна!

— А нельзя ли с ней познакомиться? — раззадорился царь. — Нам, как коронованным особам, было бы интересно пообщаться.

Я вытаращил на батюшку глаза. Но Аркадий Петрович совершенно не смутился и без тени иронии в голосе ответил:

— Боюсь, королева Бритов — человек чрезвычайно занятой. Да к тому же она не покидает дворца из-за призраков.

— Призраков? — кажется, все гости на пиру умолкли и вслушивались в разговор.

— Да, вечная британская история, — махнул рукой поэт. — И ладно бы её беспокоили какие-нибудь местные, которые бродят ночью по дворцу и гремят цепями. Так ведь нет. Эти чудные персонажи, которых так боится королева, носят странные, совсем не британские имена. Кстати, они очень похожи на наши фамилии… дайте вспомнить. Петров и Боширов, кажется. Говорят, они испокон веков бродят по Британщине и травят кого ни попадя.

Все поахали, поохали, но не громко. Потому как слово взял Антуан Пустопорожний и в свойственной ему велеречивой манере рассказал о привидениях Западной Европы. И снова все с замиранием сердца слушали, не перебивая.

Вдруг на улице что-то бабахнуло. От неожиданности, да под действием мрачных баек гостей все присутствующие жутко перепугались и полезли под столы. Лишь мы с батюшкой остались выше столешницы, не уронив престижа. Я подскочил к дверям. Осторожно приоткрыл створку и выглянул наружу.

Уже стемнело, но было очевидно, что перед палатами всё спокойно. А вот дальше, около летающего корабля наших гостей, творилось что-то непонятное. Какие-то тёмные фигуры мелькали рядом с его возвышающимся над местностью корпусом.

Пригибаясь, я поспешил к воротам. Прижался спиной к доскам забора и выглянул, стараясь оставаться незамеченным.

И тут же облегчённо вздохнул. Это были свои. Наша дружина. И парни, похоже, развлекались вовсю. Один за другим они штурмовали борта корабля, натыкались на защитное поле и скатывались по нему, как по ледяной горке, вниз.

Я вышел из-за забора и тут же заметил Степана, возвышавшегося на своём боевом быке Тишке чуть поодаль. Брат хмуро глядел на молодецкие забавы своих подопечных. А перед ним на спине быка, положив голову ему на макушку между рогов, сидела знакомая маленькая девочка.

— Осторожно! — я кинулся к Степану, привлекая к себе внимание.

Брат тут же выхватил из-за пояса внушительный огнестрел, отобранный когда-то у сыщика из Верхнего мира, и заозирался в поиске врага. Девочка же вскочила прямо на Тишкиной голове и, пригибаясь, оскалилась в мою сторону. Я замер, ожидая, что она тут же бросится на меня.

— Ом-м-м-м-м-м, — раздался глубокий, вибрирующий и завораживающий голос.

Я не сразу понял, что он принадлежит Тишке. Это был не тот пароходный гудок, которым бычок отмечал каждый свой выход в свет. Это было нечто новое, пробирающее до костей.

Девочка тут же убрала клыки и снова устроилась за могучей шеей рогатого. Степан тоже опустил оружие и поглядел на меня с осуждением.

— Ты что тут панику разводишь, фляжка Ганнибала? — укорил меня он.

— Но эта девочка, — я указал на вурдалачку, — это же про неё я говорил утром.

— Потом объясню, — брат как-то замедленно соскочил на землю и подошёл ко мне. — Сначала ты мне расскажи, что здесь происходит?

— Да всё нормально, — я пожал плечами.

— Тогда что это? — Степан указал на летучий корабль. — И где все?

— К нам гости прилетели. Батя в их честь пир затеял.

— Какой ещё пир? — удивился брат и брови его взмыли вверх. — Почему же в палатах такая мёртвая тишина? Что-то совсем на пир не похоже!

Я не смог сдержать смех.

— Слышал бы ты, какие жуткие истории рассказывали наши гости! Эти ребята умеют держать аудиторию в напряжении!

— Ну, пойдём, познакомишь меня с гостями, — Степан засучил рукава и шагнул к палатам.

— А нам что делать? — крикнул ему вслед Гаврила Отрыжкин.

— Валите по домам, — махнул дружинникам брат.

— А девчонка? — я схватил Степана за локоть.

— А что с ней?

— Ты что, оставишь вурдалачку без присмотра в нашем селении?

Степан поглядел на обнимавшую Тишку хрупкую фигурку и усмехнулся.

— За неё не переживай. Она с Тихоном.

Кажется, моя челюсть отвисла.

— В каком смысле? — пробормотал я.

— Иди, иди, — неизвестно откуда взявшийся Ницше подтолкнул меня головой вслед за удаляющимся старшим братом.

Я сделал несколько шагов и обернулся. Мой ослик, склонив голову на бок, подошёл к своему рогатому приятелю. Кажется, у них состоялся диалог, после которого оба четвероногих неспешным шагом направились в сторону конюшни.