Пленники острова Стримов

Сергей Владимирович Еримия, 2018

Каждый может купить себе тропический остров, конечно, имея достаточную сумму денег. Собственный остров это личный курорт, место уединения, уголок отдыха. Приятно сбежать на край света, расслабиться, окунуться в пучину блаженного безделья. Все действительно так, но если облюбованный остров это клочок суши заметно удаленный от обжитых мест, да еще и с настоящим маяком – без приключений не обойдется. Маяк, он как свеча, его огни манят и это хорошо, вот только на путеводный свет слетаются не только мотыльки.

Глава 2. Ранний звонок

Ненавижу будильники! Нет, не какое-нибудь конкретное устройство, что мешает спать, так сказать, некий физический объект, я терпеть не могу будильники как явление. Ненавижу! Безусловно, не один я такой. Редко кому нравится, когда что-то нагло и бесцеремонно прерывает сновидение. Интересное оно или нет, яркое или не очень, не имеет значения. Точно как и то, какой именно пробуждающий механизм вырывает тебя из объятий сна. Неважно, как он устроен, на каком принципе основано его пробуждающее действие, каким звуком он будит спящего. Конечно, те древние устройства, что своим варварским трескуче-звенящим шумом будили меня в дни далекого детства, это и вовсе ужас. Но и современные будильники недалеко ушли. Не поспоришь, звуки у них оригинальнее, чаще всего не столь отвратительные, но все равно хорошего мало. Будильник он был и остается будильником. Пусть он давит на уши отвратительной электронной пародией на петуха, пусть пробуждает довольно приятной мелодией, пусть песней в исполнении именитого французского шансонье, которой выводит меня из полудремы пробуждающее устройство, встроенное в мой телефон, неважно. Будильник это будильник…

Ритмичная музыка заполнила небольшую спальню, превращая ее в филиал модного клуба, громкость неуклонно нарастала. Минута, другая и все кардинально изменилось. Исчезло бескрайнее море с белоснежной яхтой, растаял живописный островок — кульминация цветного сновидения. Вот как тут не расстроиться?!

Оцифрованная мелодия пошла на третий круг, а открывать глаза все не хотелось. Надежно сковал сон мои веки, дремотный дурман наполнил ленивое сознание. Вот не было желания просыпаться и все тут! Были другие желания, много их, разные они. Больше всего хотелось тишины, спокойствия, блаженного забытья. Еще мечта была заветная, хотелось отыскать это неимоверно голосистое устройство да швырнуть его в ближайшую стену. Жаль только спряталось оно где-то в темноте, а чтобы его найти надо было, как минимум, открыть глаза. Надо было, но как раз этого-то делать и не хотелось. Покоя хотелось, покоя и дело не только в том, что за окном (я все-таки не удержался, подглядел) темным-темно! Так уж случилось, что вечер вчерашний удался. Хорошо посидели…

«А ведь это и не будильник вовсе! — цепочкой электрических импульсов по извилинам серого вещества проползла длинная и ленивая мысль. Проползла она и скрылась в умственном тумане. За ней проследовали отрывочные воспоминания, промелькнули яркими вспышками иллюстрации к событиям недавнего прошлого. Промелькнули они и растаяли. Еще одно мгновение и нагромождение нелепых дум и бесполезных размышлений окончательно рассосалось. Остался отголосок мысли. Новой. Менее длинной, менее абстрактной, но не менее ленивой. — Это же мой телефон надрывается! Точно. Звонит кто-то. Среди ночи звонит! Вот умеют же некоторые «товарищи» так совесть свою запрятать, что и сами найти не в состоянии…»

Стоило мне понять, что являлось источником шума, как наступила тишина. Такая приятная, такая долгожданная. Я даже улыбнулся непроизвольно. Потянулся, зевнул, рассчитывая забыться сном, позабыть обо всех «трезвонящих по ночам», но нет. Не судьба. Неугомонное устройство завело новую песню…

Более терпеть было невозможно. Я мысленно выругался и рывком сел на постели. Понимая, что телефон, помимо звуков должен еще и светить ярким экраном, принялся вглядываться в темноту. Сработало. Из-под дивана пробивалось слабое практически неразличимое свечение. Наверняка аппарат лежал «лицом» вниз, спрятавшись в ворсе ковра.

— Ну, сейчас я с кем-то поговорю, ой поговорю, ну, готовься, считай, что ты дозвонился! — злобно прошептал я, шаря рукой во тьме.

Вот и он. Яркий, слишком яркий экран. Пришлось постараться, чтобы на нем сфокусироваться. «Неизвестный», безлико сообщил мне аппарат и показал длиннющий ряд из совершенно ничего не говорящих мне цифр. Мало того, что номер ничего мне не напомнил, так еще, судя по первым цифрам, звонили откуда-то из-за рубежа. Вот только этого мне среди ночи и не хватало…

— Серега, хватит спать! Быстренько просыпайся, растопыривай уши, можешь только одно растопырить, главное, внимательно слушай сюда… — бойко затараторил кто-то в динамике.

— Кто это? — мрачно пробормотал я.

— Витька…

— Какой еще Витька?

— Друг детства, одноклассник! Нет, слушай, если так дальше будет продолжаться, я обижаться начну, честное слово! Звоню тебе третий раз за последний месяц и каждый наш разговор начинается все с того же. Кто это, да кто это! Слушай! Может у тебя склероз? Или со слухом что-то? Если да, тогда ладно, прощаю, но хоть вид сделай, что меня помнишь, — смешливый голос в трубке вздохнул, ужас, до чего же фальшиво! — Нет, ну ты это… просыпайся быстрее. Время тикает! Я, конечно же, не со своего телефона звоню, не за свои деньги, но все равно совесть надо иметь!

И ему еще хватает наглости говорить мне о совести! Нет, я вспомнил, конечно, это Витькин голос, а сам Витька…

— А ты вообще где? Что за номер такой подозрительный? — похоже, я все-таки начал просыпаться. Еще и вопросы задавать правильные начал, ну, более или менее правильные.

— На острове, ну помнишь, я рассказывал…

— На необитаемом? — нет, правда, он говорил что-то. Было, звонил, хвастался, последний раз всего неделю тому назад. Но разве все упомнишь!

— Практически, — голос начинал терять смешливость, вместо нее пробивалось раздражение, в отличие от недавнего вздоха целиком и полностью подлинное. — Ну? Ты уже хоть немного проснулся? Теперь можем серьезно поговорить?

— Как тебе сказать, учитывая нелегкий вечер, вчерашний, а еще тот факт, что сейчас без чего-то там четыре… утра, то… нет… — в моей сонной голове блеснула искорка надежды, надежды на то, что он отстанет, пусть не навсегда, пусть лишь на время.

— Черт, совсем из головы вылетело! Я ведь разницу-то во времени не учел. Пояса часовые…

— Именно! — ко мне мгновенно вернулось настроение, волною нахлынуло, даже рассмеяться захотелось. — Значит, ты мне позже перезвонишь? Отлично, жду звонка!

— Стоять! Нет, позже не смогу, дела, а потому слушай и запоминай. Я тезисами, — он запнулся и хихикнул. — Значит так, сейчас же, незамедлительно, бросай свои попойки и дуй ко мне!

— А «к тебе» это куда? А как дуть-то? — пробормотал я. Да, на редкость неглупые вопросы…

— Я так понимаю, все, что я тебе рассказывал в последнее время, ты попросту выбросил из головы. Ладно, я не гордый, я напомню! Дело обстоит так. Мой шеф, ну, хоть это ты не забыл, надеюсь, олигарх наш местный, купил себе остров. Да, я тебе не раз говорил, купил самый настоящий остров. Именно сейчас я по нему прогуливаюсь, а с тобой по спутниковому телефону разговариваю. Природа здесь просто удивительная: чистое море, шикарный пляж с золотым песочком, непроходимые джунгли. Здорово? — он выдержал паузу, позволяя мне вставить слово, я же промолчал. — Здорово! Тут сейчас намечается грандиозная стройка. Дом возводить будем, точнее виллу, все, что у дома должно быть плюс солнечная электростанция. Также ветряков наставим, еще причал нужен, мол, прочее. Но это неважно, самое интересное во всем этом строительном беспределе — маяк. Ага, самый настоящий маяк! Правда, он не строится, он восстанавливается…

— Это все хорошо, — мрачно перебил я, — более того, отлично! Я за шефа твоего искренне рад. И за тебя немного. Мне-то ты зачем звонишь?

— Так потому и звоню. Я шефу при случае намекнул, мол, маяк, это не так просто! Настоящий маяк, говорю, вам бригада шабашников не соорудит. Тут, говорю я, специалист нужен особый, знающий, консультант одним словом. Понимаешь, к чему я веду?

— Честно? Даже и не догадываюсь.

— Что же ты такой тугодум! Сколько с тобой знакомы, ты всегда соображал гораздо шустрее…

— Слушай, Вить, а давай безо всяких там воспоминаний, безо всяких там отвлеченных понятий. Честное слово, мне и без того паршиво. Скажи прямо — с какой такой радости ты разбудил меня ни свет ни заря?

В трубке послышалось ехидное хихиканье.

— Ладно, скажу, — голос стал тише, в нем послышались заговорщицкие нотки. — То, что мы долго разговариваем это даже хорошо. Будем считать, что мы, исключительно для того, чтобы «набить цену», чуточку потянули время. Прошу заметить, не мне, а исключительно тебе! Ага, пусть шеф думает, мол, уговариваю я тебя, занят ты, все такое. Ну, а звоню я потому, что предложил твою кандидатуру на должность этого самого эксперта в маячных делах!

— Ну ты и придумал… слушай, даже слов не подобрать. Какой из меня строитель? Да я в своей жизни кирпич на кирпич не положил. Видел как-то, как люди строят, со стороны. Вот и весь строительный опыт…

— Так я же тебе русским языком говорю — я рекомендовал тебя в качестве эксперта, консультанта! Никоим образом не строителя. Да все что от тебя требуется — пройтись по острову с умным видом, головой покачать, да пару-тройку умных рекомендаций дать. Соображаешь?

— Да, но…

— Никаких «но»! Я ведь не просто так о тебе подумал, ты, насколько я знаю, в детстве как раз в каком-то маячном поселке жил?! Не помню, «наволок» какой-то, правильно?

— Ну да, маяк Выевнаволок. Родители его обслуживали, — удивительно ярко на фоне полудремы всплыли детские воспоминания. Лазурные воды бухты Малой Калиновой, в самом центре ее, покачивающаяся на легких волнах швартовочная бочка. На ней сижу маленький я. Смотрю вниз и вижу уходящую в толщу вод цепь, на конце которой лежащий на дне якорь. Море подбрасывает меня вместе с бочкой, покачивает, стараясь убаюкать. А вокруг, куда ни глянь, удивительная природа сурового заполярного края. Гладь моря, остров неподалеку, кораблики на горизонте. С юга и с севера, защищая бухту от ветров, высокие скалистые берега, на одном из них, северном, деревянные домики. Красота! А еще на краю каменистого мыса, возвышающаяся над этой почти пасторальной идиллией выкрашенная в оранжевый цвет башня маяка. Указывает путь рукотворная звезда, приветствует возвращающиеся из дальнего плавания корабли. Как же много воды утекло с тех пор! — Да, было такое, только не строили там ничего, даже не восстанавливали. Нет, я не спорю, кое-что запомнилось, но надо учитывать, что было мне лет пять…

— Вот! Я и говорю, все сходится! Видел, представление имеешь — самый настоящий эксперт. Значит, убедил я шефа, так ему и сказал — восстановление маяка, это очень серьезное мероприятие, тут специалист нужен. Экспертов такого уровня по пальцам пересчитать можно, говорю, но для вас я найду человека, который с детства маяками занимается! Теория, практика, все такое. Да, он, конечно, специалист редкий, человек занятой, но по старой дружбе, все такое…

— Хорошо, допустим, я соглашусь…

— Согласишься! Даже и не сомневаюсь. Я ведь еще не все тебе рассказал, дело в том, что за труды, за консультационные услуги, тебе гонорар полагается немалый. Готов услышать сумму? Десять тысяч. В неделю! Соображаешь? Десять тысяч! И не чего-то там, а их, «зеленых»! Проживание, питание все такое за счет работодателя. Теперь понятно, что значит должность эксперта?! Ну, сколько тебе надо на твоих подработках трудиться, чтоб такую сумму заработать? И ты все еще размышляешь?

На удивление отчетливо я почувствовал что проснулся. Честное слово, сам удивился! Столько лет на свете живу, а подобное ощущение у меня впервые. Казалось, Витька-баламут лишь несколько слов произнес, а просто как обухом по голове ударил. Только что спал, а тут, раз и я уже полностью проснувшийся.

— Конечно, это аргумент. Весомый аргумент! Но ты сам знаешь мое нынешнее положение, да я не то, чтобы на острова какие-то ехать, необитаемые, я дальше ближайшего райцентра вряд ли доберусь. Денег попросту не хватит…

— Это, друг мой, ничуть не проблема. Все что от тебя требуется — доберись до ближайшего города с аэропортом. Там тебя встретят. Более того, я за тобой самолет вышлю, персональный! — Витька выдержал многозначительную паузу. — Так что ты говоришь, я могу передать шефу? Что ты согласен и готов выехать, скажем, ровно через неделю?

— Да разве тут откажешься! Но ты хоть намекни, куда ехать-то? Глобус — он большой, Земля же еще больше…

— Яванское море! — с отчетливо слышимым в голосе оттенком пафоса произнес Витька.

— А, Индонезия, — безлико ответил я.

— Точно! Ну ты даешь, — теперь уже слегка расстроено пробормотал он, — когда мне шеф море назвал, я первым делом спросил, а это где!

— Географию учить надо было. А если точнее?

— Э, нет! Точные координаты не дам, шеф запрещает. Говорит, пока все не обустроим, чтобы ни одна живая душа не знала! — Витька противно хихикнул и полушепотом добавил: — Так что готовься: подписка о неразглашении, клятва на крови, все такое.

Сопровождаемая еще более противным хохотом друга связь оборвалась. Я же поднялся, прошелся по комнате, снова сел на диван и серьезно задумался. Нет, не о том, ехать или не ехать, тут думать не о чем. Почему-то меня занимал глупый до ужаса вопрос — что означает Витькин смех? Совершенно бессмысленный вопрос, ведь, сколько я его знаю, его хлебом не корми, дай вдоволь посмеяться…