Пленники острова Стримов

Сергей Владимирович Еримия, 2018

Каждый может купить себе тропический остров, конечно, имея достаточную сумму денег. Собственный остров это личный курорт, место уединения, уголок отдыха. Приятно сбежать на край света, расслабиться, окунуться в пучину блаженного безделья. Все действительно так, но если облюбованный остров это клочок суши заметно удаленный от обжитых мест, да еще и с настоящим маяком – без приключений не обойдется. Маяк, он как свеча, его огни манят и это хорошо, вот только на путеводный свет слетаются не только мотыльки.

Глава 4. «Валентина» или все-таки «Валенсия»?

Оставшуюся часть пути нас сопровождала музыка. Так, исключительно из любопытства, я задал несколько вопросов, Сашка мне отвечал, обстоятельно отвечал, не отмалчивался, но чувствовалось, что бесконечные разговоры — не его конек, ему ближе тишина и спокойная мелодия, да он и сам об этом предупреждал. Меня же подобное обстоятельство также устраивало, по природе своей я вовсе не говорун. В общем, приятная тишина была не в тягость и устраивала обоих.

Водная пустошь способствовала размышлениям. Навевала грусть, что сродни ностальгии, а когда вдалеке вырастали из воды редкие острова, скалы поросшие лесом, грусть исчезала, будто и не было ее вовсе. Улетучивалась она, освобождая место искреннему восхищенью…

— Сашка, ты потерялся? Ау! Заблудился, что ли? Еще абориген называется… — заглушая музыку, в наушники пробился треск, сопровождаемый хриплым голосом.

— Не дождешься! Иду точно по графику. Уже вас наблюдаю. Готовь встречу, меньше чем через десять минут будем на месте.

— Да? А где ты? Ничего не вижу!

— Внимательнее смотри. Направление — северо-запад, высота — шестьсот пятьдесят.

— А! Нет, все равно не вижу. Ну и ладно. Ты главное давай быстрее, крути свои пропеллеры. Шеф пока молчит, он в задумчивости пребывает, а чего доброго очнется, нервничать начнет…

Конечно же, насмешливый голос в наушниках принадлежал Витьке, пожалуй, его слова предназначались и мне, так что не лишним было бы сказать пару слов от себя, но мне вдруг стало не до разговоров. Как-то растерялся я, догадка, молнией блеснув в потемках сознания, сбила меня с толку, заставила затравлено оглядеться. Я нервно вздрогнул, скосил взгляд вниз, направо посмотрел, налево. Вокруг, сколько ни вглядывайся, не было ни намека на приближающуюся сушу. Вода, от горизонта до горизонта одна вода.

Нет, не совсем так, далеко впереди и чуть правее я разглядел что-то маленькое, почти крохотное. Остров? Очень даже вряд ли. Нам туда? Быть того не может…

Светло-серая точка средь бескрайней синевы океана. Она быстро приближалась, увеличивалась в размерах. Спустя всего минуту точка превратилась в пятнышко. Бесформенное, оно на глазах обретало очертания, знакомые очертания! Корабль? Да, так и есть. Внизу, на волнах покачивалась яхта, очень похожая на то судно, которое чуть больше недели тому назад бороздило морские просторы в моих снах. Оно это: удивительно изящный корпус, притягивающие взор плавные линии, высокие, просто-таки высоченные мачты. Наверняка в то время когда поставлены все паруса, силуэт кораблика выглядит наиболее эффектно! Вот только там внизу, точно как и в моем сне, полнейший штиль.

— Слушай, Сань, я не совсем понял, ты на воду садиться собираешься? — как-то в процессе полета я совершенно забыл о том, что придется приземляться, точнее, не думал о возможном приводнении. Плохая это затея. Вдруг что-то пойдет не по плану, крушение, тонуть начнем, а я практически не умею плавать! Так, держусь на воде, но этих навыков для открытого моря явно недостаточно.

— Ага! Других вариантов, увы, не предусмотрено. Яхта, конечно, не самая маленькая из тех, что мне доводилось видеть, но для моего агрегата места маловато. Но ты не волнуйся, в вопросах экстремальных посадок я настоящий профессионал!

— Звучит ободряюще, но не очень, — мрачность мыслей совершенно не хотела отступать. — А вообще я был уверен, что меня сразу на сушу доставят.

— Ну, этот вопрос не ко мне. Мне платят исключительно за то, чтобы я принял груз, или как в данном случае пассажира, и доставил его в точку с заданными координатами. Что я, собственно, и делаю. Загрузил, привез, сгрузил. Вопросов не задаю, сомнений не выказываю. Пойми правильно, требование заказчика это как приказ в армии, его не обсуждают.

Из недр памяти выбрались полушутливые слова Витьки, касаемо таинственности всего происходящего.

— Неужели этот остров такой засекреченный, что никто не должен знать, где он находится?

— Да нет никаких секретов! Остров как остров. Один из десятка тысяч клочков суши, разбросанных в местных морях. Пролетал я однажды над ним, груз сбрасывал. Симпатичный такой островок, маленький, уютный. Проблема в том, что там приземлиться негде, зарос он весь, вертолетной площадки нет, не вертолетной тоже. Но это ничего, вот вы потрудитесь, наведете порядок, тогда буду летать прямиком, может и вовсе по расписанию, как рейсовый автобус, — Сашка повернулся ко мне, кивнул, сдвинул с места какую-то ручку. — Все, готовься, идем на посадку.

Как именно полагается готовиться к приводнению, я не знал. Вообще не имел ни малейшего представления, потому, так, для проформы, поправил ремень. Даже два ремня поправил, сначала тот, который удерживал меня в кресле, после, опять-таки на всякий случай, тот, который поддерживал мои брюки. Стиснул зубы, прищурил глаза…

— Начинаю снижение! — пилот щелкнул несколькими тумблерами и ободряюще подмигнул мне.

Неумолимо приближалась цель нашего путешествия. Яхта. До того, как мои веки сами собой сомкнулись, я успел детально рассмотреть морскую красавицу. Сразу отметил, что она не совсем такая, как мне виделось во сне! Нет, обводы, мачты, бушприт, даже якорь посреди носа, все это было, все это правильно. Просто форму кормы воображение не угадало. Не было на ней витиеватой надписи, более того, ее и разместить не было возможности. Кормы, в моем понимании — плоскости, вертикальной или скошенной, попросту не было. Зато была палуба, маленькая симпатичная палуба, расположенная чуть выше ватерлинии — просто мечта любителя морской рыбалки. Нависала над ней каюта верхнего «этажа», что ж в принципе симпатично, хоть несколько угловато.

Конечно же, без названия не обошлось. Я разглядел сразу три. Одно большими буквами красивым, но плохо читаемым шрифтом, можно сказать, узором выведено на верхней палубе, второе красовалось на бортах в передней части судна, а третье — также на бортах, только буквами поменьше, расположенными полукругом, там, где борта спускались к рыболовной палубе. Каждая из надписей гласила: «Валенсия». Можно было подумать, что это порт приписки, но нет, вряд ли, название это…

«Лишь с небольшой натяжкой можно сделать вывод, что экстерьер яхты я угадал. Ладно, почти угадал, — пронеслось в мозгу. — Нет тут ничего сверхъестественного, это Витька постарался! Да он мне все уши прожужжал, рассказами измучил, вот информация и отложилась. Воссоздало мое воображение морскую красавицу, опираясь на детали из его рассказа. Правда, с названием промашка получилась, но и это легко объясняется. О ком думал… так и запомнил. Но от слов своих я не отказываюсь, «Валентина» в качестве названия для яхты гораздо лучше, чем что-либо другое…»

Мое кресло подозрительно задребезжало. Завибрировало мелко, часто, амплитуда колебаний росла. Впервые за все время полета мне стало страшно. Я закрыл глаза, чувствуя, как вера в пилота постепенно исчезает, сжался, даже дышать перестал. Добавляя ощущений, летающую машину несколько раз подбросило, качнуло, сначала в одну сторону, после в другую. Она резко опустилась, будто упала. Последовал легкий толчок и все замерло.

«Похоже, поплавки коснулись воды, приняли на себя вес вертолета и пассажиров, — надежда, искорка которой все еще тлела в глубине сознания, оттеснила разрастающийся страх и трансформировалась в мысль, что казалась на редкость разумной. — Правда, для того, чтобы в этом убедиться, надо набраться смелости и посмотреть, а это непросто…»

Спокойствие и легкое покачивание. Некоторое время смягченный наушниками слышался гул двигателя, но скоро затих и он. Как-то сразу стало легко, позабылись страхи. Я открыл глаза и несколько раз ими мигнул. Огляделся, стараясь детальнее все рассмотреть. Искренне обрадовался. Наша летающая машина стояла на воде и довольно-таки устойчиво. Приятно осознавать, что плавучесть огромной стальной птицы больше чем моя собственная. Это могло означать лишь то, что мои скромные способности держащегося на плаву «объекта» не понадобятся! Как минимум, в ближайшее время.

— Остановка конечная, готовимся на выход, — Сашка толкнул дверь, выглянул наружу, увидел приближающуюся шлюпку с двумя матросами, которые энергично работали веслами, весело помахал им рукой. — Привет покорителям морей и океанов!

Парни из команды «Валенсии» действовали со знанием дела. Наш вертолет привязали толстенным канатом. Один из моряков быстрыми движениями несколько раз обмотал стойку, закрепил все замысловатым узлом, довольный кивнул. Я так понял, случись ветер или появись средь водной пустоши желающий угнать железную птицу, ничего у него не получится, теперь вертолет улетит только вместе с яхтой.

Погрузились. Шлюпка устремилась к судну, где нас уже ждали.

По палубе, пригнувшись и забавно подпрыгивая в нетерпении, прогуливался толстячок, державший в руке колоритную соломенную шляпу. Заметив, что шлюпка возвращается, он перестал бегать взад-вперед, остановился, широко расставил руки, будто пытался обнять мир. Быстро понял, что его увидели, изобразил шляпой замысловатую фигуру в воздухе, подражая мушкетерам из старого фильма. Выпрямился, снова расставил руки и застыл в такой позе. Крупная фигура, большой живот, радушная почти счастливая улыбка. Знакомая улыбка, знакомое лицо, но вот остальное…

— Витька, ты что ли? — догадка вылилась в искреннее удивление. Конечно, сразу я его не узнал, лет десять не виделись, никак не меньше!

— Я! А кто же еще! Кто, скажи мне на милость, вовремя вспомнит о друге, кто первым придет ему на помощь! Правильный ответ — я, Витька…

Правда, это он. Трудно узнать, да практически невозможно! Помню те далекие времена, школу помню, так он же самым худым в классе был! Да у него и кличка была соответствующая: «скелет», которая, исключительно из-за невысокого роста, быстро трансформировалась в уменьшительное «скелетик». Шло ему это прозвище, тогда, давно, а вот теперь смотрю, головой качаю, да какой же это «скелетик», это я даже и не знаю…

— Здорово же тебя жизнь… раздобрила… — почти уважительно выпалил я, взбираясь по жутко неудобной веревочной лестнице.

— Это да, — Витька забавно поклонился и непринужденно расхохотался. — Тут ничего не попишешь, все идет мне на пользу, зато о тебе такого не скажешь, — он внезапно стал серьезным. — Ладно, давай быстренько покончим с официальной частью — Сашку отпустим. Забот у нас даже не вагон, а в несколько раз больше! Первым делом шефу тебя представлю, постарайся на него впечатление произвести или хотя бы не испортить то, которое создал я. Дальше у нас обед, после отдых, а вот с завтрашнего дня… ладно, это все потом. В любом случае сначала дело, после наговоримся. Держи Санька… твой гонорар…

Он протянул пилоту пухлый конверт тот, не проверяя содержимого, сунул его в карман мешковатых штанов, улыбнулся шире обычного, посмотрел на меня вытаскивающего из шлюпки свою, как оказалось тяжелую, сумку, пожал руку Витьке, затем мне, повернулся к гребцам.

— Так ребята, верните меня обратно! Мне в небо пора, — он повернулся к нам: — А вам счастливого плаванья!

Не прошло и минуты, как мощный поток воздуха качнул яхту, вдавил меня в трубу, ограждающую палубу. Кажется, он даже сумку мою отодвинул, только чуть-чуть, ненамного. Один Витька не сдвинулся с места, стоял он, не шевелясь, улыбался, махал пилоту рукой. Что тут скажешь, с его неподъемной массой никакой вертолет не совладает…

— Пошли! — только стих шум винта, скомандовал Витька. — Сумку здесь оставь, ее заберут. Сам же следуй за мной. Для начала нам на верхнюю палубу. Как ты сверху должен был заметить, у шефа там один сплошной уют: солнце, шезлонги, небольшой бассейн…

Вслед за перекатывающимся с ноги на ногу другом детства я углубился в лабиринт лесенок и переходов. Энергично вертел головой, безрезультатно пытаясь запомнить дорогу.

Как и следовало ожидать, яхта оказалась гораздо больше, нежели это казалось с высоты полета. Даже больше той, которая привиделась мне во сне. Не яхта, а небольшой круизный лайнер: сеть бесконечных коридоров, множество дверей, ступеней, переходов, о роскоши я и не говорю! Честное слово, не будь рядом со мною полноватого гида, заблудился бы я, засмотрелся, не один час ждали бы меня там, наверху.

Вот и верхняя палуба. Мое воображение хорошо потрудилось тогда, во сне. Довольно натурально все изобразило. Правда, было исключение, достаточно заметное — бассейн. Как-то собирая фантазии в сон, не догадалось оно его изобразить, не захотело над ним потрудиться. А напрасно! Очень уж он оригинальный! Во всяком случае, я никогда не видел, чтобы мачта стояла просто посреди заполненной водой «чаши», да еще, чтоб ее стенки и дно были прозрачными! Хотя, с другой стороны, что я вообще видел! Да ничего, если честно. Во всяком случае, ни одной роскошной яхты, тем более, со стеклянными бассейнами и растущими из них мачтами…

На палубе в деревянных шезлонгах лежали двое. Первый — худощавый мужчина в возрасте, седовласый с большой и круглой ярко блестящей на солнце лысиной. Он лежал с открытыми глазами, задумчиво смотрел в безоблачное небо, наверняка о чем-то размышлял. Чуть в отдалении, у самого ограждения (я так решил — она прячется от тени мачты, которая могла бы испортить загар) расположилась девица, платиновая блондинка, лет двадцати с хвостиком. Как и должно быть на яхте, покачивающейся на волнах средь тропических морей, ее одежду составлял купальник, более того, точно как тот, в котором мне снилась жена олигарха: прозрачный, невидимый, условный. Да, купальник блондинки был практически невидимым, но вовсе не из-за складок кожи, просто он был чисто символическим: несколько ниточек, да две тесемочки…

— Шеф, хочу вам представить — Сергей! — энергично выпалил Витька, стоило мне взобраться по очередной лесенке, которую, как мне позже объяснили, правильно называть трапом. — А это Константин Михайлович, владелец яхты, острова, еще много чего, кроме того, мой начальник, он иногда строгий, но всегда справедливый. Ну а Серега — мой старый знакомый, друг детства, крупный специалист в области обустройства маяков и прилегающих к ним территорий!

Вот незадача, если с названием яхты я, можно сказать, почти угадал, то в отношении действующих лиц — стопроцентный промах, опростоволосилась моя сонная фантазия. Худые в реальности мне приснились толстыми и наоборот. Хотя, Витька в моем сне не присутствовал, так что не так все и плохо. Да и неважно это…

— Прибыли? — владелец яхты отвлекся от созерцания чистого неба, несколько раз мигнул глазами, внимательно меня осмотрел. — Отлично!

У меня сложилось странное впечатление, показалось, что он не сразу понял то, что ему сказал Витька. Во всяком случае, он минуту смотрел то на меня, то на него, потом совершенно неожиданно подскочил, подошел, практически подбежал ко мне, энергично пожал руку.

— Наконец-то! Только вас и ждали. Вот теперь мы развернемся! — он повернулся к девушке, вгляделся в ее огромные темные очки. — Лариска, хватит лежать, сбегай к капитану, скажи, отправляемся! И чтоб на всех парах!

Девица недовольно фыркнула, взглянула на меня (или мне того хотелось? но зачем?), поднялась. Модельной походкой прошлась по палубе, подошла к трапу, остановились, повернула голову (нет, точно на меня смотрит! а что, я мужчина очень даже ничего…).

— Сожалею, что задержал вас, — непонятно почему начал оправдываться я, это все она, ее взгляды… — пока добрался…

— Нет-нет, что вы! Я никоим образом вас не виню. Я все понимаю, у вас такая редкая специализация, Витька мне все рассказал. Вас, знающих устройство маяков, во всем мире можно по пальцам пересчитать! Когда освободились, тогда освободились. Я же очень рад, что удалось вас заполучить!

Послышался легкий шум работающего двигателя. Медленно и величественно яхта двинулась вперед, разрезая острым носом морскую гладь.

— Да, я все понял, — прохрипел Витька в микрофон портативной рации. — Константин Михайлович, через тридцать минут все будет готово!

— Отлично. Сергей, сейчас вам покажут вашу каюту, располагайтесь, осваивайтесь, а через полчаса прошу к столу!

Достаточно быстро, исключительно благодаря тому, что меня сопровождал один из матросов, я оказался в каюте, убедился в том, что мои вещи принесли. Быстро ополоснулся, пытаясь смягчить жар раскаленного воздуха, правда, безрезультатно. Переоделся и, опять-таки с сопровождающим, направился в кают-компанию.

К тому времени, когда я переступил порог просторного роскошно декорированного зала, одним из ярчайших украшений которого можно смело назвать сервированный стол, владелец яхты и Витька были уже там. Мне представили капитана. Константин Михайлович кивком указал на стул, что напротив своего, дождался пока я сяду и продолжил начатую еще до моего прихода речь:

— Правда, я не знаю, откуда это у меня! Меняюсь я, задумчивым становлюсь, даже сентиментальность за собой замечаю, — он пожал плечами и улыбнулся. — А тут еще и это. Честное слово, раньше ни одного маяка в жизни не видел. В смысле, лично не видел. На картинках там, по телевизору, да приходилось. Но это ведь не то! Вот и позже, когда яхту купил, в мореплавателя превратился, ни разу не обращал внимания на эти весьма полезные сооружения, а тут такое дело…

Громко цокая каблуками, в кают-компанию зашла девушка, та, которую я видел на палубе у бассейна. Теперь вместо откровенного купальника на ней было не менее откровенное ярко-красное облегающее платье с глубоким вырезом. Она остановилась у входа, уперев руку в бок, замерла, давая возможность всем присутствующим оценить ее фигуру, постояла несколько секунд, неторопливо направилась к столу.

Первым подскочил капитан, за ним, тяжело поднялся Витя, после встал я. Одарив нас троих насмешливым взглядом, поднялся и шеф. Вернее приподнялся, привстал, опираясь на спинку своего стула, подождал пока сядет девушка, сел, почти упал.

— Ах, да, я забыл представить, это моя… Лариска. Да садитесь уже, нечего стоять, обед остынет!

— Очень приятно, — осознавая, что ее имя называли исключительно для меня, ответил я, непроизвольно отмечая, что у нее удивительные зеленые глаза…

— Да, честно, — продолжал Константин Михайлович, — раньше я на маяки вообще не смотрел. А вот однажды, что называется, ни с того, ни с сего, случилось! Проснулся я ранним утром. Вот-вот рассвет начнется. Лежу, сна ни в одном глазу. Я на палубу вышел, вижу, проходим в виду маленького островка, зеленый он, лесистый, с горной вершиной посредине. Рядом же с ней, соревнуясь, кто выше, виднеется башня, а уже над ней зависло пробуждающееся солнце. Так все это красиво, удивительно, нереально, будто картинка из другого мира. Просто красота! Смотрел бы и смотрел. До сих пор отойти от столь прекрасного зрелища не могу. Задумаюсь, даже и глаз закрывать не надо — выплывает из недр памяти, пленит, захватывает. Непередаваемая красота, сказочное видение, волшебное! Да вы сами все увидите. Устроите, Игорь Александрович?

Капитан с готовностью кивнул.

— Все, что в моих силах, сделаю. Подойдем с западного побережья острова, точно под восход солнца. Главное, чтобы облаков не было.

— Я так понимаю, вы планируете восстановить маяк, как это будет правильнее, в полной функциональности, — я решил, что самое время сказать что-то умное.

— Именно! Да, если вы намекаете на необходимость получения разрешительных документов — нет никаких проблем, уже все решено, обо всем договорено. Не без финансовых вливаний, конечно же! — шеф весело рассмеялся. — Так что об этом не беспокойтесь. Да, и еще о финансах, Витька озвучил мои условия?

— В принципе, да, — кивнул я.

— Они вас устраивают? Не спешите отвечать, я не треплю недопонимания, потому повторюсь: оплата десять тысяч долларов в неделю, проезд, проживание, питание, все прочее, конечно же, за мой счет. Вот только одна неприятность, ситуация слегка изменилась… — Константин Михайлович вдруг замялся и как-то по-детски отвел глаза, — по поводу проживания. Изначально я планировал стать на якоре у острова. С таким расчетом, чтобы вы жили на судне, но, увы, ситуация! Я вынужден отлучиться, так что придется вас оставить на берегу.

— Ну и отлично, — совершенно искренне обрадовался я, — честно говоря, море это не совсем моя стихия, сухопутный я! В общем, меня все устраивает.

— Но я просто-таки обязан вас предупредить — условия на берегу совсем не те, о которых можно мечтать.

— Да ладно вам, Константин Михайлович, — вклинился в разговор Витька, — нормальные там условия. Удобства, правда, во дворе, зато воздух, простор, теплый климат. Опять же земля твердая под ногами. К тому же я тоже остаюсь, а мы с Серегой, да в былые времена! Эх! Помнишь, Серега, походы наши?

— А как же! — с готовностью подтвердил я, полностью отдавая себе отчет в том, что не только с Витькой, а и вообще хоть с кем бы то ни было, в походы не ходил. — Нет, правда, для меня плохие условия на суше гораздо привлекательнее, нежели хорошие, да на волнах. Морская болезнь, все такое…

— Понимаю, — довольно кивнул шеф, — наверняка, если бы не это, вы бы занимались не маяками, а, к примеру, яхтами. Все, считаю, что мы договорились. Теперь же отставим праздные разговоры, да отобедаем. Не надо обижать нашего кока, он вон как расстарался!

Обед действительно удался. Блюда, сервировка, обслуживание. Конечно, сказывалось и то, что между завтраком и обедом пролетел практически целый день. Кстати именно поэтому поздний обед медленно перешел в ранний ужин…

Не иначе как в подтверждение моих слов о нелюбви к морским прогулкам я не спал всю ночь. Казалось, море совершенно спокойное, лишь легкое покачивание, но почему постоянно пол (простите, палуба), а с ней моя кровать (или все-таки койка?), проваливаются в пропасть? Именно в пропасть, пусть маленькая она, пусть неглубокая, но ведь пропасть! Хотя, кто сказал, что она неглубокая? Там, подо мною толща воды, да там километры… нет, эта жизнь точно не для меня. Страшно представить, что произойдет, если ветерок посвежеет, да волны подрастут.

Что я ни делал, а сон все не шел. Не планировал он заглянуть в каюту затерявшейся на краю света роскошной яхты. Не собирался он проведать меня, забравшегося за тысячи километров от дома. Мне же ничего не оставалось кроме как смириться. Вот и лежал я, смотрел в темноту потолка, стараясь убедить себя в том, что он не упадет, что он надежный, устойчивый в отличие от палубы. Лежал, смотрел и размышлял, думал на отвлеченные темы. Пытался решить, какое название для яхты лучше, «Валентина» или все-таки «Валенсия», думал, выдвигал аргументы, прекрасно понимая, что никого этот вопрос не волнует, даже больше того, он не волнует и меня. Оно и понятно — купи себя яхту, а после называй ее как твоей душе будет угодно…

Лишь за окном забрезжил свет, я поднялся. Перекатился к краю просто-таки огромной кровати. Сел, покачал головой, чувствуя покачивание палубы. Поднялся. Широко расставил руки, ступил несколько шагов. Шатаясь, балансируя, будто и вправду во время качки пробрался в ванную, ухватился обеими руками за выпуклый ободок раковины, открыл кран, сунул голову под холодную воду. Лучше, конечно же, не стало, но я на это и не рассчитывал. Собственно это так, жест отчаянья, что и подтвердило сонное мое отражение.

Отмахнулся от собственной помятой физиономии, по-прежнему пытаясь удержать равновесие, прошествовал мимо кровати и направился прочь из каюты, куда угодно, лишь бы на свежий воздух.

Как-то я совсем забыл, что нахожусь на незнакомом судне, понимание этого настигло меня не сразу. Надо бы испугаться, но было уже поздно, оказалось, я не только не заблудился, но и пришел туда, куда направлялся — на верхнюю палубу. Не ожидал от себя подобного! Но более всего я удивился, увидев сидящего в шезлонге владельца судна. Завернутый в белый махровый халат, с бокалом в одной руке и огромной сигарой в другой, он задумчиво смотрел вдаль, туда, где покачивалась над водной гладью яркая белая с синим отливом звезда…

— Вижу, я в вас не ошибся, — кивнул он в ответ на мое приветствие. — Можно на «ты»?

— Да, конечно!

— Так гораздо лучше. Не люблю я официоза, особенно в ситуации, когда он явно излишний. Вижу, ты человек ответственный. Дело превыше всего? Правильно! Я тоже в былые годы ночей не спал, делал все возможное лишь бы выполнить то, что обещал. Но все равно ты рано проснулся, солнце пока не взошло, виднеется только одна пытающаяся подменить его звездочка. Не знаешь, это Полярная звезда?

— Увы, нет, Полярную звезду из здешних широт не разглядеть. А это не просто не Полярная, это даже и не звезда, это Венера, — уверенно выдало мое подсознание, чудом затерявшееся в его дебрях знание.

— Жаль! — искренне огорчился Константин Михайлович. — Действительно жаль. Ты мне напомнил о том, что мы в другом полушарии, о том, что мы далеко от дома. Так скоро и ностальгия нахлынет. Да ты не стой, нет правды в ногах, присаживайся! Коньяк, сигару?

— Точно нет, а кофе я бы выпил…

— Сейчас принесут, устраивайся! — краем глаза я уловил движение. Легкая, почти призрачная фигурка мелькнула у ближайшего трапа, послышались торопливые шаги.

— Если можно, без сахара! — крикнул я вслед удаляющимся шагам.

— Можно, все можно, — Константин Михайлович выпустил в утренний воздух длинную струю сизого дыма.