Фея из сахарной ваты

Сергей Гольдин (2024)

Так уж бывает, что родители решают за своего ребенка, с кем ему можно или нельзя дружить, на кого он будет учиться, где будет жить и кем работать. А теперь представьте, что в одном городе всех детей не просто рожают, а придумывают из самых разных вещей. И то, что было заложено родителями в малыша в миг появления на свет, определяет всю его сущность и всю его дальнейшую жизнь.

Глава 2. Кочан капусты

Первые лучи теплого летнего солнца нехотя просачивались в дом через запотевшее окно. Где-то на соседней улице голубь на несколько секунд прекратил свою погоню за жирной гусеницей, и остановился на мгновение, словно его кто-то окликнул, но затем, стряхнув это ощущение с перьев, вновь вернулся к своей охоте. Весь город еще спал. Почти весь…

В уже известном нам доме в уютной свежеотремонтированной детской (раньше это был папин кабинет, но зачем папе кабинет, когда в семье должен появиться ребенок?) над кроваткой шепотом спорили два человека: Папа и Мама. Хотя, судя по тону, мамино мнение по обсуждаемому вопросу не предполагало иную точку зрения.

— Вот скажи мне, как можно быть таким неразумным? — шепотом кричала Мама. — Если бы я тебя не знала столько лет, с уверенностью сказала бы, что тебя придумали из кочана капусты или из картошки. Это ж надо было только додуматься до такого!

Тут стоит отвлечься и немного рассказать о родителях, иначе у вас сложится впечатление, что Папа действительно был придуман из какого-то корнеплода.

Придумывая Папу, бабушка и дедушка нашей героини мечтали о том, что он станет великим путешественником, первооткрывателем и исследователем новых земель. Поэтому заложили в его основу настоящий глобус. Не маленький сувенирный глобус, где даже названия материков прочитать нельзя, а настоящий большой глобус со всеми странами, реками, горами и прочим. И сам Папа, пока рос и узнавал все больше об окружающем мире, мечтал только о путешествиях и приключениях. Но у глобуса была и другая сторона (хотя как может быть какая-то сторона у круглого предмета?). Папа стал учителем географии в школе. Он, пожалуй, был лучшим учителем географии из всех: знал столицы стран, мог назвать самые крупные и самые маленькие города, а также реки, которые через них протекают. Но никогда нигде так и не побывал. Это не делало его плохим или жалким человеком, но временами заставляло грустить. А еще он был очень добрым и любил своих учеников, даже когда они путали Швецию и Швейцарию.

Там же в школе Папа и познакомился с Мамой. Она была придумана из школьного дневника отличницы, всегда мечтала готовить молодое поколение ко вступлению во взрослую жизнь, работать в школе и стать учителем (неважно какого предмета, так как отличники всё знают одинаково хорошо). Мама была строга, но справедлива и даже временами добра. Любила свою работу с первого школьного звонка. Стала сначала учителем, потом завучем, а сейчас занимала должность директора единственной в Городе школы. К сожалению, из-за своей сути пыталась учить всех и везде: от продавца в магазине до любимого мужа. А Папу она действительно любила. И как замечательного учителя, и как прекрасного педагога, и как отличного географа.

***

— Дорогая, ну прости, пожалуйста! Я не знаю, как так получилось! — бубнил себе под нос Папа, стараясь не смотреть Маме прямо в глаза. — Ты уснула, и я растерялся и загрустил. В этот момент мне очень сильно захотелось…

— Загрустил он! — перебила Мама. Мы столько времени планировали, все предусмотрели. А ему захотелось! Ты же знал, что она должна была быть великим ученым, как ее прабабушка?

— Знал, — грустно и со вздохом ответил Папа.

— Ты же знал, что мы должны были придумать ее из таблицы умножения? — еще строже спросила Мама.

— Знал, — также грустно, но уже с какой-то искрой в глазах повторил Папа.

— Тогда почему в самый ответственный момент ты подумал о сахарной вате? — почти крича, но все еще шепотом нападала Мама.

— Не знаю, — уже с улыбкой на лице и, не отрывая взгляда от детской кроватки, ответил Папа. — Но ты только посмотри, какая же она получилась прекрасная.