факс
Как отличить кексов от перцов? Ну если гастрономически пошутить, то кексы лучше употреблять к чаю, а перцы фаршировать не изюмом, а… кому как больше нравится. Если не шутить, особенно, когда явно не получается, тогда все проще и понятнее: кексы — это рафинированные людишки, уже не тесто, посему с претензиями и формой, но еще и не бублики, и потому часто комплексуют по поводу того, что при них нет дырки, а перцы — это овощи считающие себя приправой, готовые выбить слезу или эмоции и часто попадающие под нож. Кто круче? Это как в детстве — на море сильнее кит, на суше — слон. В суши круче тот, кто в него не попал, то же и для бифштекса. Опять к гастрономии философию свел. Пообедать что ли?
Как раз между первым блюдом (но не просто супчиком, а солянкой), и вторым (я заказал шашлык, побольше лука и специй) меня нашли. Нашли люди, которые сначала послали факс, а потом не обнаружили отклика на свой призыв. Они, конечно, не удивились. Как не удивляется луна, когда во время своей полной фазы — с талией далекой от стандартов и в то же время такой, что дух захватывает у влюбленных и поэтов, — какой-нибудь лунатик не выходит на крышу. Не удивились, но приняли меры, чтобы выяснить. Почему так, а не как всегда? В итоге нашли, нашли человека, у которого можно узнать. Меня. Но нашли не просто так. Я сам позвонил и сообщил свои координаты. Почему сообщил? Это не интересно. Должен был обозначиться, не вечно же бегать от неизбежного. А именно вот в этот миг махнул флажками — не раньше и не позже! — потому что именно нужное время для махания и наступило. Факсовое. Все просто: я зашел в тот самый сервисный центр, куда отдал чиниться свой телефончик, там мне сказали, что"тесты неисправности не выявили", а я ответил, что"глюкануло, наверное". Со мной согласились, так как я оплатил счет и кинул чаевых за оперативность и улыбки. А как только у меня аппарат заработал, я тут же позвонил по тому номеру, который должен был набрать еще три дня тому назад.
— Приятного аппетита, — сказала из двух выросших около моего столика фигур, самая тощая (кило девяносто восемь, навскидку). Вторая фигура промолчала (за центнер молчания вышло — порция уважительная).
— Что же вы это от нас бегаете-то? — вежливо поинтересовался самый главный в троице (ибо ума у него была больше по удельному весу, чем у остальных двух вместе взятых).
— Я обедаю. Какой уж тут бег. — Дохлебываю изумительно острую и гармоничную как по составу, так и по насыщенности специй солянку.
Четвертая фигура маячила не периферии. Я рад за периферию, не одной в девкой ходить.
— Есть предложение прокатиться до нашего офиса. Там и пообедаете.
— Шашлык знатный, может, останетесь, откушаете.
— С удовольствием, но некогда, — да, эти парни ждать не любят, они всё время куда-то торопятся и никогда не опаздывают на свои похороны.
Фигуры приблизились. Я сожрал шашлык глазами, что не смог сожрать, то понадкусывал, остальное отдал мухам и прочим летающим дирижаблям.
— Поспешим, — я скоренько почапал к выходу, но фигуры не отставали, такие из цепких лап чужие ягодицы не выпустят.
Вместе мы втекли в черную машину. Чпок — двери всосали нас. Длинный салон, кожа, окружающий мир сквозь затемненные стекла мельтешением не надоедает. Понеслись по улицам (но без мигалок — наверное, скромные). Точка"А"отскочила, точка"Б"обозначилась. Двери, охрана, проверка, лифт, двери, проверка…
И вот захожу в кабинет Берга. Кабинет скромный. Не очень большой. Не поражает антиквариатом и прочей лабудой. Не видно Кремля из окон. Нет и портрета президента на стене (на лобном месте — за затылком хозяина апартаментов и на положенные вершки выше). Там нет и ничьего другого портрета или картины, или экибаны, или макраме. Сажусь за довольно обычное кожаное седалище (до кресла не дотягивает, но и не стул). Не закидываю ногу на ногу — так кровообращению полегче будет. И внимательно слушаю.
— Мелкий, чего это та задумал? — ну, предположим, Берг такое обращение ко мне мог себе позволить, но зачем же сразу дистанцию обозначать, это же не по канонам бизнеса, а похвалить сначала?
— Ни в одном глазу. Я же не выдумщик.
— Тебе сказки надо сочинять. Ведьму какую-то приплел, — нос в меру орлиный, очки в меру эстетичные, глаза (о них попозже), прическа близка к идеальности, пожалуй, только кадык слишком выпирает (я как лиса — виноград куснуть не могу, но хоть про незрелость шпильку ляпну).
— Я не сказочник, — скоро этому кабинету надоест меня переваривать, он поймет, что пища не та, и меня выплюнет.
— В твоей биографии до недавних времен так и было в нужной графе указано. А сейчас и не поймешь. Тебя что-то не устраивает? — костюм сидит отлично, ботинок берговских мне не видно, но могу домыслить — блестят и черные.
— Всё меня устраивает. И все меня устраивают. Я вообще по жизни оптимист, — напрягаю нужные мышцы, улыбаюсь.
— Так зачем бегаешь, прячешься?
— От безысходности. Ведьма не звонит. А без нее серьезное решение принять не могу. Она будущее видит, — крупицы сыплются на нужные жернова, трение возрастает, процессы разбития реальности запускаются, чтобы родить другую реальность, которая мне позже пригодиться. Чем больше раз я ведьму помяну — тем лучше мне будет потом (если вообще будет).
— Кто она вообще такая? Мы ее найти не смогли, — вот тут он признает бессилие даже своих архаровцев почти вездесущих (но ведь не боги).
— Ну так она же в будущем читает как в открытой книги. Трудно ее отыскать без ее желания. Правда, не всё ей доступно, а что доступно, то не всегда видно. Вероятно, накладка с видением моего конкретного будущего. Хотя о какой вероятности можно говорить, когда дело касается магии? — кидаю нелепый вопрос в никуда, Берг его пропускает мимо ушей с маленькими мочками. — Так могу и не жениться. Сам-то жену подобрать не в силах, всё сомневаюсь, вот на неё рассчитывал, но, видимо, не судьба.
— Станешь философом, — Берг откладывает папку, скорее всего, там моё дело.
— Может быть.
Берг закрывает глаза и откидывается на спинку кресла. Выдерживает паузу (или действительно о чем-то поразмыслил).
— Мелкий. Тебе дается шанс. Если у тебя есть повод отказаться, скажи сейчас. Мне бюрократия ни к чему. Подпишешь ты документы или нет — сие несущественно. Будущее будет сформировано сейчас. Ты согласен? — на меня направлена вертикальная ладонь, как будто нож режет хлебушек.
— Да, — вот так люди палачами собственной биографии и становится, но мурашки по спине не побежали, выдрессировал табуны сук.
— Если у тебя за пазухой вдруг окажется какой-то план, помимо генерального… — он вовремя остановился.
— Никаких собственных разработок, — честными глазами смотрю в холодные глаза делового человека. Оптика и искусственные стекляшки более человечны. Но это, конечно, лирика, нагнетания психологических страшилок. Глаза у Берга вполне человеческие. Живые, пока.
Далее мне объяснили генеральный план. И я стал-таки посвященным. Нимб только протирать нечем. Однако, как витиеваты пути бизнеса. Вот зачем серьезным людям связываться с мелким злодеем в крупном деле? А оказывается нужен. Даже, я бы сказал, нужОн. Просто я знаком с Бергом (когда-то вместе расписывали пульки, но потом он поднялся на верх, а я по прежнему посещаю одну квартирку-карточный-притон по пятницам). И имею налаженный контакт с Генералом (вместе парились в бане и ездили на охоту, которая сводилась по большей части к той же бане). Знаком с депутатом Противовсеховым, так как его сын гонялся со мной по ночным улицам и я много раз привозил пьяного не в меру сынишку домой (сам был пьян в меру). И еще я спал с дочерью одного Олигарха, которая — слухи, наверное, слухи — чуть сменила ориентацию и на некоторое время вылечилась от наркоты (навсегда немногие вылечиваются). Я, можно сказать, почти стал зятем олигарха, но выбрал свободу. Всех этих людей должен был объединить план-схемка, простенькая как два пальца в розетку засунуть. Одну подводную лодку с ракетами, у которых вышел срок годности (как, впрочем, и у лодки) перегоняем на один остров, разделенный государствами, находящимися в не очень теплых отношениях. Ракеты все равно никогда не взлетят, но этого и не требуется. Одной половине островитян нужны дополнительные понты. У меня ракета есть, а у тебя нет, гы, гы, гы. Подлодка — у Генерала. Олигарх нужен, чтобы не было проблем с ФСБ, потому что всегда можно сказать:"Родину разворовывают?!"И потребовать доли. А доля не должна быть большой. А у Олигарха в конторе мохнатая лапа. Депутат нужен, чтобы в схемку не вцепились депутаты более жадные и не стали втыкать свои запросы, растиражированные прикормленными СМИшками, в колеса чистой коммерции (ну какая тут политика, подумаешь лодку старую подарили аборигенам, ну и что, а что ракеты забыли снять, так у них срок годности кончился еще при царе Горохе). Берг нужен, чтобы… наверное, чтобы всё работало. Потому что вариант — Берг не нужен… это вы сами пред его очами и выложите. А я просто думаю. Так зачем нужен мелкий злодей? А для связи. Такие люди будут совместно работать — что энциклопедия не горюй! У всех амбиции. Кто к кому первым позвонит, а? Вы думаете это мелочь, когда речь идет о Таких суммах? Вовсе нет. Кто под кем прогнется, это для России важно. Поэтому ни Генерал к депутату первым не позвонит, ни Берг Олигарху, ни в другой последовательности. То, что звонить могут и секретари, и секретари секретарей — сущности невозможности явления не меняет. Нужен рубаха парень, который всем в масть и одновременно мелочь пузатая, чтобы как бильярдный шар туда-сюда гонять. И тут умные аналитики выдали мою фамилию. Совпало так.
Конец ознакомительного фрагмента.
