ЧВШ

Сергей Воронин, 2023

Насилие, сопли, слёзы и Забеги. Это простая история одного глупого парнишки, который почему-то решил, что поумнел и набрался сил, а теперь пытается вспомнить за чей счёт.

Весёлый

После булочек и до обеда у нас был урок физподготовки. Урок проходил в том металлическом ангаре, присутствие которого здесь с самого начала показалось мне странным. Ангар был здоровенный. Пол устилали ярко-жёлтые крашеные доски, возле входа пространство оказалось пустым, дальше оно перегораживалось фанерными щитами на железных распорках, а что было за ними, оставалось пока неизвестным. Второй ярус обозначался решётчатыми мостиками и длинным переходом, тянувшимся, видимо, по всему периметру. Сверху свисали на цепях ярко освещавшие пол лампы.

Я хорошо помню первый наш урок. Преподаватель поджидал нас в центре пустого пространства ангара. Я уже видел его на общем построении. Это был среднего роста мужчина с аккуратно подстриженными усами в таком же, как у нас, сером спортивном костюме. Звали его Михаил Иванович, прозвище у него было Весёлый. Прозвище это мы подслушали уже потом у старшекурсников, оно было просто производной от фамилии, поскольку ничего особенно весёлого в Михаиле Ивановиче не наблюдалось. На занятие нас привёл Виктор Робертович и пока не спешил уходить, пристроился на стульчике невдалеке и внимательно наблюдал оттуда за нами.

Весёлый построил нас в шеренгу и для начала прошёл вдоль, внимательно заглядывая каждому в глаза. Мне от этого его взгляда сразу стало неуютно, показалось, будто он узнал обо мне что-то такое, чем я предпочёл бы не делиться.

— Да, работы много, — задумчиво сказал он, когда снова вернулся в центр. — Но мы ведь не боимся работы?.. Не слышу!

— Нет, — нестройно ответили мы.

— Не слышу. Не боимся работы?

С нескольких попыток он добился, наконец, желаемого и это"нет"мы рявкали уже довольно дружно.

— Ну хорошо, — удовлетворённо сказал он. — Не боитесь и не надо. Ничего не надо бояться. Можно только опасаться, запомните это. Поняли меня? Не слышу!

В этот раз у нас получилось уже со второго раза. Пока что он походил просто на усатого циркового дрессировщика, я видел такого на картинке в детской книге. Ему бы ещё цилиндр и хлыстик, подумал я.

— Я сделал что-то смешное, курсант?!

Михаил Иванович смотрел прямо на меня.

— Не слышу!

— Нет! — бодро крикнул я.

— Для начала расскажу вам некую историю. Правдивую, кстати… Один американский учёный проводил эксперимент с крысами. Брал, значит, крысу и кидал её в ведро, наполовину наполненное водой. Дольше 15 минут ни одна крыса не могла продержаться, тонула… Но затем он сделал следующее — когда видел, что крыса уже выдохлась и начинает тонуть, то вынимал её из ведра и давал побегать и отдохнуть. И когда он снова кидал её в это ведро, то крыса могла продержаться на плаву гораздо дольше, просто несоизмеримо дольше. Рекорд — 60 часов. То есть, 15 минут без надежды и 60 часов с надеждой. Понимаете меня? — он обвёл наш строй прищуренными глазами. — Физиологические возможности крысы не менялись никак. Все изменения происходили только у неё в голове.

— И что? Он вынимал её потом? — спросил кто-то.

— Это навряд ли. Учёный же. Не такие они ребята.

— Вот же сволочь!.. Крысы мерзкие, пусть тонут! — заговорили в строю.

— Спокойно!.. В любом случае — это хорошая смерть. Я имею в виду — 60 часов. Можно даже сказать — героическая. Таким макаром умереть не стыдно. Но речь не об этом! — повысил Весёлый голос на снова начавшийся галдёж. — Речь о том, что нам с вами теперь нужно будет повторить его эксперимент.

— С крысами, что ли?

— Где ж я здесь крыс найду? Не смеши меня. С вами, ребятки, с вами… И кто из вас потонет в этом ведре — я вообще не знаю. Хотя у меня уже есть предположения.

Мы озадаченно затихли.

— Расскажу ещё историю. Уже из своей жизни… Когда-то давно, когда я не уделял особого внимания своей физической форме, я мог подтянуться 10 раз. Подтягиваться я не любил, а этой десятки как раз хватало, чтобы сдавать зачёты. Одиннадцатый раз уже давался мне с огромным трудом и еле-еле. Да и зачем он мне был нужен? Но как-то однажды мне вдруг стало западло. И я решил, что хочу теперь подтягиваться 20 раз. Просто для себя решил… Ушёл у меня на это месяц. Я по-прежнему не занимался спортом, у меня были свои другие дела, но раз в день я подходил к турнику и подтягивался. Прибавляя по разу через три дня. Я корячился, ёрзал, дёргался, как вошь, но прибавлял. Получалась интересная вещь — когда, например, я подошёл к восемнадцатому разу, то предыдущие пятнадцать уже не вызывали у меня особых проблем и так далее. Это как по лестнице подниматься — идёшь на пятый, начинаешь уставать на четвёртом, идёшь на девятый — на седьмом, остальные пролетаешь спокойно. Через месяц, как уже говорил, я подтянулся двадцать раз… Я изменился физиологически за этот месяц? Стал сильнее? Нет. Откуда? Разве что на чуть, но явно не в два раза. Я просто иногда подтягивался. Раз в день. Так что тогда изменилось? Значит, я мог и месяц назад подтянуться двадцать раз?.. Ну да. Получается что мог. Если бы верил, что смогу. Но для того чтобы в это поверить, мне пришлось пройтись по этой лесенке. А просто так — хер поверишь! Вот так здесь всё работает. Так что, ребятки, будем учиться верить. Физику вам подтянем, но главное — будем убирать эти ограничители в ваших головах. Вернее, сами будете это делать.

Он прогулялся перед строем, заложив руки за спину.

— Я не буду учить вас драться. Я буду учить вас побеждать! Победа будет для вас просто задачкой, которую нужно решить! Всё! Вводную часть считаю законченной. На"первый-второй"рассчитайсь!.. Вторые номера — пять шагов вперёд. Кру-гом! Разойтись пошире. Вот так. Ещё шире. Теперь встаём на крыло. Руки в стороны на уровне плеч, кулаки сжать, оттопырить большой палец. Повернуть палец вниз к земле. Стоять, руки не опускать! Вводная такая — кто первым опустит руки — минус сотка. Кто опустит последним — плюс триста. Погнали!

Подвох я почувствовал сразу же после того, как повернул пальцы вниз. Мышцы скрутились вроде бы несильно, но это положение было для них каким-то абсолютно неестественным. Я очень быстро осознал, что долго мне точно не простоять. Да даже и недолго бы простоять. Руки вскоре ощутимо начало потряхивать. Напротив меня стоял, растопырив руки, Грачёв и затравленно поглядывал по сторонам. Невдалеке стоял Мочка. Глаза у него были закрыты и мне показалось, что его губы слегка шевелятся. Считает, наверное. Да. Надо отвлечься. Я тоже начал считать. Досчитал до тридцати. Руки тряслись все сильнее. Вообще сами по себе. Только бы первым не стать! — старательно думал я. А может, получится вообще последним? Да куда мне… Что ж это, железные все, что ли? Или у меня по-другому устроено и мне просто тяжелее, чем остальным? Наверняка! Всё. Всё. Ну нахрен. Не могу больше!

— Первый, — негромко сказал Весёлый.

Я открыл глаза. Первым стал Мишин, он потирал руки и зло оглядывался.

Всё. Теперь можно было опускать. Ещё немного для порядка. А что с Ипполитом? Ипполитов, высокий круглолицый парень, в последние дни стремительно становящийся нашим дежурным залётчиком, до сих пор держался. Гримаса у него, правда, на лице была уже какая-то совсем звериная, но рук он не опускал. Я стиснул зубы. Краем глаза увидел, как кто-то ещё опустил. И ещё. А я достою. Достою. Стою же! Нет. Точно всё — пришло неожиданное решение. И я сдался.

Выиграл Сиваков, лопоухий парень с вечно сосредоточенным будто обиженным лицом. Мочка опустил руки одним из последних.

— Молодец, — сказал Михаил Иванович Сивакову. — Приз твой. Это же их первый приз? — он повернулся к сидевшему на стульчике Роботу.

Тот кивнул.

— Ну, тогда тем более поздравляю. Так. Всё. Забыли. Первые номера — три шага вперёд. Следующее упражнение.

Мои руки ещё потряхивало. Сказать, что это было неприятное испытание — не сказать ничего. В нём присутствовало что-то нечеловеческое. Подобного мне испытывать не приходилось несмотря на все мои прошлые приключения. А теперь ещё следующее упражнение. Внутри меня всё болезненно сжалось.

— Первый номер бьёт по лицу второго номера. Внимание, удар наносится пальцами правой руки! Есть левши? Кто левша — бьёт левой. Такая пощёчина. Несильная. Но и не слишком слабая. Чтоб почувствовал. Вторые номера — головы не убирать, героически терпеть. На счёт"раз". И — раз! Я сказал — не убирать голову! Дай ему ещё! А ты только дёрнись, я сам тебе тогда!.. Вот так… Теперь вторые номера делают то же самое. И — раз! Хорошо. Никакого ущерба. Только щёчки покраснеют. Это полезно. Первые номера. И — раз! Вторые номера. И — раз! Так, не усердствуем! Это же братки ваши! Поменяли партнёров. Просто сдвинулись, а ты в конец переходи. Повторять самостоятельно. Общая задача — каждый с каждым обменяется парой пощёчин. Понятно? Выполняйте. Без разговоров, сосредоточились!

Я переходил и шлёпал, пытаясь посчитать, сколько это будет всего пощечин на моем лице, если нас двадцать? Но каждый раз сбивался. Вернее, сбивали. Упражнение было даже прикольное и совсем не противное, не такое, как предыдущее. Щёки у меня уже горели вовсю, оказалось, что у нас немало левшей. Теперь уже даже какой-то азарт появился, будто в ледяной воде купаешься. Вначале непривычно и страшно. Ещё и это странное ощущение чужого лица под своими пальцами. А следом — чужих пальцев на своём лице. Когда вдруг действительно понимаешь, такая у меня мелькнула мысль, что эти люди тебе не снятся, а вот они тут и есть, взаправдашние. Мне вдруг показалось, что я пойму сейчас что-то очень важное.

После этого упражнения Михаил Иванович отправил нас бегать на стадион. Щёки у всех и правда были красные, в дневном свете это выглядело вообще забавно. Попавшиеся нам навстречу старшекурсники, улыбаясь, переглянулись. Мы смущённо опускали лица. И тут Мишин вдруг выдал длиннющую яростную матерную фразу. В общем-то безадресную. И нас будто прорвало — мы смеялись как безумные, даже Мочка. Смеялись и бежали. Солнце светило, небо, трава под ногами. Очень странное меня охватило чувство. Я был практически счастлив тогда.

Потом пришёл Весёлый и дал нам новое задание — подтянуться на турнике и провисеть в этом положении как можно дольше. Я ожидал, что он снова включит это — "первый-последний", турников хватало, чтобы одновременно всем сделать, но он не стал. Я потом понял почему. С крылом — там не от силы зависело, от чего-то другого. Конкретно в голове. А тут — пока всё-таки от уровня подготовки. Он же сам это объяснял в своей истории про подтягивания. Тут он нас по-другому замотивировал, сказал, что тот, кто через пять дней не провисит в таком положении 20 секунд, получит минус сто очков и будет их получать каждый день. Занимайтесь, сказал, схемку же я вам обрисовал?