Истинная история царевны-лягушки. Часть 3. Град небесный. Оптимистический постапокалипсис

Сергей Гришин

После не слишком длинного и местами опасного путешествия Иван-царевич попадает в Верхний город. Но найдёт ли он здесь свою Василису?

Глава 2

За Маманом город поменялся окончательно. Двух — и трёхэтажные домики, много зелени. Пока мы дошли до жилища Антуана Пустопорожнего, я видел пару фонтанов, пруд с лебедями и парк за ним.

— А вот и мой скромный домик, — протодиакон остановился около небольшого двухэтажного особняка с резными ставенками и невысоким крылечком.

— Прелестный домик, — проговорил Аркадий Петрович. — Это ампир или неоклассицизм? Точно не рококо. А уж о готике и говорить не приходится.

— Не парьте мне мозг, коллега, — с ухмылкой сказал Антуан и, открывая дверь, почти пропел: — Добро пожаловать!

Вслед за хозяином мы прошли в небольшую уютную прихожую. ЧП Кондратьев вдруг стал зачем-то снимать обувь.

— Не стоит беспокоиться, — остановил его Антуан. — Дом роботизирован, грязь регулярно вычищается.

— Да? — охотник стоял в одном ботинке, ещё не уверенный, снимать второй или надевать первый. — Удобная штука. Надо будет у себя попробовать такую сделать. Сам я, знаете ли, живу внизу. Здесь бываю только по делам.

Он, наконец, решился и обулся. Хозяин повёл нас вглубь дома.

— Это гостиная. Здесь у меня кухня. Потом покажу, как приготовить что-нибудь перекусить. Здесь мой кабинет, но вы туда не войдёте без меня. Здесь моя спальня. Там вам тоже делать нечего. Здесь мой санузел. Туда не ходите, у вас будет свой. Теперь поднимемся на второй этаж, — мы подошли к широкой лестнице. — Люблю классику. Лифт не стал принципиально устанавливать. А в ступеньки специально встроил элементы скрипа. Слышите, как поют? Музыка!

Под тихий скрип ступенек мы поднялись на второй этаж.

— Здесь две комнаты и санузел с макси-ванной, — Антуан открыл дверь.

Унитаз и раковина казались обычными. По крайней мере, в соседнем царстве у их величеств были похожие. А вот ванна была в длину около десяти метров, в ширину — не менее трёх и имела скруглённые контуры. Далее мы проследовали в отведённые нам горницы.

— Комнаты пустые. Но ты, Аркадий, с расстановкой справишься?

— Попытаюсь, — хмыкнул поэт. — Давно этим не занимался.

— Ладно, свистнешь, если что.

— Это было фигуральное выражение? — уточнил я и свистнул.

Тут же загорелся яркий свет. Источника не было видно. Казалось, сам потолок осветил комнату.

— Вовсе нет, — хозяин поморщился. — Надо перенастроить функции быстрого доступа.

— А где панель? — Аркадий Петрович беспомощно осматривал стены.

Вместо ответа Антуан постучал костяшками пальцев по дверному косяку и произнёс: «Сим-сим, откройся». Тут же рядом засинел прямоугольник панели управления.

— Да, за почти двадцать лет многое изменилось, — пробормотал поэт. — Не уверен, что сам справлюсь. По крайней мере, быстро.

— Двадцать лет не бывал в Верхнем городе? — изумился протодиакон. — Длительная творческая командировка?

— Вроде того, — бывший урка выразительно посмотрел на меня. Мол, не вздумай проболтаться.

— Как я тебя понимаю, — вздохнул Антуан. — Вторая или, кажется, третья моя командировка длилась около года. Я, признаться, чуть не повесился.

— Да уж, моя командировочка затянулась, — Аркадий Петрович нахмурился, а потом его лицо прояснилось: — Зато я теперь могу многое написать о нравах и обычаях урок. Интересует?

— А то!

— Антон, — привлёк к себе внимание Кондратьев. — Нам пора на встречу с клиентом. Иван, ты же со мной?

— Да, — откликнулся я. — Как бы там наши подопечные не разнервничались.

— А то ещё сорвут сделку. Эти могут, — взволнованно сказал охотник.

— Идите, — махнул нам рукой хозяин. — Дверь откроется. Пневма через два дома направо. А мы пока с Аркадием вам комнаты обставим.

Я повернулся к выходу. На моём пути внезапно оказался стол. Причём, нога уже находилась внутри. Видя моё замешательство, Антуан хохотнул и сказал:

— Это пока проекция. Можешь проходить насквозь. Но вот потом, когда материализуем, лучше не рисковать здоровьем.

Я кивнул и поспешил вслед за ЧП Кондратьевым. Охотник уже спускался вниз по поскрипывающим в такт его шагам ступенькам.